***
Просыпается Громовержец не в самом хорошем настроении. Мало того, что ему дважды приснилась смерть брата, так ещё и Суртур уничтожал Асгард снова и снова. А Тор был вынужден просто смотреть на это и ничего не мог поделать. Поразмыслив немного, Бог Грома приходит к единственному правильному (на его взгляд) решению: нужно спать вместе с Локи. Когда младший рядом, ему не снятся кошмары. Ему в принципе ничего не снится. Но это даже лучше. Тогда он и молниями перестанет кидаться и корабль останется цел. Остаётся только как-то сказать об этом самому трикстеру. Бог Грома не уверен, что его брат поддержит идею. Более того, он может с легкостью метнуть один из своих ножей, а это не особо приятное дело. И ссориться с Локи не хочется (а без этого скорее всего не обойдется). За своими размышлениями Тор не замечает, как чуть не сносит проходившую мимо Валькирию. Женщина несёт в руках какие-то чертежи, которые тут же сыпятся вниз. — Да твою же мать, — воительница раздраженно смотрит на Громовержца. — Ваше величество, вы смотрите, куда прётесь. Мало того, что корабль чуть не угробил, так еще и меня снести пытался. Тор виновато опускает голову и приседает на корточки, помогая собрать выпавшие бумаги. — Я не специально. Просто задумался. — Ага, конечно. А молниями ты шарахаешь тоже не специально, а потому что много думаешь? — Молниями тоже не специально, — почесав затылок, отвечает Бог Грома. — Во сне я не могу сдерживать свои эмоции. Особенно после того, что происходит с Локи. Усмехнувшись, валькирия подхватывает бумаги под мышку и весело отвечает: — Ну так и спи со своим Локи. Корабль целее будет. Да и выспишься заодно. Дева права. Тор бы с радостью. Только вот брат скорее всего будет против. «Наверное, стоит поговорить с ним» Только как объяснить всё это? Громовержец не мастер красивых и заумных речей, всегда говорит прямо, а значит Локи сразу пошлёт его куда подальше. Возможно, стоит сказать, что это всё делается ради всеобщей безопасности, но и тут его не поймут. А больше ничего не остаётся. Не будет же Тор говорить, что любит Локи совершенно не братской любовью. Эти чувства нужно держать в строжайшем секрете и никому о них не рассказывать. Тогда оставался единственный вариант. Брюс. Стоит поделиться своими мыслями (кроме последней) с учёным, и, возможно, он подскажет как поступить в этой ситуации. Решив, что сейчас же отправится в каюту к Беннеру, настроение Тора слегка поднимается. Если ученый поможет ему, кошмары отступят на некоторое время. А в последствии может и уйдут на совсем. Тогда отпадет надобность ночёвки вместе с Локи. Этот факт опечаливает Громовержца, но ничего не поделаешь. Нельзя привязать мага на верёвочку к себе и таскаться с ним всюду. Такого отношения к своей персоне младший не допустит. Повернув влево, Тор проходит ещё пару шагов и стучится в нужную дверь. Хозяин каюты откликается сразу же. — Тор? — ученый слишком сильно удивляется. — У тебя что-то срочное? — Мне нужно кое-что обсудить с тобой, друг. — Конечно. Проходи. Бог Грома уверенными шагами заходит внутрь и оглядывается вокруг. Комната ничем не отличается от его собственной. Разве что иллюминатор чуть меньше по размеру. В самом дальнем углу стоит небольшая одноместная кровать. Справа — стол, заваленный всевозможными бумажками (и откуда их столько взялось?). Слева находится дверь, ведущая в ванную комнату. — В общем, — не зная как начать, мямлит Тор. — Мне снятся кошмары. Каждую ночь. Я вижу, как в огне Суртура полыхает Асгард, как раз за разом умирает Локи. В эти моменты сдерживать эмоции становится слишком сложно, и молнии против моей воли вырываются наружу, нанося урон нашему кораблю. Долго он не выдержит, ещё пара-тройка моих ударов, и мы просто рассыпемся. — Ты совершенно прав, Тор. Наш корабль в принципе не предназначен для дальних походов, а твои ежедневные «набеги» только ухудшают его жизнедеятельность. В прошлый раз нам всё же удалось починить двигатели, но вчера ты нанёс гораздо более серьезный урон по корпусу корабля. Внутренние повреждения я смог стабилизировать, а вот внешние нет. По моим расчётам, мы сможем продержаться до прибытия на Землю с условием, что ты перестанешь бить молниями корабль. Ещё