Новый поворот

      — Почему ты сразу мне не сказал, что жить нам придется с ним? — Данила замер в коридоре, не решаясь ни войти, ни выйти, на уставшем с дороги лице отразилась вся гамма чувств, особенно четко читалось: «Тебе пиздец, милый».       — Сюрпри-и-из? — неуверенно спросил Миха сразу у обоих, протягивая руку нарисовавшемуся словно из ниоткуда за его спиной Максу. Даня страдальчески закатил глаза, Макс ухмыльнулся в предвкушении.       — Мальчики, я никого не держу, выход там, — помог им, отвечая на рукопожатие, одновременно листая файлы на экране рабочего планшета. — Более того, могу послать вас обоих по всем известному маршруту, и совесть меня мучить не будет…       — Дойдем с оргазмом, не переживай…       — Дань, это временные трудности. — Слабо тянуло на оправдание, но Миха не унывал, отчаянно ища поддержки в родных глазах. — И вы поладите. — Утверждение — как способ прекратить их перепалку.       — Так и вижу нашу крепкую дружбу, прошедшую через года…       — Макс, заткнись.       — С рукой своей иди дружи! — Данила, заряжаясь настроением будущего соседа, и сам стал раздражаться. Ужасно чесались руки, надо бы отвесить Михе подзатыльник, а еще лучше дать в табло. Не так он представлял их совместную жизнь, выстроенный подсознанием карточный домик из положительных надежд стал рушиться, но глядя на виноватую улыбку Михи, отчаянно поливающего всю эту шаткую конструкцию под названием «отношения» клеем, хотелось верить в лучшее.       — Данила, — пресек его Михаил.       — Он первый начал.       — Да что вы как дети, в самом деле?       — И кстати, правило номер один: при мне не размножаться, — вмешался Макс. — Вот я уйду…       — В мир иной? — уточнил Данька, но его проигнорировали.       - …тогда пожалуйста. — Данила, состроив угрюмую мину, сложил руки на груди, когда Макс широченно заулыбался. — Как здорово, что мы с Мишкой вместе работаем и уходим тоже вместе, да, Данчик? — наигранно радостно. — И кто из нас с рукой дружить будет…       — Не провоцируй его, — попросил блондин, вставая поближе к своему хмурому молодому человеку, хотя, видя его таким взвинченным, наоборот хотелось попятиться назад. Была в нем некая скрытая угроза, которую очень не хотелось доставать наружу.       — А еще у тебя, Миха, командировка через неделю, — Макс, не жалея, сыпал горстями соль на раны.       — Какая? — удивился Данил, поворачиваясь к своему личному наваждению, пытающемуся вытянуть у него из рук сумку с вещами, чтобы тот не вздумал удрать.       — Рабочая, — помог ему Максим, хозяин квартиры, где им всем временно придется жить вместе, — прям как попа.       — Тебя не должно волновать, какая у него попа, — передразнил его Даня, Миха страдальчески закатил глаза и сжал ягодицы, боясь, что и они могут послужить причиной конфликта.       — Как же не должна, если она меня волнует?       — Максим, — цепляя дернувшегося в его сторону гостя за запястье, предупреждающе прошипел Миха. — Осади, а?       Пока оба глотали колючее приветствие, Мишка увел дезориентированного Даньку в комнату, отведенную специально для них и, закусив губу, покорно уставился на парня, зная, тот смолчать не сможет.       — Хорошо, — шикнул Данила, высвобождая руку и глядя в упор, Макс в это время ушел разговаривать по телефону и их не слышал. — И как он в постели? — не без издевки.       Казалось, его не волнует ситуация, в которой они оказались, что несомненно радовало и придавало сил, но вот ревностная мания уже сейчас тугой леской стала оплетать горло и затягиваться.       Не застонать удалось лишь чудом.       — А ты так хочешь это узнать? — Не хотелось грубить, но на эмоциях все выходило само собой. — Сходи к нему, он покажет.       — Я столько не выпью, — заявил Макс, выглядывая из-за угла.       — Я выпью, — попытался защитить Миха свое, но не очень удачно.       — А по трезвости совсем никак? — Макс состроил понимающе-обеспокоенную физиономию. — У меня есть пакет. Одолжить?       — Себе одолжи, козел, как раз пригодится, в нем и закопаю.       — Закапывалка не выросла.       — Вы еще хуями померьтесь!       — Мих, это не очень хорошая идея… — начал Даня, собираясь с мыслями.       — Конечно, у меня больше, — влез Макс.       — Жить вместе, — для особо умных был внесен обоснуй. — Это не совсем удобно.       — Он нормальный мужик. — «Нормальный мужик» в это время, пока Данила его не видел, языком ткнулся в щеку, имитируя очень характерные движения, Миха поморщился. — По крайней мере, к нему надо привыкнуть. Это вынужденная мера.       — Я пойду на работу, — начал прикидывать варианты Данила. — Продам почку. Давай лучше его в рабство?       — Еще не хватало. Переезд, стресс, почки в рабство… Макс, блядь, скройся куда-нибудь, пока я тебе не въебал.       — Ой, какой ты стал чувствительный. Недотрах?       — Да стой ты, — схватив своего мальчишку за локоть, подтащил к себе, силой заталкивая в их комнату и захлопывая дверь. — Я жил с ним последнее время, поэтому знаю, что говорю. Так будет лучше. И я обязательно все улажу. Только сейчас жопу рвать и лезть в долги, из которых потом не выбраться, не вижу смысла. Мало ли как оно повернется дальше. И к тому же, его почти не бывает дома, — все так же обнимая, только теперь уже мягче, разглаживая легкими касаниями напряженные до невозможности лопатки.       — Я тут решил больше времени проводить дома, ты рад? — прошипели в щелку двери.       — Он меня бесит, — выдохнул Даня.       — Ты меня тоже. Чем он вообще лучше меня? — так же шепелявя в щель. Миха закатил глаза. Всегда собранный и серьезный мужчина под влиянием затмения, не иначе, стал вести себя как подросток и изрядно бесить. Чем вызвана такая перемена, Миха не знал, с ним они расстались давно, да и отношения серьезными назвать было сложно, а вот дружеские закрепились намертво, и после серьезного разговора между ними были расставлены все точки, но очень уж Максовы загоны походили на ревность, и если Миха знал, что это треп и тупые приколы, то Данилу они раздражали конкретно.       — Знает, когда заткнуться, — поддел старшего белобрысый, отлипая от тепла и распахивая дверь. Макс старательно делал вид, что тут он проходил случайно, весь его строгий образ не вязался с устроенным им же цирком, поэтому в это даже можно было поверить.       — И не такой старый, — зацепил его Даня, Миха тихо фыркнул.       — Не старый, а опытный.       — Не слабо тебя опыт поимел, выглядишь на полтинник.       — Максим, кто-то из вас должен быть умнее и прекратить эту перепалку, — глаза в глаза, с давлением, мысленно умоляя заткнуться, а спиной чувствуя горячее дыхание Данилы, от близости которого снова начиналась легкая предвкушающая дрожь.       — Чур не я, — ответил Макс, подмигивая и показывая язык.       — Дань, можно тебя попросить…       — Может, ему найти кого-нибудь? Я видел на первом этаже милую старушку, думаю, они поладят.       — Максим… Пожалуйста.       — Хорошая идея. Я давно прошу Мишку найти мне мальчика, а то его не так-то просто заменить в постели…       Секундная вспышка, момент промедления — и двое уже сцепились в мертвой хватке, вбивая друг друга в стены. Миха был приятно удивлен, что по большей части прилетало Максиму, хотя должно было быть наоборот, ведь силы явно не равны, Макс здоровее на порядок, но было в животной попытке защищать свое у Данилы нечто нечеловеческое, что придавало ему больше сил. А Макс, каким бы подстрекателем не был, чувствовал грань и знал, что навредить пацану нельзя, хотя и хочется.       — Как вы меня оба бесите! — заорал Миха, за шкварник оттаскивая младшего и загоняя в свободный угол, Макс даже не дернулся, только с раздражением растер плечо. — Я знаю, что это не то, о чем ты мечтал! Знаю! Но большего я пока дать не могу. Прости, — с надрывом. — Если не устраивает, хорошо, Макс займет денег, снимем хату, идет?       — Перебьемся, — огрызнулся Данила и, оттолкнувшись лопатками от стены, ушел в комнату, бросив на Макса уничтожающий взгляд и напоследок хорошенько хлопнув дверью. Волна раздражения стала нарастать сильнее и вот-вот грозила перерасти в цунами. Как нейтрализовать ситуацию, Миха не знал, голова была забита другими вещами.       — Можно, я ему крикну, чтобы он так не делал? — издеваясь, уточнил Макс. Миха закусил губу, закрыл глаза и обессиленно сполз по стене. Макс выдохнул. — Мих, — позвал друга, присаживаясь перед ним на корточки и потрепав по влажным волосам, только сейчас замечая, что парня немного потряхивает и весь он мокрый насквозь от пота. — Да не переживай ты так, — сжав в пальцах челку, запрокинул ему голову, посмотрев в глаза. — Я как-нибудь потерплю.       — Терпило нашелся, — послышалось рядом. Окинув эту композицию хмурым взглядом, Данила подошел к ним, отмахнув чужую руку, поднял Миху и увел с собой.       — Извини, — прошелестел едва слышно, усаживая белобрысого на заправленную кровать и прижимая к себе. — И все нормально. Какая разница — где? С милым рай и в шалаше…       — У тебя неправильные представления о шалаше, — Макс плечом подпирал косяк, разглядывая притихшую парочку. Даня уронил голову Мишке на плечо, нашептывая, что он спокоен. — Кстати, этот шалаш надо убирать и жрать в нем готовить. Тебе. Мы с Михой работаем, один ты бездарь.       — А так кушать хочется? — приподнялся Данил, Миха мягко надавил ему на шею, укладывая обратно. — Тогда подскажи сразу, где аптечка, подсыплю тебе для аппетита.       — Я потом тебе цемент в землю подсыплю, которой засыпать будут.       — Ты голодный? — спросил у Мишки, наклонившись к его лицу и почти касаясь плотно сжатых губ.       — Я всегда голодный. Но сейчас лучше бы выпил.       — Точно, давайте напьемся и устроим оргию! — снова Макс.       — Мне не нравится, что он будет на тебя пялиться.       — Боишься, что увижу его ходящим по дому в трусишках? Пф-ф-ф… Видел и без них.       — Это меня и настораживает.       — А меня настораживает, что одного бить не могу, потому что начальник, второго не хочу, потому что рука не поднимется, но как же мне этого хочется, — взмолился блондин, падая назад и растягиваясь по кровати.       — Можешь шлепнуть меня разок, если прям хочется, — согласился Макс, Данила показал ему фак.       — Максим, как друга прошу, свали, а? Потеряйся, изыди, я даже открою тебе портал в потусторонний мир…       — Сразу к ближайшим родственникам, рогами только не зацепись.       — Смотри, чтобы у тебя рога не выросли.       — Ты, что ли, собрался этому поспособствовать…       — Заткнулись!       — Доброе утро, мальчики, — поздоровался Миха, заползая сонный на кухню. Пройдя мимо Данилы, потрепал его по макушке и по привычке отобрал полупустую кружку с чаем. — Завтракаете?       — Пытаемся, — ответил Макс, ковыряя вилкой омлет, при этом делая вид, что на него оттуда действительно кто-то смотрит.       — Кушай, не обляпайся, — пожелал ему приятного аппетита Даня.       — Смотри, не подавись, так заглатывать, — не остался в долгу Макс, когда тот делал глоток из второго стакана, приготовленного для Мишки. Младший предсказуемо подавился и закашлялся. Миха, не дойдя до подоконника, с глубоко философским «Ну на хуй» крутанулся и ушел курить на балкон.       — Можно к тебе? — Данила встал за спиной сидящего на пороге балкона Мишки, не решаясь нарушить его покой.       — И мне, — Макс не остался в стороне.       — Вы по одному вообще не ходите?       — Ходим.       — Вот и ходите. Меня от ваших перепалок тошнит.       — Мы больше не будем, — почти хором.       — Чего это? Закончилась какая-то фаза луны, и планеты снова встали в ряд?       — Не, — Макс неопределенно хрюкнул. — Мы с тобой на службу, этот дома останется. Но если надо, я дам ему свой номер.       — А если не надо? — сквозь зубы уточнил Данила.       — Все равно дам. У него же на лице написано «рукожоп», еще спалит что-нибудь. Дам?       — Не надо мне давать, ты не в моем вкусе, — ощетинился Данька.       — Малыш, чтобы твой вкус подошел под мои критерии, тебе надо как минимум перекраситься в белый.       — А кроме как на него, — подзатыльник Михе, тот тихо выдохнул, сжав покрепче зубами фильтр, — ни на кого не стоит?       — Не вижу пока альтернативной замены.       — Не переживай, скоро кризис среднего возраста и импотенция, уже не понадобится.       — Данила, — мягко позвал Миха, беря его за руку и настойчиво таща вниз, ставя на колени, вплотную к себе. — Значит, так, теперь всю ответственность за ваш говнопиздеж берешь ты и встревать будешь тоже ты, уяснил?       — Почему я?       — Ответ неверный. — Болезненный укус в предплечье вызвал у парня крик. — Спрашиваю еще раз, уяснил?       — Да понял я. Слова больше не скажу.       — Молчание, конечно, украшает, — подвел итог брюнет, — но в твоем случае не поможет.       — Максимка, — еще нежнее, сжав руку дернувшегося в атаке Дани и заваливая его к себе спиной на руки, задирая голову к Максу, — а ты, мой любимый начальник, будешь встревать на работе, и я с той же непосредственностью буду делать вид, что все получилось само собой, и первое, что сделаю, натравлю на тебя налоговую!       — Злой ты. Уйду я от вас, — хмыкнул Макс.       — Я помогу собрать вещ… — последнее слово было сказано невнятно, Данька вовремя заткнул себе рот, невинно хлопая глазками на покосившегося на него Миху. Тот тяжело вздохнул, убрал его руку, и парню на секунду даже показалось, что он сейчас его ударит, но все произошло с точностью до наоборот: Мишка наклонился к самому лицу, касаясь приоткрытых губ, еще раз, еще, продолжая смотреть в глаза, целуя все напористее, глубже, пока в какой-то момент тот под его руками не расслабился, блаженно прикрыв глаза. С наслаждением почувствовав, что победил, он отстранился.       — Тебя я тоже найду чем наказать, — так же мягко, но со стальным блеском в глазах, а если учесть, что сейчас у Дани сводило от возбуждения все тело и вибрировала каждая мышца от нетерпения, угроза была более чем пугающая. Он молча кивнул и осторожно выбрался из цепких рук.       Д: «Почему именно у него?» — приходит смс-сообщение в середине рабочего дня, застав Миху в пробке. От мысли, что все это время парень мучился этим вопросом и изводил себя, стало неловко. Стоило объяснить раньше. Что все, что у него было, он отписал бывшей жене на сына взамен на ее согласие, что Данила поменяет место жительства и сможет жить с ним. Все. До копейки. И даже пришлось брать кредит, отдав деньги за тачку, без которой он был бы как без рук. Нет, Макс предлагал ему и в долг, и поднять зарплату, но это значило бы стать зависимым от других и обстоятельств, чего он категорически не мог себе позволить, отвечая уже не только за себя, но и за самого Даньку, перетащив его за собой в другой город и оторвав от семьи. Стоило поговорить раньше. Но как начать этот разговор, Миха не знал, поэтому тянул до последнего. «Только не злись».       М:"У меня кроме него друзей больше нет. У меня их вообще нет. Дань, я один не справлюсь. Сейчас немного сошел с прямой, понимаешь? Мир покачнулся, и я не уверен, куда стоит ступать дальше. Но все наладится. Я обещаю тебе».       Д:"У тебя есть я».       М:"Ты даже представить не можешь, как я этому рад».       Максим добавился в беседу       «И если не хочешь, чтобы он себя на работе угробил, обеспечивая вам обоим комфортную, хорошо смазанную жизнь, а плавно вошел в привычное русло — не еби ему мозги!»       М: «Макс!»       Максим удалился из беседы       Д: «Что это было?»       М: «У него доступ к моему телефону, рабочий же, а у тебя роуминг, надо тебе симку купить».       Д: «А камеры он по дому не напихал?»       Максим добавился в беседу       «Нет. Я же не извращенец».       Максим удалился из беседы       Д: «Миш, давай сегодня поужинаем где-нибудь? Хоть в чебуречной. Надо поговорить».       Максим добавился в беседу       «Я знаю хороший китайский ресторанчик».       Д: «Удались, бля!»       