Мой гром, твой щит

Непривычно короткие волосы. Шрам на лице. Один глаз голубой, другой — карий. Тор так изменился, внешне и внутренне, стал более вдумчивым и устремленным к цели, горевал по потерянным душам, почти не улыбался. Но не было ничего лучше, чем снова смотреть на его лицо, улыбаться, проводить рукой по бороде и тяжело выдыхать от поцелуев, которыми он одаривал плечи и ключицы. — Ты так и не ответил на мой вопрос, — Тор поднимает взгляд, отрываясь на мгновение от поцелуев, чтобы взглянуть в голубые глаза. Ловит улыбающийся, усталый взгляд и тянет руку к щеке, касаясь. — Борода в дань тебе, — отвечает Стив. Прижимает ладонь Тора своей, жмется, как будто пытается приласкаться, как котенок. Они не виделись два года. А может, и больше. Стив давно перестал считать время в разлуке. Давно перестал считать дни без него. Превращать время в цифры бессмысленно и больно, как ходить по раскаленным углям, разогревая болевые. Стив глушил боль драками, стараясь не впадать в истерики и не строить из себя королеву драмы. Правда, Баки сразу понял, что к чему. — Мягкая, — улыбается Тор. Стив ерзает на его коленях, пряча взгляд. — Почти не колется. — Нравится? — спрашивает Стив, поднимая брови в удивлении. — Нат говорит, что… — Нравится, — перебивает его Тор, пальцами касается губ. Давит на нижнюю, оттягивая ее вниз, гладит мягко, но ощутимо, и Стив не сдерживается, касается пальцев языком. Его пальцы выглядят отлично. Прямые, красивые. Стив разглядывает их из-под пушистых ресниц. Кожа на пальцах немного жесткая после битвы, боевые мозоли скоро пройдут, но пока Стив может наслаждаться этой жесткостью, целуя и облизывая то, что так его зачаровывает. — И волосы твои нравятся, — говорит Тор, прерывая увлеченность Стива. — Начинаю понимать, почему ты так любил мои. Стив ухмыляется. После душа его волосы все еще влажные, мокрая челка свисает на лицо, и Тор убирает ее в сторону, чтобы, наконец, поцеловать. Свои ладони Стив кладет на шею Тора, впивается в его губы поцелуем так, словно целует его в последний раз. За сегодня это уже в десятый раз. И третий за последние полчаса. — Продолжим? — спрашивает Стив. Скорее просто, чтобы что-то сказать, а не получить разрешение. Упираясь руками на плечи Тора, а коленями в твердую постель, он поднимается, выдыхая, чувствуя, как постепенно член Тора выходит из него. А следом насаживается снова, закрывая глаза. Тор спускает свои руки ему на ягодицы, гладит их, пока Стив пытается выровнять темп собственных движений. Тор смотрит на него заворожено. На бороду, обрамляющую лицо, на влажную, спадающую челку, на грудь, на член, от каждого движения трущийся об его живот. Стив часто сжимает губы, кусает их изнутри, и все это видно, как на ладони. Все стоны, всхлипы и рыки, которые он пытается спрятать. Тор видит отчетливо и ухмыляется, ловя его взгляд. Движения Стива до ужаса медленные, Тор контролирует их, не дает сделать больше, чем нужно. Внутри все кипит похлеще расплавленной лавы. От скучавших пальцев, оставляющих отметки на белой коже. От рваного дыхания Стива, красных губ и мокрой челки, спадающей на глаза. Стив выглядит мучеником, все равно, что один из земных богов, да только краше и желанней, чем когда-либо. Шлепнув по ягодицам, Тор отпускает их, и за эти несколько секунд Стив пытается урвать все, что можно. Он двигается быстро, но рвано, едва не срывается на скулеж, нетерпеливо впивается зубами в плечо Тора и наконец стонет, как давно хотел. Тор шлепает его еще несколько раз, и Стив, закрывая глаза, выдыхает со стоном, пальцами зарываясь в короткие волосы бога. В следующее мгновение Стив, упираясь руками в грудь Тора, толкает его на кровать, заставляя лечь, подчиниться его воле. Гладит, двигается на члене по-прежнему медленно, сорвано дышит и смотрит в божественные глаза, не отрываясь. Он смотрит и видит в них то, чего бы видеть не стоило: печаль и скорбь по тем, кто ушел. Надеясь забрать эту боль, Стив наклоняется и целует шею, прикусывает кожу за ухом, облизывает ушную раковину, вызывая легкую дрожь в теле Тора. Кладет руку на его шею, приподнимаясь, прижимает ее