Desenchantee

Quand ? Les mots s'arrêtent sur tes lèvres Dis-moi quand ? Sauras-tu dire Que nos cœurs ont vu trop Grand

Для Стэфана и Владимира девушка была всего лишь безвольной марионеткой, созданной для очень грязных дел. Посылая ее в Италию, они прекрасно понимали, что живой ей не вернуться, что Вольтури посчитают ее изменницей и поспешат избавиться от ни в чем не виновной Элеоноры. Поначалу, им было даже жалко ее – такая юная, несмышленая, прямо как ребенок, но кровожадность и жажда мести взяли свое и без всяких угрызений совести, наплевав на судьбу девчонки, они завербовали ее против итальянского клана вампиров и послали навстречу распахнутым объятиям смерти. А она повелась, как наивная маленькая девочка. И вот теперь, полная решимости и злобы, Элеонора направлялась прямиком на площадь де-Приори, где, как она полагала, ее уже ждали. Румыны предупредили девушку о том, что возможно, Вольтури примут ее за свою и позволят войти в доверие, поэтому ей стоит немного помедлить, а затем начать творить «справедливость», которая, по сути дела, являлась ничем иным, как хорошо замаскированной ложью. Три дня назад. -Добро пожаловать, друзья! – при виде гостей Аро встал со своего трона и направился к новоприбывшим. – Карлайл! – красноглазый вампир, продолжая дружелюбно улыбаться, пожал руку блондину. -Приветствую тебя, Аро. -Ах, а это, я полагаю, миссис Каллен? – глава Вольтури тут же переключился на стоявшую рядом с Карлайлом женщину. Вампир преклонился перед ней и протянул руку. Женский взгляд тревожно пробежался по оголенной ладони Аро, зная его способность читать мысли прикосновением к коже. Смекнув в чем дело, смущенно улыбаясь, Аро надел перчатку на кисть. -Так, по какому поводу у нас гости? – не скрывая своей неприязни, громогласно спросил Кай, все это время со стороны наблюдавший картину под названием «Аро изображает из себя святошу». Его поведение ничуть не смутило Карлайла, однако миссис Каллен слегка насупилась и отступила назад. -Пару дней назад, во время охоты в горах, Эдвард с Беллой наткнулись на Элеонору, - из-за спины Аро выступил Деметрий, который при упоминании одного лишь имени этой девушки напрягся. -Действительно? Разве ее не убили? И вот, она достигла пункта назначения. Отовсюду исходил знакомый запах вампира, однако никого из бессмертных существ поблизости не наблюдалось – это еще сильнее насторожило Элеонору. «Засада!» - промелькнуло у нее в голове. Конечно, румыны приказали по возможности влиться в итальянский клан, но слушаться девушка не собиралась. Единственное, что ее интересовало – месть. Месть за убитых родных, которых она так горячо любила, месть за то, что лишили ее обычной жизни, превратив в подобную себе убийцу. За что боролись – на то и напоролись. Еще чуть-чуть и начнется кровавая распря. -Деметрий, - блондинка осторожно положила ему на плечо свою крохотную ручку, - ты сам слышал о том, что она перешла на сторону румын! – парень даже не обернулся, однако напрягся всем телом. – Неужели, ты думаешь, что Аро простит ее предательство? Вольтури второго шанса никому не дают. -Я не верю в то, что она могла предать… нас. Джейн тихо фыркнула в ответ, не зная, какими еще способами можно заставить Деметрия прекратить думать об Элеоноре. Она соперница и от нее нужно избавиться. Ищейка считает Джейн хладнокровной, бесчувственной, безжалостной, хотя по своей вампирской натуре является точно таким же. После перерождения в Элеоноре осталась частичка ее человечности, которая порою брала верх над жаждой крови; новорожденная не растеряла своей эмоциональности, неуклюжести, что так его забавляло… Рядом с ней он чувствовал себя по-настоящему живым. Это и привлекало его прогнившие останки души. -Давай заключим договор, - голос блондинки прозвучал на удивление жалобно. -Что? – недоумевающее переспросил Деметрий. -Если Карлайл ошибся, и она не примкнула к румынам, я оставлю тебя в покое… если же наоборот, я собственноручно ее убью. С минуту подумав, ищейка, ни промолвив ни слова, согласно кивнул. Он просто верил ей, он верил, что она его