elimi tut

Yeah Yeah Yeahs – Run away

– Проходим по двое к миссис Чайлд, она вам все расскажет, – крикнул тренер, после разговора с помощником директора. Пройдя в сторону трибун, женщина раскрыла журнал и положила его рядом с собой. Она была не в восторге от того, что нельзя собрать всю команду и объяснить все один раз. Тренер Патрик, который был не слишком рад приходу Чайлд, решил, что во время тренировки ребята будут отлучаться по двое, чтобы не терять время, – Монтгомери и Скотт, вы идете первыми, – добавил мужчина, а после поднося свисток к губам, громко свистнул, призывая остальных продолжить тренировку. В понедельник состоится открытие сезона по американскому футболу, к которому каждый член команды не переставал готовиться ни на минуту. Основной состав Брайс еще не предоставил тренеру, но несколько человек он уже успел предупредить о том, что они пролетели. Стив и Рик, входившие в число неудачников, не переставали говорить о том, что все места давно распределены между приближенными Уокера. И, надо сказать, они были правы. Джастина Брайс первым занес в список, ведь лучшие друзья должны быть рядом, так ведь? Зак из-за своей скорости и ловкости получил свое место под солнцем задолго до того, как решил связать свою школьную жизнь со спортом. Что касается Монтгомери, то Уокер долго раздумывал о том, брать или не брать его в основной состав. В последнее время де ла Круз стал слишком агрессивным на поле и за его пределами. Единственным, кто мог вправить ему мозги был Брайс, но в системе произошел сбой и Уокер потерял над ним контроль. После того, как на вечерней тренировке, которую организовал Брайс, чтобы лучше подготовиться к сезону, Монтгомери, услышав в свою сторону короткую фразу от Рида, набросился на того с кулаками, вовсе избавившись от обмундирования. – Заполните таблицу, а здесь распишитесь, – протянула женщина, указывая на пустую страницу в журнале. Первым начал заполнять Скотти, что безумно пришлось не по душе Монтгомери, так как у него совсем скоро занятие с Аллексией. Прикусывая кожу на костяшках до легкой боли, Монти перевел взгляд с блондина на тренировку спортсменов. Парень обдумывал свой вчерашний разговор с девушкой, ненавидя себя за то, что сказал. Де ла Круз несколько раз набирал ее номер, чтобы позвонить, но каждый раз его рука дрожала, а пальцы не хотели слушать его. Парень не мог решиться даже на обычное сообщение, не зная, что написать. «Мне было скучно» – мысленно повторял Монти и постоянно убеждая себя в том, что такие записки посылаются не из-за скуки, а, скорее всего, для запугивания и контроля. Разве сложно управлять человеком, который начинает испытывать чувство страха, получая неприятные послания анонимно? Нет, такого человека легко приручить, зная на какую именно болевую точку давить. – Теперь ты, Монтгомери, – забирая ручку у Рида, женщина передала ее де ла Крузу. Перекинув одну ногу через скамью на трибуне, парень сел. Придвинув к себе журнал, Монти начал заполнять пустые строки в таблице, изредка поглядывая на то, что написал Скотт. Поставив в графе «мать» прочерк, Монтгомери замер. Что-то в его голове щелкнуло, когда он в очередной раз посмотреть на строки, заполненные Ридом. Монти не мог понять что именно его интересовало больше: то, что у Рида нет отца или то, что его почерк был безумно знакомым, учитывая то, что у них лишь общие уроки биологии и психологические кружки. Встряхнув головой, парень продолжил заполнять таблицу, пытаясь вспомнить то, где он мог видеть похожие буквы. Уйдя с тренировки раньше всех, Монтгомери все еще не покидала мысль о том, что он где-то уже встречался с похожим начертанием слов. Открыв свой шкафчик, Монти увидел на его дверце прикрепленный полароид, который он сделал