Раб, знай свое место

      Был жаркий летний день, пекло полуденное солнце, в поместье Малфоев гулял прохладный ветерок, созданный заклятием.       Мальчишка лет восьми стоял в тени деревьев, в саду, длинные светлые волосы слегка развевались на ветру, серые, детские глаза смотрели с любопытством. Мальчишка указывал палочкой на какое-то маленькое, скрюченное, обездвиженное существо, у мальчишки была кровожадная улыбка , он готовился произнести какое-то заклятье. Но тут в сад вбежал блондин средних лет, он что-то крикнул и обезоружил мальчишку. — Люциус, не обижай домовика, сколько раз тебе говорить, — Абраксас Малфой заклятием дал сыну подзатыльник. — Отец, но ты же сказал, что я хозяин домовика. Почему я не могу на нем тренировать заклятья? — Домовики — это наше наследие, такая же реликвия, как палочка основателя нашего рода Авраама Малфоя — первого Малфоя. Наш великий предок сумел разбогатеть, но в начале он был беден. На первые заработанные деньги он купил палочку и слугу. Это был верный слуга, всегда и во всем помогающий нашему предку. Его потомки преданно служили нашему роду. Помни Люциус, это часть достояния наших предков, возможно, даже самая драгоценная его часть. Его предки служили нашему роду, он служит нам, и если ты будешь достойным хозяином, то его потомки будут продолжать служить роду Малфоев. А так же... — еще долго Абрахам Малфой поучал сына, читал нотации. ***       Много лет Люциус правил домом Малфоев, его молодая жена ухаживала за двугодовалым сыном. Жена его — Нарцисса была очень удачным приобретением, как он сам обычно говорил друзьям. Она молодая, красивая, вежливая женщина из древнего, знатного, чистокртовного рода Блэков. Люциус всегда брал ее на все деловые встречи, ее очарование позволяло ей быть центром внимания. К тому же она родила сына — маленького, хилого, но вполне здорового, без отклонений. И чего греха таить, с ней было приятно проводить ночи.       За прошедшие годы Люциус успел ввязаться в войну магов под знаменем Темного Лорда, когда же тот пал, Малфой сумел избежать ареста. А война многократно увеличила его капитал, Малфой знал куда вкладывать деньги, куда нападет Темный Лорд в следующий момент, даже мог иногда попросить его, напасть на какое-нибудь предприятие конкурентов. Не смотря на все влияние, обвинения продолжали сыпаться на него, чуть ли не каждый день Люциус отправлялся в министерство, давать показания. Немалое количество уважаемых волшебников, имеющих чистую, незапятнаную репутацию выдвигают против него обвинения, дают против него показания, находят против него доказательства. Дамблдор — все эти волшебники — его люди: Аластор Моуди, Кингсли Щелкбот, Уизли — все разом (как их много), Боунс, Дож, Дингл, Вэнс, Гестия Джонс и множество других его пешек, сам лично он не хочет прилюдно выдвигать обвинения, делать публичные заявления, боится наверное, но не может оставить в покое, Люциус слишком влиятельный сторонник Темного Лорда, чтобы остаться на свободе. Конечно, если Дамблдор выдвинет против него обвинения и проиграет, то его репутация и влияние ослабнут. Зато его пешки бесконечными обвинениями понемногу подтачивают положение Люциуса, не вредя самому Дамблдору. На прошлой неделе обвинения выдвинул Люпин — грязный оборотень, конечно же Люциус был оправдан за семь с половиной минут. Единственные у кого были доказательства — это Лонгботтомы, но по счастью Беллатриса окончательно обезумела и вместе с придурковатым муженьком и сопляком Крауча их нейтрализовала. Барти Крауч Старший почти засадил Люциуса, но эта новость, что его сын — пожиратель смерти, ослабила Крауча-старшего, что дало возможность Малфою выбраться из ловушки, замести следы. Еще могли быть доказательства у предателя крови — Сириуса, но его так ловко подставили, что он в Азкабане. Но деньги творят чудеса, они сделали Люциуса, в глазах всей общественности, ангелом. "Люциус Малфой — жертва несправедливых обвинений снова оправдан" — заголовок газеты, Люциус отвалил главному редактору тысячу галеонов, чтобы тот освещал каждое дело в суде в выгодном для Малфоя положении. Самые крупные пожертвования во все благотворительные организацией, самый большой взнос для Больницы Святого Мунго — все это создало прекрасную репутацию. Люциус не испытывал иллюзий на свой счет, как волшебник — он большой силой не обладал, знает неплохо черную магию, вполне образован, но главные его достоинства — это организаторские способности, коммерческий талант, обаяние, умение работать с людьми.       