В гостиной на полу всё ещё лежало сделанное Сокджином гнездо.
***
В машине Юнги не было кондиционера, так что ехать пришлось с открытыми окнами. Сокджин сидел на заднем сиденье, ночной ветер приятно холодил кожу и трепал волосы. Он высунул нос в открытое окно и понюхал странные запахи снаружи. Откуда-то шёл запах жимолости, и он вдохнул его, пытаясь впитать его весь в себя. Хосок очень тихо разговаривал с Юнги, сидя на переднем сиденье. Юнги собирался зайти завтра и встретиться с Чонгуком и Намджуном, чтобы проверить, всё ли у них там в порядке, и Хосок предупредил его, чтобы он не приходил к ним слишком рано. Сокджин прислонился лбом к подоконнику, чувствуя, как грубые колебания от движения автомобиля откликались болью в голове. Но он всё равно не убирал голову и вздохнул, прижимая пижаму к груди. Он упустил Чонгука. Если бы были хоть какие-то намёки на то, что Чонгуку может грозить опасность, он был готов остаться и бросить вызов Намджуну. Как бы то ни было, Сокджин хотел понести большую часть наказания. К тому же, у Чонгука был ещё и Намджун. А у Сокджина — никого. — Джинни? — Хосок повернулся к нему лицом, на его лице было легко заметить беспокойство. Ну, может быть не никого. — Это будет что-то вроде пробы, если что-то пойдёт не так и ты не сможешь пока жить у меня, то я уверен, что Намджун через пару дней заберёт тебя. Но знаешь… Я хотел бы чтобы ты чувствовал себя хорошо, как в своём доме. Очень хочу. Сокджину удалось натянуто улыбнуться и кивнуть. Юнги взглянул через зеркало заднего вида на волка. — Так, стоп. Погодите-ка… Что? Хосок обернулся, улыбаясь своей широкой зубастой ухмылкой, хотя глаза его светились застенчивостью и неуверенностью. — Ну… — Хосок забирает меня к себе, — твёрдо заявил Сокджин, крепче прижимая пижаму. — Наверное. Взгляд Юнги метнулся к парню на соседнем сиденье. — Ч-что? — Да, я предложил ему… ну, взять опеку над ним. Он сказал, что ему нужно время, чтобы всё обдумать, и я согласился, ведь это очень ответственный шаг. — А как Намджун? — Ну, я собирался рассказать ему об этом утром после ночёвки, чтобы разбудить его прежде, чем он успеет превратиться в ворчуна, — засмеялся Хосок. — Так что он пока ничего не знает. Да и занят он сейчас. Сокджин почувствовал, как в его желудке что-то бурлит, вспенивается, беспокойство внутри растёт, как уродливые волны серой воды, проникая внутрь, в каждую частичку тела. — Эй, — пробормотал Хосок и взял Сокджина за руку. Волк уставился на своё запястье и руку, сжимающую его. Его пугал этот жест. — У нас всё будет хорошо, не волнуйся, ладно? Он посмотрел в глаза Хосока, в его улыбке он видел маленький след того, что многие называют надеждой. В глазах Хосока тоже была надежда. Это правда, и кто вообще такой Сокджин, чтобы отрицать это? Он слегка кивнул, застенчиво улыбаясь и уставился на свои колени. Юнги высадил их возле дома, прочитав при этом Хосоку лекцию по уходу за Сокджином. Он дал ему столько информации о Сокджине и уходу по нему, сколько знал. Когда они вышли из машины, Юнги высунулся из окна, зовя Сокджина. Когда волк подошёл к окну водителя, Юнги уставился на него с беспокойством на дне глаз. — Дружище, ты в порядке? Сокджин посмотрел на Хосока, который отпирает дверь своего дома. Он повернулся к Юнги и кивнул головой. — Со мной всё будет в порядке. А ты иди домой и спи спокойно. Даже если у тебя нет окон. Юнги уставился на Сокджина, потрясённый тем, как чисто и чётко говорил гибрид. — Ахах… Да, обязательно, дружище. После того, как Юнги уехал, Сокджин почувствовал, как страх сковывает его тело. Он не знал, чего можно ожидать от дома Хосока. Он ведь видел его всего пару раз, но он казался милым и хорошо пах. Да и Намджуну он нравился. Сокджин знал, что он был бездомным и понимал, что не знает многих вещей, которые должен, но тем не менее, знал он много. Даже если и дом Хосока будет плохим — это будет его стабильный дом. И если ему не понравится там жить, он сможет