Fuck you, dear!

Это прозрачно-туманное, как сон, утро наполнено запахом цветов небольшого деревца вишни, что растёт прямо под окном. Розовые лепестки иногда залетают в открытое окно и медленно ложатся на пушистый белоснежный ковёр. И вот один из них приземляется на носик Блу, отчего та сразу же подрывается, чихает и судорожно оглядывается, не успевая на этот момент ещё нормально проснуться. После того, как понимание приходит в окутанный облаками разум, она обречённо вздыхает, не стараясь как-то скрыть облегчение. Хотя и от кого? Сестра — Стретч — ещё спит и будет спать, наверное, до самого вечера, если заботливая Берри не разбудит эту соню. Да, именно соню, так как эта постоянно курящая особа так и норовит хоть где-то, но поспать. В голову Голубики не раз приходили мысли на счёт того, что пора бы исправить и режим сна, и убрать вредные привычки сестрёнки, однако чтобы младшая не делала, это оканчивается одной и той же фразой в два часа ночи: «Ох, а пойду-ка я покурю!..» — что само по себе плохо. Закончив утренние размышления, Блу приподнимается на локтях до сидячего состояния и берёт с тёплого одеяла один из лепестков. Слабая улыбка сияет на лице пятнадцатилетней девушки. Она поправляет свои длинные светло-голубые волосы и кидает взгляд на окно, где успевает заметить на мгновение соловья. Но вот уже лёгкие крылья уносят птицу вдаль, прочь от взора Блу. И она ни капельки не расстраивается. Жизнь только начинает просыпается. Берри уже одета в одну из самых любимых футболок чисто белого цвета и шорты. А, ну и конечно же лазурный шарф! Если после второго стука дверь не распахнулась, то значит, что сестра спит. Блу тихо зашла в комнату и неодобрительно покачала головой, смотря на настенные часы, хотя с недавних пор они лежат на полу. Просто как-то раз Стретч напилась, ей надоело то, что они висят на стене и она положила их на ламинат, почти сразу сняв со стены. С тех пор всё неизменно, хоть сколько не проси «любительницу прикурить» это убрать. Это всё как минимум глупо. И Берри это прекрасно осознаёт. Вот только такой жизнь ей уже кажется такой обыденно уютной, что что-то поменяв, ты посеешь только нервозность. Хотя никакого терпения и так нет. Что же это такое… Голубоглазая взяла Стретч за плечо, так сладко посапывающую под толстым одеялом, и попыталась разбудить. Та прошептала что-то вроде «ещё пять минут!», однако Блуберри безприкословна и на эти фразочки не ведётся. Она продолжает будить, улыбаясь шепча о вкусном завтраке и мёде на десерт, и на удивление, это работает. Со старшей сестры сразу же сон как рукой снимает она быстро встаёт. Значит, подкупить удалось. Завтрак прошёл без каких-либо проблем. Они поели ласково приготовленных блинчиков Блу, после чего та вручила сестре чашечку холодного чая с мёдом. Видимо, ей понравилось. После Стретч встала с насиженного места и ушла, под предлогом прогулки до магазина. Но ведь маленький голубоглазый шиппер знает, что вот как месяц её сестрица ходить на прогулки с Эджи — её новым ухажёром. Он выглядит постоянно мрачно, но бывает на свиданиях улыбается. И это выглядит так мило! Телефон, всё это время лежащий в заднем кармане шорт, завибрировал. Берри достала телефон и, разблокировав его, увидела новое сообщение от «Даст»: — Ты где? Медленно, не хотя, она перевела взгляд на планку часов и чуть не подпрыгнула. Проклятое время слишком быстро шло, к тому же девушка вообще забыла про эту встречу. Сейчас уже 13:41, она уже как одиннадцать минут должна была быть на месте. — Скоро буду! *** Когда-то давно, когда ещё Блу открыла для себя социальные сети, она начала заводить друзей. Первой девушкой, которая попалась во внимание Голубики, была Инк. Взрослая девушка, девятнадцать лет от роду, но она не отказалась общаться с двенадцатилетней гиперактивной малявкой. Спустя какое-то время она узнала о знакомых художницы и, ища себе новых приятелей, Блу в конечном итоге написала пользователю под ником «DustyMurder». Они общались три года, пока наконец не решили встретиться… *** И вот Блу уже бежит по улице, густо забитой людьми. Вообще, Голубичка любвиобильна и радуется как детя малое при виде хоть цветочка, однако сейчас ей хотелось бы больше всего на свете, чтобы этих лондонских жителей не было. Но вот уже показались ворота парка и она только прибавила шага. Внезапно она почувствовала у себя на запястье чью-то руку. Тяжёлую, горячую руку. Блу резко обернулась, желая увидеть причину остановки. Это был парень с тёмно-серыми растрёпанными волосами и гетерохромия глаз. — Я так понимаю, что это ты та «Ukoberry»? — Ох, Даст, это ты! — на лице Берри засияла улыбка. — Да, — сухо ответил он, — тебя так и зовут — Юко? Всё же необычное имя для Великобритании. — Можешь звать меня Блуберри, или Голубика. Как тебе угодно! Ладно, пройдём. — С твоим энтузиазмом хоть на край света… День они провели гуляя по парку. Весенний ветер обдувал стволы деревьев и вечно куда-то торопящихся людей. Но лишь эта парочка никуда не спешила. Блу пыталась разговорить Даста, в то время как тот только отнекивался. И только через два часа, в кофейне, ей удалось его разговорить. Чувствовалось, будто Пыльный что-то недоговаривает, но вытягивать дальше было просто напросто неприлично. Очень быстро настал вечер. Солнце уже садилось, а Даст с Берри сидели на холме в отдалённой части парка. Они шутили, смеялись и делились своими мыслями. Без боли, без слёз, но и без тепла. Хоть заботой Голубику окружает каждый день сестра, ей хотелось другой, иной любви. Знаете, говорят, что пятнадцать — самый романтичный возраст. И Блу хочется не просто заботы, а страсти. Хочется, чтобы болело сердце от расстояний, хочется, чтобы её заставил проснуться милый на слух голос. Но пока это всего лишь мечты, фантазии маленькой девочки, такие же далёкие, как и яркие звёзды…