никогда не предаст… и не знал, что жизнь в очередной раз сыграет с ним злую шутку. Жизнь – странная штука. Она подкидывает тебе сюрпризы на порог дома, заставляет принимать необдуманные спонтанные решения, впоследствии оборачивающиеся против тебя, и самое страшное – ты никогда не сможешь предугадать ее решения. Жизнь слишком непредсказуема. Она, словно бурный поток серебристого ручья, самостоятельно создает себе русло, самостоятельно выбирает направление; ей без надобности советчики. Жизнь играет судьбами живых, как куклами, не задумываясь об их предпочтениях, смеется над чувствами собственных марионеток, плюет на справедливость, заставляя мечтать о ней еще не успевших разочароваться в Боге людей. Оказаться очередной игрушкой Жизни, страшнее, чем потерять близкого тебе человека, ведь она может и не такое учудить. Элеонора шла полная решимости, даже не задумываясь о последствиях, определенно рассчитывая на свои неординарные способности. Наивная донельзя. В воображении девушка рисовала ужасные картины убийства собственных родителей, а все ради того, чтобы не рассеять мнимую смелость, для того, чтобы не потерять собранные по крупицам ярость и гнев. Вранье, которому она так легко поверила, не придавало ей сил, и где-то внутри девушка это прекрасно понимала, но признать сей нюанс за собою не смела. С каждым шагом она приближалась к чему-то непоправимому, с каждым шагом она осознавала, что совершает ошибку, с каждым шагом ее разум светлел, но с каждым шагом остановиться было все труднее… -Пришла, - горько усмехнулись позади. Элеонора резко развернулась, и перед ее глазами предстал среднего роста мужчина с короткими, торчащими во все стороны каштановыми волосами. Эта безалаберность прически, придавала ему оттенок миловидности. Красные глаза заинтересованно изучали ее, будто видели впервые. За секунду позабыв все указания румын, девушка, наклонив голову набок и хмурясь, сделала шаг по направлению к незнакомцу. Где-то она его уже видела, но где? Если бы у нее было сердце, то оно бы учащенно забилось, кровь прилила бы к щекам, а из груди вырвался бы сдавленный стон. Только сейчас она ощутила полную беспомощность перед этим миром. Отсутствие воспоминаний мучило ее, заставляло путаться в догадках. Она искренне боялась совершить то, о чем бы, не потеряв память, пожалела. -Что такое? Не узнаешь? – усмехнулся вампир, продолжая стоять на месте. Элеонора резко выпрямилась. Месть. Они убили ее родителей с целью сломить ее, но ничего, им этого не удастся сделать, она знает правду, знает, и будет бороться за справедливость… Но справедливо ли казнить ради мести? И придет ли это чувство облегчения когда-нибудь? Ответ очевиден. Неожиданно, в долю секунды, ее окружают два десятка вампиров, среди которых нет нужных лиц. Ни Аро, ни Кая, ни Маркуса. В Элеоноре просыпаются животные инстинкты самосохранения и желание действовать по принципу талиона: «зуб за зуб, око за око». Напрягшись всем телом, зажмурившись, что есть мочи, она одной лишь силой мысли поднимает всех мертвецов, заставляя их забавно болтать ногами в воздухе, страдая от бездействия. Одно мгновение и все они с огромной силой отлетают высоко в небо. Девушка облегченно потирает виски. Что она творит? Зачем? Так глупо повиноваться сказанным кем-то словам? Зачем? Смысл? А если вранье? -Элеонора! - девушка оборачивается на мужской голос, но перед ней оказывается невысокого роста девчушка с белыми, как январский снег волосами и красными глазами, в которых плескалась невообразимая ярость. Она зло скалится, всем своим видом показывая превосходство. -Я же говорила, а ты не верил, - прошептала она в никуда. Элеонора так и замерла, а зря. Надо было бежать, надо было спасаться… но она по какой-то причине, ведомой только ей, не подчинилась инстинктам. -Джейн, стой! Не надо… Но девчушка, в очередной раз улыбнувшись, одним движение руки отрывает Элеоноре голову, а обезглавленное тело поджигает задорно полыхающим факелом. Языки пламени жадно охватывают юное тело, которое моментально начинает гнить и разлагаться, источая зловоние…