сбежать. Он знал, где найти дом Чонгука. И он в любом случае увидит его. Но большая часть его не хотела убегать от Чон Хосока. Во дворе было большое дерево и Сокджин взглянул на него с любопытством. Он ещё не подошёл к крыльцу с одной каменной ступенькой. Хосок повернулся и посмотрел на гибрида. — Это вишнёвое дерево, — объяснил он. Сокджин кивнул. — Да, я чувствую запах. — Моя мама помогала мне выбрать это место. Она хотела, чтобы я был рядом, но при этом со своим собственным домом. А я влюбился в эту вишню и сразу понял, что дом мне тоже понравится, — Хосок улыбнулся. — Готов войти? Сокджин кивнул, и Хосок отпёр дверь. Запах этого дома отличался от запаха дома Чонгука, но он был хорошим. На окне стояла ванильная свеча, которая горела недавно, поэтому её запах всё ещё стоял в комнате. В прихожей были аккуратные полочки для обуви, и Хосок дал ему домашние тапочки. Обстановка в доме была в основном дешёвой. Полированный деревянный пол, мягкий диван, занимающий большую часть пространства гостиной. На одной стене была большая книжная полка, заполненная безделушками и книгами в твёрдом переплёте (которые потрясающе пахли), и маленькими пластиковыми мишками. Медведи были разных цветов и форм, Сокджин протянул руку, касаясь носа одного. — Тебе нравится? Я коллекционирую их. — Игрушки… У Намджуна тоже их много. — Да, он тоже собирает их. Это одна из вещей, объединяющих нас, — Хосок смотрел на то, как Сокджин аккуратно перебирал пальцами переплёты книг и поглаживал медведей. — Ты можешь читать или играть с этими игрушками, когда захочешь. Некоторые книги могут показаться тебе скучными, но у тебя всё равно открытый доступ к ним. — Крольчонок пока ещё учит меня читать, — лицо Сокджина было нейтральным, когда он говорил это, но голос звучал очень тихо, его едва было слышно. — Оу, так ты ещё учишься читать? — Хосок на мгновение задумался, а затем присел и достал с нижней полки книгу в мягкой красочной обложке. — Ты когда-нибудь читал мангу? — Манга? — повторил Сокджин, Хосок уложил в его ладони книжку. — Да, их легко читать. Это в основном картинки. Мне вот очень нравится эта, она о мальчике, который хочет стать королём пиратов. Она очень смешная. — О, — глаза Сокджина расширились. Он никогда раньше не читал мангу. Он видел её на полках в доме Чонгука, но не читал их, он не чувствовал, что может прикоснуться к ним, также как и к ноутбуку Намджуна. Хосок улыбнулся. — Хочешь, я проведу тебе экскурсию по дому? Сокджин осмотрелся, прижал к груди ещё и томики с мангой, и кивнул. — Да. Буду рад. — Ну, как ты уже понял, это гостиная. В пульте нет батареек где-то уже неделю, нужно купить их, но я постоянно забываю, — Хосок махнул рукой. — Этот диван очень удобный. Такое его свойство очень полезно, когда хочешь подремать. — Полезно… для дремоты… В коридоре на полу было ковровое покрытие и Сокджин заметил, что в доме Хосока не было лестницы. В нём была одна спальня и одна ванная, крошечная комнатка, в которой планировалась прачечная, заполненная деревянными панелями и от которых слишком много шума. Колено Хосока стукнулось о барабан, в результате чего издал глубокий, раскатистый звук, чем напугал Сокджина. Комната Хосока была проще, чем Намджуна. На стене висел плакат с кучей нарисованных людей, как оказалось, это Бэкстрит Бойс. На кровати лежало фиолетовое одеяло, на полу маленький коврик, который оказался очень мягким. В углу стоял столик, с маленькой лампой и маленькими медведями, и комод. Сокджин глубоко вдохнул. — Здесь хорошо пахнет, — сказал Сокджин, обращаясь к Хосоку. Парень тихо рассмеялся. — Ну, спасибо, наверное? — он подошёл к комоду и очистил верхний ящик, перетаскивая из него одежду в другой ящик, пониже. Он жестом указал на свободное место в комоде. — Это для твоих вещей. — Для меня? — Да, она твоя. Я достану тебе отдельный комод попозже, если хочешь. У тебя же должно быть место для своих вещей, верно? Сокджин долго смотрел на пустой