около года назад. Состоя в закрытом клубе старшеклассников, приглашение в который необходимо получить, де ла Круз никогда не задумывался о том, какие ужасные вещи происходят в его стенах, пока не столкнулся с ними. Он прекрасно помнил тот день: 4 июля прошлого года, когда спортсмены решили отпраздновать День Независимости у Брайса дома. Когда на часах было далеко за полночь, Монтгомери, в компании Уокера и одной девушки, в лицо которой он смотрел каждый день с того самого момента, покинул апартаменты капитана команды. Девушке повезло – она получила приглашение на одну ночь в закрытый клуб. Что было дальше де ла Круз помнил не так четко, так как в основном за всем наблюдал из-за объектива камеры. Он был свидетелем того, как Уокер протягивал черлидерше косяк и того, как стягивал с нее одежду, когда она медленно отключалась. Тогда Монти сделал несколько снимком и, забросив их в коробку, вышел на улицу, чтобы перевести дух и осознать, в какое дерьмо он влип. С тех пор, Монтгомери старался не вспоминать о том дне, но сегодня, открыв свой шкафчик он вновь вернулся в 4 июля прошлого года, в день, который никогда не забудется. – Что там у тебя, Монти, – выглянув из-за шкафчика, де ла Круз увидел Уокера, вытирающего краем майки пот со лба. Держа свою кепку в руке, Брайс слегка помахивал ею, чтобы разогнать возле себя горячий воздух. – Это твоих рук дело? – отодрав от дверцы снимок, шатен показал его парню. Изогнув губы в легкой ухмылке, Уокер отрицательно покачал головой. Он старался делать вид, что понятия не имеет о том, как снимок годовалой давности оказался прикрепленным к дверце шкафчика де ла Круза, хотя, на самом деле, он как никто другой знал все об этом. – Скажем так, я слышал о том, что кто-то хочет найти это фото с…, – протянул Брайс, облизывая пересохшие губы. Он не хотел называть имя девушки с фото, стараясь не возвращаться в тот день. Не то, чтобы ему было стыдно за свой поступок, скорее Уокер не хотел ворошить прошлое, – не подскажешь, как зовут это девчонку? Или лучше спросим у Аллексии, как зовут девушку на фото? Опустив голову, Монти ухмыльнулся. Брайс оказался на шаг впереди, в общем, как всегда. Уокер никогда не отставал, старался подчинять себе всех тех, кто опаздывал – всех. Парень научился всему у своего отца, с которого всю жизнь брал пример. Идеальный сын, гордость семьи – не самые верный слова. Манипулятор и насильник – звучит лучше? – Ебанный ублюдок, – выкрикнул Монтгомери, закрывая шкафчик слишком громко. Звук, закрывающейся дверцы, эхом разносился по пустому помещению, заставляя слегка сощуриться парней. Взяв сумку, в которую он небрежно бросал свои вещи, де ла Круз покинул раздевалку. Парень больше не мог находиться в одном помещении с человеком, пытающимся его приструнить. Снова. Сжимая полароид в руке, Монгомери быстрым шагом покидал футбольное поле, на котором все еще продолжилась тренировка команды. Сейчас парень хотел увидеть Алекс, которая, как он предполагал, все-таки смогла прийти на занятие, несмотря на все то, что она вчера услышала. Какого же было разочарование Монти, когда вместо милой Аллексии, он увидел Смита, читающего какой-то журнал, откинувшись на спинку скамьи, перекинув одну ногу на другу. – Какого черта? – выкрикнул шатен, смотря на нового недо-репетитора с ужасным презрением, – ты что тут забыл, фрик? – спросил Монтгомери, не отпуская из рук спортивную сумку. – Она была права, ты никогда не опаздываешь, – прошептал Дилан, ладонью поправляя свои длинные волосы назад. От основной массы школьников Смит отличался лишь тем, что его все недолюбливали не из-за поведения, а из-за внешнего вида. Слишком много черной подводки под глазами, слишком много метала на ушах, слишком много тату на теле и