один удар он способен выдержать. А вот второй нет. — Ага, — Громовержец кашляет, окончательно собираясь с мыслями. — Недавно я обнаружил, что мне не снится абсолютно ничего в присутствии Локи. Когда я знаю, что с ним всё в порядке и он находится рядом со мной, на душе сразу становится спокойнее. А кошмары отступают. Я не знаю, как подобрать слова, чтобы поговорить об этом с Локи и хочу попросить у тебя помощи, Брюс. — У меня? — столбенеет ученый. — Да. Ты можешь объяснить моему брату всё научным языком, и, скорее всего, он прислушается к тебе. Ученый задумывается. Объяснить-то он конечно сможет, но вот станет ли Локи слушать его? Да и разговаривать с Богом Лжи у Беннера не было никакого желания. Отношения с ним не сложились со времён 2012 года и сейчас вряд ли они найдут общий язык. Находясь на корабле, Брюс и Локи вынуждены стать временными союзниками. Деваться просто некуда. А когда они высадятся на Землю всё снова станет на свои места. Но до неё ещё нужно долететь. А из-за Тора есть большой риск, что этого не произойдет. — Хорошо, я попробую поговорить с твоим братом. Но лучше всего это сделать, скажем, на собрании. — Хочешь, чтобы я позвал Локи к нам сюда? — Не совсем. Я имел в виду, чтобы ты собрал нас, а именно валькирию, Локи и меня в своей каюте. Им скажи, что дело срочное и касается нашего корабля. А дальше я сам все разъясню. Эта идея очень нравится Тору. И как только он сам не смог додуматься до этого? Всё же Брюс умный человек, сможет договориться даже с Богом Лжи и Обмана. Если Локи, конечно, не начнёт рвать и метать. — Это очень хорошая мысль, друг. Я сейчас же разыщу деву с братом. Встретимся около моих покоев через пять минут? — Хорошо. Тор стремительно покидает каюту Беннера и отправляется на поиски. Валькирия предположительно находится в грузовом отсеке, а Локи, скорее всего, в своей комнате. Брат не так часто выходит «в люди», предпочитая оставаться в одиночестве. Чаще всего он читает различные книги, которые неведомым образом находятся на борту. Решив идти сначала за братом, Громовержец мчится к его покоям и барабанит кулаком в дверь. — Боги, Тор, в чём дело? — по ужасному стуку, трикстер сразу догадывается, кто пожаловал к нему. — Брат, нужно как можно быстрее собраться в моих покоях. Брюс хочет сообщить нам что-то очень важное. — И ради этой мелочи ты чуть не снёс мне дверь? — скептически подняв бровь, интересуется трикстер. — Да, — с большим энтузиазмом отвечает Громовержец. — То есть нет. То есть… — Не утруждайся братец, — прерывает его маг. — Я тебя понял. И где же будет проходить наше собрание? — В моей каюте. Туда сейчас подойдет Брюс, а я собираюсь найти валькирию. — Брунгильда. — Что? — Её имя Брунгильда. Думаю, так будет проще обращаться к ней. Иди, Тор. Я скоро подойду. Бог Грома удивляется такими знаниями Локи. Откуда маг знает её имя? Воительница никому его не говорит и вряд ли поделилась этим с Богом Лжи. Отношения у валькирии и трикстера не ахти. У Локи они в принципе со всеми не складываются. Значит, маг прибегнул к очередным фокусам. Только для чего ему это? Просто поделится своими знаниями со страшим братом?***
— … поэтому у нас есть единственное решение этой проблемы. Ночью Локи лучше всего находиться рядом с братом. Брюс Беннер старается излагать все доводы как можно чётче и убедительней. Сейчас самой главной задачей является донесение всей сути до трикстера: если он не будет находится рядом с братом во время сна, до Земли они не долетят. Всё то время, пока ученый старательно распинается, Локи сидит со скептическим выражением лица, а валькирия старается не рассмеяться. Воительницу очень забавляет вся ситуация, и она с интересом следит за развитием событий. А вот Тор крайне взволнован. Внешне он старается выглядеть спокойным, но внутри накатывает паника. Сердце колотится с огромной скоростью, норовя выскочить наружу. Бог Грома очень боится реакции брата. — Минуточку, — подаёт голос трикстер, — то есть теперь я должен буду стать нянькой Тору? — Нет, Локи. Тебе не нужно постоянно следить за своим братом. Просто ночью постарайся находиться поблизости. Тогда наше судно останется в относительном порядке. Ответа долго ждать не приходится: — Так