Vittu Joo, America!

Меня зовут Вилле Германи Вало. И мне кажется, что я проклят. Наверное, сами небеса разверзлись надо мной и из самой пучины моих худших опасений, выпало это чёртово приглашение. Нет, конечно, я читал Гарри Поттера и эти россказни про сов - почтальонов. Но в моём случае, мне показалось, что худшие демоны из преисподней мне его принесли. Вобщем, всё просто. Мои родители хотели, чтобы я учился в Америке, что по их убеждению, ужасно престижно и безумно круто. Не сказать, чтобы я очень уж хорошо учился, но с гуманитарными науками у меня всегда было хорошо. И в общем, по самой паскудной случайности, я прошёл по конкурсу и меня взяли в школу в США. Приглашение пришло в школу города Шелби, штат Монтана. Радостные родители вручили мне его и тут же начали приготовления к моему отъезду. Меня это ничуть не обрадовало. Я родился и дорос до своих почти полных 16 лет в Финляндии, мне нравится снег и регулярные рок-фестивали. Да чёрт возьми, я люблю свою Суоми! Но нет, пока у меня нет административной ответственности и прав, и вот я уже стою и выбираю себе чемодан. Натянув шапку на голову до самого конца, я пробубнил «Мама, роди меня обратно». Ясно, что моя мольба не была услышана, и я так и остался снаружи. А жаль. Будучи в утробе матери я не знал бед и мог бы бесконечно вести философские размышления не утруждая себя даже дыханием. Так вот. Я отвлёкся. Моя мать безумно гордилась мной, хотя я не вижу смысла уезжать из успешной Скандинавии в Америку. Нет, я конечно знаком с подобными фразочками типа «Я еду покорять Америку» и всё такое, но я-то не хочу покорять эту чёртову Америку, ё-моё! Единственное, что меня утешало, было следующее: после тяжёлого дня покупок одежды и прочей ерунды к отъезду, я наконец удосужился почитать про штат, в котором мне светило учиться. Монтана - штат на северо-западе США, 41-й штат, присоединившийся к союзу. Столица — Хелена, крупнейший город — Биллингс. Население — 998 199 человек (44-е место в США, данные 2011 г.). Официальное прозвище — «Штат сокровищ». Ну отлично. Всё это ерунда, а вот дальше-это куда лучше. Монтана граничит на севере с канадскими провинциями Британская Колумбия, Альберта и Саскачеван, на востоке — со штатами Северная Дакота и Южная Дакота, на юге — с Вайомингом, на западе — с Айдахо. Общая площадь штата — 381 156 км² из них на сушу приходится 377 295 км² (по этому показателю Монтана занимает четвёртое место в стране после Аляски, Техаса и Калифорнии. Из-за обширной территории и разнообразного рельефа климатические условия Монтаны довольно разнообразны. Средние дневные температуры меняются от −2 °C в январе до 29,2 °С в июле. Самая высокая температура в штате была зафиксирована 5 июля 1937 года и составила 47 °С. Самая низкая температура (также самая низкая во всей континентальной части США) была отмечена 20 января 1954 года и составила −57 °C. Городок Лома в округе Шуто известен как место с рекордным изменением температуры в течение 24 часов. Так в течение 15 января 1972 года температура здесь возросла с −48 °C до 9 °С. Угу..ну дальше ерунда. Это холодный штат. Я вздохнул с облегчением. Не думаю, что я был бы очень рад после своей привычной Финляндии, вдруг плавиться во Флориде. Не люблю жару. Точнее, не переношу. Конечно на Аляске я бы чувствовал себя как дома, но и это не плохо. Я лёг на кровать. По комнате висели мои плакаты. Стоит поснимать их и взять с собой. Машинально начав мурлыкать одну из песен KISS, я запнулся. Я же не знаю английского! Эта мысль проснулась у меня в голове с ошеломительной скоростью, и рассекла все остальные мысли, словно реактивный самолёт небо. Максимум, что я могу сказать по-английски это какие-то несколько десятков слов и заученных предложений из песен. Во мне зародилась надежда. Значит, возможно, меня не отправят и я останусь в любимой Суоми со своими друзьями. Раздался звонок в дверь. Я вздохнул. Кто-то из друзей припёрся. Ну да, визги в прихожей. Йон пришёл. Угу, слышу умилённый голос мамы, небось он что-то ей приволок. Чёртов дамский угодник. Мне кажется, что если бы не папа, моя мама крутила бы с ним во всю. Он каким-то образом умудряется обратить в свою сторону всё что угодно. Девчёнки от него без ума. Ну вообще-то заслуженно. На самом деле он клёвый парень. Немного конечно беспечный, но это делает его только прикольней. Открывается моя дверь. Йонне открываете ёё ногой, руки у него заняты, он несёт две чашки и в каждой торчит по кексу. Ну да, сам принёс, мамку подкупил, всё, друг семьи. -Виллоу, привет! – смеётся он. -Перестань, это тупое слово. -Ну ладно. Не бесись, чего ты? – обезоруживающе улыбается мне и протягивает одну чашку. Я наконец сажусь на кровати и беру из его руки свою кружку. – что кислый такой? – садится рядом. -Лав-метал,дарлинг. Он не терпит радостных ляляканий. – саркастично отвечаю, кусая кекс. Вкусный. -Ты всё носишься с тем значком? -Не значком. Хааартооограааммой. – нараспев говорю ему я, жестикулируя кексом. -Да. Так всё ещё? -О да, детка. Он станет венцом моего творчества. -Клёво. – вот кто-то, а Йон в меня верил всегда. Ему было плевать как я осуществлю свои мечты, но в их свершение он верил. – будете в Тавастии петь, ты так наклонишься ко мне и своё фирменное «дарлинг» и медиатор мне. -Договорились. – смеюсь и запиваю кекс чаем. – только это не скоро видимо будет. -Почему? -Я уезжаю скоро. – как-то помрачнел я. -Да ладно, куда? Уже начинаешь свой тур? – он не поверил. Всё так же шутит. -Нет, серьёзно. Я учиться уезжаю. -Да ладно? – он даже чашку до рта не донёс. -Да. В США. -И когда? В следующем году? -Нет, в конце этой недели. -Да перестань, Вилле, сейчас же только первые числа сентября. Год уже начался. Я смотрю и парни твои уже готовы играть. Линдэ вон в пенале по сто штук медиаторов носит, Мидж ходит весь такой, ну рок-звезда. И ты собрался уезжать? -Так вышло, дарлинг, извини. – вздыхаю я и запиваю