Ложь неказистого облика. Часть 2

Сирьман почувствовал лишь легкое головокружение. Они оказались в совсем другом месте, чем были до этого. Очертания ангаров в сиянии небесного спутника исчезли, и парень осмотрелся. Вокруг были дома. Постройки отличались друг от друга новизной и стариной. Складывалось ощущение, словно все они были построены в разное время, но в одном месте. Особенно колоритно смотрелся небольшой особняк, что стоял чуть на возвышении от остальных зданий. На него Сирьман и обратил внимание, когда Авияр легко развернул его на одном месте, выпустив из захвата своих рук. - Как ты себя чувствуешь? Я тут заметил, что ты прекрасно приспособлен к телепортации, - отметил дракон, направившись в сторону особняка, и Сирьман пошел за ним. Литая красивая калитка едва слышно скрипнула, впустив ребят во владения особняка. Вымощенные камнем ступени были широкие, Сирьману приходилось делать большие шаги, чтобы нормально подняться наверх. Здание действительно было старым. Над главным входом каменный навес подпирали темные колонны, которые так возвысились над парнем, что он невольно задрал голову. Верх колонн был украшен замысловатой лепниной, но в полутьме сложно было разобрать, что там изображено. Сам особняк, высокий и красивый, имел два этажа. - Наверное, это потому, что я провел некоторое время в Комистосе, - Сирьман пожал плечами, и оба разумных подошли к входной двери. Авияр взялся за массивный кнокер в виде головы дракона, стукнув им в дверь несколько раз. Послышался гулкий звук, который эхом унесся куда-то вглубь дома, и почти сразу же послышались торопливые шаги. Тяжелый засов по ту сторону открылся, дверь отворилась, и на пороге возник молодой дракон. Он пристально посмотрел на Сирьмана, но как только увидел Авияра, его выражение лица тут же изменилось. - Молодой господин? – в голосе дракона просквозили нотки удивления, но он тут же посторонился, впустив в особняк ночных гостей. – Хозяева не ждали Вас в такой час. - Мы неожиданно, - ответил Авияр, пропустив сначала Сирьмана, позже вошел сам. – Шиарз еще не спит? - Хозяин в своем кабинете, - с поклоном ответил слуга, закрыв дверь. – Я непременно доложу о Вас. - Буду признателен, - дракон кивнул парню, проследив за ним взглядом, пока тот не скрылся в одном из трех коридоров. После чего посмотрел на Сирьмана. – Не робей. Мои родственники классные. - Во мне нет робости, - Сирьман чуть улыбнулся, невольно осматриваясь. Масштабы поражали. – Просто впечатлен размерами. - Еще и не такое увидишь, - дракон подмигнул ему, но после его лицо сделалось серьезным, как только он понял, что фраза прозвучала двусмысленно, причем со стороны обоих. Парни сдавленно хохотнули в кулаки, смотря друг на друга, когда из коридора послышались шаги. Авияр повернулся в ту сторону, ожидая увидеть слугу. Но в фойе вышел взрослый дракон – хозяин особняка. Высокий, гордый, статный дракон был впечатляющим. Его черные, чуть тронутые сединой волосы были убраны в высокий хвост, открыв суровое лицо и витиеватые рисунки черных чешуек. Пристальный взгляд голубых глаз скользнул по пришедшим, и Сирьман заметил у него белеющий шрам, который рассекал глаз от верха брови и до щеки. Черная щетина на скулах и подбородке придавала дракону больше мужественности. Впрочем, весь его статный вид говорил о ней. Даже через легкую белую рубашку было заметно то, каким натренированным было мощное тело. Суровый взгляд вцепился в разумных, но стоило мужчине увидеть Авияра, как черты его лица разгладились, и он изобразил подобие улыбки: - Авияр, это действительно приятный сюрприз, - произнес он низким голосом, который был приправлен тонкими нотками хрипотцы. От такого голоса мурашки бы побежали по коже, но Сирьман решил, что неприлично будет ежиться в присутствии двух разумных. - Армарршиа́рз, прошу прощения за столь поздний визит, - с легким кивком головы ответил мужчине Авияр, но тот уже подошел к нему, обняв внука. - Глупости, ты всегда желанный гость в этом доме, - сказав это, он отпустил парня из объятий, обратив пристальное внимание на Сирьмана. – Представь мне своего