***
Когда Дик проснулся и открыл голубые глаза, счастливая улыбка озарила его лицо. — Брюс, — прошептал он, — доброе утро. Рука парня потянулась к нему, но, не найдя отклика, дрогнула. Он нуждался в прикосновении. Дик всегда нуждался в телесном контакте. Такова была его натура. Отвернувшись, Брюс встал с кровати, где на измятых после страстной ночи простынях остался лежать Дик, и, подойдя к шкафу, стал спешно одеваться. Он не мог заставить себя даже взглянуть в его сторону — чувство вины и сожаление крепко сдавили ему горло. — Брюс? — взволнованно спросил Грэйсон. — Почему ты отворачиваешься от меня? Новая вспышка боли обожгла сердце мужчины, но Уэйн был уверен, что приносит эту жертву во благо своего приемного сына. — Неужели тебе со мной было… так плохо? — спросил Дик, когда Брюс уже выходил из спальни. Ответом ему стал хлопок закрывшейся двери. Эта ночь была ошибкой. Брюс знал, что пошел на поводу у своих желаний и это никогда не должно повториться. Он поддался слабости и теперь вновь тонул в черном омуте сожаления.***
Спрятавшись в бэт-пещере, Брюс пытался забыться. На работе он едва не сорвал важные переговоры, постоянно теряя концентрацию и хладнокровие. Одно дело прикидываться неуравновешенным, эксцентричным миллиардером, и совсем другое — действительно совершать опрометчивые поступки. Вернувшись в особняк, Брюс сразу понял, что Дик его ждал. Упорно игнорируя его слова, Уэйн почти бегом направился в пещеру. А когда Грэйсон преградил ему путь, он грубо оттолкнул его и прижал к стене, но тут же отпустил и поспешил прочь, чтобы не видеть ужаса в его голубых глазах. С головой погрузившись в работу, Брюс, наконец, смог отвлечься. Чуть позже Альфред принес ему ужин, но сразу же ушел, не проронив ни слова, лишь молча оставив поднос с едой. Без сомнения, Дик поделился с ним своей болью. Что ж, Брюс все объяснит Альфреду, но не сейчас. Через некоторое время в пещеру спустился Дэмиан, чтобы облачиться в костюм Робина. Делал он это так же — молча. Он никогда не отличался словоохотливостью, но на этот раз от него веяло особой холодностью. Вскоре появился и Дик, прямиком направившись к Брюсу. — Я дал тебе время, — в его голосе слышалось отчаяние. — Пожалуйста, поговори со мной! Брюс на секунду закрыл глаза, собираясь с духом. — Я хочу, чтобы ты покинул команду. — Что? Уэйн повернулся в кресле, всем своим видом стараясь выражать спокойствие, и только пальцы его невольно вцепились в подлокотники, когда он взглянул Дику в лицо. Парень выглядел плохо: бледный, с взъерошенными волосами и алевшим на щеках нездоровым румянцем. Он был на грани срыва. Ужас и жгучее чувство вины комом встали у Брюса в горле. — Я полностью оправился от травмы и тебе больше не нужно заменять меня, — усилием воли подавив дрожь в голосе, холодно и властно сказал Уэйн. — Ты свободен. Уезжай в Бладхевен и не возвращайся. Дик ошарашенно смотрел на самого дорогого ему человека, будучи не в силах поверить в то, что он мог произнести такие слова. — Нет! — выкрикнул Дэмиан, также не поверив своих ушам. — Ты не можешь вот так выгнать его! Я хочу работать с ним. Он мой Бэтмен! Брюс устало вздохнул. — Если ты против моего решения, тогда присоединяйся к нему. Я всегда могу попросить Тима вернуться на пост Робина. Я не заставлял тебя надевать этот костюм. Одного взгляда на Дэмиана было достаточно, чтобы понять, что сейчас вспыхнет страшный скандал. Но Дик успел предотвратить это, положив руку на плечо младшему и крепко сжав его. — Дэми, можно мы поговорим с Брюсом наедине? Гневно посмотрев на брата, Дэмиан уже хотел возразить, но в итоге молча кивнул и покинул пещеру. Желая как можно скорее закончить этот разговор, Уэйн вновь отвернулся к компьютеру, впившись взглядом в экран. — То, что ты меня ненавидишь, вовсе не дает тебе право вымещать зло на Дэмиане, — голос Дика звучал надломленно — совершенно на него не похоже. — Я себя контролирую, — раздраженно сказал Брюс, охваченный глухой и тяжелой злобой. — А теперь, пожалуйста, уходи. Сзади раздался судорожный вздох человека, которого, казалось, бросили в омут с железной цепью на шее. — Что я сделал не так? — придушенным голосом спросил Грэйсон. — Я был так плох вчера? Прошлой ночью ты говорил, что любишь меня. Почему ты вдруг так изменился? — Я был пьян. — Ты что-то скрываешь. Я чувствую, между нами действительно что-то было. Вновь повернувшись к Дику, Брюс с ненавистью посмотрел на него. — Я представлял на твоем месте Талию. Дик невольно попятился и быстро заморгал, пытаясь загнать предательски навернувшиеся слезы обратно. — Покинь мою пещеру, Ричард. Тебе больше здесь не рады! — чеканя каждое слово, приказал Брюс. Теперь Дик уже не мог сдержать горьких слез, даже в самом страшном кошмаре не ожидая такого поворота. — Прости меня, — прошептал он, направляясь к выходу. Происходящее было абсолютно неправильным, и он не хотел верить, что Брюс мог так измениться всего за одну ночь. Когда Дик ушел, Уэйн снова обратил взор на экран. — Ты солгал ему! Дэмиан. Конечно же он подслушивал, несмотря на просьбу Дика оставить их одних. — Грэйсон знает, что ты солгал ему. Безусловно, это было так. Дик знал, что все это гнусная ложь. Но он также знал, что Брюс нарочно старался ранить его как можно сильнее, чтобы заставить уйти. Но это знание, увы, не спасало от чудовищной боли. — И не прикрывайся именем моей матери. Это отвратительно! — громко выкрикнул Дэмиан, выбегая из пещеры.***
