Мечтают ли люди об андроидах?

Хелен помнит тот день. Ту аварию. Помнит в мельчайших подробностях. Фура, лёд, помнит, как закружилась голова и шестилетний мальчик громко закричал «мама». Она ничего не могла сделать. Но мог сделать хирург. Чёртов ублюдок, как он мог? Забив ноздри красным льдом, он валялся в наркотическом угаре, а его даже не отчитали за это. Подумаешь, врач-нарик, с кем не бывает в двадцать первом веке. Увидев это, Хелен не может справиться с яростью и срывается с места, чтобы поколотить козла, но санитары крепко хватают её под руки, едва она замахивается, и вкалывают что-то в шею. Женщина просыпается спустя пять часов. Медсестра со светящимся диодом на виске запрограммировано сообщает, что Коул Андерсон не пережил операцию. Операцию, проведённую андроидом. Остаётся только наблюдать, как мир рушится. Её мир. Нет больше ничего кроме зияющей дыры в груди и ночных кошмаров, от которых спасает только сорокапроцентный алкоголь и, возможно, собака. Уж она-то, живая и тёплая, с понимающим взглядом, куда лучше жестянок. Именно поэтому Хелен никогда не пустит в свой дом ни одного андроида, даже банального уборщика. Трудно будет сдержаться и не поколотить машину, за ремонт которой придётся платить, так что женщина обходится без этого. Хелен приходит на работу к полудню, если вообще приходит. Большинство всё ещё считает лейтенанта профессионалом своего дела, но есть и те, кто настаивает на её отставке. Таких обычно она посылает к чёрту, берясь за новое дело, даже если знает, что не раскроет его. Таким делом и стали преступления девиантов. Кто же знал, что при этом ей в нагрузку дадут андроида? Так ещё и, чёрт бы его побрал, такого приставучего. Вечно находит её, где бы она не пряталась, ослушивается приказов, которые противоречат его программе, умничает и своевольничает. А ещё он вылил её выпивку. « — Моё имя Коннор. Андроид. Прислан из Киберлайф». Он всегда представляется одинаково. Это действует на нервы. Кто бы не спросил, он произносит это целиком. Коннор, андроид, Киберлайф. Постоянно повторяется. Но вот чего у машины не отнять, так это детективных способностей. Уж больно они постарались в своей конторе, чтобы сделать такой прототип. Ещё пару лет и можно будет закрывать полицейские академии – живые копы будут не нужны общественности. Андроиды чётко следуют приказам, не испытывают жалости и грусти, привязанности и сочувствия. Зачем правительству коп, который не выстрелит в преступника, потому что знает его, или потому что понял его мотивы, проникся? Коннор ходил по дому убитого, то там, то тут отмечая улики, а Хелен наблюдала и думала. Если сейчас он точно выстроит всю цепочку событий, то можно будет смело сдавать значок. На удивление, это и происходит. Походив минут двадцать, андроид проводит лейтенанта от начала до конца, рассказывая, как всё было, и звучало это максимально правдоподобно. Единственное, что удивляет, так это способность андроида-убийцы защищаться. Как там говорится в законах робототехники? Робот не может причинить вред человеку? Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда они противоречат первому закону? Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первому или второму законам? Третье правило особенно смешно звучит, если взглянуть на место преступления. Но, в любом случае, Коннор находит девианта на чердаке. Интересно, сделали бы это люди без его помощи? Полезли бы наверх, или отправились бы пить кофе? Плевать. Сейчас главное – это допрос. Хелен умеет допрашивать людей, на них очень легко давить, особенно когда их находят в крови на месте преступления, но машины – совершенно другое. И, как оказалось, рассчитать оптимальное «давление» на машину может только машина. И тут тоже робот обскакал живых копов. Едва полицейские пытаются увести девианта, как он начинает вырываться, кричать. Хелен не нравится за этим наблюдать. Да, она терпеть не может андроидов, но сейчас один из них ведёт себя в точности так, как повёл бы себя человек в такой ситуации. И это вызывает нежелательную внутреннюю борьбу. Встревает Коннор. В процессе диалога на повышенных тонах Андерсон понимает, почему важно не нанести увечий девианту, а вот до Рида как всегда всё доходит в последнюю очередь, включая развитие, так что он наставляет на Коннора пистолет. Идиот. Он вообще понимает, сколько нужно будет платить за ремонт этого агрегата? — Всё, хватит! — не выдерживает лейтенант. — Ты бы лучше отвалила, Хелен, — рычит детектив, даже не глядя на неё. — Я сказала всё, хватит. Только пистолет в руках Андерсон, нацеленный на Рида, заставляет мужчину со скрежетом отступить. Бросая последние угрозы, он вылетает за дверь. Девианта уводят, тот не сопротивляется, когда к нему не притрагиваются. Коннор был прав. Сейчас они оба поступили правильно. Едва стоит Хелен показаться на рабочем месте, её тут же встречает надоедливый «напарник». Он рад её видеть. Ну да, конечно. Чего он вообще тёрся рядом с её столом? Вынюхивал что-то. Да насрать. Всё равно день начинается хреново – лейтенант даже не успевает сесть, а капитан Фаулер уже кричит, чтобы она срочно зашла к нему. Пропуская половину слов, что ей говорят, Хелен наблюдает через стеклянные стены его кабинета, как Рид в столовой вплотную подходит к Коннору, что-то говорит, а затем, вложив, видимо, всю свою детскую обиду, лупит андроиду в корпус. Тот сгибается и падает на одно колено. Машины не чувствуют боли, но чёрт, если этот придурок повредил ему что-то, за что придётся платить Хелен, то она лично разобьёт лицо детектива об столик, за которым он стоял ранее. Но уже через минуту Коннор поднимается, поправляет костюм и куда-то уходит. Значит, в этот раз обойдётся без драки в рабочем коллективе. Разговор лейтенанта и Фаулера прервал парень, прибежавший сообщить, что пойманный девиант разбил себе морду об стекло. Чёрт, и ради этого она вступила в контры с Ридом? Хоть этот козёл ей никогда не нравился, и дружить с ним Хелен не намеревалась, но всё равно стоило оставаться в стороне. Коннор возвращается уже тогда, когда женщина сидит на рабочем месте, обдумывая всё ей сказанное в кабинете начальства. Андроид снова начинает говорить о каких-то неудобствах, о том, что приносит свои извинения, но это никак не трогает её душу. Робот садится за стол напротив и вдруг начинает задавать вопросы. Музыка, её собака, любимая команда, матч, который этот клоун не дал ей досмотреть в баре, и… причина, по которой Хелен терпеть не может андроидов. Посидев перед монитором, Коннор снова куда-то тащит её, вновь пытаясь разобраться, какие же у неё там проблемы «личного характера». Андерсон уже тошнит от фразы «я понимаю», которую он никак не перестанет повторять. Когда лейтенант уже собирается набить морду этой куче пластмассы на железных шарнирах, её отвлекают. Ривендейл. Почти самая окраина Детройта. Коннор сказал, что девиант в панике села на автобус и доехала до конечной, и, возможно, всё ещё находится где-то здесь. Хелен снова даёт роботу свободу действий и уже даже привыкает неторопливо обходить местность, пока всю работу делают за неё. Так и сноровку потерять можно. Уже спустя жалкие десять минут Коннор вылетает пулей из какого-то заброшенного дома и кричит, чтобы женщина сообщила постам о том, что он нашёл девианта. Он бросается за ними, пока Хелен подлетает к