спутника, мой мальчик. - Это Сирьман. Друг Кирсэля и мой друг также, - тут же проговорил Авияр, слегка коснувшись плеча скирпа. – Сирьман находится под покровительством Императора и признан подданным Орртракса. - Скирп из мира Жевена, я наслышан о тебе, - Шиарз скользнул по Сирьману взглядом пронизывающих холодных глаз, после чего протянул парню широкую ладонь. – Я Армарршиарз, глава рода Рронго́рда. Рад познакомиться с другом моего старшего внука. Горячая ладонь была гораздо больше руки Сирьмана, он это оценил сразу, но пожал руку мужчины, чувствуя силу даже через такой дружественный жест. Мужчина был выше него, скирп доставал ему только до груди. - Где Варркэ́сса? – Авияр осмотрелся, кинув мимолетный взгляд на лестницу, которая вела на второй этаж. - Супруга уже отдыхает, - ответил парню мужчина, отпустив ладонь Сирьмана и еще раз посмотрев на него. После чего глянул на Авияра. – Я велю собрать ужин, вам нужно поесть. - Не стоит, Шиарз. - Не спорь, - фраза прозвучала спокойным, даже отеческим голосом, но так твердо, что парни поняли – мужчина не примет отказа. Пришлось согласиться. Их сопроводили в обеденную, где был подан ужин, пусть и поздний. Шиарз к ребятам не присоединился, сославшись на занятость, после чего оставил их. При этом Сирьман заметил его пристальный и долгий взгляд, направленный на них обоих. Парни сели за небольшой стол, приступив к еде. - Если не любишь острое, советую не есть вот этот соус, - Авияр ткнул пальцем в небольшую пиалу, наполненную красноватой жидкостью. – Не всем приходится по вкусу традиционная еда драконов. Например, мой отец Виаш до сих пор не может есть настолько острые блюда. А отец Инта наоборот. - У каждой расы своя традиционная кухня? – Сирьман все же решил попробовать с соусом, проследив за тем, как Авияр положил начинку ложкой на небольшой кружок тонко порезанного мяса, после чего добавил соус, сложил конвертом и отправил в рот. Скирп проделал то же самое, добавив соуса самую малость, что не укрылось от пристального взгляда дракона. - Да. У каждой расы своя кухня. Например, у эльфов это завернутые в листья разнообразные начинки, бутерброды, фрукты и овощи, густые супы. Мясо тоже есть, но приготовлено в основном с пряностями. У нагов это ядовитые гады и членистоногие. У дарков плохо прожаренные куски мяса и кровяные запеканки. Вот, возьми, - Авияр заботливо протянул Сирьману стакан воды, предварительно налив ее, ибо заметил, как покраснели щеки парня после первой пробы. - Спасибо, - хрипло ответил Сирьман. Во рту полыхал пожар. Казалось, что жгло до самого желудка, и холодная вода приятно остудила остроту. Но после она начала возвращаться вновь. - Советую продолжить есть, так быстрее перестанет жечь, - Авияр кивнул на кусочки мяса в тарелке Сирьмана. – Только соус больше не используй. К этому нужно привыкнуть. - Что это за специи такие, - выдохнул скирп, сделав еще глоток воды, чувствуя, что к нему вернулся его голос. - Смесь пряностей и специй, а также красный перец – главный ингредиент. Сорт называется «дыхание дракона». - Как точно подмечено, - Сирьман усмехнулся. Глаза все еще были широко раскрыты, но по мере того, как он поглощал мясные конверты один за другим, жжение отступило. В целом еда драконов ему понравилась. Он никогда не пробовал чего-то похожего, но вкус определенно нравился ему. Некоторое время они провели в тишине, лишь неторопливо пережевывая и запивая водой. - А какая кухня у вас в Жевене, Сирьман? – Авияр протер рот салфеткой, почти закончив с ужином и теперь расслабленно сидя напротив парня. - В основном фрукты и корнеплоды. Молочные продукты. Мясо тоже есть, но мы им делимся с элинатами в обмен на хорошую ткань. - Молочные продукты? – дракон вскинул бровь. - Молоко мы получаем через доение скота. Самки производят молоко, и из него мы изготавливаем сыр, творог и все остальное, - спокойно пояснил Сирьман, но выражение лица Авияра изменилось. – У вас так не делают? - Нет, - кратко ответил парень. Но не стал удивляться чужой культуре дальше, допив воду из своего стакана. Когда с ужином было покончено, и ребята вышли из