Ну, охренеть теперь, чо!

      Если кто-то подумал, что я легкомысленный распиздяй, то он глубоко заблуждается: я ни фига не распиздяй. Но - действительно легкомысленный, не стану спорить. Впрочем, тут уж ничего не поделаешь, это врожденное свойство моего нынешнего, невъебенно оптимистического, характера.       Почему оптимистического? Все просто: после странного и откровенно пугающего (чоужтам!) разговора с железным Витольдом, я активно переживал пару часов. Ну, как активно… Едва не утоп в ванной, с трудом отмывая себя от крепко въевшейся кладбищенской грязи и кровавых разводов, да сожрал на нервах три огромных бутерброда с копченой колбасой и сыром. И как только на меня снизошла благодать, именуемая сытостью, я на гнусные инсинуации своего заместителя тупо забил, поскольку пришел к выводу (и не без оснований), что Штарку просто не дает покоя его сучья натура и давнишняя мечта потроллить стерву Агнету. Но последней больше нет, и потому под раздачу попал актуальный носитель ее сознания, то бишь, я. Стройная версия? Вполне!       Не, серьезно, с хрена ли ребятам мечтать о моей тощей заднице? Ладно, натужно сопящий Генька, меня его извращенные эротические фантазии практически не удивляют, он тот еще ебанько. Какой нормальный мужик станет есть по утрам йогурты и таскать с собой в повсюду, пардон, парфюм? Ну и вот!       Или, взять, допустим, Ерохина. Принимая во внимание наши… в, смысле, его! Его запутанные отношения с Давыдовой, он, поди, спит и видит себя моим верным рыцарем. Но отнюдь не по романтическим причинам: он просто жутко ответственный, и ко всему прочему, считает себя слегка виноватым в гибели своей подруги.       С Романчуком тоже более-менее понятно, наверняка адский недотрах у парня, не инициированному медведю не каждая баба в постели подойдет, знаете ли. Учитывая мощную комплекцию и превосходные физические возможности оборотней, последние, пожалуй, даже демонов заездят до потери пульса. При таком раскладе на кого угодно полезешь, и нечего приплетать сюда мою, якобы редкостную, привлекательность, вернее, привлекательность филейной части моей тушки!       Про придурочного айтишника я вовсе предпочел забыть, они обычно с прогами трахаются, а не с людьми. А вездесущая Галка в принципе не в счет, у нее бойфренд есть, и они, насколько я в курсе, весьма счастливы вместе. Даже если у него нос торчит на полметра вперед, как у Буратино. Хотя, чего я ехидничаю, может, у него другие достоинства выпирают…тьфу, имеются. Помимо выдающегося, в прямом смысле слова, шнобеля.       Короче, послал я идиотские разговоры Витьки и его же дебильные советы на три известные буквы.       Куда больше меня волновали последствия нарушения мною прямого приказа Иванюка. Я про появление на кладбище, конечно. Учитывая наш террариум, весьма сомнительно, чтобы никто из дорогих коллег не проболтался или целенаправленно не доложил вышестоящему начальству о моем (не)намеренном грехопадении. Бойцы капитана Севостьянова, например, ни за что не забудут нашу с Лешкой композицию «а-ля спасение прелестной поселянки от злобной колдуньи». И похуй, что я ни разу не поселянка! Мою прелесть разве скроешь, когда она прет отовсюду?? Как одинокий камикадзе на целую армию…       Но время шло, а справедливые претензии по поводу несоблюдения громко озвученных начальством (и в присутствии массы свидетелей, хрен от них всех чохом избавишься) требований, в мой адрес прилетать не торопились. А спустя еще несколько дней, наполненных легкой паранойей и страстными обещаниями самому себе не совершать опрометчивых поступков (дабы не провоцировать собственного шефа на применение ко мне непопулярных воспитательных мер), я почти успокоился.       И, конечно, именно в эту трогательную минуту единения с моим внутренним засранцем, мироздание устроило мне знатную подлянку.       