очередной кусочек кекса горячим чаем. -Правда плохо. – сник блондин. Он учится в параллельном классе, но дружим мы довольно давно. С ребятами мы уже начали репетировать. У нас есть уже две божественных песни. И знак группы. Это просто неоценимо круто. Йонне часто приходит к нам на репетиции. Не знаю зачем, в качестве клоуна наверное, чисто поржать. Он там ничего не делает, нас развлекает. И как бы не хотелось признавать, но по нему и по парням я буду скучать. Родители уже забрали документы из школы, но парням я ещё ничего не успел сказать. У нас вечером репетиция. Скажу им. -А когда приедешь? – вновь поднимает на меня взгляд. -Не знаю. Может к Рождеству. Было бы реально не плохо. Но я не могу ничего обещать, если честно. -Ну привези мне тогда труселя с американским флагом…и шарфик. – улыбается мой друг, его улыбка так заразительна, что вскоре усмехаясь и я. -Окей, приезу. И башенку Статуи Свободы. Или что там везут из Америки-то? – ставлю пустую чашку на пол рядом с кроватью. -Ну да. Хотя я там никогда не был. Расскажешь мне в общем. Йонне просидел у меня до темна. Выхлопотал у моей матери пирожки с сыром и теперь ждал меня, пока я обуюсь, чтобы идти на репетицию. Честно говоря, это была моя последняя репетиция. Парни ясное дело были удручены, но ничего лучше я не мог придумать, как организовать им всем по пиву. Конечно мне в мои неполные 16 его не продают, но кто сказал, что у меня нет старших друзей? В конечном итоге мы сидим, уже темно, и пьём пиво. Мне нравится осень. Это особенно таинственное время. Особенно осенние вечера. Наверное, да не наверное, а точно, в Монтане будет по-другому. Совсем иначе. Не уверен, что там так классно сойдусь с ребятами. Хотя на самом деле я спокоен. Я не хочу там оставаться после выпускного в старшей школе. Я хочу вернуться сюда. Йонне своим визгом выдёргивает меня из моих размышлений. Ну да, ему на голову Бартон положил чипс, и тот этим ясное дело не доволен. Йонне в конечном итоге выразил мои мысли, мы сделали фото на память, пошли распечатали её и ребята на ней расписались. На самом деле это правда клёво. Я не считаю, что если ты парень, то должен скрывать свои чувства. Я дорожу ребятами, и хочу, чтобы когда я уеду, они это помнили. Линдэ собрал их, провожать меня в аэропорт. Я не люблю долгие прощания. Я их не выношу, у меня от таких вещей просто сердце разрывается. Я попрощался и подойдя к трапу, поднялся в самолёт. Из иллюминатора я видел рыдающего в мясистое плечо Миджа Йонне, задумчиво чешущего затылок Линдэ и машущих мне Гасса, Бартона и родителей. Мне впервые предстоит лететь на самолёте. Это достойно целой песни… И вот я здесь. Я сижу за партой, рассчитанной на одного человека, у меня типичные американские цветные книги формата А4 и пишу я карандашом. Здравствуй, герой американской комедии, Виллоу Валей. Гори в аду Йонне Аарон со своими шуточками и прозвищами. Теперь по закону жанра мне нужно влюбиться в красотку из чир-лидеров и добиться популярности в школе. Как мило. Но нет. У меня получается иначе. Я почти не понимаю английский, меня считают тормозом. Но я как-то странно популярен у ребят в чёрном, видимо косящих под готов. Но тут уже они мне не нравятся. В общем, пока что всё не так радужно. Живу я в семье. Конечно лучше было бы в общежитии или что-то типа того, но и это не так уж плохо. «Родители» мои оказались нормальными адекватными людьми, родом из Канады, у них есть две дочки лет 5-6,я ещё не понял скольки именно. У меня есть моя комната на втором этаже дома. На самом деле, всё могло быть и хуже. Моя почта под завязку завалена письмами от Йонне и письмами от ребят с текстом типа «Вернись, или забери эту истеричку, он нам просто жить не даёт». Улыбаюсь. Мне их уже не хватает. Но надо попытаться всё же освоится. С семьёй я постепенно нашёл общий язык, как и с их дочерьми. Всё шло свои чередом. Монтана оказалась просто необъятным штатом невыразимой красоты. Это огромные просторы с озёрами и хвойными лесами. Семейка, в которой я жил, любезно устроила мне парочку вылазок, и я действительно поразился красотам Монтаны. Озёра и хвоя. Чем-то он мне даже напоминал дом. Вопреки моим ожиданиям, разговорного английского я нахватался за считанные недели. У меня не было выбора, да и я как-то был не особо против, потому помогал делать дочерям хозяев домашние задания, благодаря чему язык учил намного быстрее. От малолетних девчёнок я ожидал любых капризов, но в конечном итоге они, видимо покорённые тем, что я их не послал сразу, были от меня в полном восторге. Ну что ж, лучше так. Шло время, приближалась середина сентября. В городе уже началась продажа тыкв и прочей атрибутики к Хэллоуину. Более-менее я нашёл общий язык с одноклассниками, с некоторыми даже почти сдружился. Но одно обстоятельство прервало скучное течение моей размеренной американской жизни. Я вообще не особо люблю геометрию. На этих уроках я обычно под линейку черчу только пентаграммы в своей тетради. Среди урока в класс влетел какой-то парень. Он поднял много шума, пока уселся, уронил какие-то перья и ещё что-то. Одет в чёрное, м, сразу плюс к репутации. У него серый портфель с какой-то ерундой. Человек-бардак. Но я бы не сказал, что он вызвал волну негатива, вообще это чувствуется. Я похоже как раз таки вызвал. А он нет. Так же быстро, как был поднят бедлам, так же быстро он и утих. Парень достал свои вещи из сумки и начал писать. На этом мой интерес к нему пропал. Я вновь погрузился в задумчивую полудрёму, подперев голову рукой. Учитель написала задание на доске и вызвала того самого парня. Услышав своё имя, он вышел к доске, немного постояв как памятник, он начал писать. Случайно глянув на доску, я замер, как током поражённый. Он писал по-фински. Вот так подфартило-то. Ещё один человек, который меня поймёт. Я даже как-то оживился и оторвался от своих пентаграмм в тетради. Он что-то решал и писал объяснения