Готическая повесть

Я снова шел по освещаемому желтыми камнями темному коридору. Снова эта арка, за которой находится заполненная лавой пещера. Тьма, царящая в глубинах этого храма, притягивала взгляд, заставляя всматриваться в непроглядную черноту древних чертогов. Где-то там находилось могущественное существо, и, казалось, оно словно ждет меня. Внезапно, я оторвался от земли и уже знакомая неизвестная сила понесла меня в черную бездну, шепча над ухом слова, которые я был не в силах разобрать. Резко открыв глаза, я глубоко задышал, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Опять этот сон. Один и тот же сон две ночи подряд. Возможно, это всего лишь реакция на стресс последних дней, ведь я только и думаю о том, что ждет меня дальше… И не придется ли мне и впрямь отправляться в храм спящего. Нет, совсем скоро я поговорю с магами и, уверен, они смогут мне помочь. Надеюсь, что смогут… Старательно отгоняя дурные мысли, я встал с кровати, оделся и открыл дверь. Погода сегодня была прескверная: небо заволокло черными тучами и дождь крупными каплями барабанил по хлипким деревянным лачугам и голой земле, превращая ее в грязь. Да, погодка не очень подходит для прогулок за стены лагеря. Да и вообще за стены дома. Но сидеть на месте и ждать пока закончится дождь я не могу: может быть, он будет лить весь день, а я не хочу провести здесь ни одного лишнего дня. Глубоко вдохнув, я вышел на улицу. На удивление, дождь был довольно теплый и почти не доставлял дискомфорта, но я все-таки решил отложить поход за стены лагеря до окончания этого ливня, а пока есть еще один человек, одобрение которого я могу получить — Скатти. Он отвечает за арену, расположенную как раз напротив моего дома. Захватив из дома меч, найденный мной по пути в лагерь, я направился к арене. Несмотря на проливной дождь, на арене полным ходом шла тренировка. Скатти фехтовал с парнем в красных доспехах — Кирго, если мне не изменяет память. Огромный наемник в синих доспехах Нового Лагеря по имени Харим размахивал огромной шипастой булавой прямо у входа, оттачивая движения. Боец Болотного Лагеря стоял в стороне и курил болотник. — Эй, ты! — Обратился ко мне Харим. — Ты что здесь забыл? — Мне нужно поговорить со Скатти. — Зачем? Ставки еще не принимаются. Или ты собрался драться? — Может и драться. Мне нужно получить одобрение, чтобы присоединиться к этому лагерю. — А-ха-ха-ха, — рассмеялся Харим. — Драться? Да ты умрешь раньше, чем я достану булаву, — курящий боец болотного лагеря при этих словах тоже улыбнулся. — Возможно, — немного смущенно ответил я. — И все же я поговорю со Скатти. — Иди, я тебя не останавливаю, — снисходительно улыбаясь, Харим продолжил свою тренировку. Обойдя Харима, я вошел внутрь большого каменного кольца, представляющего из себя арену. Пока я шел, до меня доносся разговор Скатти с Кирго: — На сегодня все. На будущее: старайся держать меч ровнее, иначе однажды просто не успеешь парировать удар. — Я запомню. Спасибо за тренировку, — Кирго убрал меч в ножны и прошел мимо, внимательно осмотрев меня. — Чего тебе? — Заговорил со мной Скатти. — Я хочу присоединиться к лагерю и мне нужно твое одобрение. Скатти пристально посмотрел мне в глаза. — Я мог бы дать тебе свое одобрение, но только, если тебе удастся произвести на меня впечатление. Здесь соревнуются бойцы всех трех лагерей. Вызови на бой одного из них. Поглядим, что ты можешь, и может быть я подумаю о твоей просьбе. — Хорошо. Я развернулся и пошел ко входу на арену, где стояли остальные бойцы. Ну что ж, в игре есть два варианта, как получить это одобрение: победить кого-нибудь, либо же проиграть Хариму. И победить хоть кого-нибудь мне точно не светит. Даже падальщик чуть было не разделался со мной. По спине у меня пробежал холодок: проиграть Хариму… Он же изобьет меня до полусмерти. А если он нанесет мне какую-нибудь травму? Не думаю, что я смогу подать на него в суд и получить компенсацию физического и морального вреда, я просто сгнию в этом месте инвалидом и никому не будет до меня никакого дела. Но выбора у меня нет. Возможно, я мог бы сначала потренироваться, но я даже не умею правильно держать