Гром грянул во вторник утром в облике сияющего, словно начищенный башмак, Василия Андреевича. Он ворвался в наш офис стремительным вихрем, излучая нереальное довольство, и при этом настолько широко улыбался, что я побоялся за его лицо, не треснуло бы от усердия… Черта с два потом сляпаешь, как было! - Ребята, - от непривычно дружелюбного тона начальника у меня разом заныли все зубы, - зайдите ко мне ненадолго. Буквально на пять минут, - заметив скептическую гримасу на моей физиономии, добавил он с нажимом. После чего круто развернулся и вышел в коридор.       С проблеском слабого интереса, замешанного на нехорошем предчувствии, мы неохотно побрели вслед за ним, недоуменно переглядываясь друг с другом. Ладно, переглядывался только я, а эти сволочи, которые подчиненные, внаглую мне подмигивали. Мало того, они еще обогнали меня и, расположившись небольшой группкой прямо на пороге в кабинете Иванюка (готовность к побегу номер один), напрочь перекрыли мне доступ к происходящему, чем снова продемонстрировали очевидные минусы невысокого роста.       Ну и ладно, пусть я больше не дылда, как Агнета, зато и ее тактичностью, граничащей с форменным издевательством, тоже не отличаюсь. Я пожал плечами и, прочищая себе дорогу к славе, в смысле, вперед, решительно отпихнул в сторону стоящих рядом Геньку и Марьяна.       Лучше бы не старался, чесслово! - Мальчики и девочки, - акулий оскал появился на хитрой роже генерал-майора, - позвольте представить вам нового руководителя отдела по расследованию преступлений, совершенных сверхъестественными созданиями, Рэма Витальевича Вилевского.       Кого?!       Я не поверил своим ушам.       Нового руководителя? А куда они старого подевали?! Меня, то есть...       Постойте… Мой мозг, поначалу очумевший от неожиданной новости, спустя пару мгновений все-таки заработал в полную силу и начал формировать правильные выводы.       Эти суки, чтоб им столетие икалось, у меня должность отобрали?? Долбодятлы гребаные!! Долбоящеры недоделанные! - Рэм Витальевич, – обратился Иванюк к молодому мужику в шикарном светло-бежевом костюме, - Вы не хотите…       Договорить он не успел. Ну, то есть, как не успел, я просто перебил его. - Васильандреич, Вы совсем ебанулись, блядь?? – Завопил я, насилу придя в себя от изумления и наплевав из-за него же на всяческую субординацию (а в комплекте с ней – и на общепринятые правила поведения). Но я расстроился, мне можно! И потому – на хер этикет! На кривой и мелкий хер! – Хуле Вы творите, я ведь успешно заменяю Агнету? Наши показатели раскрываемости ничуть не хуже, чем у остальных отделов, а иногда и лучше! - Закрой свой рот, Паша! – Бешено рявкнул Иванюк, тут же превращаясь в разъяренного носорога, чьи личные угодья (прелестное болотце и пару лужков с сочной травой) потоптали глупые туземцы. – Пока я не вымыл тебе его с мылом! Чего ты ожидал после своих выкрутасов? – Раздраженно поинтересовался он, наткнувшись на мой горящий взор бешеной креветки. - Премии? Да, у тебя есть знания Давыдовой, никто не спорит, и с делами вы справляетесь пока недурно, но твой биологический возраст и присущие личности Майера…гмм, особенности, назовем их так, делают твое пребывание в должности руководителя невозможным! Ты поистине невыносим! Сколько раз ты, засранец, игнорировал мои распоряжения, напомни? - Не сдержавшись, обычно невозмутимый генерал-майор перешел на личности. - А твое пренебрежительное отношение к коллективу, бесконечный мат, попытки ввязаться в любые столкновения со сверхами, несмотря на запрет участвовать в боевых операциях? Да ты едва не погиб на Дергачевском кладбище, твою мать! - Может быть, в последний раз я действительно немного перегнул палку, - я досадливо поморщился, в глубине души признавая правоту обвинений, однако физически не в состоянии произнести подобное вслух – мешали юношеский максимализм и непомерная гордость, - но Вы могли меня хотя бы предупредить, что планируете кадровые изменения, прежде чем приглашать этого…! – Я кинул яростный взгляд на незнакомца, и…       И внезапно почти выпал из реальности, в странном ступоре фиксируя нюансы его выразительной внешности: благородный лоб, высокие скулы, волевой подбородок, четко очерченные, но чувственные губы. И цепкие глаза цвета расплавленной стали, которые, казалось, проникали мне в самую душу. Ну, или в печень, она у меня тоже очень чувствительная. В общем, что-то внутри меня точно екнуло. Или квакнуло, хуй разберешь, там все вперемешку.       «Красивый, сука», - вдруг промелькнула в голове неожиданная и абсолютно дикая мысль, и я ошалело моргнул несколько раз, в попытке избавиться от резко накрывшего меня безумия.       В этот миг предмет моих напряженных размышлений, как оказалось, изучающий меня не менее внимательно, неожиданно растянул губы в жутко бесячей, насмешливой улыбке, и я невольно вздрогнул – мне показалось, будто меня только что неведомым образом подслушали. - Да идите Вы все в жопу, - пробормотал я мрачно и, не дожидаясь очередной порции нравоучений, по-быстрому свалил из обители покрасневшего от праведного гнева босса.       Мне ужасно хотелось побыть одному, а еще – автомат и пару гранат в придачу, но ни одна моя мечта не сбылась, даже всласть пострадать о глупо утраченной блестящей карьере, и то не вышло.       Не успел я с комфортом, хотя и не без усилий, устроиться на широком подоконнике в маленькой подсобке (мои текущие параметры позволяли жить даже в скворечнике), приспособленной под архив старых дел, чтобы в тишине и относительном покое полюбоваться солнечным пейзажем за окном, как ко мне приперся первый утешитель. В том, что их вскоре будет куда больше, я не сомневался: мои надутые губы и недовольство на ангельской рожице творили страшные вещи с суровыми мужиками. А не суровых просто гнули пополам. И, да, иногда меня это сводило с ума, иногда забавляло, но оказаться наедине с огромным не инициированным оборотнем – это серьезное испытание. Я на него никак не рассчитывал. И, честно говоря, немного побаивался.       Особенно памятуя наш предыдущий разговор тет-а-тет. - Ты так горюешь по своему начальничьему положению? - Негромко проговорил Лешка, непринужденно приваливаясь спиной к близлежащей стене. - Не знал, что ты настолько честолюбив, Майер.       Он выглядел на удивление расслабленным и спокойным. И неопасным – пока. Но я не обманывался, ибо отлично в курсе, каковы медведи в деле, сталкивался с их жертвами пару раз. Вернее, с тем, что от тех осталось. - Дело не в честолюбии, - не сразу отозвался я. – Мне противно, что со мной обошлись подобным образом. Иванюк настоящая скотина, не ожидал от него эдакой хуеверти! Как он мог так поступить? Молча снять меня, ничего не объясняя? Выставил меня перед всеми полным идиотом! Вот там Витёк радуется моему позорному падению с пьедестала, наверное… - Ты не прав. Ребятам однозначно не понравилось решение шефа и особенно, его подача, а Штарк, по-моему, расстроился не меньше твоего. Он даже пошел за тобой, но ты умеешь быстро исчезать, Пашка…       Зачем он приперся, блядь? Поведать про внезапно проклюнувшееся человеколюбие железобетонного Витольда и редкую лояльность моих парней… ебаный пиздец, они уже не мои! А этого новоприбывшего пидораса в модном костюмчике! Тут мои размышления, абсолютно без связи с предыдущими (привет-привет, женская логика!) сделали резвый кульбит – если мой бывший заместитель меня не нашел, то как Романчук умудрился это сделать? Я выбрал это место в качестве убежища совершенно случайно! - Как ты меня нашел? – Угрюмо спросил я, развернувшись к собеседнику всем корпусом. - По запаху, - коротко ответил он, пристально рассматривая меня.       Блядь. Приплыли.       От мгновенного ужаса я покрылся инеем, по-моему. Во всяком случае, сосулька на носу точно образовалась.       