ящик. Он начал суетиться, держа в руках пижаму и мангу, которую не хотел отпускать. Эти две вещицы заставляли его чувствовать себя тепло, хорошо и безопасно. После тихих дебатов где-то внутри, он осторожно положил мангу в ящик, аккуратно придвигая её к краю. Хосок подхватил сумку из прихожей, и Сокджин сложил вещи из неё в тот ящик. Но он так и не отпускал из своих рук пижаму. — Ты хотел бы надеть её? — спросил Хосок, указывая на одежду. — Она выглядит мило. — Она моя, — сказал Сокджин, прижимая её к себе, в защите. Он боялся, что Хосок попытается забрать её, чтобы положить в ящик. Он уже боялся, что вещи, которые лежат в ящике, могут стать вещами Хосока, и он не хотел рисковать ещё и пижамой. — Намджун купил её мне. — Я знаю. Она особенная, да? — Хосок улыбнулся, пытаясь снять неловкое напряжение, висящее в комнате. — Я просто хотел сказать, что она будет мило смотреться на тебе. Ты хочешь надеть её сейчас? Сокджин вцепился в пижаму и пробормотал: — Я… всё ещё грязный. — Ох, да, конечно. Пойдём, я покажу тебе, где ты можешь принять душ. Нерешительно Сокджин последовал за Хосоком в ванную, внимательно слушая его инструктаж по тому, как включить воду, где полотенца и прочее. Когда парень повернулся, он увидел замешательство на лице гибрида и замолчал. — Что случилось, Сокджин? — Я… — Сокджин открывал и закрывал рот, не зная, как сказать. — Я всегда принимаю ванну с Крольчонком. — Ах… Ну, понятно… Сокджин закусил губу, уставившись на дно ванны. Он не хотел принимать ванну без Чонгука. Он не хотел, чтобы что-то менялось, было по-другому. — Хэй, эм… Почему бы мне не искупать тебя? Ты не против? — робко предложил Хосок. Уши Сокджина поднялись (впервые после недавнего инцидента), а хвост начал вилять из стороны в сторону. — Всё в порядке? — Да, конечно. Позволь мне принять ванну с тобой. А там дальше, ну не знаю. Мы что-нибудь придумаем.***
Сокджин сидел в ванне, окружённый пеной. Вода позади него продолжала хлюпать, что означало, что его хвост сходил с ума под водой и Сокджин хватал каждый предмет с бортиков ванны, осматривал их, пытаясь прочесть этикетки. — Ты готов стать чистым? — спросил Хосок, входя в комнату. Он выходил, чтобы переодеться, надеть какие-нибудь там шорты, без рубашки, потому что она только промокнет. Сокджин посмотрел снизу вверх, улыбаясь при этом очень нахально. Он протянул руку, собирая в ней несколько пузырьков, чтобы оставить их на кончике носа Хосока. Так всегда делал Чонгук. Странное, смущённое лицо Хосока, который пытался понять, что сейчас произошло, рассмешило Сокджина. Хосок улыбнулся в ответ, и положил на нос гибрида тоже немного пены, а потом ещё и на голову, в отместку. Сокджин дёрнул носом, как Чонгук, когда пытался скинуть пузыри со своего носа. Хосок разразился неистовым смехом, который эхом разнёсся по ванной комнате. — Сокджин, ты такой милый, — хихикнул Хосок, стоя на коленях рядом с ванной. Сокджин посмотрел на него с гордой улыбкой. Все всегда называли Чонгука милым. Это было достижением, приносящим огромную радость. — Так, давай помоем тебе волосы, хорошо? Сокджин откинул голову назад, всё ещё держа бутыльки в своих руках и пытаясь прочесть этикетки. Хосок осторожно нанёс на его волосы шампунь и вспенил его, проводя рукой по волнистым волосам, стараясь не задевать уши. Сокджин покорно прижал их плотно к голове, поэтому вода не могла просочиться туда. Хосок задел струёй воды ухо. Он щёлкнул им, пытаясь избавиться от жидкости, и парень тихо извинился. Сокджин просто наклонял голову в разные стороны, чтобы помочь Хосоку мыть его. Он вымыл ему голову шампунем и прополоскал волосы, наконец поняв, как лучше и правильней будет мыть вокруг пушистых ушей. Когда с ванной было покончено, Хосок помог гибриду одеться в пижаму, после чего они устроились в гостиной. Сокджин плюхнулся на ковёр перед диваном, на котором сидел парень, протягивая ему полотенце. У него была привычка — сушить волосы Чонгука после душа, пока