Неделю спустя, во время патрулирования, Брюс заметил, как невдалеке мелькнула знакомая фигура, облаченная в черно-синий костюм, но не стал придавать этому значение. Дик больше не показывался в особняке, и это было хорошим знаком. Дэмиан по-прежнему злился на отца и отказался выходить с ним в ночные патрули, предпочтя присоединиться к Бэтгёрл. Брюс понимал его и знал, что рано или поздно он смирится.***
Бэтмен перелетел на соседнюю крышу, удостоверившись, что внизу все спокойно. — Я всегда был готов защищать тебя. Бесспорно, позади него кто-то стоял. Брюс не мог этого не заметить. — Люди часто говорили о тебе ужасные вещи: что ты эгоист и считаешь ниже своего достоинства заботиться о ком-либо. Я всегда это отрицал, без устали повторяя, что Брюс Уэйн — замечательный человек, несмотря на свои недостатки. Ты спас меня от приюта и подарил новый дом. И мне было неважно, как тепло или холодно ты ко мне относился, я всегда любил тебя. Даже когда у нас возникли разногласия, я оставался на твоей стороне. Я никогда… — Дик запнулся на полуслове. — Я никогда бы не подумал, что ты можешь так сильно ранить меня. Что бы между нами ни происходило, ты всегда поступал по-своему. Ты старался защитить меня. Брюс устало закрыл глаза. Он знал, что Дик скажет дальше. — То, что произошло неделю назад, было непростительным. Я до сих пор не могу поверить, что ты так со мной обошелся. А ведь тебе было известно о моих чувствах. Признай ты, что эта ночь была ошибкой, я бы расстроился, но ради тебя смирился бы, — Дик замолчал, ища и не находя в себе силы продолжить. В его блестящих от слез глазах была только опустошенность. — Если бы ты попросил меня забыть о случившемся, я бы тоже расстроился, но согласился на то, что ты проведешь черту в наших отношениях, — уже шепотом добавил он. — Но игнорировать, а затем так подло лгать мне в лицо… — его губы задрожали, а предметы вокруг на мгновение пришли в движение, в голове помутилось. — Ты выгнал меня из команды, а затем из дома. Это было верхом жестокости с твоей стороны. Ты воткнул мне нож в спину и до сих пор медленно его проворачиваешь. Раздались едва слышимые шаги, и теперь Брюс точно знал, что Дик стоит прямо у него за спиной. — Я знаю, тебе трудно выражать свои чувства словами и что ты часто действуешь, руководствуясь лишь тебе известной логикой, но такого я от тебя не ожидал. Ты меня предал, и я не могу простить этого, — ладонь Дика мягко легла Брюсу на спину. — Я собираюсь покинуть Готэм. На этот раз навсегда. Ладонь внезапно исчезла. — Неважно, что между нами случилось, я все равно буду любить тебя. После этих слов Дик ушел.***
«Бэтмен, с Найтвингом случилась беда» Брюс почувствовал, как у него подкосились ноги и он вот-вот потеряет сознание. Глядя на мертвое тело своего приемного сына, его вновь захлестнула волна отчаяния. — Я так виноват перед тобой, — прошептал он, сжав ставшую уже холодной ладонь. — Умоляю, прости меня. Дик не успел покинуть Готэм, как планировал сделать. — Я не хотел, чтобы все так обернулось. Уже второй раз Джокер отобрал у Брюса самое дорогое. — Прости меня, Дик. Найтвинг остался один, лицом к лицу с куда более сильным и опасным врагом, и некому было прикрыть ему спину. Точный выстрел в сердце мгновенно оборвал его хрупкую жизнь. — Я не хотел причинять тебе боль. Я только хотел защитить тебя от чудовища, живущего внутри меня. А в итоге принес тебя ему в жертву. Ты заслуживал лучшего, — Брюс убрал прядку темных волос с обескровленного лица. — Я люблю тебя. Последний раз, когда он касался Дика, он его ударил. Последний раз, когда он видел его, Дик плакал. Последний раз, когда Брюс слышал его голос, он дрожал от боли. Глядя на уже остывшее тело Дика, Брюс отчаянно хотел все исправить. Он отдал бы все, что у него есть, лишь бы снова увидеть его улыбку, сиявшую подобно солнцу, и услышать такой родной, полный любви голос. Если бы можно было все исправить… — Я должен был положить весь мир к твоим ногам. Но Брюс отверг подаренную ему любовь, и это стало самым страшным преступлением в его жизни. Дик всегда был для него надежной опорой, лучиком света среди темных туч жизненных горестей. А теперь он погас, и осталась лишь тьма и невыносимые муки отчаяния.