Я медленно выпрямился, стараясь не делать резких движений.       Ну, блядь же!!!       Конечно, не инициированные оборотни остаются оборотнями, даже если не принимают свою вторую форму, и обоняние у них в разы чувствительнее, чем у обычных людей, однако специальные медицинские препараты, называемые блокираторами, весьма успешно «гасят» специфические проявления звериной сущности.       Почувствовать человека по его запаху, несмотря на принимаемые лекарства – означает признать в нем пару.       Ну, Штарк, сука распоследняя! Так он об этом намекал, упоминая Романчука?! - Послушай, Леша…- хрипло начал я, но он меня остановил: - Я все понимаю, Пашка, не продолжай. Я не собираюсь…тебя…мм, метить или нечто вроде того, просто имей в виду: я тебя ощущаю. - Как давно? – Меня потряхивало от озноба. Хоть медведь и обещал меня не трогать, но его вид, особенно лихорадочный румянец на щеках, заставлял меня здорово нервничать. - Первое время вообще ничего такого не было, - он устало вздохнул. – Накрыло меня позже, ну, тогда, в сортире… А последние пару недель ты благоухаешь оху…нереально.       Меня охватило острое чувство дежавю: совсем недавно Вит сообщил мне почти то же самое. Да что, блядь, со мной творится, если они оба, экстрасенс и сверхъестественник, чуют во мне некую непонятную херню?!       Которая с каждым днем все менее похожа на обычную побочку от магического обряда по перемещению душ!       А если…       Во мне на самом деле притаился кто-то посторонний?? - Ты… Сказал в прошлый раз, что со мной что-то не так, - с некоторым усилием выговорил я. – Оно до сих пор… - Стало ярче и отчетливее, Паша, - подтвердил мои опасения Романчук. – Я не понимаю, что чувствую, никогда раньше с подобным не сталкивался, но оно точно усиливается. И запах твой… - Что с ним? – Почти с отчаянием выдохнул я. Мне становилось тяжело дышать от подступающей паники: сегодняшние потрясения грозили похоронить меня под собой. - Он офигительный, но… неправильный. Чересчур манящий, чересчур одуряющий, в нем всего чересчур, с избытком. Знаешь, - Леша серьезно взглянул на меня, - я однажды встретил девушку, потенциальную пару. Но даже она пахла не настолько притягательно, как ты. И вполовину не так. И еще. – Он помолчал, словно собираясь с мыслями, а затем, вплотную наклонившись ко мне, прошептал: - Хотя ты сам даешь понять, даже неосознанно, я сейчас про жесты и другие невербальные знаки, что я тебе не нужен и не интересен, аромат твоего тела, говорит о другом… Он слишком соблазнителен, он обволакивает, играет, дразнит, будто намеренно подталкивая, провоцируя меня на… активные действия.       Алексей умолк, неповоротливой скалой замерев около меня. Его прерывистое дыхание меня почти гипнотизировало, вынуждая цепенеть, как кролика перед удавом, но прежде, чем я помер от ужаса, он вдруг резко отошел от меня. - Мне пора, - бросил он. Бледный и странно уставший, он неожиданно показался мне больным. - Пока я не сорвался окончательно и не совершил того, о чем позже сильно пожалею. Увидимся, - он натянуто улыбнулся, но сразу же отвернулся от меня и стремительно направился к выходу. - Хуйня какая-то, право слово, - прошептал я едва слышно, когда его шаги затихли в коридоре. – Это я завел себе домашнюю зверушку? Я скоро чокнусь с ними…- Простонал я, обессиленно прижавшись лбом к холодному стеклу.       А если не чокнусь, то свихнусь. И обе перспективы отнюдь не радуют.       Я посидел еще немного, медленно приходя в себя от упорно преследующего меня глобального идиотизма, а потом все-таки неловко сполз на пол, стараясь не обращать внимания на противную дрожь в коленях и дергающую боль в недавно поврежденной ноге.       