меч! Сколько месяцев пройдет прежде, чем я смогу хоть что-то изобразить в бою? Люди здесь тренируются годами, а кто-то из них не расстается с мечом с рождения, и я им и в подметки не гожусь. У меня нет столько времени на тренировки. Дождь крупными каплями барабанил по моему лицу и потоком стекал по телу на землю, пока я стоял на месте и решался. Судорожно выдохнув и сцепив зубы, я подошел к Хариму. — Я вызываю тебя на бой, — неуверенно промямлил я. Ливень заглушил мои слова и, кажется, Харим меня даже не заметил, невозмутимо продолжая размахивать своей булавой. — Харим! Я вызываю тебя на бой! — Что? — Он повесил булаву на пояс. — Ты? А-ха-ха, да я сожру тебя на завтрак, малыш! Окажи себе услугу и проваливай, пока еще не поздно, — он тут же потерял ко мне интерес, снова снял с пояса булаву и продолжил тренировку. Так, какие там реплики были в игре чтобы заставить его драться? — Твоя мать была похожа на овцу. — Да ты ее даже не знал. Впрочем, да, думаю, так оно и есть, — невозмутимо ответил Харим, не прерывая своих движений. Ах да, это не подходит. Там что-то про Гомеза… Вспомнил! — Ты здесь только за тем, чтобы получить шанс поцеловать Гомеза в задницу, — вспомнил я слово в слово эту фразу из игры. — Что?! Ах ты, червяк навозный! Ты ничего о нас не знаешь! В Новом Лагере нет всего этого дерьма! — Харим не на шутку разозлился и мне стало страшно. Что он сделает со мной в таком взбешенном состоянии? — И помимо всего прочего, я здесь только по одной причине: чтобы была возможность выбивать дурь из таких задниц, как ты! С удовольствием сделаю это и с тобой, пусть нас рассудит арена! — Кажется, его черное лицо налилось красным настолько, насколько это вообще возможно. Глаза яростно сверкали. Он быстро прошел мимо меня, ударив плечом и направился на арену. Еще раз глубоко выдохнув, я поправил на поясе свой меч и на ватных ногах двинулся вслед за взбешенным здоровенным наемником в синих доспехах, мысленно прощаясь с жизнью. Заходя в каменное кольцо, я поймал на себе пристальный взгляд Скатти. Ну что ж, надеюсь, все это будет не зря. Харим уже стоял в центре песчаного круга и нетерпеливо смотрел на меня, размахивая булавой. Я подошел к нему и достал меч. — Боль — это вопрос силы духа, — произнес он свою фразу из игры. Что это вообще, такой боевой клич? Зачем он это говорит? Харим сделал пробный взмах булавой, оценивая противника. Я неуклюже попытался его парировать, махнув мечом навстречу и промахнулся. Опытный боец тут же понял, что его противник ничего из себя не представляет. Раздосадованный, он закатил глаза, одним движением руки выбил у меня меч, а следующее, что я увидел, это летящий мне навстречу огромный кулак, рассекающий в воздухе дождевые капли. Ледяная вода разлилась по телу и это заставило меня резко открыть глаза. Тут же я ощутил ноющую боль, охватывающую все мое лицо. — Очнулся. Ничего, жить будет, — кажется, это был голос Скатти. Мысли в голове путались и я не сразу сообразил, где нахожусь. Немного приподнявшись и оглядевшись, я понял, что лежал на земле неподалеку от входа на арену. — Давай, вставай, — Скатти подал мне руку и, сильно потянув, поставил на ноги. — Я дрался с Харимом, — хрипло выдавил из себя я, держась за кружащуюся голову. — Дрался? А-ха-ха, это громко сказано, — рассмеялся Скатти. — Харим вырубил тебя одним ударом. На это было жалко смотреть. Но вот, что я тебе скажу, парень, — он придвинулся ко мне ближе и понизил голос. — Хоть ты и ничего из себя не представляешь, но ты правильно выбрал противника. Нельзя терпеть этих ублюдков из Нового Лагеря. Похоже, ты это понимаешь — как раз такие люди нужны нам! Я скажу Диего, что даю свое одобрение, — он похлопал меня по плечу. — Спасибо, — я попытался улыбнуться, но лицо тут же пронзило болью и получилась лишь кривая болезненная ухмылка. — Иди, приведи себя в порядок. И если станешь одним из нас — заходи ко мне, тебе не помешает научиться обращаться с оружием. — Обязательно, — ответил я, подобрал с земли меч и направился к дому. Рядом с домом стояла бочка из которой я зачерпнул воды и умылся. Вода окрасилась в красный цвет, унося с собой засохшую на лице кровь. Не