Их сложные отношения

Бубльгум находилась в своей лаборатории, снова смешивая непонятные смеси, что периодами меняли цвет. Рядом крутилась крыса "Наука", что по форме и цвету напоминала ириску, а сама Жвачка сейчас напоминала зомби-воплоти, ведь не спать ночами, ведь ставить эксперименты и различные опыты со своими цвето-изменяющими колбочками - стало уже привычкой. Правда, вечный недосып ее никак не волновал. Больше всего за ее состояние переживали Финн и Джейк, которые ежеминутно предлагали ей свои услуги, надеясь что ПЖ скоро закончит с супер-научной штукой, не превращая пол королевства в зомби, а в скором времени и сможет отдохнуть. Им казалось, что это извечное состояние Жвачки. Сидеть за работой, нагружая себя обязанностями ежедневной рутины. Вот почему-бы не брать пример с Марселин, что всегда относится ко всему спокойно, не прилагая лишних усилий и не переживая о том, что было и будет. Правда, Бонибель понять можно, ведь эта черта в характере Марселин, как не задумываться о последствиях, ее совершенно точно раздражала. Аббадир безответственна, вечно ведет себя по детски, хотя и старше Жвачки, она груба и своевольна. Периодически, Жвачка думает о том, что не плохо было бы ей занять пост отца в Темносфере и заправлять душами, когда тот ей предлагал. Может тогда, она хоть немного, но повзрослела бы. Но видимо у Марселин пока лишь одно желание: развлекаться и гулять, время от времени напиваясь до беспамятства, путешествуя по измерениям. А Финн и Джейк переживают и за вампиршу, что начала с этим откровенно частить, а помимо этого и вернулась к старым привычками по типу курения. И к сожалению или к счастью, ни один из них и не думает, что работа Бубльгум и гулянки Марселин так тесно связаны. Очередные споры, которые начинаются на пустом месте. Ссоры, что на одних словесных перепалках уже не заканчиваются. И много-много слез, таких соленых, что каждая из них проливает в одиночку, сидя вечерами у себя в комнате, запираясь ото всех. И каждая из них забывает это по своему. Жвачка уходит с головой с работу, а Марселин выпивает по стопке виски, купленных в каком-то баре у межгалактической совы. Самое интересное, что способы довольно банальны, но помогают и если не навсегда, то на некоторое время ты точно отвлекаешься, переключая все свое внимание на другие вещи. Они каждая по своему встречают очередной вечер, после не менее очередной ссоры. Бонни стоит на балконе своей комнаты, откуда виден прекрасный закат. Небо озаряется темно-фиолетовым, а за горизонтом появляются последние вспышки света. Небо начинает переливаться, слегка отдавая розовым оттенком. Солнце заходит за горизонт и темно-фиолетовый сменяется на черный, как смоль, цвет. Вдалеке видно поднимающихся со стен замка Жвачных стражей, что включают высокие фонари по всей территории королевства. Когда же их работа заканчивается и они возвращаются на исходную, то продолжают пускать огромные мыльные пузыри, что улетучиваются вверх, пока не исчезают из поля зрения, либо лопаются, задевая верхушки деревьев близ находящегося хвойного леса. Жвачка подпирает голову рукой, облокачиваясь на конфетные перила и думая о чем-то своем, совершенно далеком. А может и не таком уж далеком? Что-то темное перекрывает обзор, но на столько внезапно, что принцессу немного отдергивает назад. Приподняв взгляд можно было заметить Марселин, что вверх тормашками парила в воздухе. Вампирша перевернулась, сев на перила открытого балкона и глядев куда-то вдаль. - Что ты тут делаешь? - Она не должна быть здесь. Она должна быть у себя. Они решили все еще тогда. Тогда, когда в последний раз ругались, стоя на этом же балконе. - Тут всегда было красиво, правда? - Марселин как будто игнорировала Жвачку, продолжая говорить о чем-то своем, ведь видимо снова перебрала с алкоголем. - Мне всегда так нравилось наблюдать отсюда за закатом... - Аббадир немного развернулась в сторону Бубльгум. Глаза были красные, то ли от того же недосыпа, что у принцессы, то ли от слез. А Жвачке было до жути больно, ведь: "Это что, я ее до такого довела?". - ...с тобой, Бонни. - Слушай, Марселин... - Боннибель неловко придерживала правой рукой рукав левой. Она опустила взгляд, смотря куда-то в сторону. Хоть как-то, но принцесса старалась держаться на расстоянии, ведь все это принесло итак много волнений и страданий и дальше, продолжать отношения, которые идут в ущерб им обеим продолжать нельзя. - Мы с тобой просто не можем так больше... Поэтому... - Бубльгум подняла взгляд, уверенно посмотрев вперед. Лицо Марселин оказалась близко. Очень близко. Намного ближе, чем того требовала ситуация. Аббадир лишь взяла руки Жвачки, потащив ее немного на себя. А дальше, все произошло само, ведь как можно сопротивляться такой желанной вещи? Эти губы, немного шершавые. От Марселин пахнет сигаретами и алкоголем. А от нее исходит аромат жвачки, что само-самой разумеется, и клубники. Они не разрывают поцелуй и они обе не против. Волосы Марселин, темные как смоль, парят в воздухе. Разум Марселин, почти как ее волосы, но уже испарился. Немного запыхавшиеся, они разрывают поцелуй и стоят, смотря друг на друга, не отрываясь, пока вокруг повисла тишина. В глазах Марселин видны звезды, в глазах Бонни была видна лишь слепая ярость. И эта ярость разрубила тишину, оставив на щеке Марселин ярко горящий след от руки. Когда Жвачка очнулась от того, что сделала, то поняла, что теперь не видит тех, полных звезд, темно-карих глаз. Марселин все поняла. Поняла все, что нужно. Поэтому став невидимкой, аккуратно улетела оттуда, возвращаясь к себе в пещеру. Бонни лишь падает на колени, начиная плакать от осознания того, что пару секунд назад, своей правой рукой, от которой все еще пахнет клубникой, вперемешку с сигаретами, окончательно сломала то, что еще можно было починить. Теперь, в глазах Жвачки видно лишь раскаяние, а глаза Марселин перестали хранить звезды, что горели там последнюю вечность.