WINNER — 센치해
Юнги прижимает трубку к уху плечом, печатая письмо с отказом в компанию, которая предлагала им сотрудничество, и не особо, если честно, вслушивается в болтовню сестры, только рассеянно мычит время от времени, давая понять, что не умер. Он уже давно потерял нить разговора, и только одна фраза привлекает его внимание. Пальцы замирают над клавиатурой, Юнги напрягается. — Юна, повтори, пожалуйста, последнюю фразу, я не расслышал, — просит он, откидываясь в кресле и разминая затекшую шею. Сестра насмешливо хмыкает, наверняка сразу догадываясь, что он ее и не слушал вовсе. — Говорю, вход на свадьбу только парами, — нарочито громко и медленно повторяет она. — Придешь один — не пущу. — Что? — недоверчиво переспрашивает он. — Ты же шутишь, правда? — Когда твой брат двадцатишестилетний девственник, тут не до шуток, — серьезно говорит Юна, и Юнги рычит в трубку. — Иди к черту. — Послушай, Юнги, я серьезно, — продолжает девушка. — Будь добр, приди с парой. Таково условие. — Да ты издеваешься, что ли? — возмущается Юнги, от негодования поднимаясь и принимаясь ходить по кабинету. — Я тебе где пару за два дня найду? У меня работы по горло! Юна только смеется в ответ, раздражая Юнги до скрипа зубов. — Милая, — сдерживая ярость, цедит он, — ну я же твой любимый брат. У меня же должны быть привилегии. — У тебя они есть, — весело отвечает Юна. — Какие же? — удивляется Юнги, останавливаясь посреди кабинета. — Ты приглашен, — хихикает сестра, и Юнги смачно и красноречиво матерится — про себя, конечно же — прежде чем отключить звонок. Он возвращается к столу, падает в кожаное кресло. С экрана компьютера на него смотрит начатое письмо. — Ну и что мне делать? — спрашивает он вслух, ни к кому, собственно, не обращаясь. Самым легким вариантом, конечно же, было бы просто на свадьбу не идти, в конце концов, он не любитель таких мероприятий, а в эти дни еще и работы по горло. Подумав немного, Юнги все-таки его отвергает. Этот вариант определенно самый легкий, но далеко не самый безопасный — после такой выходки мама с Юной на пару предадут его публичным пыткам и унижениям или, что намного хуже, начнут знакомить с дочками и сыновьями знакомых, чтобы приблизить следующую свадьбу и удостовериться, что ее-то Юнги точно не пропустит. Юнги трясет головой и уже собирается начать молиться, когда телефон булькает входящим сообщением. Он внутренне напрягается — вдруг Юне в голову еще идеи взбрели, но это оказывается всего лишь Хосок.Хосок Хен, пойдем вечером в кофейню, хочу фруктовый салат
Юнги смотрит на сообщение, пару раз глупо моргает, а потом вскакивает с кресла, возводя руки к небу. Хосок. Ну конечно. Это же очевидно.***
— Нет, — отвечает Хосок, стоит ему озвучить свой блестящий план. Юнги аж замирает. Такой подставы он не ожидал. Его блестящий план не включал в себя вариант, что Хосок может отказаться. — Почему? — осторожно интересуется он. Может, ему послышалось. Может, Хосок случайно ответил «нет» на какой-то свой мысленный вопрос. Может, он сказал «нет» диетам и решил купить себе пирожное. Пожалуйста, пусть это будет пирожное. — Хен, — как-то обреченно вздыхает Хосок, накалывая кусочек ананаса на вилку, — я не могу. Твоя мама и так не может смириться с тем, что мы просто друзья, и каждый раз, как видит нас вдвоем, интересуется, не начали ли мы встречаться. Если мы придем на свадьбу, ее не остановить. — Да что страшного может случиться? — недоумевает Юнги, пальцем собирая крем с куска торта и слизывая его под завистливый взгляд Хосока. — Ну, например, на следующую свадьбу меня заставят прийти уже в качестве твоего жениха, — предлагает вариант Хосок, дожевывая свой ананас и перемешивая фруктовый салат в изящной маленькой вазочке. — И что тебя