по-фински. Класс как-то притих, видимо неуверенный, стоит ли это писать. Наконец миссис Локамп подняла взгляд на доску и немного офигела. Парень оторвался от письма и перевёл на неё взгляд серых глаз. -Мистер Иллёнен, потрудитесь перевести нам свои тайные письмена. – постаралась как-то по-мягче и даже шутливо начать она. -Olen ratkaissut ongelman. Olen.. ratkaissut sen oikein? – резким, но не сказать, чтобы неприятным голосом начал тот. -Что? – изумилась та, таращась на парня. – говорите как нормальный человек. – сдалась она. В классе начался гул. Мне это не понравилось. Обычно я не вмешиваюсь в судьбы других людей, но сейчас мне это совсем не понравилось. Примерно в такой же ситуации был я около половины месяца назад. Потому я просто поднял руку. Учительница удивилась. Так как наверное я впервые на её предмете поднял руку, но дала мне слово. -миссис Локамп, он не говорит по-английски. – скучающим тоном начал я. Видимо это разозлило её ещё больше, и она буквально выплюнула: -Тогда может быть вы переведёте, что он сказал, мистер Вало? -Да. Он сказал, что задачу решил. И спрашивает, правильно-ли решил. – пожимаю плечами. Мои одноклассники по геометрии оживлённо таращатся на меня. А этот парень благодарно мне улыбнулся. Пожимаю плечами. -Вот как. – женщина немного успокоилась поняв, что ей не пытаются дерзить, а просто вышла такая вот ситуация. – хорошо. Тогда прочтите, что написано дальше. Я послушно прочитал все объяснения, которые частично даже мне не были понятны из-за корявого почерка новичка. В конечном итоге учительница поставила этой жертве геометрии В, а мне в качестве поощрительного приза С, как переводчику. Настроение, как и отношение к геометрии в целом сразу улучшилось. Досидев до конца урока и сладко потянувшись с началом перемены, я закинул сумку на плечо. Расписания своего я так и не выучил наизусть, потому, носил его распечатанным с собой. Собрав вещи, этот парень подошёл ко мне и начал по-фински. Наконец-то, родная речь: -Спасибо, ты выручил меня. -полмесяца назад я был в такой же ситуации. Я тоже из Финляндии. -Вот круто. Значит, это именно о тебе мне говорил директор. -С чего ты взял? -А у неё мелькнуло в речи имя Вилле и Хельсинки. Видимо это ты. -Да, я действительно Вилле из Хельсинки. – улыбаюсь ему. Этот новичок как-то сразу стал мне симпатичен. И не только потому, что он тоже финн, но и из-за своей простоты. Он особо не парился не над впечатлением, которое произведёт его первое появление в классе, не над чем. Это отлично качество, мне его иногда не хватает. Относиться ко всему проще. Я склонен наоборот всё усложнять. Мне он казался кем-то вроде мрачного хиппи. Хотя не могу сказать точно. Что-то среднее между хиппи и готом. Я не люблю вешать ярлыки на людей. Как я позже узнал, чего зовут Лаури Иллёнен и расписание у него такое же как у меня. Это не счастливая случайность, это список предметов для всех, кто учится здесь по обмену. Теперь мне стало как-то немного проще и…уютнее, что-ли? Пока нас конечно ничего кроме языка и чёрных шмоток ничего не объединяло, но это было уже куда больше, чем с доброй половиной класса. Позже я узнал, что жил он в двух кварталах от меня. Видимся мы каждое утро в школьном автобусе. Вообще это удивительная особенность американских школ. В Финляндии я такого не встречал. Одно из тех немногих изобретений Америки, что пришлось мне по вкусу. Через неделю нашего знакомства я был приглашён в гости. Что ж. Лаури попал в семью темнокожих. Я не расист, потому всё в порядке. Довольно позитивная семейка, как по мне. А в силу того, что Лаури католик, как в прочем и я, он идеально вписался. Афро-американцы и финн, это что-то с чем-то. Но как говорится, имеем что имеем. Комната его была обклеена афишами фестивалей. Я долго их разглядывал. Интересно, я был примерно на половине из них. -Ты был на них? -Да, мы играли. Я остолбенел. Мне не послышалось? -Играли? -Ну да, Sputnik, слышал? (прим. Sputnik-первое название Расмусов,в их школьные годы) -Что-то такое было. – расплываюсь в улыбке. -Значит и меня видел, либо слышал. Обычно мы бываем в первые дни фестивалей или на разогреве, так как мало известны. -Всё равно круто. Мы пока дальше гаража, в котором репетируем, не вылезли. -Интересно. Не знал. Лаури сел на кровать. В углу стояла его гитара в новом, буквально сверкающем чехле, я невольно засмотрелся. Он перехватил мой взгляд и просиял: -О да, перед отъездом я приодел свою куколку.- Меня всегда забавляло, как нежно музыканты отзываются о своих инструментах. Зачастую даже с большей теплотой, чем о девушках.- а у вас есть название? -Да. Не только название. Ещё и символика. -Без малейшей издёвки Лаури кивнул. Его лицо выражало уважение. – мы называемся His Infernal Magesty, HIM. Символику тебе даже покажу сейчас. – и развернув одну из тетрадок, я старательно нарисовал нашу хартограмму. Лаури улыбнулся. -Не хило придумало. В этом реально есть какая-то концепция. Типа сатанизм и любовь? -Ну..почти. ЛавМэтал. -Правда интересно. Я думаю, покатит. А чьё, собственно, это адское-то величество? -Моё, бля. – расхохотался я. Я просто не мог сдержать смеха, а вскоре прорвало и Лау. Мы сидели и как идиоты хохотали. Мне кажется, что это стало началом дружбы. * * * Приближался Хэллоуин. У меня дома его в принципе тоже праздновали, но мне всегда было интересно, как его празднуют тут, в Америке, потому как именно она является основным хранителем традиций этого праздника, хоть издревне он и кельтский, всем уже давно нет до этого никакого дела. Как я уже заметил, здесь довольно популярно устраивать вечеринки на дому и, вот в Хэллоуин сразу несколько из моих одноклассников их устраивали, но в конечном итоге они сошлись на одной, куда и я был приглашён. Я принял приглашение, так как сидеть одному дома в вечер Дня Всех Святых как-то совсем грустно. В противовес мне, Лаури довольно быстро нашёл общий язык с