Малыш и Карлсон

Этим вечером город был по-особенному ярким. Огни вывесок сражались за звание самых ярких, а свет от фар машин плясал в стеклянных витринах. Питер шел под руку с милой рыжеволосой девчонкой с веснушками и улыбался. Вот уже почти два месяца как у Паркера начался этап активного поиска подружки, но похоже эта девчонка первая, кто плотно засела в его голове. Вечер обещал быть долгим и после вкусного ужина в китайском ресторане Питер с уверенностью пригласил девушку к себе. Уэйд говорил, что сегодня квартира будет свободна, а он будет занят убийством нелегального торговца человеческими органами. Он не испортит Питеру вечер. Не снова! Ведь прошлые разы заканчивались либо тем, что Питеру приходилось бежать Дэдпулу на выручку, либо приводя подруг домой его ждали неприятные сюрпризы, о которых лучше не рассказывать. — Знаешь, мой сосед весьма непредсказуем, но если нам повезёт, то на этот раз он не вернётся до утра, — Питер не с первого раза попал в замочную скважину и бросил короткий взгляд на вежливо ожидающую девушку. Она так часто смущалась, хоть на самом деле показалась Паркеру довольно смелой и решительной (ну хотя бы потому, что согласилась на приглашение «на чай»). — Дамы вперёд? — Питер улыбнулся своей самой лучезарной улыбкой и девчонка, улыбнувшись в ответ, шустро нырнула внутрь. Юркая… Питеру нравились такие девушки: немного суетливые, но любящие делать всё быстро. Возможно, в постели они были не хуже, чем он себе представлял! Паркер закрыл дверь за собой и убедившись, что никого нет дома, облегченно выдохнул, пока на его плечи не легли маленькие ладошки с аккуратным маникюром. Эта рыжая девушка была идеальной, безупречной, полной противоположностью Уэйда… Стоп, и почему он сравнивает? Питер прокашлялся и посмотрев в лицо девушке, накрыл её губы своими. Они пробирались к Питеру в спальню, по дороге освобождаясь от одежды и ударяясь о стены. Их охватила бурная страсть и вот уже плечи Паркера царапают аккуратные ноготки, а их тела синхронно двигаются друг другу навстречу. Питеру было как никогда хорошо, особенно оттого, что он имел небольшую власть над хрупкой девчонкой. Ему нравилось выбивать стоны из её пухленьких губок и заставлять крепче сжимать его бедра худыми ногами, нравилось то, как она умоляла дать ему больше… [Да, не в восторге я от этой его сексуальной неопределённости… Как вообще можно было трахать кого-то кроме меня? Мерзость, пожалуй, перемотаем до того момента, когда я подло разрушил все попытки Питера задержать эту рыжую заразу надолго. Ну, точнее попытался…] — Уэйд? — Питер встал раньше, чем его чудесная пассия и решил приготовить завтрак, но кухня была вне зоны доступа: — Какого чёрта ты вообще притащил это домой? На полу и столе стояли бутыли и ящики, определенно, без единого сомнения, наполненные человеческими органами. Запах, несмотря на герметичность, был соответствующий. Хотя, судя по всему герметичность была нарушена. Испуганно открыв холодильник, Питер и там обнаружил банки с глазами, мозгами и сердцами — всё как в глупых мультиках. — Ты издеваешься? — Паркер шепотом заорал. — Я же просил не делать ничего, что может разрушить мою личную жизнь? — Я не помешал вам потрахаться, малыш, так что проблем не вижу, — Дэдпул развел руками. — Да если она увидит, что у меня вся квартира в человеческих кишках, а в кресле сидит грёбаный Фредди Крюгер, то сбежит навсегда! — Питер по привычке стал массировать виски и хмурится. Уэйду нравились