В принципе, если не считать падение Темного Лорда, то у Люциуса все отлично: он богат, молод, известен, перспективен, у него здоровый сын и красивая жена. И вот Люциус, надевая парадную мантию темно-зеленого цвета, обратился к жене: — Дорогая, встреча будет исключительно мужская, поэтому можешь остаться дома. Там будут Корнелиус Фадж, Крауч, Скримеджер, Пий, представители всех знатных семей, так же все высокопоставленные чины. Мы празднуем назначение Людо Бегмена на пост главы отдела спорта, главное — это то, что там будут все члены попечительского совета. Если все будет хорошо, то скоро мы будем праздновать мое назначение.       Нарцисса Малфой проводила мужа до ворот поместья. Было восемь часов вечера, ложиться спать еще рано, ребенок спит — надо чем-то занять себя. Она приняла ванну, почитала книгу, но все равно было скучно. Тогда Нарцисса решила пройтись по саду. Трава блестела от росы, волшебные цветы распускались при ее приближении, испуская мягкий свет. Вглядываясь, миссис Малфой увидела ночных фей, они быстро летали, собирая нектар, ухаживали за цветами. Как же в поместье Малфоев красиво, Нарцисса не любила вспоминать строгие, холодные владения Блэков, где единственное украшение — это фамильный герб.       Вдруг, мелькнула тень, Нарцисса подавила желание, окликнуть незнакомца. Она пригнулась, чтобы ее не заметили, и стала всматриваться. Приглядевшись, она поняла, что это эльф-домовик — Добби. Но что он делает в столь поздний час в саду? За цветами он не ухаживает, этим занимаются феи, убираться на улице он не может, потому что слишком темно. Нарцисса ощутила любопытство, она стала тихонько передвигаться, следя за домовиком.       Спрятавшись за кустами, Нарцисса увидела красное пятно на земле, приглядевшись, она поняла — это лепестки цветов. Добби кого-то ждал, хлопок — рядом появился второй такой же домовик. Присмотревшись миссис Малфой поняла, что это гостья. Добби одной рукой взял ее ладонь, второй рукой нежно дотронулся до щеки, затем подался вперед и начал что-то шептать на ухо. Нарцисса еще не успела осознать, что происходит, а Добби аккуратно снял со своей подружки ткань, повязанную, как тога. Нарцисса ощутила стыд, но не отвернулась, она всегда считала домовиков, гораздо более примитивными, она считала их чем-то вроде животных, как собак. Но никогда не думала, что они могут обращаться друг с другом с такой нежностью, она даже почувствовала зависть — Люциус особой нежностью никогда не отличался. Избавившись от своей простыни, Добби аккуратно, с превиликой осторожностью, положил свою любовницу на лепестки. Конечно же Нарцисса была взрослой женщиной и понимала, что все должны как-то размножаться, но никогда не задумавалась о домовиках, а тут сразу увидеть такое. Добби стал водить свое мохнатое рыльце по телу эльфихи, покрывая поцелуями ее вытянутое лицо, длинную шею, маленькие торчащие груди, плоский животик, бедра, тонкие ноги. Затем, прикусив ее длинное ухо, Добби начал вводить неправдоподобно большой член, напряженный, пронизанный венами. Она зажмурила глаза и, ощутив проникновение, сдавленно пискнула. Добби сдерживался, давая ей привыкнуть к новым ощущениям, затем медленно, аккуратно начал двигаться, постепенно увеличивая темп. Его подружка лишь попискивала, затем обхватила Добби руками и ногами его талию, соединила их за его спиной в один захват. Два эльфа в тесных объятьях конвульсивно задергались и обмякли. Полежав некоторое время на лепестках, они все же встали оделись, гостья быстро аппарировала, а Добби начал убирать лепестки, наводить порядок.       