***
Прошло около года с того памятного посещения адептами ордена Юньмэн Цзян Облачных Глубин. Жизнь в Гусу текла своим чередом. Неожиданно у клана возникли некие дела в Юньмэне, которые требовали срочного разрешения, и эту работу поручили Лань Ванцзи. Лань Сичэнь провожал его в дорогу, и стоя у ворот, давал последние наставления. — Да, и передавай привет Вэй Ину! — закончил он свою речь. — С чего ты взял, что мы встретимся? — А разве ты согласился отправиться в Юньмэнь не только потому, что хотел его разыскать? — С чего бы мне искать его? — Он, помнится, приглашал тебя в гости. — Вздор! — Ладно, ладно! Береги себя, — лукаво улыбнувшись, напоследок сказал Лань Хуань, и Лань Ванцзи отправился в дорогу.***
Выполнив порученные дела, Лань Ванцзи мог возвращаться домой, но отчего-то не спешил этого делать. Юньмэн действительно был хорош, хоть и сильно отличался от Гусу. Ванцзи с безразличным видом брёл по широкой улице в центре города, сплошь сотканной из магазинчиков, торговых палаток, ресторанчиков и прочих развлекательных заведений. Стоял жаркий летний день, солнце катилось к зениту, и улица была почти пуста. Вдруг он услышал знакомый смех, и что-то в груди дрогнуло. Он с надеждой посмотрел в сторону, откуда раздавался звук. Под навесом из сплетений дикого винограда стоял стройный красивый юноша, с длинными темными волосами, прихваченными на затылке в хвост широкой алой лентой. Юноша обнимал двух миловидных девиц, судя по внешнему виду, не слишком обременённых моралью. Его правая рука лежала на плечах девушки пониже, и его губы что-то жарко шептали ей на ушко. Раскрасневшаяся девица кокетливо хихикала, прикрывая ладошкой рот и, то и дело бросала на парня томный взгляд. Девушку, слева от него, Вэй Усянь, а это был именно он, держал за талию, и та льнула к нему как кошка, при этом, смешно надувая пухлые губки, прожигала воинственным взглядом подругу, целиком и безраздельно завладевшую вниманием красавца. Вдруг девушка, обижено воскликнула: «Вэй Ин!», привлекая к себе внимание, потянула парня за ворот и как пиявка присосалась к его губам. Лань Чжань застыл. Кровь бурным потоком ударила в голову, в глазах потемнело, из легких будто вышибло весь воздух. Это было немыслимое бесстыдство по меркам Гусу — целоваться на виду у всех среди бела дня. Сердце Ванцзи забилось чаще, но за волной праведного гнева в груди клокотала жгучая ревность. «Моё! Прочь от него руки! Не смей прикасаться!» Чувства, глубоко скрываемые даже от самого себя, в эту минуту болезненно обнажились и выплескивались наружу. Он закрыл глаза и отвернулся. Уйти! Прочь отсюда, скорее! Он не хотел видеть это, слышать стон, с которым Вэй Ин, (его Вэй Ин!) ответил на поцелуй этой распутной девки. Он бы хотел никогда этого не слышать. Конечно, он знал, какую репутацию имел Вэй Усянь, но даже представить себе не мог, насколько больно ему будет увидеть подобное собственными глазами. «Дурак!.. На что ты надеялся?» — горькая усмешка чуть тронула уголок его губ. Ноги казались ватными, он уже заставил себя сделать шаг, затем еще один, как за спиной раздался удивленный возглас: — Лань Чжань?! Лань Ванцзи зашагал быстрее. — Это же Лань Чжань? Прошу меня извинить, дамы, кажется, я встретил старого друга! Лань Чжань, подожди! — Вэй Ин ловко выпутался из объятий девиц, на что те отреагировали разочарованными стонами, и с чарующей улыбкой поцеловав им обеим ручки на прощание, бросился за Лань Ванцзи. — Эй, Ванцзи-сюн, постой! Лань Ванцзи ещё ускорил шаг. — Да постой же, Лань Чжань! Ты же Лань Чжань? Не делай вид, будто меня не слышишь! Лань Ванцзи хотелось закрыть уши, и очень не хотелось видеть сейчас Вэй Ина. Он был зол на него, хотя по сути тот ни в чем не был виноват, и это злило еще сильнее. Вэй Усянь, сорвавшись на бег, опередил его и заглянул в лицо: — О! Это и вправду ты, гэгэ! — с восторгом воскликнул он, хватая Лань Ванцзи за плечо. — Что ты делаешь в Юньмэне? Решил последовать моему совету и приехал полюбоваться нашими девушками? — Вей Ин игриво подмигнул ему. — Ну и как тебе? Хорошенькие попались? Щеки Лань Ванцзи вспыхнули: — Бесстыдство, — он сбросил