эти мелочи в нем. Иногда такие детские и безобидные, что хотелось потискать за щёчки. — Что это ты такое ешь? Воняет жутко! — Питер уже разводил скандал, как уставшая домохозяйка. Уэйд перестал жевать и на секунду поднял на Питера многозначительный взгляд, мол: «Сам догадайся, гений». — Нет! Ты… Чёрт! — Питер совершенно ошарашенно уставился на с аппетитом жующего Уилсона и скорчил гримасу отвращения. — Это омерзительно! Герметичность нарушилась как раз тогда, когда Уэйд сильно проголодался… [Не смотрите так, я устал и мне было лень готовить, так что пришлось выживать.] — Питер, который… — рыжая девушка вышла из спальни, закутанная в одеяло и удивленно вздернула бровь, —…час. На Уилсона Паук посмотрел с таким видом, будто говорил: «тебе хана!», а потом на сонную девчонку с глазами, полными сочувствия и удивления. — Что за запах? — девочка сморщила носик и прищурила глаза. Уэйд не удивился, почему именно она так понравилась Питеру. Такая же любопытная, внимательная и вечно докапывающаяся до правды. — Познакомься, это мой сосед… Стэн — Питеру надо было спасать ситуацию, а имя Уэйда он выдавать не хотел. — Мишель, — кивнула рыжеволосая. — Эм, кажется мне пора идти. Питер почувствовал, что на самом деле девушке было страшно. Этот запах, Уэйд, куча ёмкостей с сомнительным содержимым — от такого каждому было бы как минимум не по себе. — Не позавтракаешь с нами? — Уилсон точно намекал на акт каннибализма. — Нет, мы поедим в кафе, — Питер не дал Мишель ответить и бросил на нее виноватый взгляд. [И правильно, пусть уходят! Как же мне не нравится вся эта заварушка с Мишель, но я же не могу просто вырезать этот этап, так что буду терпеть.] Питер нервно стучал ногой по полу и не сводил с Мишель взгляда, пока они ждали свой заказ в закусочной. С момента встречи с Уэйдом девушка не произнесла ни слова и не смотрела Питеру в глаза. — Слушай, прости за сегодняшнее, я не думал, что… — Что твой обгоревший чудик-сосед притащит в квартиру человеческие органы? — Мишель усмехнулась. Пришлось выдумать историю о том, что на самом деле Стэн — профессор медицинского института, а в лаборатории не осталось места для размещения новых образцов. Кажется Мишель поверила в это, и Питер уже был немного спокойнее. — Знаешь, он всегда отпугивал тех, кто мне нравился, — Паркер порозовел. — Я боялся, что ты тоже уйдешь. Мишель улыбалась всё шире и вскоре засмеялась. — Я не уйду из-за того, что твой сосед хранит в квартире органы! — девушка накрыла большую ладонь Питера своими маленькими пальчиками. — Мне было очень хорошо прошлой ночью, и я надеюсь, что это не в последний раз. Паркер будто просиял и переклонившись через стол, поцеловал Мишель в губы. Девушка ответила и улыбнулась сквозь поцелуй. Кажется, они оба влюбились. В то время как недовольный Уэйд Уилсон поджал под себя колени и грустно вздыхал, всякий раз представляя ЕГО Питера с этой странной рыжухой. [*звуки плача, нытья и сморкания в салфетку*. Это так грустно и драматично! Никогда бы не подумал, что буду жалеть себя, но вот он, тот самый день, которого я не ждал.] — Послала тебя нахрен эта стерва? — с надеждой в голосе спросил Дэдпул. — Она не стерва, и нет, не послала, — Питер был крайне доволен собой. — Мы с ней, вроде как, решили попробовать быть вместе. Питер, уже полностью влюбленный и витающий в облаках, не замечал, как пристально и злобно смотрит на него Уэйд. Это нельзя было назвать даже ревностью — он именно злился. Какого черта вообще