Нужно возвращаться к работе, чтоб ей. Горы отчетов, скопившиеся на моем столе за пару месяцев беззаботного руководства отделом, сами себя не доделают. Заодно не мешает проверить, насколько далеко простирается редкое сочувствие Штарка к моему новому статусу…       А вот красавчик с серебристыми глазами и необычным, но дурацким именем, пусть катится нах…к чертям! Ему там самое место, суке породистой. Бесит, скотина, неимоверно!! Почему – не знаю, но прямо трясет от злости взгляде на него. Даже удивительно, мы ведь толком незнакомы. Впрочем, для лютой ненависти обычно достаточно и незначительной причины, а у меня она веская – Рэм Вилевский занял мое законное место!       Но будьте уверены, его дорога к карьерной вершине не будет усыпана лепестками роз. Или я не Паша Майер.       Несмотря на рассказ Лешки, в офис я вернулся едва ли не по-пластунски, огородами, активно заметая следы. И очень жалел, что амулет невидимости остался на складе, под присмотром сурового кладовщика Семеновича. Но волновался я зря.       Парни действительно не оценили пердимонокль, устроенный Иванюком, и потому какое-либо злорадство по поводу моего фантастического понижения в должности (теперь я гордо именовался ведущим специалистом), в мой адрес не последовало. Скорее, наоборот. Каждый норовил подойти и сказать нечто ободряющее, напоследок похлопав по…заднице, мать их! А вовсе не по плечу! Этих долбоящеров, по ошибке именуемых коллегами, ничто не исправит!       Пребывая в относительно спокойной атмосфере, к концу недели я окончательно перестал переживать из-за кардинальных изменений в собственной судьбе. И даже (несколько неожиданно для себя) согласился на предложение Галки отметить окончание расследования убийств, совершенных Дергачевской ведьмой и благополучную передачу ее дела в суд, походом на танцульки. Конечно, радостно скакать под музыку я еще был не в состоянии из-за жуткого шрама на ноге, который, заживая, сильно стягивал кожу и противно ныл, реагируя на перемену погоды и всякие сопутствующие треволнения.       Однако я мог выпить, чем и планировал, собственно, заниматься весь замечательный пятничный вечер. Ну, и еще собирать компромат на нетрезвых коллег. Кто знает, вдруг на следующее утро они проснутся звездами ютьюба? В общем, идея надраться в хлам в одном из лучших злачных заведений города неожиданно показалась мне весьма привлекательной. Особенно, учитывая тот факт, что Давыдова подобное времяпрепровождение не жаловала, а предыдущий владелец моего тела и вовсе безвылазно торчал дома, мы ведь помним про его стремный гардероб?       Ну, а новый Паша отнюдь не жаждал разделять жизненные ценности предыдущего. Чоужтам, меня прям тянуло потусить, и тянуло со страшной силой, видать, какие-то настройки после магического обряда Гарны, во мне все же сбились.       На входе в жутко популярный ночной клуб «Вереск» меня обнаружил бывший зам, неожиданно импозантный в темных брюках и светлой рубашке, прекрасно подчеркивающей завидные характеристики его тренированной фигуры. Не то, что некоторые худосочные хлюпики, в простонародье метко именуемые дохляками… - Выглядишь просто отпад, - шепнул мне Штарк и, ловко схватив меня за тонкое запястье, бесцеремонно увлек за собой в шумный и слегка задымленный полумрак. Где, уже давно оккупировав забронированный заранее столик (да-да, я потратил кучу времени, чтобы нормально одеться!), куковала вся наша честная компания. – И не сверкай глазами, Паша, - добавил весело мой конвоир, - это не комплимент, а банальная констатация факта. - Я всего лишь переоделся в более удобные шмотки, - отозвался я недовольно. – А вовсе не ставил целью поражать твое воображение. Или чье-то еще, - поймав на себе несколько оценивающих взглядов, преимущественно мужских, добавил я мрачно.       