руку Вэй Ина и снова зашагал прочь. Вэй Ин обогнал его, преградив дорогу. — Эй! Не будь таким чопорным и прекрати уже делать вид, что мы не знакомы! Знаешь, я ужасно рад тебя видеть! Как насчёт выпить где-нибудь за встречу старых друзей? — Мы не друзья. — Да брось! После всего, что между нами было, конечно же, друзья! — Адептам ордена Гусу Лань запрещен алкоголь. — Мы сейчас в Юньмэне, а не в Гусу, можно ведь хоть иногда забыть о правилах твоего ордена? Лань Ванцзи снова попытался обойти Вэй Ина, но верткий парень вновь очутился прямо на его пути. Тогда Ванцзи твердо шагнул прямо на него, решив пройти на пролом. Вэй Ин лишь расплылся в ухмылке и зашагал вперёд спиной. — Ну, хорошо, хорошо! Не хочешь пить, не пей, пить буду я, а ты просто составишь мне компанию, идёт? — Вэй Усянь состроил умильную мордашку и приподнял бровь, заглядывая в лицо Лань Чжаню, чем внезапно напомнил ему их совместные вечера, проведенные в библиотеке Облачных Глубин. — Знаешь, ты просто спас меня! Те девицы мне жутко надоели, и если ты мне откажешь, придется целый день торчать в их обществе! В сердце Ханьгуан-цзюня что-то ёкнуло, и он не смог в очередной раз открыть рот, чтобы отказать. Он не понял, в какой момент Вэй Ин оказался так близко, что зашептал практически на ухо: — Давай же, Лань Чжань, подыграй мне скорее! Они же смотрят! Чего тебе стоит? Обещаю вести себя прилично в этот раз! Лань Чжань чуть скосил глаза. Девицы, которых так бесцеремонно бросил Вэй Ин воинственно глядели в их сторону, подперев бока. Ванцзи ощутил нечто похожее на злорадство и глубокое удовлетворение: Вэй Ин пошел за ним, бросил тех девок и выбрал его. Эта мысль вызывала такое ликование в душе, что Ванцзи себя презирал. Ему следовало бы поскорее уйти отсюда и принять наказание за проявление столь низменных чувств. Вместо этого он едва кивнул головой, соглашаясь. Вэй Ин возликовал, он тут же схватил его за руку и куда-то потащил, Лань Чжань безвольно двинулся следом, будто его тело зажило своей жизнью, более не подчиняясь командам разума. — Отлично-отлично, Лань Чжань! Знаю я тут одно чудесное местечко. Обещаю, ты не пожалеешь! Они оказались за столиком в светлом и уютном, но немного душном помещении. Вскоре им принесли заказанные блюда и вино. Вэй Усянь тут же приложился к сосуду с алкоголем. Блюда, сплошь усыпанные специями, пестрели яркими красно-оранжевыми цветами. Лань Ванцзи не ел и просто смотрел на Вэй Ина. Он выглядел холодным и отстранённым, будто присутствовал на уроке по добродетели, а не в шумной таверне, где то и дело раздавались пьяные возгласы и весёлый смех. Он и так не вписывался в обстановку питейного заведения, но его молчание и неподвижность превращали его просто-таки в ледяную статую. Было видно, что Лань Ванцзи здесь не по себе. Вэй Усянь же был не из тех людей, кого заботили такие мелочи, как стеснение и стыд. Он, не обращая внимания на скованность приятеля, без умолку болтал всю дорогу до ресторана, болтал в ожидании заказа и болтал между поглощением очередной порции щедро приправленной сычуаньским перцем пищи. — А что? Как поживает стар... кх-гм, — он поспешно изобразил кашель, — Учитель Лань Цижэнь? Наверное, очень по мне скучает? — Вэй Ин уже прикончил два сосуда вина и принялся за третий. — Передавай ему привет! И нет-нет-нет, даже не уговаривай меня лично навестить стари… эм, учителя. Я поклялся, что больше никогда в жизни не переступлю порог вашей тюрь… то есть школы. Ха-ха-ха! В светлых глазах Лань Ванцзи заплясали смешинки: Лань Цижэнь и впрямь не упускал ни единой возможности помянуть Вэй Ина недобрым словом. Он наклонил голову, изящно отпивая из пиалы чай и пряча свой смеющийся взгляд за полуприкрытыми веками. Сердце затопило приятное тепло. Равнодушие к сидящему напротив человеку было лишь показным. Он мягко смотрел на него из-под ресниц, будто пытался запомнить и впитать каждую черточку, каждую мелочь в его поведении. Несмотря на несносный характер и раздражающие выходки, этого человека окружала совершенно особая аура, чарующая и притягательная. От него исходила мощная жизненная сила, глаза лучились улыбками, а