происходит? Неделю назад Питер дрочил от его массажа, а теперь он таскается с девчонкой, и не даёт Уэйду себя присвоить. А Уилсону просто до жути этого хотелось! — Ты не уберёшь это из нашей квартиры? — Питер надменно пнул один из ящиков. — Не думаю, что мы задержимся здесь надолго, если кто-нибудь увидит всё это. Уэйд молчал. Неужели этот тупица вообще ничего не видит и не понимает? Он ничего не стал говорить и, показав Питеру средний палец, пошел к себе. Мальчишка недоумённо пожал плечами. Господи, когда они влюбляются, то становятся такими невыносимо глупыми, как будто впадают в глубокое детство! Хотя о чём это Уэйд говорит, он и сам сейчас сидит у себя в комнате и грустно метает ножи в ни в чём неповинную стену с нарисованным смайликом. Он влюбился, вот только не взаимно, отчего не мог похвастаться схожей с Питером беспечностью. Может, Дэдпулу стоило задуматься о том, чтобы попросту убить эту его возлюбленную, как-нибудь сославшись на несчастный случай? Но в нём говорил убийца, а Уэйд Уилсон понимал, что скорее всего потом Человек-паук убьёт его, и никакая любовь-морковь им не светит. Глупый Паркер, как же хотелось затрахать эту задницу до полусмерти, чтобы он наконец понял, что Уэйд к нему чувствует!

***

В квартире запахло жареным и Дэдпул удивился, ведь какой-нибудь Расти Коллинз вряд ли заскочил к нему на чай. Сморщившись, Уилсон пробрался к источнику запаха и обнаружил опаленное тлеющее тело Паркера, раскинувшееся в кресле. Он удивился. Паук уже больше месяца не появлялся дома, ведь переехал к своей девчонке. — Тебя что, перепутали с хот догом и решили добавить румянца? — Уэйд разозлился от такого неожиданного визита, но забеспокоился. — Или тебя трахнул Факел из Фантастической говно-Четвёрки? — Нет, я тушил пожар, — Ответил Питер, закашлявшись. — Но по пути наскочил на перестрелку и получил ножом в плечо. Да уж, никогда этот мальчишка не научиться оценивать свои силы… — То есть ты решил тут всё не только сажей, но и кровью запачкать? Уилсон побежал за аптечкой. Ему совершенно не было плевать на Питера, а смотреть как он истекает кровью и раздраженно кашляет, ему совсем не хотелось. — В следующий раз зови меня с собой, — Дэдпул помог Питеру опустить костюм до пояса и стал промывать рану, — а не лезь с обтянутой в спандексе задницей в огонь! — Тебе не кажется, что ты немного перебарщиваешь? Я не твой сынок, сам могу решить куда мне совать свою задницу. — Или что совать в задницу, — Уэйд пошло улыбнулся и получил в ответ предупреждающий взгляд. Его всё мучил один единственный вопрос… — И чего, собственно, ты ко мне приполз раны зализывать? У тебя же вроде бы появилось новое доверенное лицо. Питер поморщился, когда Уэйд, со злости, затянул бинты на плече потуже. — Я всё ещё плачу квартплату, так что это и моя квартира, — Питер вдруг почувствовал вину. — И всё же я не могу сказать ей кто я. К тому же, у нас с ней всё не так серьёзно, как ты думаешь. В его интересах всё ещё было сохранение тайны личности. И, маленькая приметка, они с Мишель больше не встречались... — А от меня значит ты тайн не держишь? — Уэйд сел напротив, переводя взгляд с оголенного торса, запачканного сажей, на раскрасневшиеся, но не менее прекрасные глаза. — Для меня навсегда останется загадкой, как ты узнал, кто я, — Питер хмыкнул. Конечно же он все уже давно видел и знал, убирая за Дэдпулом следы преступлений в подворотнях и плотнее задергивая шторы по вечерам. Уэйд закатил глаза и вспомнил, как