окружающими. У него был более лёгкий характер. Он был менее требовательным к людям и возможно проще ко всему относился. Первым делом он отправился к тому невысокому мужичку с добрым лицом, всё никак не запомню, как его зовут, и ему с его группой даже разрешили репетировать в школьном спортивном зале после 6 вечера. Организовывать новую группу я вовсе не хотел. Для меня был один-единственный состав ХИМ. А вот к Лаури в гости на репетиции заходить я был не против. Как оказалось, его ребята тоже тут учатся, но в других школах. Я скучал по своим ребятам. Сейчас я сидел на колонке и слушал, как Лаури пытается подогнать вокальную партию под мелодию синтезатора. Я задумчиво качал ногами. Как там ребята? Наконец Лаури устало опустился на пол. Эйро Хейнонен стоял и подкручивал колки на гитаре. Он был довольно спокойным и сдержанным, как и все бас-гитаристы. А вот Иллёнен мне казался даже каким-то слегка беззащитным. Он иногда тормозил, а иногда просто смотрел в пространство. Но вообще-то он выкладывался на полную. Мне это очень в нём нравилось. Взяв бутылку воды, он отпил немного и поставил на место. Спрыгнув с колонки, я взял её и опустил ему на макушку. Так вот зачем ему перья, я как-то раньше не придавал этому значения. Он их вставлял в причёску. Лаури поднял на меня глаза и снисходительно улыбнулся. Почему-то многих в такой ступор вгоняет то, что я могу шутить и дурачиться. Моим одноклассницам я кажусь монахом. Не понимаю, почему. Я курю и периодически пью, играю в рок-группе и шастаю где попало. Но видимо из-за того, что предпочитаю тёмные цвета и не в восторге от блондинок в блёстках, нет, Йонне это совсем другая история, возможно потому я и монах. Я невольно вздохнул, вспомнив о Йонне. Ему наверное там грустнее всех. Он всегда очень болезненно переживает всё. Когда ребята закончили репетировать, Лаури снял мокрую от пота рубашку и, повесив её на стойку микрофона сушиться, стал вместе с ребятами переносить аппаратуру в кладовку. У него телосложение почти как у меня. Только я сравнительно тощий, а вот у него куда более мягко очерчена талия и бёдра. Это выглядит…соблазнительно, что ли? Да нет, о чём я только думаю, блин. Стою и сматываю шнур, Лау ходит туда-сюда. Наверное, действительно скорее соблазнительно. Вечером, прийдя домой, я наконец собрался поболтать с парнями. Я настроил вебку, которую купил в местном магазине довольно дёшево, и теперь мог не напрягаться. Линдэ дома не оказалось, а жаль. Мидж и Газ играли в настольный футбол и, когда я позвонил, были оба там. Отлично. Они отлично ладят и не только потому, что находятся в одной весовой категории. В жизни парней особенно ничего не поменялось, они продолжали писать музыку, ожидая, когда я приеду и напишу для неё слова. Мне было очень приятно. Наговорившись с ними, я набрал Бартона. Видимо отвлёк его от просмотра какого-то фильма или мультика, он катался на стуле и ел попкорн. Вот у кого жизнь была наполнена событиями. Именно от него я узнал, что между Линдэ и Йонне что-то наклёвывается. Это пока не было явным, но между ними в воздухе то и дело пробегали какие-то искры. С одной стороны я был очень за них рад, с другой же, я почувствовал укол ревности, хоть и не понял к кому. Бартон является и службой новостей, и свахой, и собирателем всех сплетен. Йонне тоже каким-то образом оказался дома. Он расцеловал вэбку, что меня насмешило, и начал рассказывать, как скучал по мне, не давая вставить и слова. После он предложил мне станцевать стриптиз, но всё же я спасся. Хотя честно сказать, вообще-то было бы не плохо увидеть это вживую. -Я правда соскучился. Хочешь, я к тебе приеду? -Йон, не гони. – снисходительно улыбнулся я. -Да нет, правда. К тебе в гости, хоть на недельку. – начал выпрашивать он. Блондин каким-то невообразимым образом прощупал все те точки, на которые нужно давить, и теперь выпрашивал. -Ну ты серьёзно? -А почему нет? Ты на Рождество приедешь-то? -Я не знаю. -Если ты не приедешь, я к тебе приеду. Я только улыбнулся и вздохнул. Как оказалось, Спутник играют на вечеринке в Хэллоуин. Не они одни конечно, но всё же круто. У меня дома тоже готовились к Хэллоуину. Девочки не умели вырезать из тыкв и, имея немного свободного времени, я им в этом помог. На самом деле, мне было не трудно. Куда большее удовольствие мне доставило разрисовывать их маленькие личики чёрным в день праздника. Они упросили меня сделать им макияж, и я не мог отказать. Чёрные губки и бледные лица. Одна зомби, а другая вампир. Одной я нарисовал череп на лице, набелив его, а второй сделал его бледным, в сочетании с синяками под глазами и клыками, которые мы вырезали из картона, а потом клеили. С моей фотографии с этими девчушками в гриме долго угорали ребята, а Йонне просто залился краской. Мне даже гримироваться не нужно было, я всегда при параде. Как и все приглашённые, я приволок с собой тыкву с ужасающим вырезанным на ней лицом. Отдал хозяйке и прошёл на вечеринку. Громыхала музыка, дом был в декоративной паутине, тыквах и бинтах. Ну в принципе, ничего так. Соорудили небольшую сцену. Там сейчас Лаури туда-сюда двигал микрофон, а ребята настраивали инструменты. Я помахал ему, тот улыбнулся. Мне кажется, ему было приятно, что я пришёл. Вокруг тусила тьма-тьмущая народу в костюмах. Ко мне подошла девчонка из соседнего класса, с ней я как-то довольно быстро подружился. Она была невысокая и полненькая, эта девчонка буквально лучилась каким-то позитивом и творческим потенциалом. Она была в костюме ведьмы, и островерхая шапочка очень смешно сидела на её голове. Мы разговорились. На вечеринке было довольно много выпивки и отношения между школьниками как-то были реально теплее, чем в школе. Наконец дошла очередь Лаури играть. Я уже был слегка под градусом, потому мне было довольно весело. Судя по всему, ребятки тоже уже пропустили несколько раз по пиву и держались более чем свободно. Играли они не плохо, Лау