рации. Андерсон, задыхаясь, чуть не врезается в сетчатый забор, хватая Коннора за руку, когда тот пытается перелезть через преграду, и говорит не делать этого, для убедительности добавляя «это приказ», что всегда останавливает роботов в подчинении у человека. Всегда, да не всегда. Видимо, программный приказ закрыть дело любой ценой важнее, чем приказ человека. Коннор бросается через хайвей, а всё, что остаётся Хелен – наблюдать, вцепившись пальцами в сетку. Почему-то ей приходится уговаривать себя думать о том, что андроиды ловче и живучее людей. Почему-то приходится заставлять себя не закрывать глаза, когда напарника чуть не сбивает грузовик. Эта драка посреди дороги, когда девиант отбрасывает его в сторону. Коннор всё равно не сумел её догнать, но зато знатно помотал нервы Андерсон, за что точно будет отчитан. Когда ноги андроида касаются травы за пределами скоростной дороги, Хелен оседает на землю. Всё это время она будто не дышала, и сейчас это дало о себе знать. Спустя несколько часов после погони он снова пытается извиниться. И почему его социальная программа такая надоедливая? Неужели нельзя просто помолчать, пока Хелен ждёт свою еду? О да, он ещё укажет ей, что еда вредная, дёрнет за азартные игры и сомнительную компанию. И только потом, доведя её до ручки, пожелает приятного аппетита. Кажется, что теперь можно нормально поесть, но робот спрашивает, почему Хелен пыталась отговорить его бежать следом за девиантом, на что женщина не очень убедительно пожалуется на заполнение бумажек, если бы вдруг Коннора сбили насмерть. Ей показалось, или на мгновение на лице напарника появилась несвойственная андроидам полуулыбка? — То есть, ты хорошо подготовился, да? И ты, типа, всё теперь про меня знаешь? — не удерживается от вопроса лейтенант, когда речь заходит о чём-то личном. Коннор несколько секунд стоит молча и рассказывает о её былых заслугах, упоминая и недавние «дисциплинарные взыскания». Да, пожалуй, в последние месяцы Хелен Андерсон действительно стала несколько несносной. Но на вопрос, что Коннор о ней думает, он называет её хорошим полицейским. Говорит, что нуждается в её доверии. Женщина приоткрывает рот, чтобы что-то добавить, но андроид получает новый вызов, связанный с девиантом. Придётся отложить. Чёрт, ну и запах. Кругом сотни голубей, этих мерзких городских птиц. Ну конечно, андроидов не тошнит от такого запаха, он может спокойно обойти квартиру, а вот Хелен прилипает к полуоткрытому окну, пытаясь не сдохнуть на месте. Коннор что-то понимает. Он подходит к дыре в потолке и тут же на него кто-то падает сверху, и, переворачивая мебель вокруг, убегает прочь. Андроид кидается за ним. Чёртовы девианты. Роботы организовывают погоню по сраным крышам, а Андерсон пытается не отставать, но ощущение такое, будто она слишком стара для подобных вещей. А вот в самом начале карьеры она бы любого андроида обогнала, точно. Хелен примерно понимает, куда андроиды выйдут, и сокращает путь, что приводит к результату – ей удаётся вцепиться в преступника и удержать его на месте секунд пять, но когда на горизонте появляется Коннор, её нагло опрокидывают, едва не сбросив с крыши. Всё, что чувствует она сейчас – усталость. Руки сами собой разжимаются, ещё чуть-чуть и лейтенант полетит вниз. Но её подхватывают. Хватают за руку и возвращают обратно на твёрдую землю. Коннор. Хелен, переводя дыхание, громко ругается, но не на андроида, который, возможно, только что спас ей жизнь, а на всё вокруг. На всё вокруг, кроме напарника. Уходя к лестнице, женщина хочет поблагодарить его, но сдерживается. Возможно, он и так понял, что она хотела сказать. Хелен Андерсон снова