когда-то давно начал следить за странным человеком в паучьем костюме и долго наблюдал, наконец разузнав его место жительства и имя. Как же он тогда радовался, что под маской было вполне себе красивое лицо, а не изуродованное, как у самого Уэйда. Но лучше им никогда не знать об их отдалённом знакомстве... — Слушай, возвращайся домой, — Уилсон и не думал, что скажет такое. — Мне некому готовить, не с кем ругаться, некого раздражать… Питер ухмыльнулся и встал, всё ещё светя своим красивым торсом, и пошел в душ. — Это значит да? — крикнул Уэйд ему вслед и вздохнул. Всё-таки без парня в квартире было пусто. Он уже соскучился по доносящимся из ванной звукам льющейся воды, по семенящей фигуре кареглазого мальчишки, который всегда закатывает глаза на подковырки Уэйда, и по вкусным омлетам, которые он готовил. Когда Питер переехал к своей пассии, он даже и не думал, что Уэйд будет так сильно скучать. Он и сам, признаться честно, скучал по глупым и пошлым шуткам своего друга, по той непосредственности и непринужденности между ними… Была ещё одна проблемка о которой Питер вряд ли мог рассказать даже себе. У него совершенно не было желания спать с Мишель. Проблема была никак не в ней. Просто само представление о сексе с девушкой стало вызывать отвращение. Это более, чем пугало, ведь Питер никогда бы не подумал, что именно он, а не любой другой парень его возраста, вдруг понял, что он гей. Ему не хотелось власти, ему хотелось, чтобы владели им. Питер не собирался рассказывать Уэйду об их с Мишель разрыве, ведь тогда он будет открытой мишенью для его приставаний, но он хотел переехать обратно к себе. Паук честно сказал девушке, почему они не могут встречаться, и она поняла, оставшись с ним хорошими друзьями. Казалось бы, лучше и быть не может! Вот только юношу никак не покидало чувство вины: девчонка нравилась ему, но он не мог ответить на её чувства, как бы ни хотел. Выключив воду, Питер обнаружил, что забыл взять одежду и, бросив испачканный и порванный костюм в стирку и замотавшись в полотенце, выскользнул в коридор. — Эй, хватит уже меня соблазнять! — прямо за дверью стоял Уэйд, и Питер подпрыгнул от неожиданности. — Дурак, — мальчишка щёлкнул Дэдпула по носу и закрылся в своей комнате. Он отшвырнул полотенце в сторону и с голой задницей заковылял к комоду с вещами. Накануне, несколько ночей подряд, Питер свозил сюда все свои вещи. Вот Уэйд обрадуется, когда узнает, что Паркер вернулся домой! — Знаешь, не завидую твоей девчонке, — невзначай отметил Уэйд, когда Питер вошёл в кухню. Мальчишка вопросительно посмотрел на Уилсона. Дэдпул читал книгу, напялив на себя странные очки, видимо отобрав их у какой-то бабули. — Ты о чём это? — Слоник-то у тебя — ого! — Уэйд показал ладонями в воздухе примерный размер. Глаза Паркера округлились, и он побежал к двери в свою комнату, слушая как Дэдпул заходится хохотом. В замочной скважине была проделана дыра, через которую можно было видеть чуть ли не всю комнату. — Ты больной извращенец! — крикнул Питер. — И я тебя люблю, паучок, — Уэйд манерно поправил очки и продолжил читать. Мальчишка запечатал дыру паутиной и, чисто ради забавы, выстрелил Уилсону в лицо. Тот недовольно забормотал и выронил книгу из рук, пытаясь очистить лицо от паутины. — Ты заслужил, — сквозь смех отметил мальчишка, но подошёл, чтобы снять паутину. Питер присел на корточки перед Уэйдом и стал внимательно отделять клейкую массу от лица. Уилсон притих, не шевелясь до