тот в ответ сушит ему. Но Хосок просто уставился на полотенце, как будто ошарашенный. Медленно, он взял полотенце, и Сокджин улыбнулся, двигаясь назад, пока его спина не оказалась между ног Хосока. Он притянул колени к груди, кончики пальцев скользили по мягкому флису его новой пижамы, и Хосок начал сушить мокрые волосы. Он не тёр их так же, как Чонгук — это были более мягкие, нежные, почти робкие движения. Это заняло больше времени, чем обычно, но волк не возражал. Он закрыл глаза, откинув голову назад. Гибрид улыбнулся, выпуская изо рта выдох. Он всё ещё чувствовал себя одиноким, без Чонгука и Намджуна, и без Юнги. Но Хосок был добр с ним. Просто Сокджин ещё не был уверен в том, его ли это место. Это было слишком сложно. — У тебя такие кудрявые волосы, — прокомментировал Хосок. — Это очень красиво. — Я люблю чистые волосы, — сказал Сокджин, открывая глаза, чтобы посмотреть на Хосока и улыбнуться ему. — Они хорошо пахнут. — Мне тоже нравится, — Хосок провёл рукой по всё ещё влажным кудрям, и погладил ухо Сокджина. Гибрид немного вздрогнул, не ожидая прикосновения, потом снова наступила тишина и Хосоково. — Прости. Они молчали. Хосок отложил использованное полотенце. Сокджин обнял себя за колени покрепче, уставившись в тёмный экран телевизора. Здесь было спокойно. Приятно пахло. Но здесь было пусто. Сокджин думал о том, как Хосок жил здесь. — Я скучаю по Крольчонку… — тихо сказал Сокджин, но Хосок услышал его. Однако, вместо того, чтобы ответить ему, он решил немного отвлечь волка, похлопал его по плечу. — Мы так и не закончили нашу экскурсию. Продолжим? Кстати, мы можем положить одежду в стиральную машину. — Да, ладно, — сказал Сокджин, хотя единственное, что он хотел — свернуться калачиком под одеялом. Он встал и последовал за Хосоком, поставил свою зубную щётку в стаканчик, где стояла щётка Хосока, положил одежду и полотенца в стиральную машину. — И, наконец, кухня, — сказал Хосок, когда завёл его в последнюю комнату. Плохая, местами потрескавшаяся плитка, которая издавала странные звуки под ногами, дешёвые шкафы, которые скрипели, когда Хосок открыл их, чтобы показать их пустоту, ладно парочка тарелок там всё же была. — Ты можешь делать здесь что угодно. Погоди, а ты умеешь готовить? Сокджин покачал головой. — Только попкорн. И хлопья. — Ну, тогда мы будем учиться вместе, — рассмеялся парень. Он открыл морозильник, достал оттуда маленькую картонную коробочку с изображением еды. Сокджин уставился на неё, вспоминая её вкус. — Это простой обед. Ты берёшь одну такую коробочку, затем ставишь её готовиться в микроволновку на четыре минуты. Тут на обороте есть инструкция. Видишь? Когда Хосок перевернул коробочку, Сокджин протянул руку, прикасаясь к ней. Он чувствовал холод, картон был покрыт небольшим количеством льда. — А я ел это. Из мусорки. Хосок замер, глядя на Сокджина. — О… — Они вкусные, — продолжил волк, немного улыбаясь, вспоминая вкус. Он часто находил их в мусорных контейнерах за многоквартирными домами, некоторые были с соусом внутри, и он всегда облизывал их начисто. Однажды ему удалось найти такую коробочку, наполненную наполовину. Его живот немного заурчал от воспоминаний. — Ты голоден? Вот, попробуй приготовить это, пока я рядом, чтобы помочь тебе. — Окей, — Сокджин прищурился, внимательно читая инструкцию вслух. Хосок пару раз поправлял его при неправильном произношении слов, и уверенно вбивал цифры в микроволновку. Когда они поставили еду готовиться, Хосок прислонился к стойке, скрестив руки. — Сокджин, ты многое пережил, да? Волк посмотрел на Хосока, наклонив голову в сторону. Он не знал, как ответить. Что подразумевалось под этим «много»? Формулировка предложения была странной. Она зависело от того, какое «много» Хосок имел в виду. Много дней? Много лет? Много еды? было трудно сказать наверняка. Разве можно как-то сравнивать с таким словом? Сокджин сделал то, что Чонгук делает всегда, когда бывает в растерянности. Он