бегал по небольшой сцене и пел, пару раз он вытащил к себе девчёнок, попел с ними, потом поцеловался с ними, а после продолжил сам. В общем было довольно весело. Закончив, парни спустились к остальным. Лау приобнял меня, а с другой стороны повис Эйро. Мы все вместе плюхнулись на оранжевый диван, согнав с него парочку сладких-пресладких влюблённых. Рядом оказалась большая пиала с чипсами, Паули принёс всем ещё по пиву, и мы продолжили гулянку уже в более тёплой компании. Дальше всё пошло как-то реально веселее. Мы сидели и смеялись вчетвером. Вскоре возле нас появился парень с нашей параллели. Я его как-то никогда особо не любил и не питал к нему тёплых чувств, но это было только на интуитивном уровне. Он ошивался то там то сям, и теперь оказался возле нас. Он как-то очень обтекаемо намекнул нам, что у него есть таблетки. В принципе я был бы не против ярко закончить вечер, но до конца не был уверен. Парни тоже, немного поколебавшись, принялись рыться по карманам. Я взглянул на Лау, тот кивнул, мол чего ты, всё же классно. Я пожал плечами. Денег у нас хватило. Это была не кислота, а что-то по-слабее, которое парень брал не понятно где, но нас это и не интересовало. Запив эту дрянь пивом, мы продолжили. После Лаури как-то незаметно куда-то делся, я даже особо не обратил на это внимания, и вернулся уже неся какие-то коктейли дикого оранжевого цвета. На самом деле думаю там ничего не было такого дикого, возможно фанта с водкой, но тогда мне они показались просто дико-оранжевыми. Мы выпили ещё, и тут я понял, что меня начало накрывать. Очертания как-то поплыли, когда люди двигались, я видел в воздухе их смазанный след. Свет казался как-то ярче. Воздух вокруг казался каким-то тёмным и густым. Я видел перед собой Лаури, который как-то восхищённо улыбался. Его перья в голове выглядели бесконечно длинными, мне стало смешно, мне показалось, что это сидит дикобраз. У Илёненна, оказывается, такие милые пухлые щёчки, я провожу рукой по его щеке, тот улыбается. Мне видится, будто я смазал его лицо, как пластилиновое, это не очень хорошо. Я провожу уже в другую сторону, чтобы как-то выровнять его лицо, которое помял, оно сминается ещё больше, он смеётся. Наверное, ему больно? Я же помял ему лицо. Склоняюсь и целую его в губы. Они такие мягкие, и сейчас они пунцово красные. В моей голове появляется ассоциация с ранами. Рот как рана. Зияющий и кровоточащий. Я целую его, а он мне отвечает. Я слышу смех. Наконец отстраняюсь от парня. Тот смотрит на меня в упор. Это клёво. В этому густом воздухе, густом как кисель, мне становится как-то жарко. У него такая тонкая шея и плечи. Я бы хотел прижать его за них к стенке и трахнуть. Да, в туалете. Чтобы перья летели. Меня накрывает, я дико смеюсь. Драть Лаури Иллёнена так, чтобы перья летели. Вот так штука. А ведь правда же. Я что-то ему говорю, но на середине фразы мне вновь становится смешно и я утыкаюсь лицом ему в шею и безудержно смеюсь. Поднимаюсь с дивана, он тоже. Видимо он понял, что я хочу и мы хихикая, идём не понятно куда, наконец зайдя в кучу ненужных комнат, мы отыскали туалет. Зайдя туда, уже он меня поцеловал. Я ответил, безвольными руками обняв его за плечи. Он упирается спиной в стенку и начинает расстёгивать штаны. Свои, а после мои. Я чувствую себя полным дилетантом, мои руки не слушаются меня. Но это только руки. В штанах всё давно уже стоит колом. Он стянул их с меня, после опять поцеловал. Он что-то говорил, но я не слушал, я буквально видел, как плитка со стен стекает белыми потоками, как она плавится. Наверное, она как сметана на ощупь. Он поворачивается ко мне спиной и сжимает мои руки в своих. О, да. Я не особо долго думаю, я толкаюсь в него. Войти не так и сложно. Но сейчас это меня только порадовало, я прижимаюсь к нему, упершись лбом в холодную плитку стены. Я слышу его стоны, мне самому хочется кричать. Я впервые делаю это с парнем, но это сейчас как-то так не важно. Меня занимает только ощущение нахождения внутри него и то, что наверное, когда он повернётся, он будет перепачканный потёкшей плиткой. Это наверное будет более, чем сексуально. Я сразу вспомнил то время, когда он повесил на стойку микрофона свою рубашку. Это было бы действительно очень клёво. Наконец я всем своим телом чувствую приближение наивысшей точки удовольствия. Я толкаюсь ещё и ещё, Лаури тяжело дышит и мне хочется его обнять. Я обнимаю его за плечи, и вскоре мне становится уже абсолютно всё равно, мне просто хорошо. По мне проходит словно электрический разряд, а после мне просто хочется растечься по полу. Я выдыхаю и отстраняюсь, облокотившись на противоположную стену. Он поворачивается ко мне. Улыбается. Видимо ему тоже было клёво, я неслушающимися пальцами надеваю и застёгиваю штаны, в принципе, как и он. Он начинает кашлять, а постепенно до меня доходит почему. Он склоняется к унитазу и его начинает тошнить. Первое, что мне приходит в голову это то, что он перепачкает волосы и свои перья, которые если честно, довольно красивые. Присаживаюсь рядом и поднимаю ему волосы, собирая их вместе. Какая-то муть, смесь пива и какой-то дряни. Вскоре и меня начинает мутить и я слоняюсь рядом. Чёрт, в две струи. Это ужасно. Я пожалею об этом. Всё так же держу его волосы. В горле противное едкое чувство. Чувствую его руку у себя на затылке. Она мягко проходится по нему, что он делает? Сейчас к чёрту утопит меня в унитазе. Вновь стало смешно, я засмеялся, и меня опять вырвало. Его рука просто собрала мои волосы вместе. Я услышал голоса сзади. Мы видимо просто не закрыли дверь. Знакомые голоса. Это смех Паули. Вскоре к ним добавляется обеспокоенный голос Эйро. -Парни…звонил Джейк, минут через 15 тут будут копы. Идём.. Я наконец понимаю, что мне говорят, поднимаю голову и, опираясь на стену, сам поднимаюсь. Помогаю подняться парню. Лау видимо ещё хреновее, чем мне. Надо сваливать отсюда. Он опирается на моё плечо, и, шатаясь, мы выходим. Постепенно пробираясь между людьми, идём к двери, музыка громко орёт, и я не слышу даже своих мыслей. Впятером выходим. Один из наших направляется своей дорогой, а мы все тащимся в сторону дома Паули. Я там никогда не был, но много слышал. У него сейчас никого не было дома. Это был отличный вариант. Родители девчёнок, у которых я живу, тоже ушли на ночь. Чёрт, мне надо было бы быть дома, но не в таком же состоянии. Ладно. Приду под утро, скажу что-то. Что-то придумаю. Сейчас мы идём уже по соседней улице, подальше от дороги, чтобы не было видно, какие мы к чертям пьяные. Мимо проносится машина полиции. Я выдыхаю. Только этого не хватало. Лаури кашляет. Во дворе дома Паули опускаемся на давно пожелтевшую траву, рядом Лаури падает в гору листьев. Он закрывает глаза. Склоняюсь к нему. -Лаури, ты жив? -Да..