пьёт. Много пьёт. Она знает, что это не выход, но не может остановиться, держа в руках фотографию сына. Кто же был виноват в той аварии? Она? Водитель фуры? Кто ещё? Женщина медленно уходит в забытие, слыша, как щёлкает над ухом револьвер. Один раз. Второй раз. Третий раз. Когда там уже пуля? В этом прелестна русская рулетка. В промежутках между нажатием спускового крючка она даёт тебе понять, кто же ты, чёрт возьми, такой, и что хочешь делать дальше. Андерсон снова считает до трёх перед нажатием, но вокруг всё темнеет. Удар. Снова удар, но теперь по лицу. Резко распахивая глаза, Хелен видит перед собой лицо Коннора. Он что, только что въехал ей? Андроид поднимает её, слушая громкие нелестные слова в свой адрес, и тащит в ванную, где врубает ледяную воду. Женщина моментально трезвеет. Может, не полностью, но ей уж точно намного лучше, чем раньше. Кое-как ему удаётся привести её в чувства и заинтересовать в дальнейшем расследовании. А ещё он разбил ей окно. Хелен никогда не любила такие места, как клуб «Рай». Если раньше, во времена её юности, подобные заведения использовали настоящих женщин, что было ещё более оскорбительно, то теперь их место занял металл и пластик. Мужчины что, действительно предпочитают трахать роботов? А приходящие сюда, как клиенты, женщины? Их всё устраивает, когда внутри них оказывается… фу. Андерсон хотела отвлечься от ужасной головной боли, но такие мысли только сильнее провоцировали её. Оставалось только продолжать стебать напарника и расследовать убийство. Внутри оказался детектив Рид, который сходу пытался указать новоприбывшим их место. Ещё пара таких случаев, и Хелен точно завяжет хорошенькую драку. Он пытается шутить, но женщина выпроваживает его, дав Коннору дорогу. Хелен считает странным, что уже намного спокойнее относится к тому, что не машина является вспомогательным элементом в расследовании, а она. Коннор может отметить десятки деталей, которые она бы в жизни не заметила. Всё, что лейтенант смогла понять сама – жертва умерла от удушения. Но кто его придушил? Как вариант, всё можно было бы сбросить на лежащего на полу рядом с кроватью андроида. Рид, возможно, так бы и поступил. Андерсон понятия не имела, как в рапорте будет объяснять, какого чёрта она спустила столько денег на аренду Трейси разных мастей, но Коннор сказал, что это важно. За последнее время он ни разу не ошибся, ни с расследованием, ни с тем, что касается её самой. Они в течение трёх минут мотались туда-сюда по залам, и Хелен даже перестала считать, сколько раз приложила руку к сканерам. Столько денег вбухано, и никакого удовольствия, но, как лейтенант и рассчитывала, напарник справился на «отлично». С андроидами-лесбиянками Хелен ещё драться не приходилось. Всё бывает впервые. Пластиковая баба таскала её за волосы по всей кладовке, пока не кинулась на улицу вслед за своей подружкой. Андерсон успела как раз на исповедь. Почему Коннор не пристрелил их? Возможно, так даже лучше. Девочки просто любили друг друга и хотели сбежать. Симуляция эмоций, не симуляция – плевать. Сейчас уже на всё плевать. Андроиды становятся «живыми». Защищают друг друга ценой своей жизни. Это рушит привычный мировой уклад. Хелен поворачивает голову, чтобы взглянуть на Коннора – он… в замешательстве? Машина в замешательстве? Как там сказано? «Девианты поступают нелогично». Коннор сам поступает нелогично, и он не один из них, поэтому это вызывает ещё больше замыканий в его голове. Андроид сам же противоречит своей программе, но не может обнаружить, почему. До чего нужно дожиться, чтобы говорить по душам с роботом? Наверное, нужно в край долбануться. Здесь, в заметённом снегом