сильно, давит, еще чуть-чуть и невозможно будет дышать. Тор лишь ухмыляется, ловя безумный взгляд капитана. — Я так скучал, — на выдохе говорит Стив, закидывая голову назад, чувствуя, как Тор руками гладит спину. Следующий вдох получается тяжелым, громким, на грани со стоном. Следующий вдох заводит. Он отпускает взгляд на Тора, убирает руки с шеи, сильнее упирается коленями в кровать и ускоряется, понимая, что уже можно. Уже нужно. У Стива чувствительные лопатки. Тор знает это и бессовестно пользуется, жестко водит пальцами по чувствительной коже, заставляя Стива давиться воздухом в бесшумном крике. Крепко держа своего капитана, Тор умудряется сесть. Подняв взгляд, он облизывает губы, смотря на растрепавшуюся от движений челку, которую время от времени Стив убирает, но та все равно спадает на лоб. Смотрит на красные щеки и вспотевший лоб. В кой-то веки Стив не хмурится, не сводит брови к носу, не сердится из-за долгой разлуки. — Я так скучал, — выдыхает Стив снова. Его губы такие алые. Тор не отвечает, улыбается, втягивая его в поцелуй, ведет пальцами по позвоночнику, к промежности, аккуратно и нежно касается растянутой вокруг члена кожи, водит по ней пальцами, собирая смазку. — И по чему же ты скучал, Стив Роджерс? — с несвойственной ему интонацией спрашивает Тор. Взгляд глаза в глаза прерывается, и губами Тор касается шеи, целует. Стив чувствует, как близко его пальцы. Каждое прикосновение словно выбивает из него всю волю, он готов отпустить себя, упасть назад, зная, что Тор поймает. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но глубже погружаясь в это, наслаждаясь происходящим, наслаждаясь Тором, Стив откидывает все мысли. Какая разница, что было «до» и что будет «после»? — По кому ты скучал, Стив Роджерс? — повторяется Тор. Он прячет взгляд, губами ласкает шею, не забывает про мощные плечи. Но все внимание, все ощущения Стива сосредоточены на пальцах, которыми Тор гладит чувствительную кожу. — По тебе, — шепчет Стив, хватая Тора за загривок. — По твоим пальцам, по тому, насколько ты горячий. По твоему члену, — он прижимается своей щекой к щеке Тора, — и по оргазмам, которые только ты мне можешь дать, — почти шипит, когда Тор пытается вставить свои пальцы внутрь, добавить их к уже двигающемуся, распирающему его изнутри члену. — Никто не умеет трахаться так, как ты. Выдох. Тор замедляет движение Стива, на пробу, не глубоко вводит два пальца и ждет. Движения прекращаются вовсе, внутри все пульсирует. Стива разрывает от ощущения такой заполненности собственного тела, он едва ловит воздух губами, позволяя растягивать себя сильнее, вставлять глубже и быстрее. Он терпит боль стойко, зная, что она того стоит. — Вижу, ты времени зря не терял, оттачивал мастерство, — шепотом говорит Тор. Стив чувствует его улыбку, но не в силах ответить. Из горла вырывается стон, который он предпочел бы спрятать. По лбу стекает пот, волосы, спадающие на глаза, уже не имеют значения. Стив погружается в удовольствие, сжимает Тора за плечи, выгибается от резких движений пальцев внутри. Отвечает категоричное «нет» на вопрос Тора. Нет, он не оттачивал мастерство. Он жил, надеясь, что однажды его бог, его гром, его молния спустится на Землю вновь. Он жил воспоминаниями о горячем теле, о волосах, щекочущих спину, о крепких ягодицах и смачных шлепках. Стив позволяет ему сделать еще несколько толчков пальцами, а потом начинает двигаться сам, продолжая сжимать Тора за загривок. Тор толстый и без пальцев, а с ними движения только усложняются, и темп совсем не получается ровным, но Стив не сдается. Двигается, держась за бока, и скулит сквозь зубы. Он умудряется схватиться за короткие волосы, тянет Тора на себя, наклоняет резко и грубо. Прижимает щекой к себе, трется о щетину грудью. Жесткие волосы царапают кожу, но от этого особенного хорошо. — Теперь ты, — выдыхает Стив вдруг. В привычном жесте он толкает Тора на кровать, и когда тот ложится, целует. Как только пальцы выскальзывают, Тор загоняет глубже и с силой начинает трахать Стива сам, сжимая ягодицы. Он готов спеть серенаду этой заднице, серьезно, но, кажется, сейчас