уж и быть, — Тор вытаращивает глаза и смотрит на мага. — Не смотри на меня так. Я делаю это ради собственной безопасности. Не хочется превратиться в горстку пепла, — ухмыляется трикстер. — Вот и договорились. Если что, я в своей каюте, как и всегда, — Беннер подхватывает под мышку чертежи и направляется к выходу. — И я, пожалуй, тоже пойду, — валькирия тянет ручку двери на себя. — Не скучайте. Дверь захлопывается за уходящей женщиной, оставляя братьев наедине. Локи спокойно сидит в кресле, не издавая не единого звука, и внимательно следит за братом. А Тор расхаживает из угла в угол, пытаясь переварить услышанное. Мало того, что трикстер не возникает, так ещё и сразу же соглашается. Последнее время маг настолько тихий и покладистый, что в сердце Громовержца закрадываются сомнения. Вдруг Локи снова норовит сбежать или вернуться обратно на Сакаар? — Ох, Тор. Поспешу развеять все твои сомнения, — от слов младшего, Бог Грома невольно вздрагивает. — Я совершенно никуда не собираюсь сбегать, тем более на эту Богами забытую планету. Ты можешь перестать подозревать меня. — Как ты… — Не забывай, что я могу прочитать мысли, — Локи улыбается. — Не всегда меня это интересует, но ты так красноречиво думал, что я не смог удержаться. — после этих слов маг тихо смеётся, а Тор замирает. Как давно Бог Грома не слышал этот смех брата. Это был не фальшивый смешок, не мерзкое хихиканье, а настоящий, искренний смех. Последний раз он слышал его в далеком, беззаботном детстве. — Значит, ты не имеешь ничего против? — Наших совместных ночёвок? Конечно имею. Теперь мне придется спать рядом с амбалом, который разваливается на всю кровать, не оставляя свободного места другим. Да-да, Тор. Не удивляйся так. На этой посудине нет свободных кроватей, так что нам придётся спать в одной. Но предупреждаю: если ты хоть раз попытаешься меня спихнуть во сне — пеняй на себя, — Локи поднимается с кресла и направляется к выходу. — А сейчас я пойду, займусь своими делами. До скорой встречи. Как только брат уходит, Тор прикрывает глаза и глубоко вздыхает. Слава всем Богам, Локи остался абсолютно спокоен. Возможно, все совместные ночёвки пройдут гладко. Оставшееся время до сна, Громовержец проводит в «главном» зале. Асгардцы подходят к нему один за другим. У всех есть какие-то вопросы или проблемы, которые можно решить только с царем. Общение потихоньку выматывает Тора, плюс сказывается его бессонница. Когда последний асгардец покидает главный зал, Бог Грома чуть ли не засыпает на ходу. С трудом дойдя до комнаты, Громовержец, не раздеваясь валится на кровать. — Смотрю, ты не в самом хорошем настроении, — слышится тихий голос. — Что, титул царя выматывает? Локи уже здесь. Этот факт очень радует Тора. Брат пришёл раньше него, сидел ждал, пока Бог Грома вернётся. И сейчас даже интересуется его делами (если это можно было так назвать). — Не то слово. У каждого свои проблемы и каждый просит от меня чего-то. Это очень утомляет. Как ты справлялся с этим? — Для такого дела важно иметь мозги, братец, — со смешком отзывается Локи. — А у меня их, по-твоему, нет? — Заметь, ты сам это признал. Тор тихо смеётся. И всё-таки Бог Лжи ничуть не изменился. Всё так же продолжает острить, язвить и насмехаться. Громовержец отодвигается, освобождая половину кровати брату. Сейчас царю Асгарда хочется только одного — спать. Учитывая, что Локи рядом, кошмары не должны мучить его эту ночь (да и последующие тоже). А значит, он наконец выспится и перестанет разрушать корабль. Почувствовав, как постель прогнулась от тяжести второго тела, Бог Грома невольно улыбается. — Спокойной ночи, Локи. Ответа Тор не дожидается, так как моментально проваливается в царство Морфея. А вот младшему не спится. Трикстер лежит полностью одетый в свою броню и безучастно пялится в потолок. Сон никак не хочет идти. Может, потому что Локи было непривычно в чужой кровати, может мешают шаги и тихие разговоры за дверью. Как бы то ни было, глаз сомкнуть у мага не получается. Вдруг, трикстер чувствует как на него наваливается что-то тяжёлое и на живот ложится тёплая ладонь. Повернув голову вбок, Локи оказывается нос к носу с лицом светловолосого Бога. От неожиданности черноволосый