парке, Хелен оставляет Коннора в машине, а сама идёт смотреть на город за рекой, вооружившись бутылкой алкоголя. Но он всё равно приходит. Задаёт вопросы. Одно неосторожное слово, и Андерсон психует – направив на напарника пистолет, она задаёт ему вопросы о его сущности, о смерти. Чёрт, выбивать эмпатию из куска пластмассы, как глупо. Не получив каких-то конкретных, «не машинных» ответов, Хелен уходит прочь. Ей нужно напиться и подумать. Срочно. Пусть делает то, что делает. Сейчас лейтенант тем более не удел. Федералы, они повсюду. Она терпеть их не может. Зазнавшиеся ублюдки. Хелен отпускает Коннора на все четыре стороны, пока сама пытается повторить его трюки с монеткой. Раз-два. Раз-два. Ничего не происходит, лишь монотонные поиски улик на месте преступления. Андерсон говорит с копами, пока андроид-детектив шныряет кругом. Ей кажется, или он периодически смотрит на неё? Да пофиг. Кому-то срочно нужно придумать тест на вычисление девиации. Прямо сейчас полиция чуть не попала впросак, чуть не лишилась нескольких верных служащих. Откуда выскочил этот ублюдок? Девиант, который всё время находился среди стоящих в углу операторов, вырвал у одного из мужчин автомат и направил на стоящих перед ним копов, среди которых была Хелен. Ей показалось, что ещё чуть-чуть, и она погибнет. Буквально секунда. Она падает на бок, прикрывая собой коллегу, но в этом нет необходимости – несколько шумных выстрелов и преступник падает наземь, а растрёпанный Коннор, снова не понимая своих необдуманных действий, отдаёт пистолет обладателю. Кажется, Хелен всё больше привязывается к этому андроиду. Странный Элайджа Камски со своими странными тестами, которые Коннор не прошёл. Или прошёл? Он не выстрелил в робота, которого создатель Киберлайф поставил на колени прямо перед ними, а затем чуть ли не впал в истерику, когда Хелен спросила его, что произошло. Ещё один случай, когда лейтенант считает, что Коннор поступил правильно. Андерсон кричит от ярости, когда Фаулер рассказывает о том, что передаёт дело ФБР. Твою мать, они ведь почти у цели! Столько прошли, столько сделали! Больше всего что-то дёргается внутри, когда Коннор говорит, что по возвращению в Киберлайф его деактивируют. Когда они начинают говорить, сидя у её рабочего стола, Хелен видит, сколько раз он неожиданно говорит что-то эмоциональное, а потом останавливается, снова продолжает и напрягается. Теперь женщина ясно видит – это дело с девиантами сильно повлияло на бездушную машину, выполняющую всё в интересах расследования. Неожиданно Коннор настаивает на том, чтобы проникнуть в подвал с уликами. Уж больно он хочет раскрыть дело. Или не хочет быть уничтоженным? В любом случае, Хелен так долго ждала, чтобы набить морду говнюку Перкинсу, агенту ФБР, поэтому не теряет момента и бросается на мужчину с кулаками, чтобы дать напарнику время пробраться в архив. Теперь она увидит его ещё нескоро. Да, её отстранили к чёртовой матери от работы, пообещали всерьёз задуматься над увольнением, но чего только стоила одна рожа Рида, когда он рассказывал, как пошёл за Коннором вниз по лестнице, а тот отмутузил его как нечего делать. Не прошло и суток, как Коннор заявился к ней домой, потребовал помощи. Хелен сомневалась, что-то настораживало её. Напарник попросил подъехать вместе с ним к офису Киберлайф, и она сделала это, после чего поняла свою ошибку, получив удар по голове. Это не Коннор. Это не он. Хелен, к виску которой приставили пистолет, пытается уговорить настоящего Коннора продолжать то, что он сейчас делает. Неважно, что с ней будет, свою миссию она выполнила. Теперь всё зависело от него. Было видно, как андроид нервничает. Что-то