тех пор, пока Питер не закончил. Мальчишке не было мерзко прикасаться к его грубой коже, его это нисколько не отталкивало и не пугало и, наверное поэтому Дэдпул в него влюбился ещё сильнее. Когда лицо его было освобождено от паутины, он увидел насколько близко был к нему Питер. Внутри сразу заплясали искры, при виде его красивых карих глаз. Мальчишка уже хотел встать, но Уэйд придержал его за предплечье и, положив руки ему на щеки, поцеловал. Он сделал это быстро, чтобы Питер не смог убежать, и он, честно говоря, не сразу понял, что с ним только что сделали. Мальчик нервно вздохнул и уставился на Уилсона глазами полными непонимания и испуга. — Ты… — он прикоснулся пальцами к своим розовым губам. Уэйд подумал, а начерта он, собственно, сделал это? Дэдпул уже явно видел, как вылетает из окна, и далеко не по своему желанию. Он вдруг представил, как должно быть напугал мальчишку тем, что поцеловал его без предупреждения. Такой покорёженный, изуродованный придурок-маньяк, который вскрывал глотки чаще, чем бутылки пива — ещё бы не испугаться! — Прости, — он встал с кресла и достал из шкафа водку. Сейчас хотелось чего-то покрепче пива. Питер не знал куда себя деть и решил заговорить: — Я порвал с Мишель. Он подумал, что это разрядит обстановку и сделал шаг в сторону Уэйда. Дэдпул хмыкнул. Будто это что-то меняло. — Знаешь, Питер, ты полный придурок! — Почему это? — нахмурился мальчишка. — Я намекал, постоянно был рядом, заботился о тебе, а ты тащил домой девчонок и трахался с ними у меня под носом, заставляя тебе не мешать, — он сделал большой глоток и продолжил: — А сейчас, в такой момент, ты говоришь мне, что порвал со своей шлюхой. Что ж, я рад. Питер вдруг понял, сколько боли всё это время причинял, казалось бы, совершенно бесчувственному Уэйду, который лишь защищается сарказмом. На самом деле он ещё какой чувственный. — Я лишь… — Питер не мог найти оправданий. — Прости меня. Он подошёл вплотную к Уэйду со спины и уткнулся лбом ему в затылок. Руки он обвернул вокруг его живота и прижался плотнее. — Ты испортил мои очки, — прохныкал Уилсон. — Прости, — ещё раз прошептал он. [Простите, не могу, сейчас заплачу! Не смотрите на меня, не смотрите!] Уэйд расслабился, когда тело Питера было вплотную к нему. — Это всё, что я хотел услышать, — прошептал он. — А ещё я хочу, чтобы ты перестал водить девушек. — Хорошо, — Питер согласился и поцеловал его в затылок. — И чтобы только меня так обнимал. Питер снова согласился, повторив свой нежный поцелуй. — И ещё я хочу тебя трахнуть. — Что? — Питер отшатнулся, — Уэйд, ты не можешь хоть ненадолго перестать быть невыносимым? — Ох, ну прости меня за мою честность, в следующий раз предупреждать не буду, — Уилсон сделал ещё один глоток водки. — Я заслужил, за все эти моральные терзания хоть какую-то награду? Питер выхватил у него бутылку и бросил в мусорное ведро. — Эй! — Уэйд уже было бросился к корзине, но Питер перегородил ему путь, и они встретились глазами. Юноша прищурился, всем своим видом показывая, что лучше не стоит сопротивляться и сказал: — Хочешь меня трахнуть? — в глазах его читалась угроза. — Знаешь, теперь как-то перехотелось, — Уэйда напугало выражение лица Питера и колени подогнулись. Он и так был ниже мальчишки, а теперь вообще казался крошечной девчонкой. Паркер приблизился к лицу Уэйда и яростно впился в его губы. Он притянул его за талию к себе и засопел. Этот гневный поцелуй говорил о многом. — Как же ты меня бесишь, — прорычал