Жёлтый — цвет солнца и милосердия

Камуи стоял на пороге каюты, раскачиваясь на носках взад-вперёд. Руки он держал за спиной и выглядел чрезмерно воодушевлённым. — Хочешь сыграть со мной в новую игру? — И что за игра? — спросил Такасуги. — «Угадай, что я держу в рукаве, или умри?» Камуи обычно был довольно изобретателен в привлечении внимания к себе, даже тогда, когда в этом не было нужды. Вот сейчас, например, не было. Если бы Камуи просто предложил отправиться в постель, Такасуги бы не возражал. Но Камуи неинтересно предлагать что-то, ему интересно выигрывать. — Ассоциации. Забавная земная игра, видел, как в неё играют дети. Там ещё такое смешное название, что-то про бананы. Я называю слово, ты называешь слово, связанное с моим, и таким образом мы с тобой выстраиваем… цепь ассоциаций. Только нашу. Как-то слишком просто. За этим таится что-то другое, да? Однажды Камуи предложил использовать в постели цепь, Такасуги ответил: «Нет». У Камуи были большие планы на цепь, так что он взбесился, но ничего не мог поделать: у них был негласный договор, слово «нет» не обсуждалось. С того дня он иногда вставлял в свою речь слово «цепь», словно прощупывал свои перспективы. — Мы взрослые, нам же будет скучно играть просто так. Нам нужен приз, — продолжал Камуи. О да. — Так что я внес парочку изменений. Называть ассоциацию нужно быстро, а если ты будешь долго думать… — Ты нанесёшь мне необратимое увечье? Камуи принял обиженный вид, но по лихорадочному блеску его глаз было очевидно, что Такасуги примерно угадал. — Зачем же так? Пока ты не ответишь, я буду делать с тобой всё, что захочу. Без увечий. — Вот спасибо. Камуи улыбнулся. — Ты согласен? — А что, если долго будешь думать ты? — спросил Такасуги. — Урежешь свои аппетиты? Камуи засмеялся, ему безумно понравился вопрос. — Ты скажешь, что мне сделать, и я это сделаю. Могу себя изувечить, если хочешь. — Обойдёмся без увечий и цепей. Положи сюда. За спиной Камуи действительно прятал цепь и отдал её неохотно. Она была холодной и тяжёлой, как и его взгляд. Такасуги накрыл цепь одеялом и приглашающе улыбнулся. Камуи сел рядом с ним и сразу же потянулся к нему. — Пока не прикасайся ко мне, — одёрнул его Такасуги. — Если я буду думать долго — тогда можно. — Так нечестно, — засмеялся Камуи, он уже дотянулся до рукава кимоно Такасуги, погладил большим пальцем изображённую на нём бабочку. — Ты можешь прикасаться ко мне, только если я буду долго думать, — напомнил Такасуги. — Я к тебе и не прикасался, только к бабочке. Жёлтый цвет. — Солнце. — Смерть. Такасуги предугадал его ответ, но не в силах был так сразу выбрать одну ассоциацию из тысячи. Камуи пододвинулся ближе, взял его за запястье, лизнул ладонь. Это самое начало игры, а он уже дал Камуи преимущество. Должно быть, в этой игре нужно говорить не думая, но так он не умел. А вот Камуи умел реагировать быстро и говорить, не задумываясь о смысле. Камуи не просто так выбрал эту игру. — Долго думаешь, — сказал Камуи, посасывая его пальцы, один за другим. Если бы они договорились на увечья, Такасуги бы остался без пальца. Камуи словно заметил его опасения и легко прикусил его мизинец, но почти сразу же совсем отпустил руку. — Слишком много, да? Ассоциаций? Я так и подумал, что тебе будет сложно выбрать. И он потянулся к шее Такасуги. Пора заканчивать с этим. — Слёзы. — Дождь. — Зонтик. — Оружие. — Рука. Оторванная рука. Камуи недоумённо захлопал глазами, затем на дне его глаз вспыхнуло пламя. Такасуги не двинулся с места. Камуи молчал довольно долго, Такасуги ждал. — Я медлю, а ты ничего не делаешь, — обиженно протянул Камуи. — Сделаю после того, как выиграю, — нежно улыбнулся Такасуги. Камуи одарил его ласковым взглядом голодного тигра. — Я понял. Тогда надо быстрее заканчивать игру. «Пожалуй, так действительно интереснее, чем просто лечь в постель», — подумал Такасуги. Удовольствие от ожидания грядущего наслаждения было необыкновенным. Он был уверен, что Камуи думает так же. Камуи медлил ровно столько, чтобы подтвердить его мысль. — Бинты. Окровавленные бинты. Такасуги оценил его чувство юмора, но на сей раз не повёлся. — Пустота. — Корабли. — Душа. — Подумать только! — воскликнул Камуи. — Это твоя ассоциация? — не понял Такасуги. — У меня нет ассоциаций. Что это? — То есть я выиграл, так? — Да, — сказал Камуи. Он выглядел довольным, как тигр, выломавший клетку, за которой скрывался обед. — Что мне делать? — Вытяни руки вперёд, — сказал Такасуги. Они оба были возбуждены, и ничего не мешало им просто заняться сексом. Но Такасуги понимал, что порой нужно давать партнёру то, что он жаждет больше всего, даже если самому от этого никакой радости. Ему показалось, что одержимость Камуи фантазией о цепях достигла такого предела, что он был готов примерить цепь сам. Именно для этого он её и принёс, а вовсе не для того, чтобы применить после выигрыша. Такасуги взял цепь, и Камуи, смеясь, протянул вперед сложенные вместе руки.