слегка вздрагивает, а затем улыбается. Устроившись поудобнее, маг кладёт руку на ладонь брата и прикрывает глаза. Пролежав в таком положении энное количество времени, Локи решает вернуться в свою каюту за книгой. Раз уж не спится, то можно и почитать. Осторожно, стараясь не разбудить Тора, трикстер выскальзывает из объятий и выходит из комнаты. Быстрыми шагами Локи добирается до нужного места, берёт лежащую на постели книгу и уже было направляется обратно, как сильная тряска сбила Бога Лжи с ног. Корабль не слабо «вздрагивает», и слышится звук молнии. — Чёрт, — ругается Локи. — Почему ему так быстро привиделся кошмар? Я отошёл всего на пару минут. Решив, что нужно как можно быстрее возвращаться и успокаивать этого эмоционального громилу, маг вскакивает на ноги и, не смотря на трясущиеся полы, бросается в каюту Тора. Распахнув дверь, Локи быстро подходит к мечущемуся на постели брату (хорошо, что молнии перестал пускать). Обхватив его руками за плечи, трикстер сильно трясёт Громовержца. — Тор. Тор. Проснись сейчас же, — старший всё равно пребывает в объятиях кошмара. — Ты сейчас весь корабль разрушишь. Тор! — никакого ответа. Поразмыслив пару секунд и решив, что другого выхода нет, Локи со всей силы отвешивает пощечину брату. От такого удара Бог Грома тут же просыпается и резко садится на кровати. — Что… Локи, ты… — Живой, живой. Как и прежде. Тело Тора сотрясает мелкой дрожью. По лбу стекают капельки пота, а дыхание участилось. Такой реакции на сны у Громовержца раньше не наблюдалось, и Локи всерьез беспокоится. Что такого приснилось его брату в этот раз? Но задать свой вопрос он так и не успевает. Тор резко подскакивает на месте, обнимает трикстера за талию и, потянув на себя, укладывает на живот. — Ты что творишь? — ошарашено спрашивает Бог Обмана. Вместо ответа Локи чувствует как его губ мягко коснулись другие. Тор целует его со всей осторожностью, пробуя на вкус и следя за реакцией младшего. Долго бездействовать не приходится, и как только Бог Обмана начинает отвечать взаимностью, Громовержец углубляет поцелуй. Проведя языком по нижней губе, Тор тянется руками к застежкам на костюме Локи. Пальцы плохо слушаются старшего и расстегнуть замысловатые замки получается с третьего раза. Стянув верхнюю часть и оставив трикстера в штанах, Бог Грома мягко проводит руками по обнаженному торсу и переворачивает мага на спину, нависая над ним. Разорвав поцелуй Тор заглядывает в потемневшие зеленые глаза. — Ну и чего ты замер? — в своей привычной манере интересуется Локи. — Внезапно растерял всю смелость? В ответ Громовержец тихо рычит и впивается губами в рот брата, переплетая его язык со своим. Трикстер тихо стонет и подаётся вперёд, пытаясь сильнее вжаться в тело Тора. Губы Бога Грома начинают скользить по груди, по выпирающим ребрам. Руки ласково оглаживают бока, чуть сжимая их. Поцелуями-укусами, Громовержец спускается всё ниже и ниже, доходя до линии брюк. Отрываясь от желанного тела, Тор стаскивает сначала сапоги, затем штаны с нижним бельем, оставляя Локи полностью обнаженным. — Меня значит раздел, а сам даже не собирался? Так не пойдет, — маг щёлкает пальцами, и одежда исчезает со старшего. Бог Грома ласково целует брата в губы и тихо шепчет: — У тебя есть хоть какое-нибудь масло? Без него никак… — Посмотри в шкафу, на самой верхней полке. Тор быстро подходит к нужному месту, шарит рукой внутри и выуживает небольшой флакончик с жидкостью. Закрыв дверцу, Громовержец возвращается обратно. Он выдавливает на руку немного масла. Затем снова целует брата, переворачивая того на живот. Осторожно ведёт другой ладонью по позвоночнику, спускаясь ниже. Мягко дотрагивается до ягодиц, ласкает нежную кожу, чуть поглаживает и медленно проталкивает палец внутрь. Со стороны черноволосого слышится протяжный стон, а сам трикстер выгибается в пояснице, словно кошка. — Локи? — обеспокоенно зовёт его Тор. — Я сделал тебе больно? — Н-нет… Ничего. Продолжай. Ласково поцеловав брата в шею, Громовержец мягкими и массирующими движениями проталкивает второй палец, задевая мягкий бугорок внутри. От этого движения трикстер запрокидывает голову и протяжно выстанывает: — Богиии… Тор… Бог Грома прикусывает нежную