чёртовы..мухи.. Значит, воздух густым был только у меня, ему мерещилось что-то совсем другое. Паули пошёл в дом, он принёс несколько стаканов воды. Немного придя в себя, мы пошли в дом. Лаури спал, потому тащить нам его пришлось всем вместе. Не могли же мы его так просто бросить. Уснул я в гостиной на диване, а Лаури на ковре. Ему приволокли подушку и одеяло. Больше мне не хотелось жить. Я просто закрыл глаза. Господи, умри меня. * * * Господи, почему ты не выполнил мою просьбу? Утро началось с жуткой головной боли. Я лежал в гостиной на диване в незнакомом доме. Я был перепачкан какой-то то ли сажей то ли землёй. Голова дико болела, я открыл глаза. На полу лежал Лаури Иллёнен, мой друг и одноклассник, он обнимал подушку и укрывался одеялом. Я невольно улыбнулся. С кухни послышалось шерудение. Я поднялся с дивана и направился на звук. На кухне был Эйро. Видимо он уже успел прийти в себя. Я опустился на стул и подпёр голову рукой. Он обернулся. -Жив, Вил? -Не зови меня так, ладно? -Извини. Я просто давно живу в Америке, не знал, что у вас так не говорят. -Говори…пожалуйста Вилле. – выдавливаю из себя, подавляя тошноту. -Ладно. – он просто мой кудесник. Мой волшебник, фей и т д. Он открывает бутылку пива и ставит предо мной. Я с благоговением смотрю на парня, а после жадно пью. Через какое-то время мне становится куда лучше. -Ты готовишь? –улыбаюсь. -Ага. Ничего лучше спагетти с соусом я не нашёл у Паули. Потому и так сойдёт. -Да сойдёт. А как он кстати? – невольно оглядываюсь на ещё спящего Лаури. -Пау? Да нормально. Выпил пива и сейчас досматривает сны. -Это мой первый Хэллоуин в Америке.. -И как тебе тут? -Сложно это описать как-то по-человечески. – усмехаюсь. Было круто, но мне не хватало моих парней. Слышу мучительные стоны из гостиной. Лаури проснулся. Беру бутылку пива для него и иду в комнату. Присев рядом, протягиваю её ему. -Ты как? -Не сейчас… - он подавляет приступ тошноты и хватает из моих рук пиво. Он явно выпил больше, чем я. Сижу рядом с ним на ковре. Вчера мы с ним столько всего наворотили. Нужно это как-то расставить по своим местам. Я невольно вспомнил строчку «Сначала мы пили, потом трахались, потом дружно блевали в водосток». Я улыбнулся своим мыслям. Мне действительно было очень классно. Эти смазанные цвета и вещи, Лаури, такой податливый в туалете незнакомого дома, а после шатающаяся четвёрка в горах осенних листьев. Я не знаю почему, но сейчас у меня было хорошее настроение. 1 ноября. Четверг. Но в школу ни один из нас не собирается. Наконец Лаури становится лучше. -живой..- отвечает он. Добрую половину своих перьев он растерял по пути. -Отлично. Я хочу поговорить с тобой. – спокойно начинаю я. -Ну…я слушаю. – поднимает на меня глаза. Неужели он ничего не помнит? Или может просто делает вид? -Вчера…мы… -Да, я знаю. Было классно, правда? – улыбается мне, делая последние глотки из бутылки и ставит её на пол. Я не знаю, что мне говорить или делать. Он так просто всё решил. Я долго мучался, как начать, как объясниться. Сейчас он нравится мне. Нравится, ещё больше. Он не заморачивается на всю эту ерунду. Он просто сказал, что ему понравилось. Так просто и открыто. -Да…вообще вечерок тот ещё. -Ну да.- пожимает плечами. -Ты перья свои потерял. -Ага, ещё и куртку. И правда, на нём нет куртки. Видимо он ещё где-то по пути уронил или ещё что-то. -Лаури. Всё…нормально? Я про вчера. -Да, всё в порядке. Я же сказал. Я не из вежливости. Просто правда всё нормально. Мы друзья. И что с того, что нам было классно? Это даже не фрилав фестивалей, где трахаешься вообще не ясно с кем. Тут меня осенило. Мне запомнилось со вчера то, что мне было довольно легко в него войти, значит видимо он любитель этих самых фрилавов. -И ты их фанат? -Да не то чтобы, но бывает. – загадочно улыбается. Я не могу не улыбнуться в ответ. -Значит всё действительно хорошо? – всё не могу поверить в сказанное им. -Да, всё в порядке. Ты можешь меня поцеловать.. -Я немного завис. Нет, я конечно хочу его поцеловать и всё такое, но откуда это знает он. Видимо мой вопрос читается у меня на лице. – мы оба про это думаем. Зачем всё усложнять какими-то недоговорками? Мы оба друг другу нравимся. Всё проще, чем кажется. У него и взгляды на мир, как у хиппи. Мир и любовь. Это отлично. Конечно, мне больше нравится смерть и любовь. Но это тоже не плохо. Я склоняюсь к нему и осторожно целую в губы. Сейчас они у него слегка обветренные. Вообще мы все сейчас конечно не айс. Но мне круто. Мне сейчас наверное действительно лучше, чем когда-либо. Слышу одобрительные возгласы и хлопки в ладоши с кухни. Пока мы болтали, Паули спустился, и теперь они с Эйро наблюдали эту сцену. Наконец мы и сами улыбнулись и, поднявшись, пошли завтракать. Наверное, этот день действительно был особенным. Похоже, я серьёзно влюбился. Эти недоваренные спагетти и соус, новые друзья, пасмурный день после Хэллоуина, всё было мне приятно. -Вы вчера такими голубками были. – очень едко начал Паули. Лаури вопросительно поднял бровь. -Тут вообще нечего сказать, я