Чего они таращатся? Да еще так…плотоядно? Не зря ли я приперся, весь такой расфуфыренный? - И поэтому твои замечательные штанишки облегают твои восхитительные ножки и аппетитную попку, словно вторая кожа? – Ухмыльнулся Витольд, и я едва ли не физически ощутил ехидство в его голосе. – А вырез футболки щедро демонстрирует посторонним половину грудной клетки? - А ты не пялься, куда не следует! – Злобно огрызнулся я и плюхнулся на любезно пододвинутый мне услужливым Генькой стул: мы благополучно дошли до точки дислокации наших ребят.       Правда, по пути я едва не лишился руки и приобрел пару славных синяков на коже, видимо, на память, от стальных пальцев Вита. И это лишний раз подтверждало правоту Иванюка, запрещающего мне участвовать в боевых действиях: из-за своей гребаной субтильности нынче я действительно напоминаю нежную фиялку. Возможно, мне на самом деле стоит подумать насчет покрови…ээ…телохранителя? Пока меня случайно пополам не сломали? Мысль в целом очень неплохая, вот только как мне рассчитываться с этим защитничком? Я зарабатываю отнюдь не миллионы!       Так, в жопу такие рассуждения, они меня до добра явно не доведут. Со своими проблемами я преотлично справлюсь сам, без вмешательства посторонних. Витаминчики надо попить, возможно, мне тупо железа не хватает в организме, отсюда и все проблемы.       Секса тебе не хватает, родной, вдруг выдал мне внутренний голос, неуловимо напоминающий Агнету, и я аж подпрыгнул на месте, резко возвращаясь в реальность. Вовремя, как выяснилось, ибо народ живо обсуждал мой прикид и нежелательное внимание окружающих. - Не пялиться на тебя довольно сложно, знаешь ли, - заметил Романчук, поддерживая предыдущего оратора, - ты нереально хорош, Паша. Даже слишком.       От серьезности его тона меня аж тряхнуло. Твою мать, медведь, успокойся! - Да, Паша, ты тааакой офигенный! - Охотно поддержала Лешку Галка, отсалютовав мне кружкой с пивом.       От ее жизнерадостности меня передернуло. Твою мать, женщина, вспомни про своего носатика и перестань так сладко мне лыбиться!       Спас мое упавшее настроение Денис. Он незаметно материализовался рядом со мной и, сочувственно улыбаясь, протянул мне два высоких бокала, в содержимом которых я уверенно опознал лишь кусочки льда да веточки мяты. - «Мохито», - объявил он. – Тебе нравится.       Спорить с его утверждением я не стал, тем более, он прав. Давыдова-то предпочитала кое-что покрепче, а вот я…Я люблю сладкое. Ерохин снова сумел меня «прочитать», гад.       Мне надо срочно усилить ментальную защиту, господа. А то все, кому не лень, делают выводы насчет меня. И иногда – правильные. - Почему их два? – Хмуро поинтересовался я, забирая у бывшего спецназовца свои коктейли. - Так ты одним стопроцентно не ограничишься, - хмыкнул он, устраиваясь напротив меня.       Сука проницательная! Чую, доставит он мне еще проблем, скотина накачанная.       Впрочем, после нескольких глотков восхитительно вкусного напитка мое мироощущение моментально изменилось к лучшему. «Да наплевать на всех», - подумал я, расслабленно откидываясь на спинку стула. Я сюда пришел развлекаться, а не переживать о всяких придурках! Тем более, здесь ставят отличную музыку, наблюдать за нашим айтишником, червяком извивающимся на танцполе, ужасно забавно, вокруг толпы веселого народа, шум, гам, короче, все супер!       После третьего бокала жизнь показалась мне великолепной.       А шестой я предсказуемо пролил на себя, поскольку моя координация не выдержала того количества алкоголя, которое я в себя влил за этот вечер. При моей комплекции подобное развитие событий отнюдь не удивительно, но я рассчитывал продолжить возлияния и дальше. Правда, не в мокром виде. - Я сейчас, - с усилием вставая, пробормотал я, обращаясь почему-то к вилке и, слегка пошатываясь, побрел к выходу из зала – искать, где можно привести и себя, и влажную одежду в порядок.       Сортир (маленький, камерный, всего на две кабинки) на мое счастье обнаружился быстро, но в совершенно неочевидном (для возмечтавших пописать) месте: он был удачно скрыт от окружающих монументальными кадками с растениями, напоминающими экзотические пальмы. Но я упертый, для достижения цели мне никакие тропические джунгли не помеха.       