Дурацкая ситуация!

      Их общение началось не то чтобы совсем ненормально. Просто ситуация дурацкая.       Бенъямин сидел на твёрдом кожаном стуле, ожидая своей очереди. Периодически звенела стеклянная дверь, пропуская внутрь новых людей, которые оставляли верхнюю одежду на вешалке и, шурша бахилами, спешили к светлой стойке регистрации сообщить о прибытии. Ингроссо лениво осматривал входящих, нетерпеливо постукивая ногой по плитке пола. Вдруг его внимание привлёк молодой парень в белом халате, пришедший о чём-то переговорить с девушкой-администратором. Он быстро оглядел присутствующих, на секунду задержавшись на Бенъямине, и в эту секунду Бен, не отдавая себе отчёта в своих действиях, обаятельно улыбнулся и подмигнул ему. Врач скептически приподнял бровь и вновь отвернулся к собеседнице, но Ингроссо успел заметить крошечную улыбку, спрятавшуюся в уголках его губ, и смело записал это в список своих побед. Он ещё некоторое время наблюдал за парнем, пока тот не ушёл обратно. Наконец вышла медсестра и пригласила Бенъямина в кабинет.       Это было небольшое помещение, освещённое множеством ламп и окнами; на подоконниках и по углам на полу стояли горшки с растениями, а на бледно-выкрашенных стенах были нарисованы забавные герои из детских мультфильмов. Бена уложили на кушетку и приказали ждать. — Я — мистер Йозеф, и сегодня я буду Вас лечить, — послышалось из-за спины. Бенъямин оглянулся и увидел того самого парня. — Рот можете пока не открывать, — усмехнулся он и вернул подмигивание. Незадачливый пациент спохватился и сомкнул раскрытые от удивления губы. Один-один.       Вскоре доктор Йозеф приступил к пломбированию. Ингроссо искоса рассматривал лицо своего врача, подмечая неизвестные ему до этого детали. Его то и дело пробирала дрожь, и сложно было понять: то ли дело в противном писке сверла, то ли в близости этого шикарного парня. Бенъямин внутренне кричал. Ну почему всё происходит именно так? Почему он должен был встретить его в качестве человека, который будет лазать у него во рту (и отнюдь не языком), вместо того, чтобы спокойно познакомиться где-нибудь в парке? Да хоть в автобусе! Где угодно, но только не в этом кабинете с разрисованными стенами и больничной кушеткой. Однако Ингроссо имел замечательную привычку даже в самых дебильных обстоятельствах оставаться на коне.       Когда с его пломбой было покончено, а врач сел за стол, чтобы заполнить карту, Бенъямин понял, что вот он, подходящий момент для оседлания вышеупомянутого жеребца. — Мистер Йозеф, — почти пропел он и, получив вопросительное мычание, продолжил: — Я у Вас последний пациент? Снова послышалось мычание, на этот раз утвердительное. — Так, может быть, я мог бы пригласить Вас в кафе неподалёку? Мистер Йозеф оторвался от своих бумаг и пристально посмотрел Бену в глаза. Затем слегка рассмеялся и окончательно отложил документы в сторону. — Надеюсь, Вы помните, мистер Ингроссо, что Вам лучше повременить с едой, пока не пройдёт заморозка? — Конечно! Обижаете. — Тогда я думаю, что освобожусь через десять минут. Бенъямин довольно кивнул и отправился ждать своего врача на улицу.       Стоя рядом со стеклянной дверью, он наслаждался прохладным вечерним воздухом и великолепным огненно-розовым закатом, расчертившим горизонт и запутавшимся в листве деревьев. На плечо ему легла рука. — Миколас, — представился уже просто Йозеф, который выглядел ещё очаровательнее в тёплых лучах заходящего солнца. — Бенъямин, — ответил ему уже просто Ингроссо и на мгновение залюбовался открывшейся перед ним прелестной картиной улыбающегося парня.       Вместе они бок о бок пошли по дорожке парка и скрылись за поворотом.       Значит, всё-таки, ситуация оказалась не такая уж и дурацкая?