мягкие и текучие, порой игривые интонации голоса завораживали и пленили, затрагивая что-то глубоко в душе. Лань Чжань чувствовал, что не в силах отвести от него взгляд. Он наблюдал за его движениями плавными и развязными, за тонкими длинными пальцами, проворно орудующими палочками, за всегда насмешливыми темными глазами с пляшущими в них бесенятами, за губами, покрасневшими от острых специй, губами, всегда изогнутыми в нахальной ухмылочке, губами, имеющими вкус сычуаньского перца… Неожиданно для себя Лань Ванцзи подхватил свои палочки и поддел ярко-алый кусочек с одного из блюд. Остро. Жгуче! С лёгкой пряной горчинкой, сменяющейся холодком онемения. Раздражающе… Совсем как человек, сидящий напротив. Как жаркие чувства к нему, голодным огнем пожирающие душу. Как леденящее отчаяние без надежды когда-нибудь утолить это алчущее пламя… — Так что с девушками? Уже приглянулась какая-нибудь? Могу тебя с ней познакомить, — предложил Вэй Усянь, вырывая Второго Нефрита Лань из раздумий. — Я уверен, что сам ты никогда в жизни на подобное не решишься. Эх, вот не тому вас в этом вашем ордене учат! Ванцзи тут же помрачнел, некстати вспомнив утренний инцидент — очередное напоминание о том, что Вэй Ин ему не принадлежит, его глаза потемнели, а губы сжались плотнее. Вэй Ин истолковал это по-своему: — Эй, тут нечего смущаться! Я вот искренне не понимаю, как ваш клан еще не вымер со всеми вашими правилами и запретами. Я ещё в свой приезд к вам твердил, что такая программа обучения никуда не годится. Даже, помнится, накатал Лань Цижэню целый свиток предложений по улучшению программы преподавания. Так старался, чуть рука не отсохла. А он, вот неблагодарный, едва начал читать, как запустил им в меня. У Не Хуайсана шишка на лбу целый месяц не проходила, ха-ха-ха! Уже стемнело. Вэй Усянь успел опустошить пять или шесть сосудов вина и заметно захмелел. Вставая из-за стола, он довольно сильно пошатывался. Лань Ванцзи оплатил счёт за ужин, на который вообще-то его пригласил Вэй Усянь, и пошел вслед за Усянем в сторону выхода. — Са! С-с-собака! — завопил Вэй Ин и бросился назад прямо на шею Лань Ванцзи, который как раз выходил из ресторации вслед за ним. Неожидавший подобного Лань Ванцзи инстинктивно подхватил его на руки. Напротив входа в ресторан располагалась лавка торговцев коврами. С прилавка свисали гобелены с различными довольно реалистично изображенными сценами охоты. Лань Ванцзи взглянул на «собаку», ею оказался один из приколотых к прилавку гобеленов. — Она нарисованная. Слезай, — Ванцзи нервировало столь близкое к нему расположение объекта его тайной любви. — Не-а! — Вэй Ин крепче вцепился в плечи Ханьгуан-цзюня и, пьяненько хихикая, рассматривал его суровое и всегда невозмутимое, словно выточеное из белого нефрита, лицо. Лань Ванцзи напрягся, пристально всматриваясь в лукаво сверкающие глаза и ожидая подвоха. Вэй Усянь подозрительно смирно вел себя весь вечер, и вот если он не выкинет сейчас какую-нибудь пакость, это будет просто-таки не Вэй Усянь. Словно в ответ на его мысли Вэй Ин поднял руки и потрепал Лань Ванцзи за щеки: — Давненько мечтал это сделать! Лань Чжань, я ведь у тебя первый, да? Уверен, ты не позволял этого даже собственной бабушке! Хахахахаха! — Ты!.. — Лань Ванцзи резко оттолкнул его, и Вэй Ин, спрыгнув на землю, согнулся в три погибели от хохота. Лань Ванцзи сжал кулаки. Уже довольно давно он сгорал от желания проучить этого паршивца за все его выходки, вот только все сценарии данного действа, разыгрываемые у него в голове, неизменно приводили к одному и тому же финалу, а именно к связанному и раздетому Вэй Ину, задыхающемуся и молящему о пощаде под натиском его тела. — Знаешь, ты такой миленький, когда выходишь из себя. Дразнить тебя очень весело! — Вэй Ин уже вытирал слезы от смеха, даже не подозревая, что играет с огнем. Лань Чжань развернулся, намереваясь уйти от греха подальше. Вэй Ин схватил его за рукав: — Гэгэ, сейчас я не шутил, ты и правда красавчик! Знаешь, я бы даже влюбился в тебя, если бы был девушкой! Лань Чжань, казалось, забыл как дышать, его сердце, запнувшееся на миг, пропустило