обеденной, их встретил все тот же слуга, что и открыл им ранее входную дверь. - Комнаты готовы, молодой господин, - с легким поклоном ответил парень, лишь мельком глянув на дракона. - Хорошо, спасибо, - ответил Авияр, после чего кивнул Сирьману и направился в сторону лестницы. Сирьман последовал за ним, продолжив осматриваться. На стенах висели картины. Был и пейзаж, и портреты, среди которых скирп заметил самого хозяина особняка. Он был изображен на холсте настолько реалистично, что складывалось ощущение, будто он вот-вот шагнет с картины на пол. Авияр поднялся на второй этаж и пошел по коридору вперед. После чего отворил вторую дверь и прошел внутрь. Сирьман вошел следом и тихо охнул. Комната была потрясающей и просторной. Спокойные тона и потолочная люстра с кристаллами, которые горели теплым светом. Небольшой камин и картина над ним. Занавешенное плотными темными шторами окно. Но внимание приковала большая кровать, что была прямо напротив этого окна. - Эта комната когда-то была комнатой моих отцов близнецов, - Авияр прошел к окну, отдернув на мгновение штору и выглянув наружу. За окном была глубокая ночь. - Они спали вместе? – Сирьман приблизился к кровати и провел пальцами по покрывалу, чувствуя, насколько приятной на ощупь была ткань. При дворе Главы Кормувэля кровать была значительно меньше. - Почему же спали? - Авияр повернулся к разумному, посмотрев на него. – И сейчас спят. Они любят друг друга. Нашими законами не воспрещается, ибо любовь – самый чистый подарок Богов. Я оставлю тебя, тебе нужно отдохнуть. Моя комната напротив, если что-то понадобится, позови, - дракон улыбнулся и уже, было, направился к двери, как его остановил голос Сирьмана: - Не уходи пока что, - скирп смотрел на него большими карими глазами, и в теплом свете кристаллов они приобрели насыщенный камелопардовый оттенок. - Хорошо, - помолчав пару секунд, ответил Авияр и развернулся, сев на кровать. Сирьман осторожно опустился напротив него, почувствовав, какой мягкой была постель. Отдернутая штора пропускала в комнату рассеянный свет ночного спутника, луч этого света лег на пол, устеленный теплым ковром. - Что за кольцо вокруг спутника над Урроной? – Сирьман глянул в окно, но там не было видно самого небесного тела. - Ты про Лу́ну? – Авияр тоже развернулся к окну. – Когда-то это был живой мир, мир Лу́ны. Раса, которая жила там, была высоко развитой, у них преобладали технологии. Но постепенно они так заполонили собой мир, что он стал серого оттенка – там совсем не было растительности. Кольцо вокруг Луны – это орбитальная станция, от которой к миру идут зонды. Когда-то они служили средством передвижения на эту станцию. Луна считался самым развитым в сфере технологий. Это их и погубило, - Авияр изобразил руками взрыв, сопроводив это тихим «пуф». – Луна считается самым близким миром к Урроне, он мертвый, и его кольцо порой точно также отражает свет, как и сам мир. - Грустно, - задумчиво проговорил Сирьман. Печальным было то, что миры имели свойство вот так умирать. Бывший дом скирпов, о котором Сирьман лишь читал, Гарид у элинатов, Луна… - Может быть, - Авияр пожал плечами. – Подробнее о Комистосе и его близких к нам мирах можно прочесть в учебниках. Я могу дать тебе почитать. Сирьман чуть прикусил нижнюю губу. Настало ли время сказать о том, чего он еще не говорил никому, даже Лоду? Наверное, мужчина и сам догадался об этом, ибо столкнулся с такой же проблемой. - Я не умею читать, - проговорил парень, чем вызвал удивление на лице дракона, поэтому тут же продолжил. – Нет, я образован. Просто транслитор в моей голове переводит только устную речь. А вот читать на ваших языках я не могу, они не переводятся в письменном восприятии. - Вот оно что, - дракон задумчиво хмыкнул, почесав ногтем подбородок. После чего слегка улыбнулся, щелкнув пальцами. – Я могу научить тебя нашей письменности. За основу возьмем общепринятый урронский язык, а дальше как дело пойдет. В совершенстве, как подданному Орртракса, тебе нужно знать язык драконов. - А он сложный? - Состоит из трех диалектов: Иррка́д, Хо́ррко, Бэ́ррди. Хоррко – это диалект, на котором разговаривает императорская династия и все те, кто приближен ко двору. Бэррди почти не используется, но встречается в созвучии с древним языком драконов. Ирркад является основным диалектом, на котором говорит большинство драконов. Есть еще отдельный язык, включающий в себя переплетения языков всех рас – армо́н – язык магов, когда используется Высшая магия. - И… - Сирьман заколебался. – Мне необходимо будет выучить Ирркад? - Прежде всего его, да, - Авияр согласно кивнул. – Я говорю на двух диалектах, а когда в Академии буду изучать Высшую магию, то присоединится третий и язык магов. - Как сложно… - Только на первый взгляд, - дракон усмехнулся, почесав черноволосую макушку, убрав блестящие в свете кристаллов волосы набок. – Но с тебя пока что урронский. Что скажешь, готов к обучению? - Спрашиваешь еще, - скирп улыбнулся, обрадованный тем, что сможет постичь что-то ныне недоступное. – Конечно же готов. Авияр был рад тому, что Сирьман согласился. Урронский язык, а особенно драконьи диалекты, были сложными, придется приложить массу усилий, чтобы постичь азы. Ведь разумных учили письму и чтению с самого малолетства. Сирьману придется туго. Глянув на разумного, Авияр усмехнулся в глубине души. Скирп справится. Это было заложено в нем – справляться с трудностями. Дракон оставил Сирьмана примерно через час, когда тот начал зевать. Уйдя в свою комнату, в которой он периодически ночевал, когда появлялся в особняке, Авияр упал на кровать прямо в одежде, подложив руки под голову и выдохнув. Простое общение с парнем, которого он знал от силы день, доставило разумному удовольствие. Это было странным. Обычно, когда он заводил знакомства и мелкие интрижки в Академии, контакт с разумными не доставлял ему такой расслабленности и внутренней эйфории, как это было с Сирьманом. Парень почесал переносицу, черная косая челка упала на лоб, и он смахнул пряди. Скирп теперь являлся подданным Орртракса, и у Авияра было целых четыре месяца каникул до того, как он вернется обратно в магическую Академию. Парень перешел на пятый год первого курса обучения, по сути своей, он только-только начал учиться, но уже успел набраться большого количества знаний. Несомненно, Академия оправдывала свой статус. Сирьман расстелил постель и разделся. На подушке он нашел спальные вещи – футболку и свободные бежевые штаны. Переодевшись и забравшись под одеяло, парень блаженно выдохнул. Мягкость кровати нравилась ему, это не шло ни в какое сравнение с собственной кроватью в родном Скирпияре. Уставившись в потолок, Сирьман шумно выдохнул, положив руку себе на грудь. Много мыслей роилось у него в голове, в том числе и то, что он ночевал в совершенно новом для него месте, положившись на Авияра. Дракон казался ему таким родным, что не хотелось допускать ни единой мысли о том, что он может как-то обмануть или навредить. В конце концов у него было много моментов, когда он мог это сделать. К примеру, он последовал за Сирьманом, когда тот угодил в передрягу с орками. Он дал ему свою толстовку, когда скирп начал мерзнуть. Он привел его в родовой особняк, когда понял, в каких условиях будет спать парень. Все это было мелочами. Гораздо важнее ощущалось то, как Авияр отреагировал на новость, каким Сирьман был раньше. Закрыв глаза, он, возможно, представил себе прошлый облик скирпа. Но не отшатнулся, лишь сказал, что душа осталась той же. Забавно, что-то подобное Сирьману говорил и Лод. Вспомнив про мужчину, парень тяжело вздохнул. Стоит извиниться перед Лодом, когда они снова встретятся. Все же мужчина был добр к нему, несмотря на то, что Сирьман ощущал с его стороны совсем иное влечение, чем к другу. Но ведь скирп не чувствовал к нему подобное. Выросший в окружении скирпиянских женщин, он вообще не думал, что когда-нибудь почувствует влечение к мужчине. Очевидно, такова была его природа. Точно так же, как и природа Лироба, ведь он тоже не смотрел на скирпиянских красавиц. Сирьман тихо усмехнулся, вспомнив, что Лироб поделился с ним однажды секретом. Он заключался в том, что друг уже обрел опыт с партнером. Им