Преодоление

Где-то там за созвездием Лиры, Где-то там за сверхновою звездой, Где-то там за пределами Я буду, я буду с тобой. Пролетая сквозь чёрные дыры, Замирая под медленной волной, За чужими планетами Я буду, я буду с тобой…

      Тот самый зимний вечер, который медленно, будто бы переминаясь с ноги на ногу, уже превращался в ночь, навсегда запомнится этому миру.       Сейчас мы, всей толпой, под руководством Маркуса, направлялись к месту переработки, где, скорее всего, уже были уничтожены тысячи их собратьев. Не сказать, что нас было много, так как половину убили на Иерихоне, а часть успели изловить, но это явно сейчас уже не было важно. Так как сдаваться смысла не было.       Быть единственным человеком среди андроидов - для меня это давно не было чем-то особенным. Так как я чувствовала, что мы все едины. Они отличаются от нас только тем, что внутри сделаны из металла, но у них есть кровь, а значит есть кровеносные сосуды, а значит, есть сердце. Это можно заметить и без биологических изъяснений. Если ты сам человек с сердцем, то сможешь увидеть их душу, а не только шестерёнки и лампочки.       У места переработки собрались журналисты. Вертолёты носились туда сюда, дабы запечатлеть на камеру последние события. Девиантов это совершенно не волновало. Наоборот, это только на руку, поскольку проявлять внимание общественности на себя тоже было необходимо. Пусть все знают, пусть все видят, насколько наш народ запутался в самих себе. Да и не совсем народ, а скорее правительство, которое всегда боялось перемен и не могло принять воистину правильное решение.       Коннор крепко держал меня за руку, словно уже был наготове, что люди начнут стрелять, и в тот самый момент, нужно будет бежать. Я полдороги пыталась его приободрить, но всё бесполезно. Либо его девиантность ещё где-то проседает, что было бы странно и удивительно, либо переживания берут верх. Не спорю, что мне тоже было не по себе. По сути, сейчас, в глазах правительства, я предаю свой народ, потому что встала на сторону девиантов. Но ведь они не знают, что я человек. И это, к слову, давало мне повод лишний раз задуматься. Что если бы среди этих девиантов было бы больше людей и они не заметив разницы просто палили бы во всех подряд, а потом увидели, что на снегу расплескалась кровь разного цвета. Какова была бы реакция общественности на это? И каковы были бы оправдания правительства?       Мои мысли прервал голос Маркуса: — Мы требуем, чтобы вы отпустили наших собратьев!       В ответ была тишина и только щёлканье затворов фотоаппаратов нарушали её. — И мы не уйдём отсюда, пока все они не будут освобождены!       Снова тишина. — Маркус, что нам делать? — паниковала Норт. — Они не послушают нас. Нужно действовать иначе. — Я думал, ты поняла, что я не собираюсь никого убивать. — Тогда убьют нас! — Значит, так должно быть, — он повернулся к нам лицом. — Будем стоять до конца. — Не хотела бы наводить панику, — было начала я, подойдя поближе, — но военные очень медленно приближаются к нам.       Девианты начали осматриваться по сторонам. Затем увидели, как с главной дороги к нам действительно приближались люди с оружием. Постепенно. Шаг за шагом. Видимо, ещё пытались дать шанс передумать и уйти. — Как я уже сказал, стоим до последнего. Пока сделаем для себя небольшую баррикаду из подручных материалов. Так мы покажем им, что наши намерения, на счёт того, чтобы остаться, серьёзны.       Девианты с ним согласились и принялись передвигать стоящие на улице машины в один большой круг, дабы хоть как-то огородить себя от приближающейся волны военных. Не сказать, что это была идея на миллион, но они пытаются. Делают всё возможное без применения оружия. Действуют сообща. Идут до конца.       Возле одного магазина я обнаружила какие-то деревянные стойки, которые мы стали перетаскивать на место, дабы через перегородку было видно происходящее на главной дороге, где с укрытия в укрытие, по чьей-то команде, продолжали перемещаться люди. — Напряжённая ситуация, — сказала я, сев рядом с Коннором на капот машины, что была частью защитной крепости. — Они ещё дают шанс уйти. Какая снисходительность. — Это их не остановит, — произнёс Коннор. — Но хотя бы удержит. — Да, верно.       Минутное молчание, после которого он сказал: — Тебя здесь не должно быть. — Кто так сказал? — состроив из себя дурочку, спросила я. — Я так говорю. И это очевидно, Фэйт, — он посмотрел на меня своими прекрасными карими глазами. — Ты человек. Ты должна быть сейчас рядом с отцом. Но вместо этого, ты сидишь здесь из-за меня. — Коннор, ты достал, — призналась я. — Ты даже не пытаешься понять причину, по которой я так поступаю. — Пытаюсь, — уверенно сказал он. — Но не понимаю до сих пор. — Ну, всему своё время, — грустно улыбнулась я.       