Нарцисса быстро забежала в дом, она тяжело дышала, сердце неистово билось — она была ошарашена. Что сказать Люциусу, а надо ли что-нибудь говорить? Нарцисса решила забыть все случившееся, сделать вид, что ничего не было. Люциус пришел, почти, под утро, от него сильно разило спиртным. Он был крайне доволен собой, ему ясно дали понять, что место в попечительском совете ему обеспечено, к тому же обещали, что новые судебные дела против Малфоя не будут рассматриваться. Радостный Малфой повалил свою жену на кровать, на Нарциссу навлилось потное, воняющее алкоголем, мужское тело. Люциус захотел овладеть своею женой, но вырубился — заснул с жутким храпом. Нарцисса почувствовала боль, обиду, но он же был занят, он должен был туда пойти и пить, чтобы занять высокое положение, чтобы обеспечить семью, поднять статус — Нарцисса все это прекрасно понимала, просто надо успокоиться. Она перевернула мужа на спину и начала раздевать. Но странный запах раздражал обоняние — очень похоже на духи, незнакомые женские духи. Конечно же он общался с кем-то, но там же мужская компания — он сам сказал. Но там же все таки могли быть женщины — в попечительском совете есть дамы, там обязательно были мадам Боунс — она очень важная персона, к тому же там могла быть Марчбенкс — убеждала себя Нарцисса. Красный след на щеке от помады, это скорее всего дружеский поцелуй — конечно же, легче всего закрывать глаза на факты. Но свежие шрамы, царапины на груди и спине заставили Нарциссу вздрогнуть. Этому миссис Малфой не могла найти столь же безобидное и логичное объяснени. Волна боли, обиды захлестнула ее, слезы потекли по лицу, еще никогда Нарцисса не чувствовала себя настолько оскорбленной, униженной, будто он прилюдно отвесил оплеуху. От громкого храпа проснулся ребенок, он закричал, заплакал. Она вытащила ребенка из кроватки и выбежала из спальни.       Перед ней возник Добби. — Что случилось, госпожа? — Мой муж громко храпит, мы с ребенком не можем заснуть, — всхлипывая, произнесла Нарцисса. — Пожалуйста, следуйте за мной госпожа, — домовик отвел ее в одну из многочисленных комнат, усадил Нарциссу в кресло, а сам начал быстро стелить кровать. Нарцисса, сидя в кресле, продолжала убаюкивать ребенка, когда же Драко заснул, она положила его на кровать и легла рядом. Добби снова возник перед ней и поставил на столик, рядом с кроватью, бокал с чем-то красным. — Госпожа, это вино, оно поможет вам успокоится и крепко уснуть. Что бы не произошло, сейчас вам может помочь только сон, — после этих слов, Добби вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Нарцисса почувствовала признательность, она была благодарна Добби за его заботу и внимательность. Она хотела уйти от тяжелых грустных раздумий, поэтому быстро осушила бокал и погрузилась в крепкий сон.       Утро наступило, Люциус проснулся, в висках пульсировала адская боль, каждый звук: шаги Нарциссы, пение птиц, скрип половиц — казался гвоздем вбиваемым в голову. Малфой встал с кровати, от резкого подъема в глазах потемнело, закружилась голова, он потерял равновесие и упал на пол. На голову словно надели раскаленный обруч, солнечный свет резал глаза. На столе лежал пузырек с затемненым стеклом, судя по, сверкающим, маленьким капелькам воды на стенках — содержимое пузырька очень холодное. На этикетке значилось: "антипохмельное зелье". Ну Добби молодец, все рассчитал — прекрасный слуга. Быстро выпив залпом все зелье, мистер Малфой почувствовал облегчение. Полежав на полу еще с минуту, Люциус понял, что хочет есть. Встав, он направился умываться, готовиться к трапезе.       Нарцисса открыла глаза, вчера она хотела кричать, беситься, закатить истерику, но проснувшись поняла, что промолчит, постарается забыть. Консервативные родители воспитывали ее, как хозяйку дома, смиренною жену, заботящуюся только о семейном благополучии. Она поняла, что ничего не добьется, поругавшись она только испортит отношения, уйти она не может, всяческие разводы старая магическая Англия полностью отвергает, отношение к понятию семьи, к ее ценностям не менялось веками. А если она разозлится, закатит истерику, то он может уйти, а это будет самым большим позором, о ней все заговорят, или он выгонит ее, то ей некуда будет пойти, родители не примут опозоренную дочь. После любого такого скандала, ее могут отлучить от семьи, выжечь ее имя с гобелена. А что будет с ее ребенком? Нет, она бессильна, как и многие поколения женщин в таких семьях, она даже знала, что ее отец изменял ее матери, но та была вынуждена молчать и терпеть. Нарцисса и раньше подозревала измену, но старалась не видить правду, закрыть глаза, но теперь она вынуждена принять это.       