не устраивает? — удивляется Юнги. — Я, между прочим, завидный жених. — Ты очень завидный жених, и меня все устраивает, — убеждает его Хосок. — А вот Сокджина — нет. Знаешь, моему мужу не очень понравится, если я приду на свадьбу с парой, и этой парой будет не он. — Ох уж этот Сокджин, — вздыхает Юнги, подпирая щеку кулаком. — Подпортил всю малину. Юнги практически чувствует, как сереет мир, рушатся все его планы и надежды. Жизнь — сплошной обман, кругом ложь и предательство. Вот так просто его лишили последнего человека, с которым свадьба не показалась бы ему пыткой. Хосок только сочувственно улыбается. — И что мне делать-то? — снова спрашивает Юнги. — Ты был моим единственным вариантом. — Ну что у тебя кандидатов больше нет? Возьми кого-нибудь из компании, — предлагает Хосок. — А в глаза я им потом как смотреть буду? — вскидывается Юнги. — Особенно если мама вдруг начнет показывать им селфи, которые я отправил ей в прошлом году из Тайланда. Она их очень любит, и ей плевать, что я на них похож на картошку с глазами. — Ну, — Хосок задумчиво постукивает кончиком вилки по губам, — напиши об этом в твиттер. — О да, — фыркает Юнги, — уже чувствую, как среди моих трех подписчиков, двое из которых — ты и Сокджин, а еще один — какая-то мутная мебельная компания, начинается ажиотаж. — Я тебя ретвитну, — смеется Хосок. — Среди моих семи тысяч подписчиков уж точно должен хоть кто-то найтись. — Боже, пожалуйста, только не пятнадцатилетняя девочка, мама и так считает, что со мной не все в порядке, — молится Юнги, доставая свой телефон. — Ты слишком озабочен своей мамой, — закатывает глаза Хосок. — Тебе, в конце концов, двадцать шесть, ты глава одной из трех крупнейших корпораций Кореи, ты не должен бояться своей мамы. — Я сейчас маме своей позвоню, и ты ей скажешь это в профиль, — фыркает Юнги. Хосока аж передергивает. — Ладно, убедил. Давай печатай твит.***
Не надо было столько пить. Каждый раз, когда Чонгук столько пьет, он думает об этом. И каждый раз он напивается до звезд перед глазами. — Мне так хорошо-о-о, — тянет Тэхен, падая на кровать, и пьяно хихикает. — Поверить не могу, что мы сдали эту ебаную физику. Поверить не могу. Может быть, не зря мама в детстве говорила, что мне только в цирке работать. Может, это было моим призванием. Может, мама была права. В цирке уж точно нет физики. Чонгук ничего не отвечает, собирая пальцами крошки чипсов со дна миски и слизывая их. Все вокруг крутится, как на карусели, и Чонгуку так хорошо, как не было уже давно. Впереди долгие свободные дни ничегонеделанья. Впереди лето. — Нам в жизни не хватает остроты, — говорит вдруг Тэхен. Чонгук поднимает на него взгляд, вопросительно выгибая бровь. Тэхен поворачивает голову и взвизгивает, Чонгук тоже взвизгивает на всякий случай, не понимая, в чем дело. — Ебать, дружище, не делай такое лицо никогда больше, оно мне в кошмарах будет сниться. — Ой, да иди ты, — отмахивается Чонгук. Подумаешь, не умеет бровь выгибать, большое дело. Он встает с жесткого пола и идет к кровати, падая рядом с Тэхеном. — Так что там насчет остроты? Думаешь, в следующий раз стоит взять супер острые крылья в KFC? — Эй, коней притормози, мы же тут не камикадзе, — пихает его в бок Тэхен. Его телефон пиликает уведомлением, Чонгук берет его с тумбочки, передавая другу. — О, Хосок-хен ретвитнул что-то. — Это тот танцор, которого ты клеить пытался? — вспоминает Чонгук. — И который уже был склеенный, — понуро кивает Тэхен, но в следующее мгновение оживляется. — О, посмотри на это! Он пихает Чонгуку под нос телефон, буквы расплываются на ярком экране, Чонгуку приходится прищуриться и собрать всю свою концентрацию, чтобы разобрать текст. «Ищу пару на свадьбу сестры, гарантирую веселое