для этого совсем не время. Стив ищет опору в каждом выступе на кровати, в подушке, что лежит рядом, в руках, которыми Тор сжимает его, но в конце концов все равно падает ему на грудь, утыкаясь, прикусывая кожу. Сжатая в кулаках простынь трещит по швам, но звук рвущейся ткани не отрезвляет. В конце концов грудь Тора становится лучшей опорой из всех возможных. Стив смотрит на него стараясь не закрывать глаза от удовольствия. Смотрит и не может налюбоваться. Шрамы красят Тора так, как не украшали волосы. Он как будто совсем другой с этой стрижкой и разными по цвету глазами. И лишь улыбка выдает его, бессовестно открывая миру тайну его личности. Но в этом нет ничего дурного, когда его мир сейчас — это Стив. Пальцы правой руки ощутимо сжимают бок. И Стив не может отвести от них взгляд. — Я почти, — выдыхает Тор громко. Стив хватает его руку, тянет ее на себя, целует ладонь, трется об нее щекой. Тор гладит щеку большим пальцем, а потом запускает пальцы во влажные волосы Стива, тянет его на себя. С губ срывается стон, движения замедляются, пока совсем не прекращаются. Выходя, Тор кончает, крепко сжимая Стива за волосы. Закрывая глаза, он отпускает Стива и себя. Кэп чувствует, как сперма стекает по заднице. Он откидывается на спину, ложась рядом с Тором, и, тяжело дыша, дрочит себе, не сводя взгляда с широкой груди, вспотевшей после их усилий. Закинув голову назад, он двигает рукой по члену быстро, меняет темп и ритм, пытаясь угадать, что для него лучше прямо сейчас. Он забывается, погружаясь, и стонет, дрожа. Оргазм близко, все его тело напряженно, хочется скорей получить разрядку. И как же становится хорошо, когда Тор лениво насаживается ртом на его член. Ему хватает несколько глубоких толчков и пальцев, ласкающих его вход без проникновения. Он кончает с именем Тора на губах, изливаясь в рот. — Это было божественно, — шепчет Стив. Он лежит с закрытыми глазами, его тело дрожит от прошедшего оргазма и поцелуев Тора. — Чтобы не вздумал меня на кого-то менять, — немного грубо шепчет Тор. Так они лежат долго. Не говорят друг другу ни слова, а потом и вовсе решают принять душ. И хоть они делят одну кабинку на двоих, Стив выходит первым. Из одежды на нем только полотенце, обернутое вокруг бедер, что оказывается немного неловким, когда он встречается взглядом с Наташей. Она сидит на столе, молча оглядывает комнату, почти не смотрит на кровать, которая больше напоминает поле боя. — Чем обязан? — спрашивает Стив, пытаясь сделать вид, что все в порядке вещей. — Тони, — тихо говорит Наташа. Она смотрит на Стива, пытаясь понять его реакцию на знакомое имя. — Он вернулся из космоса. — Один? — С дочерью Таноса. Стив понимающе кивает. — Я скоро буду, — говорит он, не узнает свой голос. — Ладно, — Наташа слезает со стола. — А Тор не знаешь где? Тони говорит, он нам очень нужен. Стив молча выдыхает, предпочитая не отвечать на этот вопрос. Тор в душе выключает воду. — Мне нужно полотенце, — кричит он. Стив не краснеет. Не маленький уже. — Здесь, — отвечая на вопрос Наташи, Стив поправляет мокрую челку. — Дай нам пятнадцать минут. Когда Наташа уходит, Стив относит Тору полотенце. После душа у него румяные щеки и по-детски наивная улыбка. Стив улыбается в ответ, рассказывая о Старке. Они одеваются быстро и молча. Стив тратит немного больше времени, чтобы вытереть волосы. — Тебе их заделать бы, — говорит Тор, ухмыляясь. — Я рад, что нам удалось выкроить немного времени, — шепчет Стив. Тор кивает в знак согласия. — Я скучал, солдат. Вдох получается слишком громким. — Если ты любил меня, — начинает Стив осторожно, — то почему оставил здесь одного? — Я не оставлял, — уверенно произносит Тор. — Просто ты выбрал другую жизнь и других людей. Кладет руку на щеку Стива, улыбается, смотря глаза в глаза. — Мой щит, — говорит Тор, вставая ближе. — Ты помнишь? — Стив кивает, урывая мимолетный поцелуй. — Быть может, завтра мы умрем, — сжимая лицо в ладонях, Тор целует его. — Быть может, останемся в живых. И я хочу, чтобы ты помнил об этом. — Мой гром, твой щит, — шепчет Стив в поцелуй. В последний поцелуй в этот вечер.