пожал плечами. — Какой была твоя жизнь? — добавил тихо парень. — До Крольчонка? Так вот оно что. — Голод. Болезни. Боль. Хосок нахмурился. — Тебе, наверное, есть что сказать. У меня всегда было чувство, что у тебя просто не хватает слов для того, чтобы объяснить, что происходит в твоей голове. Сокджин нахмурился, перебирая пальцами край пижамы. — Я пытаюсь. — Я знаю. Конечно, я знаю, что ты стараешься изо всех сил, — Хосок подошёл и обнял Сокджина за шею. — Я не это имел в виду. Я просто хотел сказать, что для тебя это тяжело. Пик. Пик. Пик. Микроволновка выключилась. — Это было не трудно, — тихо сказал гибрид. — С Крольчонком — нет. Хосок отстранился, одаривая Сокджина мягкой улыбкой. Кажется, будто он понял его, всё понял. Хосок никогда не говорил плохо о Чонгуке, не отчитывал его. Хосок всегда был спокоен рядом с Намджуном, всегда выслушивал его и успокаивал. Иногда обращал его внимание на себя, когда это было нужно. Это было как раз то, что Сокджин должен был делать для Чонгука, чтобы защитить его, но у него нет знаний, чтобы делать это правильно. Сокджин в тот момент понимал, что происходит, понимал, почему голос его кролика дрожит. Но он не мог постоять за себя в мире слов. Поэтому ему пришлось молча сидеть в стороне, наблюдая за ссорой, которая происходила без его участия. Это было неприятно, но тем не менее, Чонгук, со всеми его ехидными замечаниями и сарказмом, всё ещё ждал в тот момент сигналов от Сокджина. Он чувствовал его запах намерений и вопросов, также хорошо, как Сокджин сейчас чувствует запах свежеприготовленного ужина. — С Крольчонком — нет, — согласился Хосок, кивая. — Почему бы нам не дать остыть нашему ужину, чтобы ты не обжёгся? Ты можешь помочь мне кое с чем. Сокджин наклонил голову, его уши задёргались от интереса, но его нос всё ещё чувствовал запах еды. — Ох, хорошо…? — Вот, — Хосок провёл Сокджина в гостиную, усадил его за старый журнальный столик и разложил несколько листов бумаги перед ним и раздобыл откуда-то чашку с разноцветными маркерами. — Ты можешь сделать кое-что для меня? — Что? — Можешь нарисовать для меня, Сокджин? — спросил Хосок, присаживаясь на корточки рядом с гибридом и положив руку на его макушку. — Я хочу, чтобы нарисовал свою историю для меня. — Историю? — Да… Ну, покажи мне, какой была твоя жизнь. С самого начала до сегодняшнего дня, понимаешь? Всё, что можешь вспомнить. Уши Сокджина то поднимались, то прижимались к макушке. Его хвост двигался влево-вправо, пока он думал. — Я… Я попытаюсь. — Отлично. Это здорово. Я пойду приготовлю ещё один для себя и потом принесу оба сюда, чтобы мы вместе поели, хорошо? — Окей. Чувствуя себя очень маленьким, окружённым новыми запахами и звуками, Сокджин осторожно поднял маркер, который больше всего подходил для его жизни до встречи с Юнги. Серый. Он рисовал переулки, мерзкую воду, которая на вкус была забавной и от которой ему становилось плохо, но которую он должен был пить. Он рисовал мусорные контейнеры, драки между гибридами, которых он старался избегать. Сокджин всегда был большим, широким гибридом. Другие думали, что он всегда готов к драке, и всегда был рад им, но на самом деле — нет. Другие гибриды никогда не слушали его, не верили ему. Он рисовал себя с царапинами, рисовал, как царапал других. Он нарисовал себя, пытающегося вернуться в большой дом, в котором он родился, тот, в котором ужасно пахло, но он думал, что там ему место, там его дом. Но люди в странных очках всегда выгоняли его. У него быстро кончилась бумага, но он продолжал рисовать. Это были страшные, запутанные, противоречивые фигуры и формы, но Сокджин всё равно продолжал рисовать. Когда Хосок вернулся в комнату, аккуратно ставя перед ним ужин, волк даже не заметил его. Хосок спокойно пошёл и достал больше бумаги, положив ее рядом с Сокджином. Гибрид молча продолжал рисовать. Хосок включил телевизор, но держал громкость на низком уровне, так, что это было похоже на тихий шум где-то на фоне. Это помогло унять неистово бьющееся сердце Сокджина, поскольку на рисунках начали появляться недавние события.Сокджин узнал от одного гибрида кошки, что есть место, где хорошо добывать пищу. Человек там был маленький и добрый, хотя его руки пахли чернилами и химикатами. Он всегда кормил гибридов и был добр.
