Часть 1
26 мая 2018 г. в 18:47
Свежий влажный воздух развеял остатки ночного кошмара Знающего. Он всегда просыпался перед самым рассветом, намного раньше Ласточки, которую за время их путешествия так и не смог приучить вставать рано. Поежившись от утренней прохлады и поняв, что больше ни минуты не может позволить себе провести в постели, он поднялся и прикрыл окно. Когда ведун вышел к ручью, солнце уже слепило и без того раздраженные глаза своими первыми лучами. Аваллак'х невольно окинул взглядом их очередное пристанище: заброшенный домик в самой чаще леса, небольшой, но довольно уютный, с двумя крошечными спальнями, расположенный недалеко от ручья. Он не слишком много думал о том, почему его оставили; это не имело значения, поскольку долго они здесь оставаться все равно не могли, охота все еще наступала им на пятки.
Сон не оставлял Знающего, непрошеные картинки заполоняли его голову, но лишь до тех пор, пока ледяная вода не обожгла кожу. Сколько раз она ему снилась? И была ли это еще она? Аваллак'ху было все сложнее отвечать на эти вопросы, точнее он не мог позволить себе признаться в очевидном: вот уже многие месяцы отнюдь не Лара туманит его сознание. И если наяву ведун еще мог держать свои чувства под контролем, то во сне, увы, оказывался бессилен. Он не помнил точно, когда именно это началось, не позволял себе думать об этом. Думать хоть о чем-то, что могло заставить его самообладание дать трещину, тем самым обманывая себя, поскольку в глубине души уже отчетливо понимал - его стена медленно, но верно поддается напору. Приведя себя в порядок, Аваллак'х возвращается в хижину.
Легкий сквозняк, приоткрывший дверь комнаты, в которой сейчас мирно посапывала девушка, наполнил комнату свежим воздухом. Однако разбудить ее он так и не смог; разгоряченное тело обнаженной ведьмачки жаждало хоть капли прохлады, о чем свидетельствовало скомканное одеяло, покрывавшее ее лишь наполовину. Мерзлячкой Цири не была никогда, сказалось детство, проведенное под промозглым ветром островов Скеллиге, где даже летом снег был частым гостем. Но яркому свету девушка не смогла противиться - лучи солнца, которые осторожно подбирались к постели наконец настигли ее глаза. Цири поморщилась. Раздосадованная тем, что её сладкий сон так некстати прервался, ведьмачка, немного помедлив, все же открыла глаза. Она не смогла долго выдерживать слепящий свет и отвернулась к стене. Цири изо всех сил старалась уцепиться за стремительно ускользающий сон, который уже неплохо раззадорил девушку. Некоторые особенно яркие фрагменты прочно впечатались в ее сознание, хоть и из деталей она могла уловить разве что пепельные волосы, немного ниспадающие на плечи, в которые так хотелось запустить руки, и острые уши, отчетливо выделяющиеся на фоне этих гладких волос. Волны возбуждения стремительно окутали тело девушки. Цири могла поклясться, что все еще ощущала горячие прикосновения губ на ее ключице и длинные изящные пальцы, сжимающие бедро. Закусив губу, она медленно очертила немного дрожащими пальцами контур молодого тела от самой шеи через небольшую грудь, задевая твердые чувствительные бугорки, тем самым возбуждаясь еще сильнее, к ложбинке между бедер, на внутренней стороне одного из которых красовалась пунцовая роза. Проведя меж губ, девушка почувствовала влагу, щеки ее порозовели. Не в силах сдержаться, второй рукой она оголила грудь, находившуюся под одеялом, и сжала набухший сосок, одновременно с этим надавив на налившийся кровью клитор. Гримаса наслаждения исказила лицо, губы Цири открылись в немом стоне.