Питер, сжимая Уилсона в удушающие объятья. Дэдпул углубил поцелуй, проникая языком вовнутрь, зарылся рукой в густую шевелюру мальчишки, потянул за волосы, открывая вид на шею, целовал там, прикусывая кожу цвета топлёного молока, ловя губами вздохи. — Я всё ещё хочу тебя трахнуть, — прошептал он, усаживая мальчишку на кухонный стол. [Вы слышали, он хочет его трахнуть! Ой, да это же я. Закрывайте двери плотнее, короче.] — Так давай, — Питер притянул Уэйда к себе за лицо и поцелуи их уже были похожи на попытки друг друга сожрать. Питер всё ещё злился. Страсть накалялась, воздух нагревался от стонов. Уэйд стащил с Питера футболку, начал целовать его ключицы, сильную грудь, останавливаясь на сосках. От этого у мальчишки поехала крыша, и он откинул голову, пытаясь не застонать на всю квартиру. Он вспомнил, как перед заездом у него спросили: «Ты не гей, надеюсь?» Тогда он отрицательно помотал головой и удивился тому, что владелец квартиры был невероятным гомофобом. Питер ногами прижимал Уэйда к себе, чувствуя его стояк у себя между ног и застонал, не в силах больше сдерживаться. Мальчишка охнул, когда Уэйд укусил его за бок, (там было его чувствительно место) Уэйд это сразу понял и укусил ещё раз, зацеловывая следы от зубов. — Нравится тут? — прошептал он, возвращаясь к губам. Питер разорвал на Уэйде футболку и ничуть не передумал, увидев его тело. — И тебя это нисколько не отвращает? — с изумлением спросил Уэйд. Питер помотал головой и в подтверждение своих слов поцеловал Уилсона в плечо. — Как же я люблю тебя, малыш, — прошептал Уэйд и укусил Питера в ключицу, оставляя засос. Сегодня он оставит их повсюду. Дэдпул опустился, чтобы поцеловать живот Питера, прошелся языком по соску, прикусил, потянул, вызывая новый стон. Он заметил, как сильно выпирает из штанов член мальчишки и решил, что хватит уже его мучать. Опустив его штаны, он охнул. — Вблизи он ещё прекраснее, чем я думал, — от этих слов лицо Питера залилось краской. Уэйд прошелся языком от основания до головки, вобрал возбужденную плоть до половины, обворачивая языком и причмокивая. Питер зашипел, и дернулся, толкаясь вперёд. Он громко стонал, пока Уэйд вылизывал его член, то медленно вбирая до самого конца, то делая частые толчки. Паркеру надоело то, что Уэйд мучает его, и он взял дело в свои руки — накрыв затылок мужчины ладонями, он стал насаживать его на свой член. Уэйд упёрся руками в бёдра Питера и попытался расслабить горло, пока мальчишка нещадно трахал его в глотку. Он забвенно запрокинул голову, наслаждаясь, как вибрирует и сжимается горло Уэйда вокруг его члена. Сделав крупный толчок, Питер излился прямо в Уэйда, не давая отстраниться. Дэдпул покорно заглотил всю сперму и закашлялся, пытаясь перевести дух. — Прости, — Питеру было немного стыдно. — Всегда мечтал, чтобы ты сделал это со мной, — Уэйд был искренен. Он всё ещё был готов для ответного хода и нетерпеливо толкнулся бёдрами вперёд. — Теперь ты можешь делать со мной всё, что захочешь, — Питер чувствовал, как член его снова наполняется возбуждением. Уилсон лишь хищно улыбнулся, расстёгивая ширинку джинс и откидывая их в сторону. — Сам напросился, — он хотел трахнуть его прямо на кухонном столе. Уэйд придвинул Питера за бёдра к себе, устраиваясь между ног и достал из тумбочки справа от себя тюбик смазки. Выдавив на палец, он вошёл по первую фалангу, вызывая у Питера шумный вздох. Мальчишка вцепился пальцами в плечо Дэдпула, оставляя синяки, которые