знаю, сколько я пролежал без сознания, но дождь уже закончился, тучи рассеялись, а на небе снова появилось местное солнце. Живот предательски заурчал, и я понял, что жутко голоден. Я бы мог снова отправиться к Снафу, но совесть не позволяла мне это сделать. Я ведь еще вчера обещал принести ему грибы и жуков и прийти снова с пустыми руками и просить еду я просто не могу. А значит, пора отправиться за ворота к пещере, возле которой растут грибы и где лежит тело пропавшего стражника по имени Нек. Я зачерпнул еще горсть воды и окунул в нее лицо. В игре возле пещеры обитают два кротокрыса. Я с трудом справился с одним падальщиком, что я буду делать с двумя кротокрысами? Они, конечно, более медлительные и неуклюжие, но… Мысль о том, что придется убивать живых существ претила мне. Но, как всегда, выбора у меня нет. Это такое странное чувство, когда у тебя нет других вариантов, будто кто-то ведет тебя за руку и заставляет делать то, что хочет он. И волей-неволей приходится пересиливать себя и двигаться вперед, иначе останешься здесь навсегда. Приведя себя в порядок и собравшись с духом, я отправился к южным воротам Старого Лагеря. По пути мне пришлось миновать арену и словить неприязненный взгляд Харима, который все также махал булавой у входа. Ничего, думаю, больше мне с ним все-равно встречаться не придется. Через пару метров, за углом замка начиналась самая настоящая помойка. Заключенные сбрасывали сюда строительный мусор, недоеденные остатки пищи, обглоданные кости и прочие отходы. Неприятный запах разносился по округе и горе было тем, чьи дома находились неподалеку. И здесь же ползало несколько мясных жуков, которых мне необходимо было добыть для повара. Ох, как я теперь понимаю Мада… Сморщив нос и всеми силами борясь со своей брезгливостью, я схватил жука за мясистое тельце двумя пальцами и поднял воздух. Тот быстро зашевелил своими лапками, стараясь дотянуться до моей руки и иногда у него это получалось, от чего у меня по телу разливалась волна холодного омерзения. Черт, и как это вообще можно есть? Похоже, сегодня я ужинать не буду… Взяв в руки еще двух жуков и борясь с тошнотой, я быстрым шагом направился к повару, дабы поскорее избавиться от этого мерзкого «деликатеса». — О, давай их сюда скорее, — радостно воскликнул Снаф. Не менее радостно я протянул ему эти мерзкие помойные отродья. Повар как следует промыл жуков в бочке с водой и тут же кинул в котел. — А грибы принес? — Нет, пока только жуков. Сейчас схожу за грибами. — Давай быстрее, а то жуки сильно разварятся и потеряют всю пользу. — Кхм, пользу? Они живут на помойке и питаются мусором, как их вообще можно есть? — Я все еще боролся с тошнотой. Казалось, жуки из моих рук никуда не делись и все так же мерзко сучат своими лапками по моей коже. — Зато какие вкусные! Не бойся, я их приготовлю так, что едва попробовав кусочек, ты сразу же забудешь об их происхождении. Давай, неси грибы, — повар принялся оживленно помешивать содержимое котла. Скептически пожав плечами, я направился обратно к южным воротам. Уже ступив на черную каменную дорогу, ведущую к выходу из лагеря, я внезапно столкнулся со стражником в тяжелых доспехах с большими стальными вставками. Он явно был высокого положения в лагере. Кажется, его зовут Шакал. — А! Кто-то новенький. — Привет, — невозмутимо ответил я и продолжил путь. — Постой, я хочу предложить тебе помощь. Мне пришлось остановиться и выслушать его. — Ты здесь новенький, а новички всегда попадают в неприятности… Ты можешь избежать их по очень доступной цене: всего десять кусков руды, парень! Здесь даже и говорить не о чем. Ну да, вроде как если я заплачу — стражник будет приглядывать за мной в случае чего. На деле же, если им не заплатить, они специально подговаривают других колонистов создать проблемы новичку. По крайней мере, так оно было в игре. — У меня нет десяти кусков, — ответил я, напрягшись. — Эй, парень, не напрягайся так! Ты здесь еще новичок, тебе многое предстоит узнать. Я не хочу на тебя давить — подкопи руды, заплатишь, когда будешь готов. — Непременно. — Береги себя, — ехидно закончил Шакал и прошел мимо меня. Неприятный тип. Надеюсь, у