удар и сорвалось в бешеный скач. — Но что это за выражение вечной скорби на твоём лице? — укоризненно продолжил Вэй Ин, обличительно тыкая в Лань Чжаня пальцем. — Толку, что красивый?! Ты такой скучный, что в пору лить кровавые слезы! Честное слово, я ещё не встречал столь унылых людей как ты. Но ничего, Сянь-Сянь покажет тебе место, в котором все печали растворяются без следа, Лань Чжань. Поверь, в объятиях юных искусниц заведения матушки Хэ твое лицо будет более не в силах оставаться невозмутимым, его ждёт мнооого новых ощущений: от ярко малинового выражения исступленного стыда до… — договорить он не успел. Умение вовремя заткнуться никогда не входило в перечень достоинств Вэй Усяня. — Эй, Лань Чжань, что ты делаешь?! Лань Ванцзи резко схватил его за шиворот и притянул к себе, прожигая яростным взглядом. Желание вперемешку со злостью кипело в нем, лишая рассудка. Ну всё! Сейчас этот негодник получит «ярко малиновое лицо с выражением исступленного стыда»… Лань Чжань уже явственно представлял, как затаскивает его на первый попавшийся постоялый двор, швыряет на кровать и… И все его хваленое самообладание летит в пропасть! — ВЭЙ ИН!!! — сотряс пространство разъяренный вопль. Лань Чжань застыл. Наваждение разбилось, словно его окатили ушатом ледяной воды. Вэй Ин вздрогнул. — О! Ваньинь… — сдавленно прошептал он, глядя на Лань Ванцзи округлившимися глазами, и, прижав палец к губам, добавил: — Тс-с! Ты меня не видел! Он резко нагнулся, собираясь залезть под прилавок с гобеленами, и со всего маху врезался лбом в деревянный столбик, служивший прилавку опорой. — Ай-яй-яй! — завопил он, обхватив голову руками и оседая на землю. Пышущий праведным гневом Цзян Чэн тут же оказался рядом с ним, словно возник из воздуха. — Вэй Ин!!! — заорал он, поднимая оного за воротник с земли и встряхивая за грудки. — ТЫ!!! Ты опять использовал свои грязные трюки?! Я же уже предупреждал тебя! — он замахнулся рукой на Вэй Ина, но тут что-то больно сдавило его запястье. Только теперь он заметил рядом Ханьгуан-цзюня. Поведение его резко переменилось. Он отпустил Вэй Ина, Ванцзи отпустил его руку. — А! Молодой господин Лань! Какими судьбами в Юньмэне? — наигранно вежливо заговорил Цзян Чэн, будто ничего не произошло. Лань Ванцзи не отвечал. Цзян Чэн смерил уничтожающим взглядом Вэй Ина — только проблем с орденом Гусу Лань из-за него не хватало — и учтиво продолжил: — Ханьгуань-цзюнь, приношу извинения за недостойное поведение моего брата. Надеюсь, он не доставил вам хлопот? — Я в порядке. А вам впредь не следует распускать руки, — холодно ответил Лань Ванцзи. Цзян Чэн побагровел, но всё так же учтиво процедил сквозь зубы: — Благодарю за совет. Что ж, тогда мы, пожалуй, вас покинем, у меня есть несколько неотложных вопросов к Ину, — и развернувшись бросил тому через плечо: — Идем! Лань Чжань обеспокоенно посмотрел на Вэй Усяня. С появлением Цзян Чэна с него слетела вся веселость, и даже хмель. Он сердито и как-то с вызовом сверлил взглядом своего названного брата. Бросив на Лань Ванцзи быстрый взгляд и ничего не сказав на прощание, он пошел за Цзян Чэном. Лань Ванцзи, неожиданно для себя сделал шаг, в попытке его задержать. — Вэй Ин... Вэй Усянь остановился. Не заданный Лань Ванцзи вопрос висел в воздухе. Парень повёл плечом и не оборачиваясь ответил: — Это только между мной и Цзян Чэном, Лань Чжань. Ты не можешь мне помочь. — Сейчас Вэй Ин казался значительно старше своего настоящего возраста. — Но... Спасибо. — Холодно добавил он, не столько из благодарности, сколько из желания смягчить грубость предыдущей фразы, которой он провел незримую границу между собой и Лань Ванцзи. Лань Чжань смотрел вслед уходящему Вэй Ину, пока его силуэт не поглотила непроглядная чернота ночи. Впервые он так остро ощутил, что не властен удержать этого человека рядом с собой. Вэй Ин ускользал от него подобно тому, как вода просачивается сквозь пальцы. Людям, видевшим застывшее лицо Лань Ванцзи, казалось, что он смотрит на удаляющегося человека с осуждением. И только если бы рядом оказался Лань Сичэнь, он бы понял, что его брат чем-то сильно встревожен.