Подходя к дому Аваллак'х отметил, что провел у ручья немного больше времени, чем рассчитывал. Бесшумно отворив входную дверь и проскользнув в комнату, ведун не обнаружил ни следа пробуждения своей подопечной, что начало его раздражать. Он решил, что и так позволил ведьмачке поспать подольше этим утром, но всему был предел. Направившись к ее спальне, Аваллак'х невольно подумал о том, что света в коридоре не должно было быть, поскольку все двери заперты. Неужели он забыл закрыть свою? Но подходя ближе понял, что оказался неправ. Дверь в комнату Цири была приоткрыта, и то, что увидел Знающий, не позволило ему сделать хотя бы еще один шаг. Полностью обнажённая ведьмачка лежала в своей постели и одаривала себя утренней лаской. Одеяло было подмято под нее, не оставляя места для фантазии; все тело было озарено ярким солнечным светом, заставляя светлую кожу сиять. Одна рука мягко, но настойчиво сжимала грудь, вторая размеренно водила между бедер, что временами заставляло девушку запрокидывать голову и выгибать спину. Рваное дыхание и характерные еле слышимые звуки пронзали тишину в комнате. Знающий оцепенел, щеки налились краской, а лоб покрылся испариной. Он не мог оторвать от нее глаз. Одна нога была согнута в колене, что дало возможность Аваллак'ху рассмотреть татуировку, о наличии которой и не подозревал до сегодняшнего дня. Отметил про себя: с девушки можно было написать картину - не тот жалкий скетч, что он набросает этим вечером, так и не сумев выкинуть ее образ из головы, а настоящую картину; картину, на которую не даст права смотреть никому, кроме разве что самой Цири, но показывать свои работы ей он не мог себе позволить даже в самых смелых фантазиях. Разряд электричества прошелся по телу ведуна, эльф снова почувствовал себя подростком, который не может держать себя в руках при виде голой девушки. Аваллак'х считал, что перерос это сотни лет назад, но тело его кричало об обратном. Ловя каждое движение Цири, он словно завороженный стоял и откровенно пожирал ее глазами, силясь подавлять эмоции и порывы, невольно стремящиеся отразиться на его лице. Ведьмачка наращивала темп, движения становились все менее плавными. Это продолжилось до тех пор, пока девушка судорожно не изогнулась в экстазе. Запрокинув голову, она издала сдавленный стон и расслабленно опустилась на кровать. Тяжело дыша, Цири повернула голову набок и бросила взгляд на дверь, которая к ее удивлению была не заперта. Более того, в тени она смогла мгновенно различить силуэт, что означало только одно: её учитель видел ее. Смущенная ведьмачка отвернулась и быстро натянула на себя одеяло. Когда она снова посмотрела в коридор, там уже никого не было. Нет, ей не могло показаться.
Аваллак'х вышел из хижины. Кто бы мог подумать, его, Aen Saevherne, поймали как мальчишку, подглядывающего за девушкой. Какой стыд. Как он сможет смотреть своей подопечной в глаза этим утром? А во время занятий? Сделав глубокий вдох, эльф решил еще немного прогуляться по лесу, чтобы набрать что-нибудь к завтраку и собраться с мыслями. Он должен быть невозмутимым перед ней, он ее учитель, в конце концов. Интересно, что именно она успела заметить, увидела ли, насколько он смущен и растерян, видела ли желание в его глазах? Аваллак'х старался меньше задумываться об этом, ведь даже если ответ положителен, ничего быть не могло, он ее учитель, мудрый Знающий, а она несдержанная непослушная девчонка, просто dh'oine, которой лишь бы махать мечом и охотиться на нечисть. Но эти оправдания не оказывали должного эффекта. Ведуну стоило большого труда привести свои мысли в порядок. Нацепив на себя привычную маску отрешенности и непоколебимости и набрав достаточное количество ягод, он вернулся. Цири успела встать, умыться, воспользовавшись теми запасами воды, что они принесли вчера, развести огонь в очаге и поставить вариться кашу. Девушка посчитала, что если займется делом, то это хоть немного отвлечет ее от происшествия. Она была права, но лишь отчасти, поскольку, когда дверь в дом открылась, и на пороге появился Аваллак'х, волна стыда накрыла с новой силой. Обменявшись парочкой фраз со Знающим, Цири обнаружила, что если ей и не показалось тогда, то она в жизни этого не узнает, так как эльф был как обычно непроницаем. Тем не менее, ведьмачка не смогла расслабиться. Сдобрив свои порции ягодами, они сели завтракать молча.