Противостояние. Миненталь

Орки убирали трупы с улиц города. Мубрак бродил по этим улицам, рассматривая результаты штурма. Он прошел догорающие казармы, на камнях у которых в луже крови лежал стражник с арбалетным болтом в горле. Противное зрелище… Когда Мубрак со своим войском подошел к городу, на воротах уже стояли с довольным видом стражники-орки. Оронтек взял город морра за ночь. Оронтек - хороший воин. Оронтек достоин быть заместителем коменданта острова. Так думал Мубрак, когда увидел этих стражников. Но едва он вошел в город, он изменил своем мнение. Оронтек просто утопил Хоринис в крови. Он потерял две трети своих бойцов, убил всех морра, даже тех, кто сдался добровольно, даже женщин-морра, даже детей, а самого его военачальник нашел, грызущим только пожаренного барана – казалось, бойня в городе его совсем не касалась, он даже тела не подумал убрать. Лишь четверть горожан спаслась от орков в цитадели, их защищали жалкие остатки воинов. Один рыцарь и шесть бойцов, из которых трое были ранены. Мубрак, выругавшись, сам, вспомнив все, чему научился у покойного Уххеля пошел договариваться с морра. Цитадель была укреплена в разы лучше остального города. Наверняка там есть запасы еды и воды. Здесь можно застрять надолго, так что придется договариваться. К счастью, морра-рыцарь, назвавшийся лордом Андре, оказался очень адекватным морра. Он не стал ругаться и сыпать угрозами, внимательно выслушал орка, внес свои коррективы, и поднял решетку. У него было одно условие – дать уйти из города всем, кто согласен на это. В цитадели не было еды – только вода. У них были раненые, и они хотели уйти от орков. И Мубрак отпустил их. Приказал спустить на воду лодки, которые нашли в порту, на них посадили морра, и они уплыли. Мубрак побрел в цитадель один. Он приказал рабочим сотворить с лодками нечто такое, что они могли бы уплыть из порта, но до ближайшего берега им было бы не доплыть. Рано или поздно они пойдут ко дну. А дальше… Дальше их судьбами будет распоряжаться Белиар. Город очищали весьма быстро – оркам помогали пленные морра. Повсюду слышался плач, крики и негромкая ругань орков. К полудню прибыла галера из Долины. Вторая осталась там на небольшой ремонт – Фаррег явно без работы не останется. Мубрак остаток дня бродил по городу, заглядывая то туда, то сюда. У какого-то орка-шамана он выпросил огромную бутылку орочьего шнапса. Выпил и пошел в цитадель. Там собралось множество орков, что-то непонятно горланящих. Оказалось, Хош-Мор подсуетился и собрал всех выживших морра в одном месте, чтобы определить их дальнейшую судьбу. Едва воины-стражники поприветствовали Мубрака, как морра тут же бросились к нему, поднимая руки к нему и умоляя. Чего они просили, было понятно и без их слов. Свободы, жизни, кто понаглей – работы и положения, намекая на свои таланты. И действительно, Мубрак угадал. Даже его маленького словарного запаса хватало, чтобы понять, чего они просили. Слово «жизнь», которое Мубрак так и не научился правильно выговаривать, звучало постоянно. Они хотели жить, они умоляли на коленях не пожирать их (надо же, какие слухи ходят у морра), они хотели жить. Знали бы они, какая участь им уготовлена. Мубрак, иногда сам, иногда с помощью переводчиков, говорил им, чтобы они собрались в городской гостинице, завтра их осмотрят и определят их судьбу. Морра не верили тому, что их оставят в живых. Да, их оставят в живых. Но Мубрак предпочел бы смерть их будущему. Их сделают рабами. Всех. Кроме совсем непригодных для работ – их просто бросят в лесу догнивать. Из них не выйдет ничего путного. А уж где их будт использовать – это уж решат в Нордмаре. Или в Миртане? Мубрак знал, что практически все Срединное королевство под контролем орков, но точно ни в чем нельзя быть уверенным. Морра – опасный противник, что бы там ни говорили. Сначала прошли те, кто просили просто оставить их в живых. Слова «жизнь», «свобода», «пожалуйста» - эти слова были понятны. И Мубрак отправлял их всех собраться у восточных ворот, откуда их утром проводят до места, которое еще нужно выбрать. Где-то же надо держать огромную толпу морра – на одну галеру они точно не вместятся. Потом пришли те, кто хотели или могли предложить свои услуги оркам. Два воина, торговцы и какой-то фермер. С воинами Мубрак разобрался быстро – отправил их к Гранаку в отряд, чтобы доказали свою преданность. Торговцы тоже ушли практически сразу после того, как начали говорить. Предлагали свои услуги, товары и знакомства. Мубрак усмехнулся и послал их к восточным воротам – отныне торговать в Хоринисе будут только орки. А чего же хочет фермер? Звали его Секоб и он оказался самым наглым – попросил, даже потребовал в свое владение все поля. Мубрак переспросил толмача, дескать, правильный ли перевод. Тот с удивленной миной