меня не будет никаких проблем из-за него. В игре, если не заплатить стражникам, они подговаривают одного рудокопа выманить героя из лагеря и избить. Я, конечно, на это не попадусь, но все равно на душе тревожное ощущение. Уже возле ворот меня снова остановили. На этот раз это был стражник, охраняющий вход в лагерь: — Эй, ты! По-моему, я тебя здесь еще не видел! — Я попал сюда пару дней назад. — Будь осторожен. Снаружи довольно опасно. Спокойно себя можно чувствовать только в лагере. — Я знаю, спасибо за предупреждение. Уж я-то знаю… Выйдя за ворота и ступив на землю за пределами лагеря, я глубоко вдохнул полной грудью. Вот я и снова снаружи, как в первый день. Никаких защитных стен, только открытое пространство до горизонта, заполненное всевозможными тварями, страстно желающими сожрать меня. От этих мыслей по спине пробежал холодок. Ладно, в конце концов я ненадолго, только дойду до той пещеры и обратно… Пещера находилась совсем рядом и ее прекрасно было видно даже от ворот лагеря. Взяв в руки меч, я направился к ней. По пути я заметил растущие возле камней грибы, которые просил собрать Снаф. Возьму по дороге обратно, сначала самое сложное. Возле пещеры меня ждала неприятная новость: память подвела меня и кротокрысов здесь целых три. Что делать? Позвать на помощь стражников? Тогда надо мной будут смеяться до конца моих дней в этом лагере. Попытаться их как-то выманить? Как и чем? А хотя, я знаю. Неподалеку от пещеры я заметил одинокого падальщика. Что ж, не знаю, верное ли это решение, но с тремя кротокрысами разом я точно не справлюсь. Вытащив меч, я направился к ничего не подозревающей твари. Впрочем, когда я приблизился, тот сразу меня заметил и встал в угрожающую стойку, издавая противное кудахтанье. Перед глазами тут же всплыла картина моей битвы с этим существом в первый день здесь, а по спине пробежал предательский холодок. Руки вспотели и я поудобнее перехватил выскальзывающий из потных ладоней меч. Падальщик ринулся вперед, несясь прямо на выставленный в его сторону клинок. Когда он был уже совсем рядом, я махнул оружием в сторону тонкого горла хищной твари, надеясь одним ударом завершить бой, но в последний момент тот отскочил и клинок лишь разрезал воздух. Быстрым движением, я снова развернулся лицом к противнику. Он угрожающе закудахтал и попробовал клювом достать до моего колена, но я вовремя отставил ногу в сторону, а другой ногой ударил его по черепу. Падальщик издал звук, похожий на скуление собаки и, кажется, не на шутку разозлился. Он принялся наносить удар за ударом, стараясь проткнуть клювом ненавистного обидчика и мне оставалось только пятиться назад, неуклюже махая перед собой мечом. Вскоре падальщик заметно устал и его выпады замедлились. Когда он в очередной раз выкинул голову вперед, дабы достать меня мощным клювом, я резко прыгнул ему навстречу, уклоняясь от его головы и оказываясь сбоку от него. Ударив ногой, я повалил его на землю и, не давая опомниться, как в первый день с силой опустил клинок на тонкое горло. Падальщик замахал крыльями и задергался, пытаясь подняться на ноги и уйти из-под удара, но у него ничего не вышло и ему пришлось окропить кровью высохшую желтую траву долины рудников. В этот раз слезы на глаза не навернулись. Наверное, теперь я был уже морально готов к такому развитию событий и успел свыкнуться с мыслью, что я больше не дома и здешний мир живет по другим законам. А может, убийство — это лишь дело привычки? Возможно, со временем это становится настолько обыденным делом, что уже не вызывает никаких эмоций. Я взял труп падальщика за ногу и потащил к пещере. Немного в стороне от входа, я оставил его лежать на земле, предварительно отрубив одну ногу — это мне на ужин. Затем я быстро отбежал за ближайший камень, сел и принялся ждать. Ждать долго не пришлось: кротокрысы быстро учуяли добычу неподалеку и радостно побежали к трупу падальщика, освобождая мне проход в пещеру. Осторожно, стараясь не привлечь их внимание, я направился к углублению в скале. Внутри стояла ужасная вонь разлагающегося тела. Вдоль стен росли огромные грибы, почти с меня ростом, а с потолка длинными нитями свисал