Я и Мистер Совершенство

Нет, я не могу этого не показать. Я люблю наблюдать, с какого поискового запроса находят мой фик. Но иногда попадаются такие запросы, что возникает вопрос: «Как?!». Итак, Топ – 6 самых невероятных запросов, с которых, как выяснилось, можно найти этот фик: 6. Мистер Токио (ну, сокращенка – это еще понятно); 5. Депеш Мод (это еще как-то объясняется); 4. Штаны отшлепаю (начались грибы: вообще никак не объясняется); 3. Анорексия Билла (вообще ни слова про анорексию Билла в фике); 2. Я и суперДжуниор (что это вообще?); 1. Педсовет. орг (!!!) Ну это так, мое лирическое отступление) Мне очень хреново, ибо в Татарии такая духота, что хочется попросить эвтаназии =_= Но я все же пересилила себя, и вот, прода (которая ни о чем) . р. с. : партизаны, вы вообще неправы, ага. Открыв глаза, я сначала оказалась совершенно дезориентированной; тело затекло от неудобной позы, шея ныла. Потерев ее, я открыла дверцу шкафа. За окном горели фонари, было темно, и падал белый снег. Я не знала, вечер сейчас или уже утро; я даже не заметила момент, когда заснула. Приоткрыв форточку, я впустила в комнату холодный воздух. Сразу стало легче дышать. Сознание прояснилось, и я почувствовала себя сравнительно лучше, чем пять минут назад. Не скажу, что ожидала проснуться свеженькой и обновленной, все-таки спать в шкафу в позе эмбриона – это вам не сон в уютной кровати. Тем не менее, я проснулась абсолютно спокойной. Будто все эмоции выгорели во мне, оставив равнодушие и легкое чувство стыда перед Томом. Я чувствовала себя пустой. «Зря я на него наорала, конечно», - подумала я, вдыхая свежий воздух. Дело было не в том, как он себя повел, а в моей ненормальной реакции. Он-то мне ничего плохого не сказал и не сделал, а всю злость, получается, я вылила на него. А он мне даже не ответил. Нужно было спуститься вниз, извиниться и покинуть этот дом. «Достаточно унижений. Надо начинать жить в удовольствие», - убеждала я себя быть сильной и смелой. Заглянула в зеркало – в отражении на меня смотрела тощая черноволосая девица с темными кругами под глазами. Со стороны – просто вылитая наркоманка. Мысль о Сюзи не приносила ничего, кроме легкой досады и горечи. Я уже скорбела в тишине – теперь наступала пора возвращаться в мир живых и решать что-то в своей жизни. Решать кардинально, потому что по-другому не получится. Я так и буду как рыбка с одним плавником: и не двигаться – нельзя, и плыть дальше – страшно, ибо не хватает не то чтобы сил, а уверенности в себе. Сходить на тренинг какой-нибудь, что ли? По повышению самооценки, например. Вот такими размышлениями я отвлекала себя, спускаясь вниз по лестнице. Взглянув на часы, я поняла, что проспала всего часа три. Не много, но ощущение было такое, что я провела в своем неудобном «склепе» лет сто. Призвав всю свою смелость, я пошла на кухню, где слышался звук льющейся воды. И сразу же наткнулась на человека, смотреть в глаза которому хотелось меньше всего. Во мне боролись два чувства: стыд и упрямство. Хотелось слезно просить прощения, но другая моя половина требовала отстаивать свое мнение и позицию до конца. «Какую позицию? Неблагодарной идиотки?», - укорила я саму себя. Том мыл посуду и не замечал меня. Его руки тщательно намывали тарелки, ложки, и я сделала вывод, что они либо поужинали (что казалось кощунственным), либо копили посуду, а Том неожиданно решил поработать посудомойкой. Он был расстроен и, похоже, пытался собраться с мыслями. Иначе, зачем мыть посуду вручную, когда есть посудомоечная машина? «Том!», - хотелось позвать