Дело настроения

      Драко любит читать в постели. Неизвестно, любит ли он читать в собственной личной постели, но в той спальне, которая все реже называется «гостевой» и всё чаще «общей» (Драко) и «нашей» (Гарри), он почти всегда оказывается в кровати с книжкой.       Возможно, дело в том, что после реплики в духе «пошли спать, скоро одиннадцать уже», Драко тратит на стандартные гигиенические процедуры стандартное же количество времени, а Гарри — непредсказуемое, ибо способен застрять в душе на сорок минут и искренне этого не заметить. Выяснять через домовика, скоро ли ожидается явление Героя из недр ванной, Драко считает вульгарным, а потому просто вооружается легкой литературой и терпением. Терпение — вообще постоянный и обязательный спутник того, кто решит жить в одном доме с Гарри Поттером.       Нет, иногда бывает так, что Гарри, наоборот, ставит рекорды скорости и к приходу Драко уже возлежит на кровати с многообещающей улыбкой. Но гораздо чаще это Драко к приходу героя лежит на животе, подмяв под грудь подушку и подпирая щеку кулаком, а книга стоит перед ним, прислоненная к изголовью кровати. Драко коротко косится на входящего и возвращается к чтению. Бросать недочитанную главу он не любит еще больше, чем скучать в ожидании.       Гарри знает, что попытка отвлечь Драко, пока он не дошел до очередной логической запятой в тексте, чревата недовольством Его Хоречества, а недовольный Хорек в постели — удовольствие пикантное, но на любителя. Поэтому Поттер не претендует на внимание. Он подчеркнуто тихо подбирается к лежащему, седлает его укрытые простыней бедра и начинает неспешный массаж. Спину Драко всегда любезно оставляет голой.       Гарри гладит широкие, хоть и несколько костлявые плечи, очерчивает пальцами контуры лопаток, с нажимом проводит по позвоночнику, потом снова возвращается к плечам, потом разминает мышцы возле самой шеи. Драко неопределенно фырчит и требует: — Не тряси меня, будь любезен! — Как скажешь, — покладисто соглашается Гарри и льнет к спине капризного соседа всем телом. Упирается руками в кровать с двух сторон от Драко и начинает мягко прихватывать губами кожу на его лопатках. Очень мягко, потому что следы засосов на Драко появляются практически от косого взгляда, а Гарри, после нескольких экспериментов, выяснил, что ему больше нравится видеть непорочную белизну малфоевской кожи, чем собственные метки на ней. И поэтому теперь он очень нежен, касается губами, греет дыханием и медленно сползает вниз, собственным животом двигая простыню с бедер упорно читающего Драко. Поцелуи логично переходят со спины на поясницу, а потом еще ниже. Гарри снова садится, теперь уже седлая не бедра, а икры, и снова начинает неторопливый массаж — поясницы, бедер и замечательной белой задницы. Очень быстро все внимание переключается на нее безраздельно.       Гарри гладит и аккуратно сжимает, проводит большими пальцами по ложбинке в легчайшем намеке на желание раздвинуть ягодицы и проникнуть глубже. Проталкивается пальцами между бедер у самой задницы и трогает спрятанные сейчас от него яички. Драко опять неопределенно хмыкает, но недовольства не высказывает. Читает.       Гарри снова гладит и целует поджарую хоречью попку, а потом неудобно выворачивает шею, чтобы всем лицом вжаться в едва намеченную складочку под ягодицей и укусить — тоже очень аккуратно, но всё же по-настоящему, зубами, а не губами прихватить кожу у самой промежности. — Оуу... — выдыхает Драко и на этот раз не может скрыть одобрения в голосе.       Гарри проводит языком по месту укуса, Драко вздыхает и откладывает книгу. — Чем приставать к моей заднице, лучше бы готовил свою. Тогда мы бы уже могли перейти к основной программе. — Ваше Хоречество все верно подметило! — издевается Гарри. — Вероятно, дело в том, что у меня планы именно на твою задницу?       Драко недовольно взбрыкивает, но поскольку герой сидит на его ногах ниже колен, то дергает хорек, в основном, попой. И это выглядит очень-очень многообещающе! Но тут Драко единым движением вскидывается сразу на колени, ухитрившись миновать провокационную позу «на четвереньках», по-змеиному выворачивается, обнимает Гарри двумя руками и немедленно кусает в основание шеи. Драко оставлять свои метки не стесняется и всегда кусает почти в полную силу. Гарри ойкает и дергается, и этого мгновения Драко хватает, чтобы высвободить свои ноги и перейти в решительное контрнаступление.       