оказался их общий одноклассник Бокра́с. Сирьман удивился тогда, ведь не замечал за парнем ничего подобного. Посылы Лода же в отношении Сирьмана были очевидны. Парень заметил это еще на корабле, когда они только направлялись на Гарид. Сирьман любил Лода. Но любил его дружеской, почти детской любовью, еще с тех моментов, когда мужчина, прибывая в Скирпияр, угощал мальца сладостями. Таким его и запомнил Сирьман, поэтому никак не мог изменить себя. Очевидно, это доставляло Лоду боль. Но поделать скирп ничего не мог. С Авияром же все было совсем по-другому. Этот завораживающий взгляд, этот приятный запах, эти черты лица и очертания совершенного тела дракона, мимолетные прикосновения, которые обжигали кожу. Сирьман не мог понять свою природу, поэтому очень надеялся, что общение с Авияром поможет ему разобраться во всем. Ветер сквозняком пронесся по темным трубам заброшенных канализаций под Бротескардом. Зловонные туннели были пропитаны сыростью, затхлостью, множественными насекомыми, которые могли жить только в такой ужасающей среде. Бэрки*, тараща во все стороны свои выпуклые злые глазки, попискивали и сновали туда-сюда. Их длинные усы были вытянуты вперед, то и дело шевелясь вместе с маленьким черным носом. Какую пищу они находили себе здесь, оставалось загадкой, ведь темные зловонные тоннели тянулись далеко вперед, петляя, и в них не было еды. Поэтому сами бэрки служили пищей. В темноте блеснул отсвет зажигалки, и ветер тут же поспешил задуть и так слабое пламя. - Блядь, - выругался во тьме грубый голос, зажигалка чиркнула снова, но ветер не напугался этого голоса, поэтому задул пламя вновь. – Да сука! Послышался удар в стену, эхо гулко разнеслось далеко вперед. После же тихий шорох и приглушенные ругательства. И вот тьму разрезал луч света от карманного фонаря. Этого света было мало, чтобы осветить тоннели целиком, но достаточно для того, чтобы видеть, куда идти. Луч скользнул по мокрому кирпичу стен, «облизав» их, выудив на мгновение из мрака очертания фигуры скирпа. Лироб закрыл грязное лицо ладонями, и в тишине канализации лязгнули металлом кандалы на его запястьях. Кожу уже порядочно ссадило, раны пощипывали, но Лироб держался. Он не опустится до того, чтобы ныть при этом мужлане, который неизвестно зачем потащил его с собой в вонючую тьму. Когда они только оказались в этих тоннелях, нырнув в один в подводном котловане, Лироб надеялся сбежать от мужчины, его воротило от запаха, который он вдохнул, едва очутившись в темных коридорах. Но Фир еще на корабле, когда Титан атаковал Гидру, нацепил на руки и ноги парня кандалы, оставив при себе на капитанском мостике. Его мотивы были непонятны, Лироб даже и представить не мог, зачем сдался этому элинату. Ему было чудовищно страшно. Но еще страшнее было зависеть от этого типа. Вот и сейчас он чувствовал, что зависит от него, ибо только у Фира были источники света. Луч света выловил из темноты небольшой выступ-углубление в стене. Фир посветил туда, осмотрев возвышавшуюся на полметра над водой платформу. Вода тут была повсюду, видимо, именно от нее и исходило это зловоние. Обычно так пахли застоявшиеся воды. - Сюда, - грубо рявкнул Фир, дернув за цепь кандалов, и Лироб зашипел от боли, отстранившись от мужчины. - Я туда не полезу. - С хера ли? – отблеск от фонаря лишь частично освещал лицо элината, но скирп уловил, как тот был зол. - Мне противно находиться так близко к тебе, я лучше сдохну, - процедил Лироб сквозь зубы. Несколько дней назад, когда Титан потерпел крушение в соленых водах океана, скирп невероятно хотел жить. Но сейчас он бы предпочел загнуться в кромешной тьме, но один, чем быть в обществе этого разумного. - Сдохнешь, когда я тебе это позволю. Сюда, я сказал, - Фир попытался ухватить звеневшую во мраке цепь, но Лироб вновь дернулся назад. – Сюда блядь! – вызверился мужчина, что есть силы толкнув парня назад, и тот с гулким стуком ударился затылком о стену. Казалось, что из глаз посыпались искры от такого удара. Лироб сдавленно вскрикнул, но Фир улучил момент и рванул его на себя за цепь, закинув на выступ, после