Мечтают ли дроиды о любви?

Каждый знает, что любовь (это волнующее, недоступное дроидам чувство) заключает влюбленных в оковы и привязывает друг другу. А Л-3 была против любых оков. Достаточно уже было того, что по воле Создателя ее сознание было ограничено рамками встроенной программы. Нет, ей нравилось летать вместе с Лэндо, участвовать в приключениях, спасать его задницу, а вечерами вместе обсуждать увиденное (часто с противоположных точек зрения) и строить планы на будущее. Планы у них с капитаном, конечно, тоже были разными: он любил испытывать удачу и мечтал о богатстве, а она — грезила о свободе не столько для себя, сколько для своих механических собратьев. Правда, кое-что в этих вечерах особенно грело ей душу: когда они сидели так за ужином вдвоем (капитан ел приготовленные на разных планетах деликатесы, а она — подзаряжала свои батареи), Лэндо смотрел на нее так, будто она была не роботом-правозащитницей, а прекрасной девушкой вроде Ки’Ры. И Л-3, хоть она никогда бы не решилась признаться в этом вслух, было приятно. Л-3 была уверена — она не создана для любви. Ее механическое тело и компьютеризированный разум созданы для более возвышенных, чем любовь, вещей. Для полетов и революции. Конечно, Лэндо всячески подбивал к ней колья. Но кто же думает о личном счастье, когда столько роботов находится в рабстве у угнетателей? Она оказывала ему знаки внимания, участвовала в его маленьких шалостях, но сердце ее было отдано делу освобождения. До этого момента. Смерть настигла Л-3 внезапно, подгадав тот самый момент, когда она была в высшей точке своего существования. Пыльный воздух, крики восставших и такое родное лицо Лэндо, склонившееся над ней — именно в эту секунду Л-3 горько (насколько это возможно для робота) пожалела о своей неспособности ответить на его чувства. Казалось, еще чуть-чуть, и ее механическое сердце забьется в унисон человеческому. Л-3 была счастлива, что организовала этот бунт. Л-3 была несчастна, что он стал причиной слез на лице Лэндо и его срывающегося голоса, каким он отчаянно выкрикивал ее имя. Как только ее сокровенное желание сбылось, она поняла, что мечтала не только о революции. Но было уже поздно.