Для обоих очевидно, что действующий аврор Поттер значительно превосходит изнеженного аристократа Малфоя и в силе, и в мастерстве рукопашного боя. Разумеется, благородный гриффиндорец никогда не позволяет себе пользоваться этим превосходством. И поэтому довольно быстро Малфой подминает Гарри под себя и тут же закрепляет успех, крепко зажимая губами удачно подвернувшийся сосок противника. Гарри немедленно обмякает, и некоторое время Драко просто лежит на нем, лаская один сосок губами и языком, а другой — перекатывая в пальцах. А потом берется за соски двумя руками, а ртом скользит ниже, оставляя цепочку легких и не очень легких укусов от груди до низа живота. Не дав времени опомниться — решительно разводит Гарри колени и надевается ртом на давно уже твердый член. Гарри в очередной раз ахает.       Рот у Драко горячий и тесный, а руки совершенно бесстыжие. Он сосет и одновременно ласкает все окрестности — основание члена, внутреннюю и заднюю поверхность бедер, мошонку и за ней, и ягодицы, и между ними, конечно, тоже. Момент появления смазки Гарри пропускает, только чувствует, как в него ввинчиваются ловкие пальцы. И может быть, даже хочет возмутиться по этому поводу, но тут Драко берет член очень глубоко и выпевает горлом что-то из классического йодля, так что Гарри просто подкидывает над кроватью и прошивает искрами вдоль позвоночника. На протесты не остается ни сил, ни желания.       Когда ощущения становятся чуть менее острыми, Гарри косится вниз и восторженно стонет. Потому что только Малфой может отсасывать с издевательским и высокомерным видом, и эта его способность доводит Гарри просто до головокружения. А Драко смотрит в ответ, убеждается, что произвел нужное впечатление, и безжалостно выпускает член изо рта. — Возвращаясь к нашей дискуссии, Поттер, — светски говорит он, продолжая ловко шевелить пальцами внутри Гарри. — Ты намерен еще потянуть время, или мы всё-таки трахнемся прямо сейчас?       И гладит большим пальцем яички Гарри, а свободной рукой несколько раз проводит по собственному стояку.       Для обоих очевидно, что урожденный слизеринец Малфой значительно превосходит простодушного гриффиндорца Поттера в коварстве и искусстве манипулирования. Разумеется, Малфой никогда не упускает случая воспользоваться этим превосходством. И поэтому Гарри остается только жалобно мяукнуть и вильнуть задом, шире раздвигая ноги.       Малфой победоносно улыбается, закидывает одну ногу Гарри себе на плечо и ласкает кончиками пальцев открытый вход, пока Гарри не начинает отчаянно скулить и подмахивать. Только тогда Драко входит в него, берет с победной улыбкой, как самый желанный трофей. ***       А иногда книга оказывается ну очень уж интересной. Драко читает и читает, принципиально не реагируя на то, что там делает неуемный Герой за его спиной. Гарри гладит, выцеловывает, вылизывает и, не встречая возражений, становится все наглее. Ему нравится малфоевская задница, и он не намерен этого скрывать. То есть Малфой нравится ему весь целиком, но любоваться его руками Гарри может почти непрерывно, а вот пристальный взгляд на два фута ниже затылка Драко почему-то воспринимает нервно, начинает возмущаться, краснеть и прятаться. Забавный такой!        Но когда Драко лежит спокойно и расслабленно, позволяя разглядывать себя с самых непечатных ракурсов, и не только смотреть, но и прикасаться сколько угодно — вот тогда забавным выглядит сам Гарри и честно признает это в тех редких случаях, когда Драко все же снисходит до комментариев. Потому что правда же смешно выглядит парень, завороженно водящий ладонями по чужой попе с совершенно младенческим восторгом на лице? А Гарри делает именно так, особенно если Драко решает, совершенно невзначай, немного раздвинуть ноги. Совсем немного, но Гарри хватает, и он начинает шарить руками еще более жадно и бесстыже. Ему нравится полностью засовывать ладонь между бедер Драко под самой мошонкой, потому что тогда руке становится тепло и тесно, и со всех сторон чувствуется невероятно тонкая атласная кожа, а если развернуть ладонь вверх, то можно шевелить пальцами, перебирая яички, и проводить большим пальцем по расщелине вниз, до мошонки. Не то чтобы Гарри не доводилось лапать парней за интимные места, но в том, как голый Драко лежит на животе и при этом царственно игнорирует непристойное копошение чужой руки в районе собственной промежности, есть что-то запредельно порочное, что-то такое, от чего у Гарри ведет голову и появляются сотни новых творческих идей.       