На первой картинке с Юнги, Сокджин нарисовал себя, прячущимся за кустами. Он наблюдал за ним, за тем, как Юнги кормит других гибридов. Он вспомнил, что там были гибрид леопарда и черепахи. У гибрида черепахи был деформирован панцирь, он был одним из самых «неудачных» гибридов, вышедших из плохо пахнущего дома, где жили люди в очках. Эта черепаха вряд ли будет жить долго, потому что из-за того, что её «укрытие» неправильно росло и доставляло огромную боль. Он медленно и слабо подползал к чёрному входу тату-салона, принимая бутылки с водой и пищу из больших, нежных рук Юнги. Сокджин был очень голоден в тот день, но так и не решился туда идти, он посчитал это слишком рискованным. — Сокджинни? — тихо позвал Хосок, вытаскивая его из омута лихорадочного создания рисунков. Хосок держал в руках некоторые из его первых рисунков, тихо перебирая пальцами бумаги. — Ты покушаешь? Его глаза расширились, и он повернулся к лежащему прямо перед ним ужину. Как странно. Как он мог забыть поесть? Как он дошёл до того, что не стал лопать всё, что попадалось ему в руки? Накопление пищи раньше не было лучшей идеей. Хотя, Сокджин знал, какие продукты могут храниться дольше, а какие очень быстро начнут плохо пахнуть, привлекая внимание остальных голодных гибридов. Он робко протянул руку, придвигая к себе ужин ближе, и с беспокойством съел его. Это было намного вкуснее, чем он ожидал. Хосок протянул руку и погладил его волосы и шею, и что-то в этом жесте говорило Сокджину о том, что о нём заботятся. Он посмотрел в телевизор, чувствуя, как Хосок поправляет его воротник сзади. Какое-то время они сидели в тишине, гибрид молча ел и смотрел телевизор, а Хосок занимался прочтением истории Сокджина. Волк услышал хлюпанье носом и учуял тихий запах солёности в воздухе. Сокджин обернулся и увидел, что Хосок сидел и тихо плакал, закрыв своё лицо руками. — Ты в порядке? — Д-да, я просто… — Хосок попытался улыбнуться, но это было больше похоже на гримасу, с маленькими кавычками из слёз, которые текли по его лицу. — Это было трудно, да? Я могу сказать, что для Юнги ваша встреча тоже была сложной. А как насчёт того дня, когда ты получил ожоги? Уши Сокджина прижались к голове и он нахмурился, отвернувшись, чтобы доесть своё картофельное пюре в коробочке с ужином. — Это было больно. — Да. Я уверен в этом, — сказал несмело парень. Сокджин был голодным, когда начинал есть, а сейчас чувствовал себя сытым. Это чувство всегда удивляло его. Он пододвинул к себе ещё один листок. Хосок наклонился вперёд, выглядывая из-за плеча художника. — Магазин, — сказал Сокджин, указывая на странице на каракулю, напоминающую шаткую постройку. В дальнем углу страницы он нарисовал тату-салон. — Магазин Юнги. — Ах, это было так далеко? Сокджин кивнул. Он остановился, ни на что не глядя и пытаясь вспомнить, знает ли он слово для того, что хочет описать. — Я был голоден, но… не моя еда, — он нарисовал ещё одно здание. Он вспомнил запах того тушённого кимчи, запах свежего, горячего риса. Он помнил, как шипели жареные пельмени на гриле. Его желудок тогда очень болел, и это был очень голодный день, с холодным ветром и недостаточным количеством тепла. И пельмени, которые были внутри того здания, были слишком соблазнительными, слишком. — Шшшш, — сказал Сокджин, тщательно вырисовывая заднюю дверь кухни. Он пробрался внутрь, когда повар кричал на свою жену. Он был злым человеком, но его еда всегда пахла слишком вкусно. Сокджин нарисовал человека, злого, поднимающего высоко свою руку. — Тише, тише, тише, тише, пожалуйста, — Сокджин знал, что делал всё неправильно, но у него не было другого