кивнул. - И с чего ты думаешь, что ты достоин владения этими полями? - Я был заклятым врагом бывшего владельца полей – лендлорда Онара, который был лоялен паладинам и королю. И я был на стороне Белиара. Мубрак почесал свою щетину. Столь наглой лжи он еще не слышал. Даже от ассасинов. Ему еще во время осады сообщали разведчики, что местный лендлорд враждует с городом и, соответственно, с королем. - Я думаю, ты врешь. - Я не вру! Я всегда был на стороне Белиара! Я молился ему в лесу по ночам, когда все…, - Секоб разволновался, чуть ли не кулаком себя по груди бил. Глупец. - Увести. Завтра его на галеру… Два орка-стражника подошли вплотную к стоящему морра, пальцем показали ему двигаться на выход. Тот не хотел идти, пытаясь еще что-то сказать, но стражник резко ударил того длинной палкой по ноге, морра упал, кривясь от боли. Орки утащили фермера Секоба из ратуши. Мубрак откинулся в своем кресле. - На сегодня, пожалуй, все. Завтра начните осмотр горожан. Все, кто способен работать, должны быть собраны… Гранак, как думаешь, где их лучше всего собрать? Арбалетчик, герой дня, взявший монастырь морра с минимальными потерями, призадумался. Потом все же сказал: - Думаю, склад в порту подойдет. Там нет ничего ценного, да и места вполне хватит. - Хорошо. Ворота в город необходимо закрыть, хотя бы опустить решетку. Гранак, подыщи знающих остров орков, собери из них несколько отрядов, и найди тех, кто убил Уххеля и его отряд. Пока воины морра ходят по острову, мы не сможем быть достаточно спокойны. Гранак кивнул. - Если у вас больше ничего нет, все свободны. Кроме Оронтека. Орк, который утром считал себя центром мира, сейчас пребывал в странном состоянии – взгляды других командиров избегали его, даже его солдаты куда-то скрылись, стараясь не показываться рядом со своим командиром – навряд ли они видели, чтобы Мубрак так орал на своего подчиненного. - Кто тебя рекомендовал на должность командира? - Умбрак. Он считает, что я достоин командовать больш… - Все ясно, - Мубрак усмехнулся. Этого живодера знали все орки, да и многие морра тоже. Кого он мог рекомендовать, кроме как такого же мясника как он. Оронтек заметил, что начальник замолк, решил, что можно гнуть свою линию, и заговорил. - Ты же уже не раз видел, как умирают твои друзья, как умирают морра-граждане, Мубрак. Я понимаю, тебе сейчас не очень просто, всем сейчас не просто, так что надо собраться и перестать жалеть морра… Мубрак поднялся с кресла. - Оронтек, иди и занимайся делами. Отправляйся к Кану с первой же галерой, и передай ему, что Хоринис в наших руках. И… Передай, что я рекомендовал назначить тебя в охрану коммуникаций в Нордмаре. Даже если ты это «забудешь», я ему напишу, понял? Оронтек презрительно посмотрел на Мубрака, развернулся и ушел. Орк сел в кресло и сказал стражникам, что они свободны. Они ушли, погасив большинство огней в ратуше. Мубрак оперся об подлокотник кресла. Где-то вдалеке шумели победители. Вчера погибло больше сотни их братьев. Они живы и они радуются. А Мубрак сидит тут, не зная, что делать… Морозно. Утро должно выдаться очень холодным… *** Раннее утро. Прошли первые заморозки, и задубевшая дорога радовала отсутствием луж. Пожалуй, это была единственная причина радости или хотя бы удовлетворения. Мэт шел по пустой лесной дороге уже довольно долго. Он шел медленно, куря и часто затягиваясь. Единственное, что напоминало о его прошлом, это был меч, меч из магической руды, за которую легло несколько сотен человек. Неделю назад он похоронил Энгора. Он пошел на ферму Онара на следующий после битвы день, чтобы добыть немного снаряжения. Люди проиграли. Во дворе лежало бесчисленное множество тел – орки, ополченцы, паладины, варги, крестьяне. Над ними летали полчища мух и ворон. Тело Энгора лежало в стороне и было практически не тронуто. Впереди показался алтарь Инноса. Потемневший со временем, давно не видевший солнца, несколько раз оскверненный безбожниками, он стоял на повороте лесной дороги. Мэт присел на постамент. Холодный камень грозил скорой простудой, но Мэту было без разницы. Как там говорили паладины? «Нет ничего лучше, чем умереть в бою с именем Инноса на устах»? Похоже, они были в чем-то правы, тем парням, что лежат на Онаровых полях, сейчас лучше, чем Мэту. Или хуже? Он не знал. Удар мертв, Энгор мертв, Бьерн мертв, Гаронд пропал, Дайана пропала… Черт, даже он пропал… Самокрутка почти вся была уже выкурена. Мэт в последний раз затянулся, выпустил дым, и тлеющей сигаретой зажег небольшую лампадку, являющейся частью алтаря. Она зажглась, небольшой огонек осветил темное пространство вокруг. Хорошо… Мэт снова сел на постамент, и стал бесцельно смотреть в даль, которую потихоньку закрывала странная пелена. Но, как оказалось, ничего странного и страшного. Это падал первый снег…