вам фотку покажу. – он роется в телефоне и показывает на фото. На ней мы с Лаури дружно блюём в унитаз, держа волосы друг другу. – парни, это любовь. – по-доброму смеётся он. Вскоре присоединяемся и мы. После нужно не забыть попросить у него это фото. Желательно с телефоном и насовсем. До вечера мы просто маялись ерундой. Заказали пиццы и прожили день зря. Ближе к темну я отправился домой. Пришёл уже трезвый и в нормальном состоянии. Мне никто ничего не сказал. Возможно, они и так всё поняли, к чему лишние вопросы. Зная как тут народ отмечает, я думаю, они догадались где я был. Но видимо отношения налаживались не у одного меня. По словам Линдэ, эта ночь была весёлой не только для меня. Видимо наша парочка блондинов тоже не плохо провела время. Я был рад за них. Йонне умолял пригласить его в гости. Но если честно, я не видел в этом смысла. К Рождеству я буду дома. Как и Лаури. Он тоже из Хельсинки, а значит, можно будет ребят познакомить со Спутником. Думаю, это будет весело. Случилось примерно так, как я и хотел. Написав зимние тесты, мы с ребятами собирались домой. Меня радовало то, что возвращаюсь я не один. Эйро летел с нами за компанию. Он единственный из нас жил в Америке. Йонне буквально летал по Хельсинки, он мог нас дождаться. И когда мы наконец прилетели, он буквально повис на мне и впился в мои губы. Ну что я мог сделать? Я слабо ему ответил и отстранил от себя, виновато глянув на Лаури. Тот только улыбнулся и пожал плечами. Мол парень скучал, что ж ты так. Это стало ещё одной причиной не отпускать этого пернатого никогда. Никакой ревности. Ясное дело, что он всё понимает. Ни сцен. Ни скандалов. Всё понял и нормально отреагировал. Идеальный человек. Наконец, когда Йонне наобнимался со мной, я обнял своих ребят. Представил их этой Американской троице. Но как оказалось, они их отлично помнили с одного из фестивалей. Что ж. Тем лучше. Всё пошло своим чередом. Всё, что я любил, вновь было рядом. Моя Финляндия, Тавастия, этот особый дух Рождества, который можно встретить только в Финляндии. Я навестил родителей. С почты отправил открытки и свечки в подарок семье, у которой жил в Америке, а всё остальное время посвятил репетициям и подготовке к празднику. Не долго думая, мы отправились к Гасу, родители которого, получив перед рождеством в подарок путешествие, отсутствовали. Именно там мы и закатали гулянку. В отношениях Йонне и Линдэ всё разрешилось. Они подходили друг другу идеально, Йонне бестолковый и бесшабашный, радостный и большой ребёнок, а Линдэ спокойный и снисходительный, добрый, отзывчивый и терпеливый. Самым забавным подарком из всех был подарок от Паули, он подарил нам большой украшенный шар Омелы. Следовательно, в Рождество под ней нам пришлось целоваться. Мне показалось это забавным, а Лаури видимо был действительно счастлив. Протрезвев на утро после грандиозной пьянки, мы устроили продолжение посиделок, где обсуждали творческие планы и всё такое. Мне нравилось, как Спутник репетируют в школе, они выступают и готовятся там, это действительно восхитительно. Мне бы тоже хотелось что-то в этом духе, но сейчас это анриал. Такого же мнения были и парни, потому следующие несколько дней я только и занимался, что подгонял свои тексты под написанную музыку, чтобы слова хорошо на неё легли. Вышло действительно очень даже хорошо. Я бы сказал отлично. Мои финские каникулы пролетели буквально незаметно, и нужно было возвращаться. Набрав с собой ещё вещей из дома, я поехал в аэропорт. Пообнимавшись с плачущим Йонне на прощание, и попрощавшись с остальными, мы сели в самолёт. В следующий раз мы увидимся только летом. Лаури сидел рядом и вертел в руке своё перо. Я закрыл глаза. Мне почему-то просто хотелось спать. В Финляндии у меня не было на это времени, так как были куда более важные люди и дела. По возвращению в Америку, меня встретили счастливые близняшки. Ну да, я и забыл. Видимо за это время им дошли открытки и подарки. Ничего такого, но видимо это повергло их в дикий восторг. Я поднялся в свою комнату и разложил привезённые вещи. Жизнь пошла своим чередом, за тем небольшим исключением, что Лау стал чаще ночевать у меня. Наибольшим доверительным знаком я считал то, что он оставлял у меня в комнате свою гитару, с которой вообще редко когда расставался. Он не терзал себя ненужными мыслями о смысле бытия, не углублялся и не усложнял себе и кому бы то ни было жизни. Иногда он предлагал мне бросить курить, но особенно не настаивал. Всё больше и больше я срастался с ним душой и телом. Мне казалось, что отбери у меня кто-то этого парня, меня и самого уже больше не будет. Что моя милая, тёплая моему сердцу Финляндия, из которой мы оба родом, станет для меня обледенелой пустыней, и я один буду брести по ней до скончания веков. Одинокий странник среди метели. Нельзя так сильно привязываться к человеку, но если иначе нельзя? Если само получается как нельзя лучше. Мы оба из Суоми, но встретились и познакомились именно тут, в Штате Монтана, США. В школе. Разве это не судьба? Лау же был другого мнения по этому поводу, он считал что «просто нам повезло». Я же считал нашу встречу знамением. Время от времени я пропускал пары, и мы обшаривали наш городок. Начались капели. Кончилась зима. Близились выпускные экзамены, как и сам выпускной. Это одновременно и радовало меня и огорчало. У Иллёнена же были просто грандиозные планы. Делали список выступающих на выпускном групп, и Спутник ясное дело не могли не взять. Он бегал договаривался, они репетировали, а я как и раньше торчал на репетициях с ними за компанию. Дома мне было скучно, а тут - самый раз. Я сидел на своей колонке и вспоминал те счастливые зимние дни, когда мы с парнями репетировали. Выпускной требовал уйму приготовлений. К счастью хозяева, у которых я жил, посоветовали мне недорогое ателье, где можно было пошить костюм. Пошёл я не один, и теперь вся наша компания