Максим удалился из беседы       М: «Я забрал у него телефон. Этот балбес сидит рядом на пассажирском, дуется. Дань, я согласен на ужин, на разговор, я вообще на все согласен, если с тобой. До вечера». «П.С. Лучше звони»       Д: «Ок».       — Почему вы не хотите взять меня с собой? — Макс, сидя на обувной тумбе, держал Миху за шарф и не давал им уйти. — Я буду хорошо себя вести. — Мужчина был слегка пьян, глаза задорно блестели, строгий галстук был ослаблен и обмотан вокруг шеи, рубашка и вовсе расстегнута полностью.       — У меня такое чувство, что я женился и одновременно завел ребенка-подростка. Не очень любимого ребенка. — Оба спутника непонимающе уставились на Мишку. — Данила, радость моя, отстегни его. — Макс показательно потряс наручниками.       Данила с неохотой, но все же выполнил его просьбу, швырнув в хозяина квартиры наручниками из секс-шопа.       — Миха, помнишь? — поиграв бровями, Макс потряс железками показательно, Данила закатил глаза, скинул кроссы и ушел к себе.       — Зачем ты его бесишь? — спросил Миха, с психу выхватывая оббитые мягкой тканью железяки и швыряя их в стену.       — Сам ведется. Как маленький. А я хотел видеть рядом с тобой мужчину. Взрослого и серьезного.       — Как ты?       — Неплохой вариант. Но ты упустил свой шанс.       — Мы все обсудили и пришли к единому мнению. Ма-а-а-акс, не усугубляй, а?       — Мих, он сам свои комплексы на других перекидывает. Слишком ревнивый, слишком замкнутый, сам в себе, я его не понимаю, а когда я кого-то не понимаю, меня это пугает.       — Он замечательный.       — Я рад за тебя. Еще больше буду рад, когда он перестанет жрать твою энергетику, как вампир, а станет подпитывать своей. Ты в своих беспокойствах загнешься, а он будет переживать, смотрел я на твою жопу или нет.       — А ты смотрел? — уточнил Даня, не дойдя до пункта назначения.       — Конечно. И на твою. И на свою. И на соседскую. Я нормальный мужик.       — И что я должен делать? Спустить все на тормозах? — Данила сомневаясь в правильности выбора вернулся обратно, впервые серьезно посмотрев в глаза Максиму.       — Должен. Если доверяешь ему. Какая бы смазливая рожа у тебя не была… или что ему в тебе вообще понравилось… но одним сексом сыт не будешь. Отношения строятся на доверии и взаимной поддержке.       — Рассуждаешь так, будто эксперт в этом деле.       — Рассуждаю так, потому что вижу. Будь на моем месте кто-то другой, понаглее, ты бы на говно изошелся от ревности, стал с Михой сраться и его винить во всем, а он бы рано или поздно… зная его — рано… послал бы все на хуй. Ведешь себя как ребенок, думая только о себе. Даже противно! — Макс резко поднялся, театрально закидывая сползший галстук на плечо, и ушел, покачиваясь, восвояси. В коридор. Потом вспомнил, что ему вроде как никуда и не надо, похихикал, сообщил Михе по секрету, что он того, нарезался, и ушел спать.       — Он прав? — спросил Данила Миху, подходя ближе, тот неопределенно пожал плечами и стал разуваться. Время около десяти вечера, настроения куда-то идти не было никакого, усталость стала одолевать.       — Он так переживает. И не умеет преподносить информацию мягче. Начальник, заточен руководить, — Миша подошел вплотную, губами касаясь подбородка Данилы. Несмотря на весь тот пиздец, что эти двое устроили только лишь за сутки, его буквально захлестнуло нежностью, стоило оказаться рядом. — А еще он держит свое слово. И раз сказал, что между нами все кончено, то угрозы быть не может, хотя я бы на твоем месте все-таки слушал больше меня. — Касаниями поднявшись от кончиков пальцев по локтю, сплел руки на шее Данилы, практически повиснув на нем.       — К этому нелегко привыкнуть, — обняв в ответ, подтолкнул в сторону спальни.       — А еще сложнее ужиться со мной. — Миха блеснул глазами и иронично усмехнулся. — Но тебе уже поздно все исправлять. — Мягкий поцелуй, ленивый и медленный, постепенно растапливал сердца, пока…       — Правило номер один, склеротики. Разбежались!       — Можно я ему хлопну один разочек?       — Хлопушку порвешь, малыш. Пошли жрать, доставка прибыла…       Уже ночью, когда почти не осталось сил, сидя у Михи на бедрах и застав его расслабленного, Даня спросил:       — И все-таки, почему именно у него? — поерзав и надавив на член голым задом, вырвал приглушенный плотно сжатыми зубами стон.       — Ты не в его вкусе, понял? — начал защищаться Миха, чувствуя, что его вскрывают не остро заточенным скальпелем, а консервным ножом. Еще одно плавное скольжение… Сильнее вжав ладони в часто вздымающуюся грудь Михи, постепенно насаживаясь на член, Даня прикусил от всплеска удовольствия губу, запрокидывая голову, прекрасно зная, что им любуются — томно выдохнул.       — Только не гони, что из-за ревности. Я дал повод? — взяв чужие запястья и зафиксировав над головой, когда руки стали ласкать жестче, подкидывая под бедра и насаживая резче до упора, Данила склонился вплотную лицом к лицу. — Скажи правду, — требовательно и даже жестко, Миха нервно сглотнул вязкую слюну, останавливаясь, замерев в нем и в своих ощущениях. Только плевать гормонам, да и всему организму в целом, было на их пересуды — желание и страсть были сильнее и сейчас жарким потом выходили наружу, застилая глаза и сбивая дыхание. Лежать неподвижно было выше его сил — Миха застонал, закусывая губу и пряча улыбку.       — У меня яйца тяжелеют, когда ты так на меня смотришь, — признался честно.       — Твои яйца, конечно, замечательные, и мы о них обязательно поговорим, как только ты перестанешь вдувать мне в уши и скажешь правду, — поднявшись вверх и резко вниз бедрами, побуждая к действию. Того выгнуло под ним и дернуло всего от удовольствия.       — Мне еще никто не говорил, что у меня замечательные яйца, — сквозь улыбку плаксивым тоном выдал Мишка, — это так трогательно.       — Воронов! — прошипел угрожающе, сжимая его изо всех сил, и Миха сдался, роняя голову на подушку и расслабляя руки, хотя до последнего пытался вырваться.       — Дань, я в долгах. Прости. Быстро не вылезу. И мне спокойнее, когда ты под присмотром. Не хочу все просрать из-за бытовых трудностей.       — Ты наркоман?       — А похож? — почувствовав, что руки на свободе, Миха открыл глаза и плавно сел, сдвигая ближе и обнимая за спину, руками оглаживая ее всю, словно проверяя: все ли на месте.       — Тогда зачем нужны были деньги?       — Не мне. Не подумай. Сам я их только зарабатываю, ну забухаю иногда, потрачусь, но особо не шикую.       — Тогда что? — увернувшись от поцелуя.       — Я не хочу об этом говорить… — он не успел закончить фразу, а Даня уже замер, словно слушая свои мысли, и от удивления открыл рот…       — Ты из-за меня хату отдал? Мих, ты дебил? — он едва не соскочил с члена, это было бы просто свинство, особенно если учесть, что даже так, сидя неподвижно и находясь в нем, Миха почти кончил.       — На себя посмотри, — усмехнулся блондин, руками сильнее сдавливая его торс, приподнимая и насаживая снова. — Напомнить, где твоя жилплощадь сейчас?       — Это другое.       — Да тот же хуй, только в профиль.       — Подожди, это… ты же сказал, что все уладил! Бля, подожди… тише… — сладкий стон, задушенный поцелуем.       — А я разве не уладил? — роняя на лопатки, нависая сверху и наплевав на всю серьезность ситуации, поддаваясь эмоциям, втрахивая такое желанное тело в матрас, пока искры не выстрелили из глаз от оргазма, когда кончали оба.       — Лишившись всего?! — хриплым шепотом от сбившегося дыхания, жадно хватая воздух и поджимая под себя ноги, пока второй, дразня, продолжал лениво ласкать его влажную, опадающую плоть.       — Ты про деньги?.. Брось, бумага. Я еще заработаю. Хату я тоже на сына отписал, по рукам не пойдет. Это все временные трудности.       — Бля… — Данила схватился за голову и простонал.       — Я больше обрел, — мягкая улыбка сейчас казалась невыносимой. — Просто поддержи меня. И не загоняйся. Прорвемся…