He is so beautiful

Поначалу Юнги для всех казался милым, добреньким и впечатлительным. Возможно, где-то в самой глубине души — или где это бывает — он таким и остался, но это вряд ли. Его добротой пользовались в своих потребностях, топтали. Делился едой, новостями, впечатлениями и хотел иметь много-много друзей. Ах, словно детская наивность. С каждым годом он становился всё молчаливее, улыбался реже. Его самыми близкими друзьями были Хосок и Джин, они принимали его и добрым, и уже не таким уж добрым…Спустя три года, уже закончив школу, Юнги сразу поступил в университет. Он учился хорошо все те школьные годы, но когда он начал меняться, его успеваемость стала меняться вместе с ним. Но Джин и Хосок смогли не дать ему скатиться, заставляя учить и не летать в своих «облаках». Родители Мина уже вообще не ладили, когда ему было лет шесть. Они его даже не замечали иногда, например, когда он хотел что-то рассказать, поделиться чем-то, они были заняты руганью друг с другом. Юнги совсем сменил свой стиль пай-мальчика на стиль какого-то депрессивного и немного потерянного рэпера, сам не заметив этого. В его речи уже было много матов, не то что три года назад. Вот он учится в университете, всё, вроде, как обычно. Учится он вместе со своими друзьями, в одной группе, каждый день одинаковый, каждый день он слышит режущий уши смех Джина и видит ржущее во все тридцать два зуба лицо Хосока. Это не раздражает, разве что только уши, а так, это уже даже стало чем-то родным для Юнги. Ведь это немногие люди, которые проявляют такое желание общаться с ним. Родители к тому времени, когда их сын уже окончил школу, совсем погрязли в своих неудачных отношениях, и даже общаются с ним по разу в месяц-то. Мин уже жил в своей квартире, в этом ему, конечно, помогли родители,но это не так важно… Вместе с ними в группе учатся ещё Намджун, Чимин, Тэхён и Чонгук. Когда он впервые зашёл в кабинет, там были Хосок, Чонгук и Джун; Юнги было даже приоткрыл рот, увидев беседующего с Джуном Чонгука. Он такой красивый… Его улыбка такая искренняя, она словно может передать все эмоции и выражения. И радость, и высокомерие, и унижение кого-то, и вообще всё-всё. Юнги долго наблюдал за Гуком, просто зная его имя, он не общался с ним, просто краем уха слушал его разговоры с кем-то. Он не чувствовал, что Чонгук ему нравится, он, наверное, просто считал его красивым. Только вот однажды Юнги уже замучился постоянно смотреть на него и выслушивать хосоково «ало, радиостанция. Где сигнал?». Юнги снова сидел и пилил Гука взглядом, тот чувствовал этот взгляд уже давно, но так как не знал Юнги, спрашивать не стал. Но тут его терпение лопнуло, когда Юнги подсел на парту ближе к нему, как же это его бесило. Чонгук с недовольством твёрдо выговорился Мину при всех. — Да чего ж ты пялишься то? Может хватит, блять? Влюбился? Это еще не значит, что нужно доебываться до человека, понятно, блять?– Чонгук злится, будто всё его личное пространство куда-то пропало. — Чего, блять? Я не влюбился, это во-первых. Во-вторых, я не пялюсь. Мин даже разозлился, он ведь не влюбился в Чонгука, наверное. А его только что перед всеми назвали геем. Нет, он был вполне толерантен к этому, потому что и сам был геем, но заявлять о том, что знает лишь сам Мин, на весь кабинет — жестоко. — Уверен в своих словах? Да и, я занят, не светит тебе. Юнги, кажется, был очарован глазами Гука, они словно омут — затягивают. В сочетании с его нахмуренными бровями кажется, будто он хочет смерти Юнги. Всё, Юнги правда влюбился в самого Чонгука, не в его отношение к Мину, а просто в то, какой он, как он ведёт себя. Юнги промолчал уже и после звонка, отсидел последнюю пару. Вышел из университета и, направляясь в сторону дома, услышал крики за спиной. Это Джин и Хосок, они побежали за ним и спокойно заговорили. — Ги-и-и, что, сегодня опять будешь курить за учебой? Когда ты куришь, ты почему-то вообще ничего не запоминаешь, — протянуто говорил Джин. —И правда, Юнги, пойдем с нами в кафе сегодня, завтра ведь воскресенье, – тоже спокойно говорил Хосок, улыбаясь и держа руки в карманах ветровки. — Ой, бля, ну что мне там делать,скажите? Вы ведь позовёте компанию, и я там как обычно буду, будто меня и нет, — говорил Юнги, слегка нахмурившись. — Нет, на этот раз только мы и Джун, давай, пойдем. Хосок даже расстраивается немного от слов своего друга. —Ну, раз только вы и Джун, то я пойду. — Ну наконец-то, наш малыш решил спустя месяц пойти в компании в кафе, — рассмеявшись просто так, Джин хлопает по плечу Юнги. —Блять, ну не зови меня так, не зови-и… Хосок и Джин заливаются смехом, а Юнги безнадежно покачивает головой то влево, то вправо. Придя в кафе, они ещё ждали Джуна, но тот смог удивить не только Юнги, но и остальных. Он пришел с Тэхёном и… Гуком. Вот уже прошло полчаса, они заказали пиццу и пили пиво все, кроме Юнги. Юнги пил виски. На протяжении двух, если не больше, часов Джун, Хосок и Джин шутили, пили, а Тэ с Гуком рассказывали забавные истории. Юнги молча просидел, не съев ни одного кусочка большой пиццы, но выпив три бокала виски, наблюдая, как Чонгук и Тэхён целуются и обжимаются, сидя плечо о плечо. Один Мин грустит на этом «празднике жизни». — Ох, нет, я пойду, вы сидите тут сколько вздумается, но я больше не могу. — Не-ет, Юнги, не уходи, останься. Хосок корчит грустную гримасу и просит Мина остаться. — Да пусть валит, ему же скучно будет, — вырывается это с язвительным тоном из уст Техёна, которого раздражало, что какой-то там сопляк пялится на его Гука. — Да, иди уже, тебя тут держат только из-за жалости, чтобы ты себя ничтожеством не считал… Хотя ты и есть ничтожество. Последние слова Чонгук произнёс тихо, но Юнги все равно это услышал. Он ушел домой, несмотря на просьбы Хосока, Джуна и Джина остаться.

После этого Мин больше не решался и словом перекинуться с Гуком, он больше не садился ближе и смотрел на любовь между Тэхёном и Чонгуком не так пристально. Становилось больно, он и сам не понял, как это так получилось. Он, лежа в кровати, ночами думал о, блять… Чонгуке, о том, как он ошибся или не ошибся.       Юнги больше не Юнги.