выбора, кроме как идти медленными, тихими и осторожными шагами мимо кипящих кастрюль, серебряных блюд и звенящих тарелок. — Горячая кухня, злой человек. Но пельмени, — он нарисовал тарелку с клёцками. — Не моя еда, но… — он нарисовал маленькие линии, указывающие на то, как он взял горсть горячих пельменей и направился к задней двери. Он издавал тихие звуки, имитирующие топанье, потом резко выдохнул, и Хосок подпрыгнул. — Горячая кухня, но злой человек, — он нарисовал ещё одну картину, на ней было много горшков и чайников, лежащих на полу. И себя, упавшего на полу в кухне. — Ой! громко! Беги. Он был голоден, и голод сделал его очень неуклюжим, и при пике сердитого голоса, Сокджин наткнулся на что-то, потянув за собой около половины всех блюд. Он ударился ногой о что-то, но так и не мог понять, о что именно. Мужчина бросил кастрюлю. Она попала по голове. Больно. Он видел, как весь мир кружится, в течение нескольких секунд, и когда огни кухни, казалось, вернулись на место, Сокджин увидел, что этот человек топает к нему, красный от злости, его кулаки были сжаты. Сокджин сорвался и побежал. Он всё ещё был дезориентирован, поэтому не увидел ни плиты, ни кастрюли с тушеным мясом. Он врезался в неё, капли разлетелись по сторонам и плюхнулись на бок. Сокджин взвизгнул от боли, причинённой этой водой. Но он продолжал бежать. Он выбежал еще долго убегал от мужчины, преследующего его. — Я бегу, бегу, бегу… — объясняет Сокджин, проводя шаткую линию, окунаясь в воспоминания того дня. — Бегууууу к Юнги. Юнги хороший. Юнги не сердится. Он нарисовал маленького человека — Юнги. Он стоял у чёрного входа в тату-салон, от него пахло тогда чернилами и кроличьим мехом. — Я вижу Юнги, и… мне больно, так что… Я падаю, — он нарисовал себя на Юнги, мягко улыбаясь и вспоминая, как тот был осторожен с ним, попросил его показать ему раны. Позвонил в больницу, где плохо пахло, как в старом доме, но там люди были милыми и помогли ему перестать чувствовать огонь и боль. Это было так больно, безжалостно больно, его кожа, казалось, горела. В какой-то момент он вспомнил, что ему ещё и дышать было сложно. — Я нашёл Юнги, так что… Я нашёл Чонгука, Намджуна, Хосокки. Они — безопасность. Он поднял взгляд, чтобы найти Хосока со слезами, льющимися по его лицу, сидящего на краю дивана. Сокджин моргнул, глядя на него долю секунды до того, как Хосок набросился на его плечи, крепко обнимая его. — Я так рад, что ты нашёл Юнги и всех нас, — парень продолжал плакать, его слёзы капали на шею Сокджина. — Я так рад, что ты теперь в безопасности, Сокджин. Я обещаю, мы присмотрим за тобой. Сокджин по-прежнему сидел, глядя на стопку своих рисунков. Он не был расстроен или зол на всё, что произошло с ним. Кажется, теперь это не имеет значения. Честно говоря, он даже не думал, что должен рассказывать Чонгуку о тех днях, даже когда у него будет достаточно слов для этого. Больше всего на свете Сокджин хотел, чтобы эти дни закончились, исчезли, стали далёким воспоминанием, а не его повседневным существованием. Он хотел, чтобы эти дни закончились. Хосок плакал, обнимая Сокджина довольно долго. Он дооолго плакал, и когда, наконец, отпустил волка, то выглядел очень уставшим от плача. Сокджин положил свою руку на колено Хосока, думая над тем, как успокоить его, заставить улыбнуться. Как Чонгук делал для Намджнуа. Однажды, он сказал Сокджину, что это его работа — делать Намджуна счастливым. Теперь это и работа Сокджина, так? Если он решит остаться с Хосоком, то у него тоже появится такая работа? — Не плачь, — тихо сказал он, потирая колено Хосока. — Всё же хорошо, Хосокки. Хосок издал тихое хихиканье, но слёзы всё ещё были на глазах. — Ты слишком милый и добрый для этого мира, Сокджин, — он медленно сел на диван, потирая глаза, он снова плакал. Они посмотрели друг на друга, двое из совершенно разных миров, и Хосок тяжело вздохнул. — Знаешь, а я всегда хотел себе гибрида. С самого детства. Я постоянно