жира на волосах. Этот парень никогда не знал чувства меры, – сегодня у тебя решение тригонометрических уравнений заменой переменной, – раскрывая учебник, произнес Смит. Монгтомери все еще стоял около стола, переваривая полученную информацию. Он сжимал полароид в ладони, чувствуя, как тот медленно ломался. Чувствовал, как бешено стучало его сердце, не слыша голоса Алекс. – Я изменю свой вопрос, – спрятав полароид в задний карман джинс, Монти оперся рукой о деревянный стол и посмотрел на Дилана, – где, блять, Аллексия? Смит улыбнулся, закрывая учебник. Парень, проведя пальцами по пересохшим губам, взглянул на нервного Монтгомери. Брюнет молчал, ведь он обещал своей подруге, что ни под каким предлогом не расскажет де ла Крузу о том, что она сидела дома, стараясь разобраться в себе и в том, что с ней произошло. Дилан был единственным, кто убеждал Лексу в том, что полностью верить истории Скотта не логично, так как у каждого своя правда. Парень предлагал ей спокойно поговорить с Монтгомери и попросить помочь ей (Смит уверен в том, что этот парень определенно что-то знал или мог узнать). Монти бросил свою сумку на траву, а после, схватив Дилана за ворот его кожанки, плечи которой были покрыты посеребренными шипами, де ла Круз приподнял его и, толкнув к рядом стоящему дереву, вновь повторил свой вопрос. – Где, блять, она? – из-за того, что их лица были на минимальном расстоянии, Дилан чувствовал горячее дыхание Монгомери. Де ла Круз стукнул парня о ствол дерева, стараясь не марать о него руки. – А где бы ты прятался? – спросил Смит. Монтгомери хватило пару секунд, чтобы сообразить и отпустить парня. Подняв свою сумку, Монти пошел прочь, оставив парня одного, – он слишком горяч, когда злится, – ухмыльнулся брюнет, провожая спортсмена взглядом. Дилан не предал Кристиан, ведь он не назвал само место, где она находилась. Парень лишь намекнул, а понял ли Монтгомери – не его забота. Собрав свои вещи и книги, которые ему передала девушка, Смит покинул школьный двор. Тем временем Алекс сидела в своей комнате, расклеивая на стене разноцветные стикеры с вопросами, ответов на которые у нее не было. После вчерашнего призвания Монти, она долго не могла прийти в себя. Девушка до последнего не могла поверить в то, что Монти мог поступить с ней так. Соврав, что заболела, Аллексия провела весь день в постели. Она не хотела куда-либо идти или что-либо делать. Изредка отвечая на сообщения Скотта, который беспокоился о ее самочувствии и обещал зайти после тренировки, Кристиан обдумывала слова Монтгомери «но я не оставлял тебя», которые постоянно крутились в ее голове. Услышав дверной звонок, девушка крикнула маме, чтобы та открыла дверь и сказала, что Алекс в своей комнате. Поднявшись с кровати, она сорвала со стены все стикеры и спрятала их на полку шкафчика, что находился под постелью. Пока светловолосая собирала на столе разбросанные листы бумаги, дверь ее комнаты открылась, а после закрылась. – Секунду, – протянула девушка, складывая листы в небольшую ярко-красную папку, а после убрала ее в стол, – какого… ты что тут делаешь? – спросила она, обернувшись. Аллексия вовсе не ожидала увидеть Монтгомери, который должен был заниматься с Диланом. Ловко прошмыгнув мимо парня, который успел оставить сумку на полу, Алекс приблизилась к двери. Она хотела ее открыть и сбежать от него, но не успела. Монти оперся рукой о дверь, не давая тем самым Аллексии уйти. Повернувшись к парню лицом, девушка старалась не смотреть на него, заостряя все внимание на бежевом стикере, висевшем на стене. – По-твоему это честно – ты высказалась, не дав мне сделать того же? – ставя руки по обе стороны от девушки, произнес парень. – А ты не все вчера сказал? – сложив руки на груди, девушка