ходила на примерку 3 раза в неделю, как на работу. Через полтора месяца, наши костюмы были вполне себе готовы. Вышли они просто великолепными, а цена приятно порадовала. Мы стояли все в костюмах и смотрелись в зеркало. Выглядело это отлично. Костюмы сидели как влитые, и выглядели мы в них просто великолепно. Расплатившись, мы отправились по домам. Потеплело, и я вновь влез в свою любимую кожаную куртку. Выпускные экзамены. Редкий случай, когда мы все сидели одетые в форму. Все в белых рубашках. Лаури даже пришёл без перьев. Это особый случай. Я улыбнулся, глядя на него. На время экзаменов им запретили репетировать, и началась довольно скучная пора. Мы все сидели дома и готовились к тестам. Честно признаться, учёба и наука- это не моё. Мне очень скучно заниматься всем этим. Я бы с куда большим удовольствием сидел и учил бы латынь, алхимию или что-то вроде анатомии. А эта вся ерунда не по мне. Перед выпускным нам выдали результаты. Что ж. Я довольно не плохо сдал экзамены. У меня была только одна D и ясное дело по геометрии. Но для меня это не плохой результат. В школе шли приготовления к выпускному, а среди одноклассниц только и слышались обсуждения платьев. Выпускной нагонял на меня тоску. Мои друзья будут в Хельсинках. А я здесь. Я так надеялся, что мы будем вместе выпускаться, но видимо – не судьба. В день выпускного Хозяева крутились вокруг меня, словно заведённые. Они тоже пойдут со мной. Я не был против, ведь в конце-концов в этом году они заменяли мне родителей. Близняшкам купили одинаковые платьица. Как оказалось и у Лаури было точно так же, семья в которой жил он, даже подарила ему галстук под костюм. К вечеру мы были уже в школе. Хозяева и их дети отправились в зал, а мы стояли с остальными выпускниками. Лаури вскоре убежал, так как ему надо было проверить инструменты. Я же остался с остальными. Вскоре парни вернулись. Погас свет. На сцену вышел директор, он долго поздравлял нас. Я смотрел на него и думал, неужели это действительно со мной вообще всё происходит? Этот год пронёсся перед моими глазами как во сне. Так быстро. Такой странный год. Нет, он конечно принёс много нового, я отлично выучил английский, я нашёл новых друзей и Лаури, который сейчас является для меня буквально центром вселенной. Но всё же, действительно как-то странно и грустно. Он окончил свою речь, и выступили ещё представители школьной администрации с поздравлением. А после объявили концерт и бал открытым. Начали концерт какие-то ребята из прошлого выпуска, они играли мелодичные медленные песни, для вальса. Меня пригласила на танец та самая прикольная толстушка из параллельного класса, и я не мог ей отказать. Лаури только улыбнулся, и вскоре я увидел его танцующим ещё с какой-то девчёнкой. Я вновь почувствовал укол ревности, но после улыбнулся. Это же всё-таки выпускной. После нескольких медленных песен, ребятам начали играть что-то весёлое и публика оживилась. Вскоре парни смылись. Они выступали следующими. Я пробрался ближе к сцене и ожидал их выступления. Наконец объявили и Спутник. Sail Away, которая была воспринята, как ещё одна танцевальная. Я смотрел на Лаури. Он полностью был в песне. Он проживал её вновь и вновь. Не просто выходил и пел по накатанной, а буквально перевоплощался. Дальше No fear, и подпевающий «Ха-а-аа…» зал. Видимо он подумал и над Фан-сервисом, кидая на песне In The Shadows перья в зал. Это было оригинально, и те, кто поймал, повставляли перья себе в букеты на руках или волосы. Я же своё воткнул в нагрудный карман. Ну и закончили Guilty. Лаури поклонился и спрыгнул со сцены. Это было так просто и как-то по-свойски. Народ был доволен. Я повернулся к нему. Поцеловать его при всех я конечно не мог, но мне очень сильно этого хотелось. За моей спиной на сцене менялись музыканты, кто-то что-то проверял, а я смотрел на него. Возможно, я действительно всё слишком сильно усложняю и слишком много обо всём думаю. Мне…послышалось? МС объявил ХИМ? Что за бред? Кто-то видимо взял такое же название. -Эй, что стоишь, иди, вас объявили. – толкает меня в плечо Лаури. -Что? – я замер, таращась на него. Он хватает меня за руку и разворачивает к сцене. Мои глаза расширяются от изумления. На сцене действительно ребята. Гас, Мидж, Бартон, закинув гитару за спину, пишет номерок на руке какой-то девице. Линдэ со своей гитарой, а возле него Йонне. Стоп, а Йонне там что делает? С бубном? Ну ё-моё. Я улыбаюсь. Я Киваю Лаури и бегу на сцену. Этого не может быть. Это просто сон. Лаури. Я уверен на 1000%, что это он организовал и собрал ребят. Господи. Это превосходное чувство. Это наш дебют. Я беру микрофон. Парни начинают играть. Так сочно звучит Гитара Бартона, так отлично выделяется мелодия у Линдэ, даже Йонне тарахтит по бубну в ритм, хотя я и ума не приложу, зачем там вообще бубен. Я начинаю петь. «And love said no» звучит так мягко, я вижу, что народу нравится. Закрываю глаза. Моя любовь мне не сказала «нет», и в данный момент, мне действительно хочется, чтобы она не говорила «нет» никогда и никому. Дальше весёленькая «Bleed well» и ещё пара песен. Йонне там жжёт на своём бубне, я гляжу. Улыбаюсь. Всё лучше, чем я мог мечтать. Когда мы закончили, нам аплодировали. Это была лучшая награда. После я спустился в зал и обнял Лаури. Дальше спустились и остальные. Йонне уже шёл с какой-то невысокой красоткой. Видимо они с Линдэ решили оба оторваться. Нам принесли шампанского, и Лаури мне улыбнулся. -Слушай… -Да? – смотрю на него. -У меня есть таблетки, а где здесь туалет ты знаешь. - Меня прорывает на смех. Вот чёрт. Теперь мы оба этого никогда не забудем. – а, да. – и сам смеётся. Он и достаёт из кармана 2 резинки для волос. – ну…ты думаю знаешь, зачем это будет нам нужно. Я просто не в состоянии сдержать смеха и хохочу во весь голос. Меня зовут Вилле Германи Вало. И возможно, ну скорее всего, короче говоря, наверное, я всё-таки и не проклят.