мне, но комок встал в горле. Том не был злопамятным, насколько я его знала. Но он был из того распространенного типа людей, которых тяжело задеть, но трудно искупить вину. Обычные подколки Том с легкостью сводил на юмор, редко обижался. Или просто не показывал, что обижается? Иногда мне казалось, что он воспитал в себе способность сводить обиды на нет еще в детстве. Наконец, Том закрыл кран и, вытирая руки полотенцем, зацепился взглядом за меня. Молчать дальше было бы верхом глупости и трусости, поэтому я сразу сказала, чувствуя, как от накатывающего волнения учащается сердцебиение: - Том… Я…. Он смерил меня каким-то пустым взглядом и вышел из кухни, обойдя меня. Даже плечом не задел, как сделал бы на его месте Билл. Мне стало еще хуже. - Я не должна была говорить такого, я была неправа. Просто, я была в таком состоянии, - я поплелась за ним, но он не оборачивался. - Ты же знаешь меня, я иногда веду себя, как полная дура! - Знаешь что, Лили? Мне надоело, ясно? – вдруг ответил Том ровным голосом. - Вечно мирить вас, угождать, исправлять ваши ошибки. Я крутился, как чертова белка в колесе, чтобы все были счастливы. - Я знаю, я ценю твою помощь и твою поддержку, - горячо сказала я, просияв от того, что он не прогоняет меня. - Все думал о том, как сделать тебе лучше, - продолжал Том. - И что в итоге? Том – бесчувственная скотина? Пошел вон? Замечательно. - Том, - я легонько дотронулась до его плеча, но он отдернулся, как совсем недавно я шарахалась от него. - Том, ты же видишь, что я раскаиваюсь. Мне жаль, что я такое сказала, даже в порыве гнева. - Гнева? А на меня-то тебе за что гневаться? – Том, кажется, не хотел принимать мои извинения. - Ты….Не могу тебе объяснить, - мда, выгляжу полной дурой. - Просто ты так воспринял весть о Сюзи, так равнодушно, что я…. - Постой. Ты ожидала, что я разрыдаюсь, что ли? – нехорошо засмеялся обиженный Том. - Я же не ты. Да, конечно, мне жаль, что она погибла. Но она была для меня кем-то, о ком я бы горевал. Он покачал головой и сел в кресло. Я постояла рядом, потом подошла и тихо сказала от всего сердца: - Том, прости меня, а? - Я сейчас слишком расстроен, Лили, - выдохнул парень, опустив голову, а потом вдруг сказал. - Помнишь тот день, когда ты уезжала из этого дома? - Да, - неприятные воспоминания пронеслись перед глазами. - Я отвез тебя к подружке. Вспомни, что ты мне тогда сказала? Я пожала плечами, не понимая, что он имеет в виду. - Ты сказала, чтобы я не беспокоился о тебе. Пожалуй, мне лучше так и поступить, да? - То-ом, - проныла я и заставила его поднять голову, прикоснувшись пальцами к подбородку. Том смотрел на меня, и в его глазах я видела, что уже прощена. Том был похож на обиженного Бэмби с этими своими темными блестящими глазами. Я улыбнулась ему и, нагнувшись, поцеловала его в зардевшуюся щеку, потом крепко обняла. Том не двигался, все еще укоряя меня. - Том, а где….все? - Тайру я отправил домой. Билл у Рейчел. - Замечательно, - сказала я и отстранилась от него, отходя. - Просто класс. Слушай, я даже не буду спрашивать, что он там делает. - Что-то ты подозрительно спокойная. Недавно ты была готова разорвать всех нас на мелкие кусочки, а теперь такая…холодная. Я усмехнулась, подумав: «По-другому с вами нельзя». Вслух же я сказала: - Как мне не быть холодной? Я лежу в могиле моей любви. - О боже, что за выражения? – недовольно нахмурился Том. - Что ты хочешь этим сказать? - Я хочу сказать, что моя «любовь» умерла, Том. Я столько раз пыталась ее «реанимировать», но все без толку. Билл выстрелил «ей» в самое сердце.