В тот вечер Стивена никуда из Башни не отпустили

Как добрались до спальни, никто из троих толком не помнил. Порталом, может быть? Впрочем, не важно. Память начиналась там, где Тони и Питер азартно распутывали завязки костюма Стрэнджа, одну за другой снимая драпировки, пока не добрались до подтянутого тела, на которое тут же набросились с поцелуями. Руки Стивена по-прежнему дрожали, теперь уже от нахлынувших ощущений. Поглаживания, поцелуи, укусы сыпались на него со всех сторон, он только и мог, что слабо поглаживать своих внезапных любовников. Вскоре, однако, он освоился и пришёл в себя настолько, чтобы вывернуться из объятий и сесть на постели. Тони и Питер изменили положение вслед за ним, и Стивен притянул их к себе, жарко целуя Тони и бережно лаская Питера своими невозможными руками. Тони завершил поцелуй и отстранился, уступая губы Стрэнджа паучку, и тот с готовностью подался вперёд. Тони привычным жестом дотянулся до тумбочки, чтобы взять тюбик со смазкой, и они с Питером снова, в четыре руки, уложили Стивена на кровать. Питер занялся руками доктора, целуя и посасывая пальцы, а Тони устроился снизу, взял в рот налившийся кровью член, а смазанный палец аккуратно протолкнул в желанное отверстие. Стивен захлебнулся стоном, который Питер поймал своими губами, вовлекая доктора в глубокий поцелуй. Одна рука Стивена запуталась в волосах Тони, то чуть подталкивая, то сжимая его волосы в кулаке, вторая беспорядочно скользила по телу Питера, гладя спину, упругую задницу, плечи, бока, задевая соски, от чего паучок тихо ахал и подавался ближе. Тони на время оставил в покое член Стивена, вынул пальцы из его ануса, хмыкнув в ответ на недовольный стон, и смазал теперь уже обе руки. Одну вернул на место, продолжая изводить Стрэнджа, а второй дотянулся до задницы Питера, вылизывающего доктору сосок. Паучок приглушенно застонал, не отрываясь от своего занятия, и Тони ввёл второй палец. Тони нравилось руководить процессом, доставляя удовольствие своим любовникам. Впрочем, Питер в руководстве не нуждался, он чувствовал Тони и понимал его без слов, по взгляду, жесту, малейшему изменению мимики или дыхания. Вот и сейчас они одновременно изменили положение. Питер перекинул через Стивена ногу и медленно сел на изнывающий без внимания член, и одновременно Тони ввёл свой в разработанный анус доктора, одной рукой крепко взял его за бедро, а другой обнял паучка и сжал его член. Стивен вскрикнул и протяжно застонал, а Питер и Тони начали двигаться, сначала медленно, потом всё быстрее, стараясь действовать синхронно. Главным для обоих сейчас было доставить Стрэнджу максимум удовольствия. Вскоре, правда, всякое рацио было забыто, всех троих поглотил набирающий силу ураган, в котором были рваные движения, беспорядочные ласки и громкие стоны, то невнятные, то отчётливо звучащие «Стивен-Тони-боже-Пит-да-ещё-Тони-Стивен-огосподи-Пит-дададада…» Кто сорвался первым, они тоже позже не вспомнили, но как только одного накрыло сладкой судорогой, за ним тут же, каскадом, последовали двое других. Тяжело дыша, они попадали рядом, Стивен по-прежнему между Питером и Тони. Медленными, расслабленными движениями они благодарно касались друг друга. Немного придя в себя, Стивен одним коротким взмахом руки очистил их тела и постель («Надо чаще тебя звать», - хмыкнул Тони) и жестом же призвал огромное одеяло, под которым было бы уютно всем троим. - Пятница, если я с утра буду кому-то нужен, шли всех к чёрту, - было последнее, что сказал Тони перед тем, как провалиться в сон. - Разумно, - на грани слышимости отозвался Стрэндж. А Питер уже спал, крепко держась за руку Стивена.