Военная хитрость

Put a lid on her, Turkish, before she gets bitten! Snatch        Лорд Эддард Старк, прокутивший с королем всю неделю его развеселого пребывания в Винтерфелле, в день отъезда был трезв, собран и суров. С самого утра он затворился в своих покоях, и первым потребовал туда своего сына, остающегося в Винтерфелле. - Ваш знаменосец явился для несения службы! – молодцевато доложил Робб с порога, потому что ему была еще внове военная стезя. - Является черт во сне, - привычно поправил Старк. – Брось пока. Как уеду, собери лордов – времена неспокойные, надо вам познакомиться. Амбер обязательно начнет бычить – бей в морду сразу. Он, конечно, тебе наваляет, но зауважает. С Болтоном сложней – пока ты в силе, лучшего вассала не найти. Любое дело можно поручить, если приказ выполним – он справится. Но если он в тебе усомнится, не поворачивайся к нему спиной. Самый верный человек – леди Мормонт, если будет война – не отпускай ее от себя, словно она твоя возлюбленная. - Будет война? – переспросил Робб и даже весь насторожился как боевой скакун. - Нет, - отрезал лорд Эддард. – Это мое дело. А тебе дело вот: три письма, - лорд Эддард протянул сыну три запечатанных письма. – Пусть Джон съездит на Стену, вреда не будет. Только воронам и Бена будет много, так что пару месяцев спустя пошлешь ему первое письмо. Как подойдет ему срок принимать присягу дозорного – за неделю пришлешь ему второе. А если не вернется, через пару месяцев пошлешь ему третье. Если же, вернувшись, он расскажет тебе про Иных – дай ему людей и пусть едет к Станнису на Драконий камень, Станнис будет знать, что делать. - Иных не существует, отец, - пожал плечами Робб и наткнулся на строгий и внимательный взгляд лорда Старка. - Сын, война не прощает одного: если ты недооценил опасность, - поделился боевым опытом Эддард Старк. – Если разведка доложила, что в окрестностях воняет серой, ты обязан готовить ладан. И кстати еще запомни: Фреям верить – себя не уважать.        Всю поездку до Королевской Гавани Серсея следила за Недом и Робом, которые словно бы помолодели в обществе друг друга, и порой ей казалось, что она ревнует своего мужа к его верному другу, с которым вспыльчивый и самолюбивый король даже не может поссориться. Серсея искренне желала, чтобы король и его опасный и жесткий десница поскорее разругались и место десницы снова стало бы свободным, но, когда словно по ее желанию король и десница разругались, от этого совсем не стало легче. Принц Джоффри, укушенный волчицей Арьи, валялся в покоях сэра Дарри, Арья пропадала неизвестно где, люди и Ланнистеров, и Старков искали и Арью, и ее волчицу, а лорд Старк ходил мрачный и злой уже третий день, когда Серсея, почти не скрывая своего удовольствия, вошла в главную залу замка Дарри. Вдоль стен выстроились люди Ланнистеров, а перед их только что прибывшими товарищами, грязная и оборванная, стояла Арья Старк, волчонок, озиравшийся вокруг сердитыми глазами. Прежде чем король Роберт, тяжело ступая, опустился со вздохом в кресло хозяина замка, Серсея уже села рядом и приготовилась вершить суд – чему помешало появление разъяренного Старка, сопровождаемого своей грохочущей по камням фалангой. - Что это здесь за дела? – взревел Старк, указывая мечом на отряд, доставивший Арью в замок. – Прочь от моей дочери, сволочь! Солдаты Ланнистеров нерешительно отступили в стороны, и Арья, схваченная твердой отцовской рукой, быстро исчезла за спинами фалангитов. - Что вы себе позволяете, Старк! – воскликнула Серсея и столкнулась глазами с бешеными глазами Эддарда Старка. - Ты кто такая? – угрожающе спросил Старк, и Серсее показалось, что сейчас он разрубит ее пополам, как в войну, говорят, разрубил у Трезубца двух братьев сэра Дарри своим огромным мечом. - Нед, тихо, - вмешался король, которому тоже пришло в голову, что у Старка Серсея допляшется куда быстрее, чем у него – и не до оплеухи, а совсем. – Видишь же, разобраться надо. - Надо разобраться, - согласился Старк, и по его голосу было слышно, что он еще не закончил бушевать. – Давай разберемся: по какому праву ты тут уселся судить моих людей? - Ты не на своей земле, Нед, - сердито ответил король, который