тут же заживали. К первому пальцу присоединился второй, Питер начал откровенно стонать от нетерпения, а Уэйд всё растягивал его, прокручивая пальцы по оси, сгибая их… — Уэйд, пожалуйста, — Питер сильнее сжался вокруг мучавших его пальцев и запрокинул голову, получая за это новый засос. Уилсон смазал свой член и приставив его к входу, резко вошёл, почти до половины. — Я могу делать всё, что захочу, малыш, — так он ответил на кряхтение от боли. Уэйд зарычал, упёршись головой в плечо Питера и стал двигаться. Внутри было так жарко и узко, что перед глазами появлялись искорки. Питер, совершенно не переживая о целостности своего ублажителя, сжимал его руки до багровых отметин. Когда Уэйд начинал двигаться быстро, рвано и глубоко, кусал его шею, Питер чувствовал хруст под своими пальцами. Нечеловеческая сила и регенерация встретились в порыве страсти очень кстати. Не будь у Дэдпула способности к исцелению, он уже давно бы истёк кровью и откинулся… Уилсон ловил кайф от каждого сломанного ребра вперемешку со сжимающим его изнутри Питером. Он нещадно долбился в него, ловя стоны и всхлипы поцелуями, и не давая мальчишке трогать себя. От этого Паркеру пришлось цепляться за подвесные кухонные шкафчики, пока один из них не треснул и оттуда не посыпались тарелки. Страстно трахающимся парням это никак не помешало, они лишь сползли на пол. Уэйд уложил мальчишку лицом на пропитанный сигаретным дымом и пылью ковёр и заставил его прогнуться в спине, попадая по простате. Мольбы Питера дать ему больше, восторженное ворчание, которое нельзя было разобрать, лишь сильнее распаляли желание его помучать. Уилсон замедлял темп, иногда полностью выходил, чтобы войти до упора, кусал за спину, сжимал ладонями ягодицы. Питер мог лишь стонать и комкать под пальцами ковёр, ведь ему всё ещё не позволялось к себе прикасаться. — И долго ты так можешь? — между толчками успел выпалить мальчишка. — Да хоть год, — Уэйд вышел из Паркера и перевернул его на спину. Он вошёл в него до конца, двигаясь так быстро, что Питер просто не успевал дышать, лишь подаваясь бёдрами вперёд. Наконец Уэйд взял член юноши в руку, и другой поднял его руки над головой, не давая шевелиться. Он сжал возбуждённую плоть и стал двигаться в такт своим движениям, иногда сдавливая головку сильнее, вызывая почти крики. Питер даже и не думал, что если кто-то это слышал, то их могут вышвырнуть из квартиры, он лишь наслаждался каждым прикосновением Дэдпула и выстанывал его имя. Освободив руки, мальчишка притянул Уэйда ближе к себе, целуя его, обхватив ногами, чтобы не сбежал, и поцеловал. Руками он сдавил его спину так, что кожа порвалась, капли крови скатывались на тело Питера и пачкали ковёр. — Я так сильно тебя люблю, — шепнул сквозь боль Уилсон. Когда он кончил внутри Питера, тот сжал его до грёбаных тёмных пятен перед глазами и выгнулся дугой, кончая себе на живот и ломая плечи Уэйда. Дэдпул стал вылизывать испачканного в сперме и крови Питера, целуя его чувствительные бока, сильные мышцы. — Уэйд, — Питер дышал так тяжело, будто десять миль тащил на себе пятерых любителей бургеров, — я люблю тебя. Люблю. Уилсон поднялся к нему, увалившись рядом, и положил ладонь на щеку. Вместо любых слов он поцеловал его со всей нежностью на которую был только способен, погладил его скулу и снова поцеловал. Они лежали на прокуренном старом ковре и смеялись. — Ещё хочу, — прошептал Питер сквозь смех. Оба поняли, что на сегодня их вечер ещё не закончен…