времяпровождение, бесплатную еду и выпивку». — Бесплатная выпивка, — мечтательно тянет Тэхен. — Написать ему, что ли? — Напиши, — поддерживает Чонгук. — Я потом Чимину напишу, он тебя бросит и наконец-то будет моим. — Что-то я передумал писать, — Тэхен чешет голову. — Выпивка — это, конечно, тема, но нет ничего на свете дороже Чимина, так ему и передай. Чонгук смеется, Тэхен начинает смеяться тоже, и следующие минут пять они катаются по кровати, едва не задыхаясь. — Кажется, я накачал себе пресс, — переведя дух, говорит Чонгук. — Гонишь, — недоверчиво прищуривается Тэхен, — докажи. Чонгук задирает майку, демонстрируя кубики, и Тэхен присвистывает. — Зачем тебе Чимин? Забирай меня, — он тычет пальцем ему в живот, и Чонгук хихикает от щекотки. — Вот я же смеюсь столько же, сколько и ты, а у меня, — он задирает футболку, открывая миру милый мягкий животик. Он тычет в него пальцем, и палец тонет. — Ну и где справедливость? — Смех, конечно, полезен, — фыркает Чонгук, — но он не поможет, если твой лучший друг — тортики. — Мой лучший друг ты, но это тоже не особо помогает, — возражает Тэхен. — А мой лучший друг — качалка, вот, полюбуйся на результат, — Чонгук вновь задирает майку, и Тэхен закатывает глаза в ответ. — Слушай, — он вдруг оживляется, садится на постели. — А давай ты напишешь этому парню! Все равно делать нечего. А если его Хосок-хен ретвитнул, значит, он проверенный чел. В любой другой день Чонгук бы отказался. Но он пьян. У него впереди лето. И его прельщает не столько бесплатная выпивка, сколько халявная еда. Он кивает, и Тэхен улыбается шире. Не надо было столько пить.***
Justin Seagull ты все еще ищешь пару? я доброволец, куда записаться
— Хосок! — кричит Юнги, пялясь в экран телефона. — Да я сижу рядом с тобой, зачем так орать, — морщится Хосок, выпутываясь из объятий прикорнувшего Сокджина и заглядывая в телефон Юнги. — Если ты мою детку разбудишь, я тебя из дома вышвырну. — Твоя детка раза в три больше тебя, — фыркает Юнги. — Вот, полюбуйся. И что мне на это ответить? Хосок пробегается взглядом по тексту, а потом пожимает плечами. — Посмотри сначала его фотки. Юнги жмет на профиль, параллельно ворча: — Я не уверен, что Джастин Чайка — подходящая пара для свадьбы моей сес- вау, — он запинается, разглядывая селфи. Парень на фотке в халате и с влажными волосами, явно после душа, совсем юный и очень, очень красивый. Очень во вкусе Юнги. Он сглатывает. — Вау. — Ой, погляди, тут есть фотка с Тэхеном, — Хосок тычет на размытое селфи, парни на ней широко улыбаются. — Кто сказал Тэхен? — Сокджин тут же просыпается, начиная беспокойно озираться. — Никто, спи, детка, — ласково воркует Хосок, поглаживая его по коленке. Сокджин сонно моргает и закрывает глаза, проваливаясь обратно в дремоту. — Это тот ребенок, что полгода таскал тебе цветочки, пока не заметил кольцо на твоем пальце? — вполголоса интересуется Юнги, и Хосок шикает на него, потому что Сокджин опять начинает возиться. — У Джина до сих пор травма после этого, — вздыхает Хосок. — Давай вернемся к нашим баранам. — К одному барану, — поправляет его Юнги. «Очень симпатичному барану», — мысленно поправляет он сам себя. — Наверное, стоит согласиться. — Заставь его написать резюме, — хихикает Хосок, а потом отвлекается, потому что Сокджин тянет его на себя. Под (абсолютно мерзкие, отвратительные, нет, Юнги не завидует) звуки смачных поцелуев он начинает печатать ответ. myg сначала напиши мне резюме Звуки поцелуев прекращаются, Хосок заглядывает в телефон Юнги и бьет себя по лбу с такой силой, что Сокджин вскакивает и начинает тревожно озираться, бормоча что-то вроде «где бомба». — Ты, блин, серьезно попросил у него резюме? Юнги испуганно округляет глаза. — А что, не надо было? — пищит он, и Хосок падает лицом в обивку дивана.***