пыталась отстраниться от него, но не могла. Она была зажата между светлой дверью и Монтгомери, который был не намерен отступать. – С каких пор ты веришь всему что говорят? – наклонив голову набок, спросил парень, – ты готова поверить во что угодно, даже в то, что это я писал те записки, – приподняв лицо Алекс за подбородок, Монтгомери продолжил, – но я не делал этого. Я понятия не имею, кто мог додуматься до того, чтобы называть тебя шлюхой и второй Бейкер, – он чувствовал, как темп ее сердца нарастал и как нервно сжимались губы, – я не бросал тебя на той вечеринке, да, я ушел, но лишь после того, как узнал, что ты ушла не сказав мне ничего. На мгновение парень отстранился от Аллексии, надеясь на то, что она не воспользуется моментом и не убежит от него. Но девушка все также неподвижно стояла у двери, боясь того, что может узнать что-то новое о событиях вечеринки. Ведь, если это так, то Скотт, единственный, кто ей рассказал «все», что-то недоговаривал. – Я звонил тебе сорок ебанных раз, отправил около тридцати сообщений, – протянув Алекс свой мобильник, Монтгомери отошел в сторону. Сев на ее постель, он зарылся руками в свои волосы, – я, блять, волновался, что ты мне не отвечаешь, – сжимая пальцы до легкого хруста, добавил Монти. «Аллексия, черт тебя дери, почему ушла без меня?», «игнор? Что случилось?», «ты, блять, где?», «Просто напиши мне» – шепотом читала Алекс, не веря собственным глазам. Ее руки предательски тряслись, когда одно сообщение сменяло другое. Она не могла поверить в то, что парень действительно волновался и пытался до нее дозвониться, но Аллексия не помнила этого. Ничего из этого. – Я не получала этого, – пробормотала она, переводя взгляд с экрана телефона на его владельца и обратно, – ничего из этого, – Кристиан становилось трудно дышать, у нее начиналась паника из-за того, что она абсолютно ничего не знала о вечеринке. Протянув парню дрожащими руками телефон, она не могла присесть рядом с ним, чтобы задать вопрос, который волновал ее больше всего именно в эту секунду «что произошло на вечеринке у Уокера?». Посмотрев на Монти, который вертел в руках мобильник, Алекс разомкнула губы, чтобы спросить его, но не успела. Она вновь услышала дверной звонок, от которого внутри все сжалось. – Это Скотт, и он не должен тебя видеть, – пытаясь успокоиться, произнесла светловолосая. Осмотревшись, она открыла дверцу шкафа, а после посмотрела на де ла Круза, – лезь. Девушка ушла из комнаты, чтобы открыть дверь Риду. Монти залез в шкаф, и прикрыл за собой дверцу. Стоило ему услышать неподалеку шаги, как в его голове что-то щелкнуло – сумка. – Твою мать, – беззвучно произнес Монти, прикрывая глаза. – Я скоро вернусь, – он слышал голос Алекс, а после удалявшиеся шаги. Монтгомери веселила и настораживала эта ситуация – он в шкафу, в то время как Рид вне его. – Чего ты хотел? – голос Скотта был слишком близко. Послышался легкий скрип кровати, а после противный шелест бумаги, – я понятия не имею, – бормотал Рид, в то время как Монти томился в шкафу, не понимая, что вообще происходит, – из-за того, что она взял вину на себя, Алекс его ненавидит, – Чай? – де ла Круз слышал, как вновь открылась дверь. Слышал, как Скотт быстро с кем-то попрощался, а после в комнате наступила тишина. Где-то внизу, Монти мог расслышать голос Кристиан, которая убеждала Скотта в том, что сумка в ее комнате принадлежит кузену, который приехал пару часов назад. Мгновение и Монтгомери замер. Он будто нашел недостающий элемент сложной мозаики. В его голове медленно сопоставлялись слова Рида о записках, сами послания и почерк, которым они были написаны. Де ла Круз не мог поверить в то, что человек, который все это сотворил сейчас распивал чай в гостиной с Аллексией.