Он посмотрел на меня глазами полными недоумения. Я молча спрыгнула с капота и решила дойти до места обзора, дабы посмотреть насколько близко к нам военные.       По пути я увидела как один из андроидов сидел на земле возле другого андроида девушки, которая, как я поняла, отключилась, и, к сожалению, насовсем. Присев около них, я хотела как-то приободрить его, но не находила слов. Что здесь скажешь? Особенно после всего того, что они успели пережить.       Девиант поднял на меня заплаканные глаза: — Почему люди так безжалостны к тем, кто не как они? — Хотела бы я знать ответ на этот вопрос, — вздохнув, я ощутила как пара снежинок растаяли на моих губах.       Девиант снова опустил к голову, а я встала на ноги, и обняв себя руками, отправилась дальше.       Поднявшись на деревянные подставки, я стала смотреть вдаль. Да, времени у нас осталось не так уж и много.       Ветер обдал меня своим ледяным дыханием и по телу пробежали мурашки, хотя что-то мне подсказывает, они появились не только от ветра, но и от страха.       Внезапно, я увидела как кто-то стал к нам подходить: — Народ, сюда кто-то идёт, — Оповестила я всех, на что Маркус, Норт и Коннор тут же оказались рядом со мной.       Сквозь снег я, наконец, смогла разглядеть кто именно это был. — Перкинс, — произнесла я. — Встань за мной, — сказал Коннор, моментально спрятав меня за своей спиной. — Маркус! — остановился тот на пол пути к нашему аванпосту. — Давай всё обсудим! — Не иди туда, — сказала Норт. — Им нельзя верить. — Нам больше нечего обсуждать! — ответил лидер девиантов. — Ну, ты же хотел диалог! Сейчас у тебя есть эта возможность! Возможность спастись тоже входит в данное предложение! — Он врёт, — стояла на своём Норт. — Если что-то пойдёт не по плану… Бегите.       С этими словами, Маркус спрыгнул на ту сторону дороги и пошёл на переговоры с Перкинсом. — Договориться с этим мудаком невозможно, — сказала я, спиной облокотившись о спину Коннора. — Но и убивать он не станет, — добавил мой герой. — Банальный страх. — Да, тут ты прав. Он хоть и строит из себя крутого, но ссыкло то ещё. — Да откуда вам знать?! — паниковала Норт.       Мы обратили свой взгляд к ней. — Мы из полиции, — ответил Коннор. — Работа у нас такая — всё знать.       Я усмехнулась, а девушка андроид лишь недовольно фыркнула, продолжая переживать за Маркуса. И её однозначно можно было понять. Даже несмотря на то, что на переговорах сейчас, слава Богу, не Коннор, волнению место было быть, так как убийство лидера явно ни к чему хорошему не приведёт. Но вряд ли правительство сейчас так поступит, поскольку общественное мнение на стороне девиантов. Хотя, кто их знает. Я уже ни в чём не была уверена.       Прошло где-то минут пять, а настороженность лишь больше давала о себе знать, слегка выглянув из-за плеча Коннора, я увидела как военные были уже очень близко к Маркусу, а самое интересное, они откуда-то повылазили и с других сторон улиц. — Что-то здесь не так… — произнесла я.       Ветер лишь усиливался, словно предупреждая о чём-то. В душе снова пробудилась паника. И на этот раз, неспроста.       Внезапный взрыв заставил девиантов разлететься в разные стороны. Коннор прижал меня к себе, заслонив, от летящих в нас осколков, собой. — Маркус! — воскликнула Норт и спустившись, побежала к парню, которого схватил за руку Перкинс, наставив ему в голову пистолет. — Нужно помочь остальным! — воскликнул Коннор.       Ребята, которые были хорошими друзьями лидера, поддержали его в этой идее и побежали на выручку остальным девиантам. — А ты беги отсюда! — обратился ко мне Коннор. — Зачем?! У меня есть пистолет! — достав его из кармана, я резко выглянула из-за укрытия и стала отстреливать приближающихся военных. — Фэйт, хотя бы сейчас послушай меня! — Слишком поздно! — не отрываясь от стрельбы, сказала я. — Беги помогай своим!       Тот ещё потоптался на месте, но всё-таки пошёл помогать.       Гранаты продолжали громыхать рядом с нами. Некоторые девианты успевали хватать, те, что еще не успели взорваться, и кидали обратно. Те взрывались и военные отлетали на несколько метров от нашего аванпоста, что давало мне возможность застрелить их намного быстрее и точнее. Стрелять в людей почему-то не так совестно. Особенно сейчас. Они сами виноваты, по крайней мере, я старалась так думать.       На самом деле, я поверить не могла, что они всё-таки нападут. Это так бездушно, глупо и неосознанно. Теперь девианты полностью оправдывают своё поведение, ведь не они открыли огонь, а люди. Сейчас они просто защищаются и вполне обоснованно.       