Как часто я говорил тебе о любви? Думаю, даже чаще, чем тебе это могло бы быть нужно. Как одинокие путешественники ищут глазами одну единственную путеводную звезду, которая укажет им дорогу. Как корабль, что бороздил бесконечные просторы и сбился с пути, ждет тот самый лучик света далекого маяка. Он совсем блеклый, пробивается сквозь туман, но ищет хоть что-нибудь, чтобы отразиться на нем и стать светлым пятнышком надежды. Я искал хоть маленькую песчинку, хоть искорку или случайный солнечный зайчик, что сверкнет в глубине твоих глаз. Он бы дал мне надежду. Ответ, что я так жду. Осознание того, что я занимаю место в твоем сердце. Пусть маленькое, но я могу хоть что-то значить для тебя. Но почему же ты молчишь? Ты боишься, что я буду настойчивым? Это не так. Я хочу сделать тебя счастливым. Я вижу твое лицо каждый день, оставляю легкие поцелуи на твоих щеках, шепчу слова, пока ты вновь не окинешь меня тем отсутствующим, и даже снисходительным взглядом. Признаюсь, я стал ненавидеть этот взгляд. Но даже ненависть в твоих глазах была бы лучше равнодушия. Это хоть какое-то чувство, которое я мог бы вызывать в тебе.
Холодный май. Раннее утро. Солнце не до конца поднялось над горизонтом, но его первые неяркие лучи скользили меж полупрозрачных штор по белоснежным простыням, отражаясь на растрепанных волосах Юнги. Бледная кожа безжизненная. Глаза вытянулись в тонкие щели. Губы плотно сомкнуты даже во сне.Ты такой же тихий, когда спишь. Иногда мне кажется, что это все один нескончаемый сон, в котором только я проснулся. Или череда кошмаров, преследующих меня, в которых ты по-прежнему не сказал мне и слова. Проснись же скорее.
Хосок несколько раз сильно зажмуривал и открывал глаза, чтобы прогнать липкое ощущение сонливости. Его волосы так же представляли собой нечто на подобии сена в сарае, в котором только что прошел ураган, от чего вся находившаяся в нем сухая трава разлетелась во всех известных направлениях, оставляя ощущение полнейшего хаоса. Он почувствовал холод, окруживший его. Был это холодный утренний воздух или нахождение рядом с ним его любимого, он не знал. Наверное, и то, и другое. Хосок развернулся и обронил ласкающий взгляд на Юнги. Он провел тыльной стороной ладони по гладкой щеке. Почти невесомо. Светлая и холодная она напоминала ему шелк. Юнги только чуть сильнее закрыл глаза, но не проснулся. Парень аккуратно перебирал выбившиеся локоны его волос. Совсем черные, почти смоляные. И так приятно пахнет… Легкий весенний запах, совсем ненавязчивый. Похоже на ландыши: такие же неосязаемые и недосягаемые.Ты такой красивый… Мы живем в одной квартире вот уже столько лет. Мы едим из одной посуды и спим в одной кровати. Твое тело принадлежит мне. Но не душа. Она станет моей, как только ты скажешь…
Юнги сонно приоткрыл глаза. Ещё не пришел в себя. Все мышцы как будто парализовало и сил двигаться совсем нет. На улице так холодно, что и желание покидать единственное теплое место — объятья Хосока — категорически отсутствует. Он такой теплый. Каждое утро крепко сгребает Юнги в свои руки и не отпускает, пока тот не почувствует, что готов выйти в этот холодный и жестокий мир. Если к этому вообще возможно подготовиться. Рука Мина поднимается выше и перехватывает ладонь Хосока, блуждающую в его волосах. — Прости, если разбудил. Но мне так хотелось коснутся тебя и я… …Ах, как много бесполезных слов. Зачем он это все говорит? Разве в этом есть какой-нибудь смысл? — Я приготовлю тебе кофе. Приходи, когда придешь в себя. Кровать вернулась в прежнее положение, когда Хосок встал и его вес больше не давил на пружины в матрасе. Юнги остался один. Он ощутил холод, пронизывающий тело, от чего Мин поджал колени к груди и вновь прикрыл глаза. Чтобы снова ощутить, будто его обнимают теплые руки. — О, а вот и ты. Проходи за стол, садись. Я уже почти закончил. Разве в этих словах есть необходимость? — Сегодня так холодно. Как бы снег не пошел, — Хосок неискренне усмехнулся, — скоро конец весны. Юнги сделал первый глоток из чашки, которую ему протянул младший. Крепкий запах кофеина ударил в нос и он немного взбодрился, вдыхая его. Горько. Юнги любит горький кофе, но этот показался ему уж слишком. Мин посмотрел в сторону кувшина, и Хосок, не говоря ни слова, наливает ему немного воды. Ровно столько, сколько тому было нужно. Юнги благодарно кивает и касается губами напитка. Хосок никнет головой печально и уходит в свою комнату.Разве ты всегда был таким? Я упустил момент, когда ты перестал со мной разговаривать. Ты и раньше был немногословным… Неужели я тебе настолько неинтересен? Может мне тоже не стоит говорить тебе что-либо… Но тогда я совсем помру от тоски по тебе и нашему общению. Пусть даже теперь оно одностороннее.