уже отвык от того, чтобы ему противоречили и бросали вызов. - Я на земле своего тестя, - резко ответил Старк. – Съездим к нему, он рассудит. И ты знаешь, что я прав. - Борзый ты стал какой, - с неудовольствием сказал король, который, в отличие от Серсеи, прекрасно знал, что вассалы Старка – не его вассалы, и единственный способ разобрать дело путем, не выйдя перед всем Вестеросом невеждой и самодуром, – действительно, тащиться за третейским судом к верховному лорду, в землях которого все и случилось. - Роберт, я хочу, чтобы девчонку наказали, а волчицу убили, - твердо сказала Серсея, чувствуя, что король собирается пойти на попятную, и тут действительно разразилась гроза. - Уйми ее, Роб, - в бешенстве произнес Старк. – Уйми ее, а то ты овдовеешь. - Лорд Старк, - предупреждающе сказал сэр Барристан, шагнув вперед и положив руку на меч. - Вот что, Нед, - в сердцах сказал король, поднимаясь с места. – Надо поговорить. - Ну так пойдем выйдем, - предложил Старк. - Даже так? – удивился король и смерил Старка злым взглядом. - Даже так, - подтвердил Старк.        Небывалый еще поединок короля и его десницы не стали откладывать на другой день, но подготовка его затянулась, и уже облаченного в доспехи Эддарда Старка посетил сэр Барристан, с предложением решить дело миром в связи с небольшой королевской проблемой. Эддард Старк выслушал сэра Барристана и решительным шагом направился к шатру короля. - А, приходил к тебе Барристан? – поприветствовал друга ленивый и добродушный король, который в силу своего легкого нрава не принял близко к сердцу ни ран принца, ни бед Арьи, ни только что случившейся ссоры. – Объяснил тебе, что мы затеяли немыслимое дело? Ладно уж, черт с тобой, извиняйся давай. - Барристан сказал мне, что ты не можешь влезть в свои доспехи, - ответил мрачный Эддард. – Иди сюда, помогу. А потом не обижайся, я тебе кровь пущу все-таки. Допизделся ты, Баратеон. - Это я-то? – удивился король, с которым даже Джон Аррен давно так не разговаривал. - А что, я, что ли? – возразил Эддард. – Кто сказал: «хочу, чтобы девчонку наказали»? - Это ж Серсея, - ответил король, почувствовав облегчение от того, что это не он виноват в том, что его старый друг всерьез собрался с ним рубиться. - Ну а кто за твою бабу будет отвечать? – резонно спросил Эддард. – Тайвин? Или мне ее саму на поединок вызвать? - Так ты попробуй ее заткни, - пожаловался король, которому неожиданно пришло в голову простое объяснение того, почему он всегда легко сходился с людьми, неизменно попадавшими под власть его обаяния, но ни народ, ни знать его так и не полюбили за все пятнадцать лет его царствования. – Черт меня возьми, это что же – она самодурствует и с людьми собачится, а на меня все пеняют? - И не она одна, - уже более мирно заметил Старк, который всегда придерживался мнения, что порядочный человек, задумавшийся над своими ошибками, в них так или иначе раскается, а повинную голову меч не сечет. – Что она там вообще сегодня делала? В Малом совете ее, надеюсь, еще пока нет? - В Малом совете нет, - пробормотал король, который задумался над своей монаршей ответственностью настолько сильно, что у него проступил пот на лбу. - Ну и черта она лезет в твои дела? – гнул свое упрямый Старк. – Она кто – министр? Или она судья? - Заноза она в заднице, - проворчал король. – Ты себе не представляешь, Нед… В результате на небывалый поединок король и десница вышли из одного шатра, ударили на наскоро подготовленном поле мечом о меч, и король объявил первое решение своего нового царствования. - Мы тут посоветовались и решили, - громовым командирским голосом произнес король перед пораженной толпой. – Обе волчицы отправляются от греха в Винтерфелл. Одной волчицы нет – кто потерял, тот и будет искать. На поиски отправятся Арья Старк и принц Джоффри. Сопровождающих им выберу сам. Кто не согласен – пусть подойдет к Старку, Старк его зарубит на хер. - Ваше величество, - неожиданно сказала Санса, отважно выходя на поле для поединка. – Позвольте мне сопровождать принца и мою сестру. - А как же, - согласился король, с удовольствием вглядываясь в лицо Сансы и находя в ней заметные только ему милые черты.