читал про них. Я очень хотел его, но родители не могли позволить себе усыновление. Сокджин наклонил голову на бок. — Почему? — Почему? Ты имеешь в виду, почему я его хотел? — Хосок задумался, сидя на диване. — Потому что мне было очень одиноко. Да, это очень эгоистичная причина. Но, я думаю, что все ненавидят одиночество, верно? Сокджин кивнул, думая о Чонгуке и Намджуне. Думая о Юнги. — Но я спасён теперь, — продолжил Хосок. — Я всё ещё хотел гибрида, но боялся, что не найду его. У меня дешёвая квартира, я работаю и учусь. Я коплю, экономлю на всём, потому что хочу, чтобы кто-то помог мне не чувствовать себя одиноким. Я хочу заботиться о ком-то. Ну, как Намджун заботится о Чонгуке. Или Юнги о бродячих гибридах. Мы чувствуем себя одинокими, потому что хотим дарить кому-то любовь и чувствовать её в ответ. Но некому. — Но сейчас… У тебя есть Намджун… — медленно сказал Сокджин. — Ты не можешь усыновить Намджуна? Хосок рассмеялся. — Думаю, что да, смогу, в каком-то смысле. Но мне придётся работать ради этого очень долго. Усыновление человека занимает гораздо больше времени. — Оу… — Сокджин нахмурился. — Это печально. Не будь одиноким, Хосокки. — Я постараюсь. И именно поэтому я хочу взять опеку над тобой. Сначала я не хотел просить об этом, потому что думал, что всем будет казаться, что я делаю это ради Чонгука и Намджуна. Но это совсем не так. — Нет? — Сокджин играл с бумагами на столе, которые рассказали Хосоку о прошлом гибрида. — Нет. Я хочу забрать тебя, потому что уже люблю тебя, Сокджин. Сокджин поднял голову, глядя своими широко открытыми глазами на Хосока. — Правда? — Да, — Хосок улыбнулся. — Я очень сильно люблю тебя, Сокджин. Я хочу научиться заботиться о тебе, научить тебя читать, научить готовить, чтобы мы могли вот так вот сидеть перед телевизором и кушать, я хочу расчёсывать и мыть твои волосы каждую ночь, если ты этого захочешь. Сокджин наклонил голову на бок, потом лёг на колени парня. Он задумался. — Если Хосокки заберёт меня… — тихо сказал волк. — То я смогу видеться с Крольчонком, Намджуном и Юнги? — Конечно, — прошептал Хосок. — Мне они очень нравятся. Я тоже хочу видеться с ними. — А когда мы не сможем видеть их? — Мы сможем уберечь друг друга от одиночества, — тихо сказал Хосок, улыбаясь. Свежие слёзы уже бежали по его щекам. — Хорошо! — сказал Сокджин и завилял хвостом. — Меня усыновили! Хосок засмеялся, телевизор гудел на фоне, и Сокджин задумался, можно ли это и назвать домом. Они сидели на своих местах: Сокджин на полу, он рисовал, как Юнги навещал его, как Чонгук прятался от Намджуна под кроватью волка… Он оглянулся через плечо и увидел, что Хосок всё ещё сидел на диване и пялился в телевизор. Была ещё одна вещь, которая могла показать, готов ли Хосок принять его, но он был немного напуган, чтобы сделать это. Он видел, как Чонгук делает это тысячу раз, определённое действие, которое кролик, воспитанный в любящей семье, делал, но не дикий гибрид. Медленно, Сокджин оставил бумагу и маркеры и посмотрел на лицо ничего не замечающего Хосока. Он робко и осторожно, почти неестественно медленными телодвижениями подполз к дивану. Он поднял одну руку, прислонив её к диванной подушке рядом с Хосоком, и замер, когда Хосок посмотрел на него. Парень улыбнулся ему, а затем снова посмотрел на экран, и только тогда Сокджин продолжил двигаться. Плавными движениями, он уложил руку рядом с бедром Хосока. Неторопливыми, внимательными движениями, он уложил свои конечности на диван, потом подвинулся и лёг на колени Хосока. Так же медленно, Хосок поднял одну руку и уложил её на плечо гибрида, притягивая поближе к себе. Другой рукой он гладил тёмные кудри Сокджина, массировал чёрные уши, которые радостно дёргались взад вперёд. Сокджин вздохнул и закрыл глаза, прижавшись поближе. Лёжа с закрытыми глаза, Сокджин не смог увидеть улыбку Хосока, такую торжественную, добрую, наполненную огромным спектром положительных эмоций.Это наш дом.