кожу на шее брата и вводит третий палец. Слегка сгибает и разгибает фаланги внутри, сильнее надавливая на простату, стараясь доставить как можно больше удовольствия. — Локи, могу я… — Да, — казалось, трикстер отвечает на автомате. — Давай Тор, прошу. Громовержец вынимает свои пальцы, выдавливает на ладонь еще немного масла и проводит рукой по члену, обильно смазывая его. Мягко разводит ягодицы, приставляя головку к припухшему, влажному отверстию и мягко входит внутрь. Осторожно, медленно, стараясь причинить как можно меньше боли. Качает бедрами на пробу и, слыша тихий вскрик Локи, начинает двигаться. — Боги, Тор, быстрее, умоляю, — эти слова маг выкрикивает, не сдерживая себя. И Бог Грома моментально исполняет просьбу. Он плавно проталкивается взад и вперёд, придерживая брата за бока. Локи активно начинает двигаться на встречу движениям, не сдерживая громких стонов. Тор откидывает его волосы в сторону, целуя пульсирующую венку на шее. Одной рукой он обхватывает член мага и ведёт пальцами вверх, сжимая. От этого движения Локи крупно вздрагивает и кончает протяжно выстанывая: — То-о-ор. Громовержец делает ещё пару глубоких движений и изливается прямо внутрь. Трикстер чувствует, как что-то тёплое разливается в нём и тихо выдыхает. Тор осторожно выходит из обмякшего тела, переворачиваясь на бок, лицом к брату. Надо бы сходить в душ, но Громовержцу слишком лень даже шевелиться, не то что вставать и идти куда-то. И, кажется, Локи был с ним полностью солидарен. Черноволосый Бог довольно улыбается, прикрыв глаза, и прижимается к боку брата. — Люблю тебя, — шепчет трикстер, проваливаясь в долгожданный сон. — И я тебя, Локи. И я тебя.***
На следующее утро Тор просыпается в самом лучшем настроении. Приятные воспоминания с прошлой ночи ещё живы и вызывают глупую улыбку на лице. Кошмары ни разу не снятся ему за это время, что тоже несказанно радует царя Асгарда. Повернувшись на бок, Громовержец обнаруживает отсутствие брата. Нахмурившись, он слезает с кровати и тихо зовёт: — Локи Из ванной комнаты высовывается черноволосая макушка, а затем показывается и лицо младшего. — Не кричи, я тут. С добрым утром, брат. Юркнув назад, Локи закрывает дверь и принимается натягивать свою одежду. Всё-таки через час нужно было идти по своим делам: Тору в главный зал, а ему… Ему как обычно в свою каюту. Снова коротать время за книгами, которые порядком надоели. Застегнув последние молнии на костюме, маг внимательно смотрит на себя в зеркало и выходит из ванной. Оглядевшись, Локи обнаруживает брата сидящим в кресле, в одной простыне, и усмехается. — Тор, ты в этом собираешься идти на приём? — Какой приём? — Громовержец удивленно таращится на него. — Ты что, забыл? Сегодня ты снова принимаешь народ, рассматривая их дела и вопросы. Тор тут же вскакивает на ноги и, подобрав одежду, начинает судорожно натягивать её на себя. На скоро застегнув костюм и надев ботинки, он поворачивается к Локи. — Брат, я хочу тебя попросить присоединится к моему делу, — торжественно начинает Тор. — Мне понадобится твоя помощь и твой острый ум. Трикстер замирает от неожиданности. Бог Грома сейчас на полном серьезе пригласил его с собой? Его — предателя и убийцу, погубившего сотни людских жизней и неоднократно предавшего самого Тора? — Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, брат. Да, ты совершил много поступков, за которые никто благодарить не будет. Но твои последние действия говорят о том, что внутри ты вовсе не плохой и способен на сочувствие и жалость. Локи, ты мой брат, мой любимый. И за всё то, что ты совершил в прошлом, я не собираюсь отталкивать тебя и запирать в комнате на замок. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, всегда. А Локи не знает, что ответить. Ему до безумия приятно слышать такие слова от Громовержца, и маг решает во чтобы то ни стало показать брату, на что он способен. — Конечно, Тор. Я с радостью приму твоё приглашение. Идём, народ скоро начнёт собираться. И ровно через час, когда в главном зале собрались люди самых разных возрастов и полов, около иллюминатора стояло два кресла, на которых сидели светловолосый и черноволосый Боги. Два брата. Два любовника. Два новых царя Асгарда.