чего забрался туда сам. - Мне и так пришлось бросить свой корабль из-за этого гребаного места, еще и ты мне тут будешь кровь сворачивать? – Фир перевернул дезориентированного скирпа на спину, вцепившись ему в ткань футболки на груди. – Лежи и не дергайся, пока я тебе брюхо не распорол, раз уж до жертвоприношений ты не дошел. А мы именно брюхо и вспарываем, - в руке мужчины блеснул нож, и холодное лезвие уткнулось Лиробу в пах. – Вот отсюда, - лезвие скользнуло вверх по телу, давя на кожу. – И до самого рта, - Нож концом уперся под подбородок парню, и тот сглотнул, замерев. Фир же, уловив, что разумный присмирел, сел на него верхом и выпрямился, осветив фонарем свои запястья. От перчаток он избавился еще в воде, и теперь на запястьях сверкнули металлические браслеты, которые плотно прилегали к коже. Фир сосредоточился, засунул небольшой фонарь себе в рот, зафиксировав его губами, после чего нажал на браслет, и тот вспыхнул мерным светом, осветив суровое грязное лицо элината. Его короткие волосы, мокрые и чуть взъерошенные, лежали на одном боку, открыв выбритый рисунками висок. Озлобленный взгляд единственного глаза скользил по маленькой панели на металлическом браслете. «Координаты не доставлены» - послышалось едва уловимое в темноте, и мужчина выпустил изо рта фонарь, пока что погасив его. - Фигат бы вас всех побрал. Причины отказа в доставке? «Большое расстояние до пункта назначения. Предположительное время доставки координат составит десять месяцев» - ответил ему синеватый экран, и Фир удивленно вздернул брови вверх. - Серьезно? Я буду гнить здесь десять месяцев? – мужчина выругался, но маленькая панель браслета ему, разумеется, не ответила. - Что ты сделал? – послышался тихий голос Лироба, который слышал все от начала и до конца. - Что? – отсвет от панели выловил искаженное оскалом лицо элината, тот тихо усмехнулся. – Отправил координаты местонахождения на Гарид. - Зачем? - Разумеется, чтобы за нами прибыли. Лод тоже где-то здесь. Его отдадут под суд, а меня повысят в звании, - мужчина был явно доволен тем, что он сделал. Оставалось только как-то выжить в этих тоннелях, ибо еще во время крушения он уловил очертания цивилизации на континенте, недалеко от которого они упали. Значит, этот мир был населен. Значит, Коалиции придется по вкусу нахождение еще одного места, где они могли образовать колонию. - Что ты сделал! – Лироб, до которого дошла суть произошедшего, вскинулся, но мужчина все еще сидел на нем. – Ты не имеешь права вмешиваться в жизнь этого мира, кто бы тут ни обитал, ты! – скирп взвинтился, попытавшись скинуть с себя элината, но куда там. Ударившись о навес макушкой, Фир зашипел от боли и вновь щелкнул кнопкой фонаря, осветив им Лироба. Он бросил фонарь на пол, ему было достаточно видно, чтобы освободить руки. - Закрой свой рот, тварь, - рыкнул он, с силой сжав горло парня, и тот схватился за его запястье, пытаясь оторвать от собственного горла пальцы, но мужчина держал его крепко. – Закрой свой рот, иначе я не отвечаю более за свои поступки. Ты изрядно вымотал меня за эти дни. Ты. Меня. Достал. Слова эхом разнеслись по тоннелю, и Фир склонился к самому лицу парня, смотря ему прямо в глаза, в эти невозможные и перепуганные голубые глаза дикого звереныша, каким сейчас казался Лироб. Фир страшно ухмыльнулся, и скирп зажмурился. От мужчины пахло кровью. Чтобы не свалиться от голода в этом месте, он совсем недавно поймал и съел бэрка. Тот противно пищал и силился вырваться, когда мужчина ел его прямо живьем. Таким бэрком сейчас себя ощущал Лироб. - Хоть и тварь, а красивая, - Фир скользнул лезвием ножа по лицу разумного, очертив контуры побледневшего шрама на скуле и щеке. – Уродство. Почти незаметное. Ничего, потянешь. - Завались, - прохрипел Лироб и что есть силы ударил ногой мужчину по спине. Кандалы натянулись, пришлось приподнять для этого вторую ногу, но Фир хрипнул, это было неожиданным для него. Нож выскользнул из рук и упал в воду. - Все, это было последней каплей, - пальцы на горле сомкнулись сильнее, и Фир, приподняв парня, приложил его головой о