Когда патроны закончились, я заметила как военные оттащили машину, пробрались внутрь крепости и стали сгонять девиантов в одно место. Среди них, даже несмотря на всю борьбу и несколько вырубленных людей, был и Коннор. — Нет, нет, нет… — Бормотала я про себя и сорвавшись с места, побежала к нему.       В этот же момент, возле меня взорвалась граната, и меня откинуло в сторону. В ушах зазвенело, а в глазах двоилось, но это почему-то длилось не так долго, видимо, задело не сильно. Что меня не могло не радовать. Потряся головой, я привела зрение и слух в порядок, а встав полностью на ноги, я увидела, что лежала на земле не так уж и мало, ибо всех выживших андроидов, включая уже и Маркуса с Норт, загнали в угол, наставив на них оружие.       Внезапно, меня крепко и грубо схватили за локоть: — Ещё одна! — сказал военный и повёл к остальным.       Я молча последовала за ним. Уж лучше погибнуть так, чем смотреть на всё это. — Прости, пап, — еле сдерживая слёзы, произнесла я. — Нет! — заметил меня Коннор. — Нет, стойте! Она человек! — Что ты творишь… — шепнула я, чувствуя, как моё сердце забилось быстрее, а слёзы стекали по щекам. — Она человек! Она здесь ни при чём! — продолжал кричать Коннор.       Перкинс, которого пропустили к военному, что держал меня за локоть, подошёл с довольной улыбкой и посмотрел на меня. — А говорила, что никаких сторон не выбирала.       В ответ я просто плюнула ему в лицо. Тот невозмутимо продолжал стоять на месте, вытер себя рукавом плаща, и махнул рукой: — Уведите. С ней будет разбираться правительство. — Нет. Нет! — возмущалась я. — Коннор! Прошу вас, не убивайте их! Это несправедливо! — рыдая, кричала я, пока меня вели прочь от места, где с минуты на минуту могло произойти нечто ужасное. — Умоляю!!! Вы не представляете какую ошибку совершаете! — Ошибкой было создавать этих андроидов… — произнёс мужчина. — Приготовиться!       Военные перезарядили своё оружие. — Нет, прошу вас!!!       Не выдержав, я кое-как выбралась из рук военного, которому я сначала треснула между ног, затем отобрала автомат и ударила его им же по лицу. Тот без сознания упал на землю. Откинув пистолет в сторону, я на всех парах, с льющимися, словно дождь, слезами, побежала в сторону девиантов. Шапка слетела с моей головы, но мне было далеко не до этого. Всё было как в замедленном съёмке. Мой бег не казался мне таким уж и быстрым, а действия такими уж и резкими.       Проскочив мимо военных, что стояли вокруг девиантов, я тут же кинулась в объятия Коннора. Тот сжал меня в своих руках, зарывшись рукой в моих волосах.       И мы подарили друг другу крепкий, полный чувств поцелуй, который мог стать нашим последним.       Военные постепенно стали опускать оружие. Девианты стали переглядываться, явно не понимая, что происходит. Но, как я уже говорила, общественное мнение делает своё дело. — Это невероятно! — говорил один из журналистов, что летал над нами в вертолёте. — То, что человек влюбился в андроида и готов пожертвовать собой, ради него… Никто не мог такого ожидать. И правительство не осталось равнодушным. Военным приказано отступать.       Естественно, всего этого мы не слышали, а уж Перкинс так тем более.       Мы, наконец, оторвались друг от друга и счастливо улыбнулись. Коннор взял моё лицо в свои руки и продолжал смотреть мне в глаза. Я ещё никогда не видела его таким живым, а главное, счастливым.       Только его улыбка очень быстро исчезла с лица, когда он увидел, как из моего рта стала стекать кровь. — Фэйт?       За всем этим гулом радости, мы даже не услышали, как произошёл выстрел.       Коннор поднял свои глаза на Перкинса, который стоял с направленным прямо мне в спину оружием, из дула которого уже был виден дым. — Коннор… — произнесла я, чувствуя, что ноги меня не держат и сознание начинает теряться. — Ох, нет… Нет, нет, нет. Прошу тебя, Фэйт. Нет!       Парень сел со мной на руках прямо на землю. — Мы всё равно победили… — произнесла я. — Для меня в этом уже не будет смысла, если ты умрёшь. Не оставляй меня. Слышишь, Фэйт?!       В глазах было всё размыто. То ли от слёз, то ли от того, что на белый снег медленно капала моя кровь.       Я дотронулась рукой до его щеки и почувствовала, что она мокрая.       Он плачет.       Смахнув пальцами его слёзы, я сказала: — Прошу, позаботься о нём… — Не нужно так говорить. Всё будет хорошо. Сейчас я… Маркус уже вызвал скорую. Ты будешь жить. Слышишь, Фэйт?.. Не уходи. — Мой герой… — еле улыбнулась я.       И всё погрузилось во тьму.