мох. В центре этой небольшой пещеры лежал мужчина в красных доспехах Старого Лагеря, кажется, изрядно поеденный кротокрысами. Я приблизился к нему и вонь ударила в нос еще сильнее. По-видимому, он лежит здесь уже довольно давно. И как его не могли найти всего в паре шагов от лагеря? На шее у него висел амулет, тот самый, что нужно отнести Слаю для получения одобрения. Не желая задерживаться здесь больше ни секунды, я снял амулет с тела Нека и направился к выходу. Кротокрысы увлеченно поедали труп падальщика и не обращали на меня никакого внимания, что позволило мне беспрепятственно добраться до ворот лагеря, по пути не забыв собрать для Снафа обещанные грибы. Итак, с охапкой грибов под мышкой, ногой падальщика в руке, мечом на поясе и амулетом в кармане я вошел в лагерь. Первым делом я решил освободить руки и избавиться от прижатых к телу грибов, ибо их было так много и они были такие большие, что просто нести их в руках не представлялось возможным. — О, наконец-то, давай их сюда скорее, — Снаф взял у меня грибы, промыл их в бочке также, как и жуков до этого и кинул в котел. Я с облегчением опустил затекшую руку. — Смотрю, ты времени даром не терял, еще и поохотиться успел, уважаю, — изрек повар, смотря на ногу падальщика. Сидящий на лавке Мад тоже с интересом взглянул на ногу и направился ко мне: — Привет, друг, я вижу, ты сегодня удачно поохотился, — радостно поприветствовал он. — Ну более-менее, на ужин хватит, — скромно ответил я. — А ты угостишь меня? Мы же друзья, а я уже давно ничего не ел… С тех пор, как ты поделился со мной рисом. Черт, мне его, конечно, жалко, но он же даже не старается ничего сделать. В конце концов, даже я, хлипкий и совершенно не приспособленный к жизни в колонии, попавший сюда всего пару дней назад, смог убить уже двух падальщиков и раздобыть себе еды. К тому же, я дал себе слово, что в следующий раз не пойду на поводу у Мада, так что: — Прости, Мад, но этой ноги даже мне одному маловато, а я потратил много сил, сражаясь с падальщиком… — Ах, ну ладно, тогда, наверное, в следующий раз… Если я еще буду жив… — Грустно сказал Мад и медленно направился в сторону своей лачуги. Вот зараза, на жалость давит! — На-на, жри, только вали отсюда, — выпалил Снаф, протягивая Маду миску риса. — Спасибо большое, Снаф, ты лучший человек на свете! — Обрадовался Мад, схватил миску и быстрым шагом направился к дому. — Ненавижу этого урода, — выругался повар. — А ты добряк, Снаф, — заметил я. Тот лишь фыркнул и как всегда принялся мешать свое варево. Я зашел домой, чтобы не таскать с собой по лагерю ногу падальщика, положил ее на стол и направился к Слаю, чтобы отдать амулет. Тот жил на пригорке неподалеку от Диего, напротив колодца и ямы, находящейся прямо под стенами замка и постоянно наполняющейся водой во время дождей. — Ты новенький, да? Я тебя здесь еще не видел, — обратился он ко мне сразу же, как только увидел. — Меня зовут Слай, я предлагаю новичкам работу. В этот раз я решил не выпендриваться, как тогда с Уистлером и не бежать вперед паровоза, а выслушать Слая до конца, дабы не возникало лишних вопросов. Выпендриваться я буду при разговоре с магами. — Какую работу? — Я изобразил живой интерес. — Пропал один из наших стражников. Его зовут Нек. Он мог переметнуться к Новому Лагерю! Ты новенький, ходишь повсюду и не вызываешь подозрений. Так что смотри в оба. Найдешь его и я замолвлю за тебя словечко в лагере. — Слушай, Слай, я тут охотился неподалеку от южных ворот и наткнулся на пещеру… — Ну и? — В общем, там лежал труп какого-то стражника, возможно, это Нек. На нем был этот амулет, — я вытащил из кармана украшение и передал в руки Слаю. Тот сразу узнал его. — Собственно, из-за этого амулета все и затевалось… Ты умный парень. Думаю, ты хотел оставить амулет себе, но в итоге ты поступил верно. Если Диего спросит меня, я выскажусь в твою поддержку. С этими словами он ушел в дом и запер за собой дверь. Что ж, большую часть одобрений я получил, остались те, которые оставаясь в лагере уже не получишь. Теперь мне придется немного погулять по колонии, вдали от защитных стен, и от этой мысли мне становилось не по себе.