Гарри подсовывает свободную руку под живот Драко, и тот снисходительно позволяет ему это, чуточку приподнявшись. От этого задница Драко движется прямо под ладонью у Гарри, и это просто восхитительно непристойное ощущение. Теперь вторая рука Гарри тоже стиснута в тепле, зажата между простыней и самым низом малфоевского живота, так что пальцами можно трогать паховые волоски. Гарри протискивается дальше и нащупывает уже довольно упругий, но безжалостно придавленный к кровати член. Это недопустимое обращение с одной из ценнейших частей тела, а потому Гарри копошится и пихается до тех пор, пока Драко с недовольным бурчанием не перекатывается на спину. Бурчать он может сколько угодно, но его член явно признателен Гарри за заботу: упруго распрямляется и гордо стоит, а Гарри ласково гладит его пальцами. — Пф, Поттер нашел себе друга! Не буду вам мешать, ребята, — Драко хихикает и демонстративно отгораживается от происходящего книгой. — Этот зануда не будет нам мешать! — доверительно сообщает Гарри члену, и из-за книжки раздается сдавленное хрюканье.       Некоторое время Гарри снова увлеченно тискает всё самое сокровенное на малфоевском теле, наслаждаясь вседозволенностью. Драко согнул одну ногу в колене, и теперь Гарри может запускать обе руки ему под задницу, и оглаживать внутреннюю поверхность бедер, и прихватывать губами мошонку, и всячески обихаживать член. Но как уже было сказано, вообще-то, Малфой нравится Гарри весь целиком, и даже обычно запретные территории не могут долго удерживать безраздельное внимание единолично.       Гарри начинает неудержимо наползать по Драко вверх. Сперва долго и вдумчиво рисует языком лучики от пупка, чтобы получилось влажно блестящее солнышко. Потом прихватывает тонкую кожу на нижней границе ребер и, хитрО работая губами и зубами, ведет от грудины к боку «волну», не выпуская кожу изо рта. — Работать ртом принято несколько ниже, — сообщает Малфой, подняв книгу так, чтобы взглянуть на Гарри из-под нижнего края. — Ты читаешь, вот и читай! — Гарри приподнимается, нажимает на корешок книги и опускает ее Малфою на лицо. Тот негодующе взбрыкивает, а Гарри отпускает книжку не сразу, а второй рукой тем временем сжимает малфоевский сосок. Сосочки у Драко крошечные и очень светлые, похожие на горошинки белого перца и, на взгляд Гарри, такие же жгучие. Не слишком чувствительные к мягким поглаживаниям, зато отменно реагирующие на сильный нажим и прихватывание зубами. Вот и сейчас Драко мгновенно замирает, а потом изгибается и роняет книжку с лица. — Читай-читай, — настаивает Гарри и ловит зубами второй сосок. А Драко даже не может ответить взаимным ехидством, потому что почти забыл, как дышать. Он лежит, широко раскинув руки, будто прикованный, извивается всем телом под навалившимся на него Гарри и трется членом о его живот. — Чии-итай! — требует Гарри, скатывается с Драко и легко переворачивает почти безвольную тушку набок. Заботливо подпихивает под самый нос книжку и снова сжимает пальцами сосок. Драко неразборчиво рычит в ответ и норовит свернуться клубком. Гарри это полностью устраивает, потому что у него планы на хорёчью попку, а так она оказывается совсем открытой и беззащитной. Он нашаривает под матрасом флакончик смазки и наливает вязкую лужицу прямо Драко на бедро, потому что — а как еще одной рукой? А вторая рука у Гарри очень занята выкручиванием малфоевских сосков, потому что от этого Драко лежит совершенно парализованный, только подрагивает и поскуливает иногда, и совсем не способен к сопротивлению. Гарри слегка массирует его между ягодицами, разминает вход, но довольно быстро договаривается с собой, что просто будет медленным и аккуратным. Ему хочется держать Драко обеими руками, только и всего. Поэтому он снова тормошит Драко: тоже пристраивается набок, нижнюю руку подпихивает Драко под голову и изворачивает, чтобы снова взять в плен сосочек, а второй рукой крепко обхватывает поперек живота и притягивает к себе вплотную. И начинает притираться между скользких ягодиц, медленно и аккуратно, как обещал, а Драко скулит и подается задом так, что Гарри приходится следить, чтобы глупый зверь-хорёк сам себя не порвал. — Ты не подмахивай, умник, ты читай давай! — и бодает Драко лбом в затылок, практически тыкая носом в так и лежащую на подушке книжку. — Какой у тебя неожиданный фетиш, вот уж в жизни бы не заподозрил! — отзывается Драко, и Гарри неодобрительно цокает языком. Что-то он некачественно притиснул Хоря, если тот еще в силах разговаривать. Надо срочно исправлять!       Гарри въезжает в Драко до упора, обеими руками берется за соски и еще зубами прихватывает за холку — на этот раз довольно сильно. Ничего, один-единственный укус потом не трудно свести, зато теперь Драко окончательно нейтрализован и полностью покорен захватчику. Ну, почти... — Ты уснул, что ли, Поттер? Шевелись давай!       Закон жизни: Драко ВСЕГДА командует.