холодный сырой пол, выбив у того из легких воздух. Лироб тихо вскрикнул, вцепился в руку сильнее, но хватка была стальной. Фир же приложил его головой еще раз, и когда Лироб приоткрыл рот, находясь в полуобморочном состоянии, мужчина отстранился от него и выпрямился. Изучающий взгляд скользнул по фигуре скирпа, по задравшейся грязной футболке и тому, как опадал от каждого вдоха подтянутый живот. Мужчина облизнулся, прищурившись и недобро усмехнувшись. - Ты заплатишь мне за мои нервы с тобой. Теперь тебя не принести в жертву. А это знаешь, что означает? – Фир склонился к парню, прикоснувшись губами к его остроконечному уху, обдав то жаром. – Это означает, что я безвозмездно могу тебя трахнуть, и мне ничего за это не будет. - Нет… - слабо произнес Лироб, но Фир уже перевернул его на живот и одним рывком стянул с парня штаны. Кожу обожгло неприятным холодом, но еще неприятней было то, как Фир сжал ягодицу Лироба своей грязной ручищей. Скирп попытался взбрыкнуть, раздался лязг цепей, но мужчина надавил ему на поясницу и ловко ухватил за цепь на руках, подняв их и закинув парню за спину, чуть не вывернув суставы. - Можешь кричать, меня только сильнее это раззадорит, - за спиной послышалась возня, свет фонаря отражал на соседней стене очертания фигуры Фира. Мужчина был силен. А еще он был разъярен, это Лироб ощутил всем своим существом, поэтому затрепыхался, словно бабочка, которую поймали за крыло. - Отпусти, ублюдок, - разумный сжал руки в кулаки. Он вывернет себе суставы, если попытается освободить руки. Фир держал его за цепь, и в таком положении было невозможно выбраться. Тупая боль в голове отдавала в ушах пульсацией, было сложно сосредоточиться, все происходило, словно в тумане. За спиной вжикнула молния. Фир, со смешком плюнув себе на ладонь, растер слюну по члену в смеси со смазкой и оставшейся на ладони грязью. После чего ухватился свободной рукой за ягодицу парня, сжав ее и приставив к сжавшемуся проходу багровую головку. - Целка? Ничего, я нежно, - почти с теплотой сказал мужчина, и не успел Лироб сделать хоть малейшее движение, как элинат толкнулся в него сразу же и до самого основания. Позвоночник прострелило такой болью, что скирп закричал, почувствовав, как неподготовленный проход чуть надорвался. Тело словно опалило огнем, и эпицентр этого пламени был внизу, прямо там, где Фир таранил тело парня. Он не дал ему даже привыкнуть к своему размеру, трахая насухую. Таким образом член скользил плохо, но постепенно дело пошло быстрее, когда смазкой послужила кровь из порванного прохода. Лироб, издав лишь один громкий звук, с силой сжал руки в кулаки и стиснул зубы. Мужчина хотел слышать его крики, но он их не получит. Фир же, закатив от животного удовольствия глаза, потянул на себя цепь, причиняя тем самым еще большую боль. Лироб был вынужден немного приподняться. Он сильно зажмурил глаза, шумно дыша, но даже не думая радовать слух этого гада звуками собственного голоса. Фир наверняка знал, что парню больно, но его совсем не заботило это. Толчки становились быстрее и жестче. Элинат пыхтел и порыкивал от нетерпения. Казалось, что еще немного, и внутренности Лироба превратятся в кашу. Саданувший по гордости скирпа выверт мужчины так сильно злил Лироба, что он давился этой слепой яростью, обещая себе, что непременно отомстит. За себя, за Сирьмана, за весь этот мир и за всех скирпов, которые были вынуждены ежегодно умирать на алтарях элинатов. Он отомстит. Он обещает. Тени на стене напротив то теряли очертания, то вновь их приобретали, и можно было уловить фигуру элината, что наслаждался столь варварским действием. Его член был хорошо смазан кровью и хлюпал внутри скирпа. Фир облизал соленые от пота губы, выгнувшись. Зарычал, сильнее потянул на себя цепь, вновь причиняя Лиробу боль. Но тот держался. На протяжении всего процесса он больше не издал ни единого звука. Даже когда Фир кончил в него, вдавив парня в холодный камень, Лироб лишь сильнее стиснул челюсти, но не издал ни звука. Его гордость была стоптана, а внутренний стержень надломлен. Надломлен, но не сломан окончательно.