Успокоившись, она взяла ребенка на руки и отправилась в столовую. Там она увидела Добби, он уже все разложил на столе и аппорировал куда-то — хороший слуга должен быть незаметным. Нарцисса села за стол и принялась кормить Драко. Затем в столовую вошел Люциус Малфой, он был чист, умыт, гладко выбрит и весел. — Доброе утро, — радостно произнес он.       Нарцисса напряженно промолчала, опустив глаза. Но мистер Малфой ничего не заметил и начал разговор: — Все просто замечательно, сейчас я умчусь в министерство, там все оформят, я подпишу бумаги и войду в попечительский совет. Многие взволнованы неконтролируемым влиянием Дамблдора, он обладает слишком большой властью, поэтому многие надеются, что я смогу влиять на его действия в школе. Конечно же все считают его святым, но мне удалось породить недоверие к нему у высших чинов, возможно в будущем мне удасться натравить Корнелиуса Фаджа на Дамблдора, он ведь в тайне всетаки боится Альбуса. Мне так же предложили место в Визенгомоте, но думаю, что туда меня Альбус точно не пропустит. Так что сегодня состоится званый ужин, все влиятельные люди придут меня поздравить с назначением в попечительский совет. — Хорошо, — тихо промолвила Нарцисса. Малфой быстро доел свой завтрак и ушел собираться в министерство.       И вот она снова одна, надо вынести ребенка в сад. Маленький Драко был в восторге, оказавшись на мягкой травке, в тени деревьев, среди цветов. С ним игрались феи, стоило им подлететь, как мальчишка, с радостным криком, пытался схватить фей, а они со звонким смехом ловко разлетались в стороны. Нарцисса подошла к месту, где вчера видела Добби с подружкой, сейчас здесь ни следа.       Вдруг увидела Добби, он носил мешки, удобряя сад. Вот он взял один и пошел в глубь сада. Нарцисса стало интересно, он подошла к мешкам и попыталась поднять один, не вышло — они были слишком тяжелыми. Она никогда не могла представить, что в этом миниатюрном тельце домовика столько силы.       Вчерашняя сцена в саду не выходила из головы. Как хозяйка, она могла приказать домовику — ответить на любой вопрос. Но побаивалась, еще немного поколебавшись решила все-таки спросить. — Добби, — стоило ей произнести это имя, как появился эльф-домовик. — Да, госпожа. — Мне вчера показалось, что я видела чужого домовика, — Нарцисса решила начать издалека. — Да, она появлялась здесь, — честно ответил Добби, похоже он сильно нервничал. — И зачем же она пришла? — Нарцисса подошла к главному. — Чтобы продлить род, — неохотно произнес домовик. — В смысле? — Нарцисса сделала вид, что удивилась, ей было крайне интересно. — Ну у вас волшебников с детства известно кто на ком женится, все обвенчаны родителями. У нас почти так же, с детства каждый домовик знает, с кем он продолжит род, моя пара — это Винки, эльф-домовик Крауча. Но мы не должны попадаться на глаза, хороший слуга должен быть незаметным. Так должно быть, наши с Винки дети должны нас заменить в будущем, чтобы продолжать служить нашим семьям, — стыдливо объяснил Добби. — То есть тебе от рождения определили пару, она родит нескольких домовиков, и один из них заменит тебя. Вы все время встречаетесь вот так по ночам? — спросила Нарцисса. — Все так. Только встречаемся мы всего несколько раз в жизни, хороший эльф-домовик не должен отвлекаться от работы. Мы служим своим хозяевам и размножаемся, только для того, чтобы наши потомки служили, — после этих слов Домовик понял, что вопросы закончились, он поклонился и ушел работать.       После обеда Нарцисса уложила малыша-Драко спать. Затем миссис Малфой решила помыться, подготовиться к приему. Идя по поместью, она увидела, что Добби все уже подготовил к празднованию новой должности хозяина: все было украшен, столы накрыты, а на столах лежали самые различные яства. Зайдя в ванную комнату, Нарцисса скинула одежду, обнажив свое роскошное, красивое тело. Она ополоснулась, затем стала покрывать свою белоснежную кожу кремами, маслами. Помыв свои длинные белокурые волосы, она решила развлечься, поиграть: — Добби. — Да, госпожа, — раздалось за дверью. — Потри мне спинку, — Нарциссе не терпелось посмотреть на смущенного домовика. Ослушаться приказа, как и рассказать кому-то, он не мог.       