в нём изменилось. И только когда речь заходит о девиантах, лейтенант понимает – Коннор стал одним из них. — Можешь убить её, мне плевать. Этот человек ничего не значит. Слова больно режут по ушам и по чему-то ещё внутри неё. Хелен подсознательно понимает, что он блефует, ведь смотрит прямо ей в глаза, а не на своего противника. Когда становится прямой выбор – революция или напарница, Коннор отходит в сторону. Клон переводит пушку на него, и Андерсон понимает, что это шанс. Бросается на руку ублюдка, и это даёт Коннору возможность вмешаться. Андроиды обмениваются оцарапывающими выстрелами, дерутся, пока Хелен приходит в себя. Она хорошенько приложилась головой, пока падала. — Так, стоп! Андроиды замирают на полу, увидев в руках женщины пистолет, и расходятся в стороны. Чёрт, два совершенно одинаковых создания. От поочерёдных возгласов «Я настоящий» начинает гудеть голова. Прямо цирк уродов. Вопросы ничего не дают, они и на них отвечают одинаково. — Хелен, прошу. Андерсон повернулась в сторону говорящего. — Да, я девиант. Со вчерашнего дня. Так вышло. Я чувствовал, но не мог понять, что именно, а теперь… наверное, я благодарен тебе в десять раз больше, чем мог это выразить, будучи ограниченный программой. Сейчас я не жалею ни о чём. Ни о том, что упустил андроида, вытаскивая тебя обратно на крышу, ни о том, что выстрелил в другого, который выхватил автомат, ни сейчас. Если не знаешь, кого убить – пристрели обоих. Тогда ты сможешь вернуться домой целой. Хелен не может отвести глаз, на которые сами собой начали наворачиваться слёзы. Тот, второй, попробовал ещё что-то выкрикнуть, но пуля навсегда отвела от него такую возможность. Тыльной стороной ладони вытерев лицо, она делает несколько рваных шагов вперёд. Коннор делает то же самое. Вы когда-нибудь обнимали андроида так, словно он живой? Так крепко, что можно слышать, как хрустят твои собственные кости? А андроид? Андроид обнимал когда-нибудь по своей собственной воле вас, да так, что боялся что-то вам повредить? Когда же лейтенант успела перейти от ненависти к чему-то подобному? — Может, вы и правда живые, — выдыхает она куда-то ему в воротник и разжимает руки, потому что Коннор будто и не собирался этого делать. — Иди. Делай то, что должен.

***

Конец революции. Конец смертям и рекам крови. Красной и голубой. Маркус добился своего без единого выстрела – мирные демонстрации, сочувствие людей, и всего один поцелуй двух андроидов, который заставил мадам президент отдать приказ опустить оружие. Хорошо это или плохо – покажет время. Хелен теперь тоже не жалеет о том, что делала. Тем вечером, расходясь в разные стороны, они договорились встретиться через два дня. Именно на том месте, где сейчас стояла лейтенант. Она пришла раньше. Хотела собраться с мыслями, дать себе время уйти, но осталась. А андроиды никогда не опаздывают. Женщина почувствовала его взгляд и обернулась. Шаг, ещё один, и ещё. Через какое количество времени люди свыкнутся с соседствующей расой и образуются пары человек/андроид? Шаг, второй, третий. Как давно Хелен чувствовала что-то подобное? Наверное, до того, как развелась с мужем. Тело робота не источает тепло, как человеческое, но ей хватит и того, что есть. Роботы не дышат, но если бы дышали, то Хелен бы почувствовала его дыхание где-нибудь на уровне шеи. Он выше на полголовы, но чуть наклоняется, чтобы держать её в своих руках. Действительно ли девианты чувствуют? Радуются ли, грустят, любят ли? Хелен перестаёт задаваться этим вопросом, когда слышит над ухом шёпот. — Не отпускай. Ещё пять минут. Не отпустит. Мечтают ли андроиды об электроовцах? А мечтают ли люди об андроидах?