Не успел я попасть в вожделенное помещение, как дверь за мной внезапно распахнулась, пропуская еще одного посетителя, и тут же захлопнулась с мягким щелчком – это сработал замок, надежно запирая нас внутри.       Вздрогнув от неожиданности, я нервно обернулся, отлично помня, что шел один, и сразу уперся осоловевшим взглядом в…       Дениса Ерохина. - Дэн? – Удивленно спросил я, начиная вдруг трезветь. Не нравилось мне его выражение лица, ни капельки не нравилось!–Ты чего… - Ты знаешь, – перебил он, деловито направляясь ко мне, - я передумал. - А? – Умно переспросил я, невольно пятясь назад. От махины весом под сто двадцать килограммов всегда лучше держаться подальше. Еще лучше – свалить с его дороги на хрен, но мне тупо некуда! Позади – стена, и примерно через пару секунд я упрусь в нее спиной!       Все.       Уперся.       И, естественно, тут же оказался практически вжат в твердую, прохладную поверхность. - Предлагаю возобновить наши отношения, - прошептал бывший спецназовец, наклонившись ко мне настолько близко, что я рассмотрел веснушки на его лице. – Или, технически, начать заново, ты все-таки не Нетта. - Дэн, старик, да ты спятил на старости лет! - Выдохнул я в панике, лихорадочно прикидывая, куда бежать. - Я ведь парень, очнись! А ты всегда был гетеросексуалом, придурок! - Да, ты однозначно не девчонка, - ухмыльнулся он, легонько скользнув ладонью по моему левому бедру, - но для меня это не играет никакой роли. Я тебя хочу. Ты меня с ума сводишь, Пашенька… - Иди на…- Не договорив, я отчаянно рванулся в сторону, но Ерохин мгновенно меня сграбастал и с силой отшвырнув к все той же многострадальной стене, впился в мои губы болезненным, мучительным поцелуем.       От ярости и отвращения у меня зашумело в голове, и я захрипел, забился, пытаясь вырваться из его крепких объятий, оттолкнуть, врезать по яйцам, да сделать хоть что-нибудь, лишь бы прекратить это безумие!       Бесполезно.       Мои беспомощные потуги освободиться разбивались о его бурный натиск и невероятную силу, он жадно лапал меня, не обращая внимания на то, что мне больно и неприятно; яростно, почти кусаясь, целовал шею, намеренно ставя засосы; вылизывал влажную от пролитого коктейля грудь, заставляя меня содрогаться от подкатываемой к горлу тошноты. Я старался отворачиваться, я вырывался, я до крови прокусил его верхнюю губу, но все мои действия не имели успеха, а только, казалось, раззадоривали, распаляли его страсть.       В самом разгаре моего сопротивления Денис умудрился расстегнуть ремень моих брюк, и, как бы я не вертелся, стараясь не допустить самого страшного, вскоре я ощутил прикосновения горячих ладоней на своей заднице.       И когда от усталости и отчаяния я был готов разреветься, неожиданно произошло нечто непонятное.       Недалеко от нас внезапно раздался громкий хлопок, и в тот же миг неведомая сила, напоминающая светящийся голубой вихрь, буквально оторвала от меня Ерохина. Без какой-либо опоры ноги у меня подогнулись, и я свалился на пол истерзанной тряпичной куклой.       Наступившая вслед за моим бесславным падением неестественная тишина резанула по ушам. И вместе с тем… В пространстве явно ощущалось чье-то незримое присутствие, ведь магия не появляется ниоткуда. А здесь использовали очень мощное заклинание.       Я осторожно пошевелился, с трудом принимая вертикальное положение и, медленно повернул голову туда, где по моим смутным прикидкам находился источник этой бешеной энергии.       И моментально напоролся на знакомый прищур серебристо-стальных глаз, от которых сейчас веяло ледяным холодом.       Рэм Витальевич Вилевский во плоти.       «Спасение прекрасной поселянки от злобного ухажера, часть вторая», - вяло подумал я, тупо пялясь на начальника, а вслух вежливо просипел: - А какого хрена Вы… - Я неправильно оценил происходящее? – Холодно осведомился новый руководитель ОРПС, презрительно выгнув соболиную бровь. – Могу вернуть твоего… кавалера обратно. - Нет, нет, - поспешно возразил я, - не надо! Я просто не ожидал Вас встретить в клозе…в клубе. - Я живу неподалеку, Майер, - высокомерно проговорил Вилевский, словно делая мне одолжение. – Заглянул выпить, потом потребовалось…отойти, вот и вся история. - А где…он? – Я огляделся по сторонам, чтобы лишний раз убедиться в отсутствии Дениса. Мне адски не хотелось сейчас с ним встречаться. Без оружия – точно. - Домой отправился, я полагаю, - с иронией хмыкнул мой собеседник. – Залечивать душевные раны. И умеете Вы, Майер, находить приключения на свою пятую точку. - Спасибо за помощь, Рэм Витальевич, - запоздало спохватился я, уловив тонкий намек. – Большое спасибо. - Всегда пожалуйста, Павел, - с непонятной усмешкой отозвался он, и вдруг спросил, неожиданно переходя на «ты»: - Ты хорошо питаешься? Ты слишком худой. - Нормально, - промямлил я, впадая в легкий ступор от странного вопроса. Что за неуместная забота! Он не моя бабушка! - Не похоже. Держи,- он кинул мне плитку шоколада, виртуозно[1] материализовав ее прямиком из воздуха. – Съешь прямо сейчас, иначе через полчаса упадешь в глубокий обморок, а он лечится только в больничных условиях. - Спасибо… - Тебе нужно минимум пять, а лучше – семь плиток хорошего горького шоколада в день, если не хочешь постоянно страдать от головокружений и прочих приступов, - сообщил мне новоиспеченный босс с легким неудовольствием в голосе. - И всегда держи определенный запас при себе. А с прочими сладостями завязывай, не помогут, только кариес заработаешь, - он усмехнулся, заметив мое изумление. – Еще можно сгущенное молоко, оно достаточно калорийное, но быстрее всего восстанавливает энергию горький шоколад. - Хорошо, - пропищал я, дезориентированный этим диалогом дальше некуда. Откуда ему известно про мои проблемы со здоровьем, блядь?? Я никому не рассказывал! - И последнее.       Я уставился на Вилевского с благоговейным ужасом. - Прелестные трусики, - широко улыбнулся тот, открывая дверь наружу.       Ебаный пиздец!!!       Только сейчас я осознал, что все это время сидел со спущенными чуть ли не до колен брюками, открыто демонстрируя начальству собственное дезабилье! В веселеньких голубеньких цветочках…       Дико покраснев от смущения и стыда, я опустил голову вниз и вдруг...       Ошеломленно замер.       Ибо шрам на поврежденной ноге, жутко уродливый и здорово беспокоивший меня последние пару недель, пропал.       Бесследно.       Кожа выглядела ровной и светлой, такой же, как до нападения дергачевской ведьмы, и совершенно ничем не отличалась от здоровой конечности.       Как такое возможно?! Мне сказали, заживление займет до полугода, и не факт, что совсем пройдет, кроме того...       Кроме того, я видел шрам своими глазами сегодня дома, когда переодевался, собираясь в клуб!       Внезапно я вспомнил странное покалывание в нижней части тела в тот момент, когда мудак Денис дотронулся до моих губ своими, но я тогда решил, что это всего лишь моя реакция на неприятные прикосновения…       А если именно тогда моя рана и зажила окончательно?       Блядь!!!! Да что происходит, в натуре?! - Покажусь экзорцисту! – Горячо поклялся я себе. – Завтра же пойду!       И пусть проводит обряд изгнания демонов из меня! Судя по последним событиям, во мне их целые толпы!!!        Я еле встал, матерясь сквозь зубы, затем кое-как привел себя в порядок и, кряхтя, как столетний дед, поплелся к выходу. Но я еще не знал, что мои проблемы даже листиками не обзавелись, куда там до ягодок… ______________________________________________________________________ [1] - Заклинание перемещения. Для его применения нужен немалый опыт и определенная быстрота реакции.