Открылась дверь, пошатываясь, вошел ошарашенный домовик. Леди лежала в громадной ванной, вода и пена скрывали ее тело. Трясущимися руками, Добби взял мочалку, наклонился и начал водить ею по спине. Нарцисса выгнула спинку, приподнялась, встала во весь рост и села на край ванны. Испуганный взгляд был прикован к ее красивым, округлым, упругим ягодицам. Нарцисса наслаждалась реакцией слуги, смотрела, как он нервничает, она получала удовольствие, наблюдая смущение, неловкость, страх, удивление. Надо ли прекратить эту игру или еще немного развлечься? Женщина резко обернулась, Добби в испуге отпрыгнул, Нарцисса проследив взгляд, изобразила негодование и окатила его водой. — Помасажируй мне ступни, — холодно приказала госпожа, вытянув ноги.       Добби приблизился на полусогнутых ногах, его трясло, простыня на нем от воды стала почти прозрачной и почти сползла. он принялся масажировать, старался смотреть только на ступни, но взгляд все равно проскальзывал на обнаженное тело. Нарцисса, как бы случайно, дотронулась ногой до гениталий, Добби дернулся и испустил стон. Нарциссу словно ударило током, дыхание сбилось, стало частым, выступил пот. Положение стало серьезным, ей стало не до шуток, Нарцисса быстро прижала к себе ноги, обхватив колени руками. У нее возникло чувство страха, она попыталась закрыться, Добби подошел к ней и стал смотреть ей в глаза. Она смотрела в его, широко распахнутые, удивленные, испуганные, грустные глаза, и ей самой стало грустно. Стало грустно от всей своей жизни, она обречена провести всю свою жизнь с нелюбимым человеком, она даже не ревновала Люциуса теперь, он был ей безразличен, просто брак по расчету. Она так и останется для всех, просто миссис Малфой, ничего не добьется, ее ожидает серая жизнь в поместье, без шанса где-то, как-то реализоваться. Так же как и этот домовик, она до конца жизни связана с Малфоем, она такая же слуга, только ее цель быть украшением преуспевающего хозяина. Но ей повезло гораздо больше, у нее больше удобств, свободного времени, удовольствий. Женщина ощутила жалость, сострадание к этому несчастному существу.       Нарцисса обняла эльфа и крепко прижала к себе. Мохнатое рыльце уперлось в ее грудь, он стал тереться мохнатой мордочкой об ее нежную, белую кожу, кончиком тонкого, длинного носа дотронулся до ложбинки. Она стала водить руками по его маленькой, жилистой спине. Добби стал покрывать ее упругую, большую грудь поцелуями. Нарцисса почувствовала что-то упирающееся в нее снизу и обхватила его ногами, сцепив их за его спиной в замок, а руками крепко схватила за его большие уши. Добби взял ее руками за талию и ввел в нее свой напряженный до предела член. Они начали двигаться, Нарцисса ощущала внутри себя орган, который периодически доставал до матки. Она кричала, визжала, стонала, не скрывала своих ощущений, вот с Люциусом она кричала, что-бы симулировать ощущения. Руки Добби бродили по всему ее телу, сильно сжимали грудь, гладили спину, брались за ягодицы и прижимали ее таз к Добби. Нарцисса успела испытать два оргазма. И вот она ощутила, как Добби напрягся, его руки до боли сдавили ягодицы, он излил в глубь нее свое семя.       Резкая, яркая вспышка осветила ванную комнату, Добби отлетел к стене, в дверях стоял Люциус. — Люциус, я... — Молчи, шлюха. Я мог ожидать всего что угодно, я сам не всегда хранил верность, но со слугой, он же даже не человек. А я еще хотел детей, да я к тебе и пальцем не прикоснусь, брезгую. А ты, Добби, Круцио! — Малфой выкрикнул заклинание, Добби, до этого сидевший в углу, заверещал. — Не трогай его, — завизжала Нарцисса. — Он моя вещь, мое имущество, как и ты. А теперь приведи себя в порядок, скоро придут гости. Я запрещаю тебе покидать поместье без моего разрешения. А ты, Добби, иди сам себя накажи, подожги себе спину, натри солью. ***       Через час Нарцисса принимала гостей, всем улыбалась, потому что слуги не должны горевать, показывать эмоций — они должны служить хозяину.       Нарциссу и Добби ожидали тяжелые годы унижения.