Они вновь встречаются у двери прихожей. Юнги поправляет воротник пальто у зеркала, поглядывая на наручные часы. Когда же он заканчивает и это, то становится у прохода и выжидающе смотрит на Хосока, как тот одевается. Младший оборачивается и их глаза снова встречаются. Хосок подходит в нему вплотную и коротко целует того в губы. Он пытается вложить в этот поцелуй все те чувства, что сокрыты в нем и пытаются вырваться наружу. Юнги жмурится, жмется ближе. Но они отступают друг от друга. — Постарайся сегодня. Я буду как обычно, — Хосок смотрит в пол, не находя в себе сил поднять глаз. Боится вновь встретится с холодным Юнги. Но уголки губ Мина лишь чуть-чуть приподняты. Он с надеждой смотрит на Хосока, будто ждет, что тот схватит его за руку, потащит вглубь квартиры и прижмет к себе сильно-сильно. Как несколько лет назад. Они молчаливо прощаются. Недосказанные фразы остаются висеть в воздухе. Но они снова встретятся вечером. Сегодня Юнги возвращается домой раньше Хосока. Тот заходит в квартиру, но не может сдержать улыбки, когда видит своего любимого, заснувшего на диване. Он берет его на руки и несет в спальню. Его шею обхватывают слабые руки. Юнги целует его куда-то в скулу, а затем в шею. Они ложатся на кровать. Хосок медленно раздевает их обоих, покрывает тело старшего легкими поцелуями. Касается его так нежно. Будто боится спугнуть. Юнги прогибается под ним, изредка всхлипывая. Они сливаются воедино, Мин обхватывает Хосока ногами, руками вцепившись в его плечи. Оба отрывисто дышат. Чон задевает комок нервов внутри Юнги и тот лишь сдержанно стонет, мгновенно расслабляясь и закрывая глаза. Хосок наконец выдыхает и быстро целует старшего. Они засыпают.———
— Что с тобой, Юнги? У тебя что-то случилось? Скажи мне. Я же хочу помочь тебе. Как давно я слышал твой голос… Хосок сидел на диване и держал старшего за руку. Они уже поели и собирались заниматься каждый своими делами, когда он предложил присесть. Юнги непонимающе уставился на младшего. Он молчал. — Я так люблю тебя. Почему мне кажется, что ты совсем не слышишь меня. Я был счастлив даже просто находится рядом с тобой. Сейчас же ты всегда со мной, если не работаешь. Но мне все ещё мало. Ответь мне. Юнги попытался убрать свою руку из хосоковых, но тот лишь крепче сжал её и выжидающе смотрел на него. На секунду Мина прошибла дрожь, холодок побежал от головы до копчика. В момент стало так неуютно. Неужели Хосок все это время так думал? Ему было одиноко. Юнги ведь знал, что младший нуждается в словах, ему важно знать, что его любят, что он нужен. Видимо пришло время расставить все точки над и. — На самом деле я не знаю, какой в этом смысл… я всегда думал, что ты знаешь об этом. Но оказалось, что это не совсем там. Хосок, ты для меня самый дорогой человек. За столько лет вместе мы так привязались друг к другу. Даже без слов я могу донести до тебя то, что чувствую. Мне жаль, что ты можешь тосковать по нашим разговорам, но такой уж я человек. Мне сложно так выражать свои чувства… Я тоже люблю тебя, Хосок-а. Внутри Хосока вновь загорелся тот огонек, что блуждал где-то столько времени. Юнги все ещё любит его… Разве может быть что-то лучше? Он так ждал. Так хотел и так желал вновь услышать эти слова. Сердце бешено заколотилось. У него затряслись руки, поэтому он протянул их Мину. Он сгреб его в охапку и прижал к себе. Они просидели так, казалось, до вечера. Слушая дыхание друг друга. Ощущая стук собственного сердца. Никогда они не были так близки душой. В такие моменты действительно не надо больше слов. Сердце любит тишину.