— Тэхен, — тревожно зовет Чонгук, — Тэхен, что такое резюме? — Резюме, резюме… — Тэхен болтает ногами в воздухе, задумчиво сводя брови к переносице. — Кажется, это такой французский десерт. — Правда? — недоверчиво переспрашивает Чонгук, чуя подвох. — Не уверен, — мгновенно отвечает Тэхен. — Загугли. Justin Seagull что такое резюме Он отправляет сообщение до того, как осознает, что это не гугл. — Твою мать, — хнычет он, пока собеседник печатает ответ.myg просто напиши о своих достоинствах и интересах, добавь причины, по которым я должен выбрать тебя
— Ой, ну это как два пальца, — бормочет Чонгук себе под нос. Достоинств у него не занимать. Justin Seagull тебе тут или по почте прислать?myg можно тут
Justin Seagull черт, я волнуюсьmyg ты должен тут все очень серьезно
Чонгук прикусывает губу и садится на кровати. Он серьезный парень. Это серьезное мероприятие. Он собирается подойти к этому максимально серьезно, со всей той степенью серьезности, которую может позволить его степень опьянения. Он припоминает все свои достоинства и начинает печатать.***
Юнги очень пытается, но не может сдержать улыбки, пролистывая селфи этого парня, смазанные фотографии улиц, тонкие пальцы на фоне пейзажей, строчки из книг, еду. Он не хочет признавать, но он ждет его ответа с нетерпением. Серьезно, не каждый человек станет писать резюме ради того, чтобы сходить на чью-то свадьбу. Но покоряет его не это. Его покоряет искренность. В каждом твите, каждой фотографии, каждой самой обыденной мысли — эта искренность чувствуется сквозь слои интернета, социальных сетей и экрана телефона. Искренность, с которой этот парень дарит себя миру, не требуя ничего взамен, — она действительно достойна уважения. И возможно, только возможно, Юнги самую малость заинтригован. Хосок все-таки вышвырнул его из своей квартиры, и Юнги сначала дулся, а теперь чувствует благодарность, потому что ему приходит ответ от Джастина Чайки, и он настолько очаровательный, что его улыбка становится просто неприлично широкой.Justin Seagull итак 1) я симпатичный (возможно, это не главное, но это приятный бонус) 2) я люблю разговоры, но не против тишины 3) я нравлюсь мамам и бабушкам (мама моего друга Тэхена любит меня больше, чем его) 4) достаточно поехавший, чтобы пойти на свадьбу с незнакомым чуваком 5) недостаточно поехавший, чтобы обидеть тебя (или кого угодно) 6) я умею петь 7) я умею все 8) я довольно скромный
Юнги перечитывает все пункты снова и снова. Симпатичный? Черт возьми, этот мальчик не просто симпатичный, он чертовски красивый. Его сложно назвать красивым по стандартам, но в нем есть шарм. Это то, что всегда привлекало Юнги в людях. И это определенно приятный бонус. Возможно, он соглашается слишком быстро, но ему плевать, он не хочет упустить этот шанс. myg отлично, ты принят дай мне свой адрес и номер телефона***
Чонгука клонит в сон. Тэхен, пускающий слюни ему в плечо, совершенно не помогает. Его клонит в сон, он принят, миссия выполнена, но нужно прояснить еще одну очень важную вещь. Чонгук смотрел достаточно фильмов ужасов, чтобы быть хоть немного предусмотрительным. Justin Seagull а ты точно не маньяк? Не то чтобы хоть один маньяк действительно сознался в том, что он маньяк, но Чонгук считает себя осторожным, хитрым и умным. Он достаточно пьян, чтобы не сомневаться в своих качествах.myg даже если бы был я бы выбрал своей жертвой Джастина Чайку в самую последнюю очередь
Чонгук не будет даже скрывать, что он оскорблен. Он выбирал свой никнейм очень тщательно целых три часа, и это казалось ему просто гениальным, и он не готов выслушивать такие грубости в свой адрес. Он собирается напечатать целую тираду, но печатает почему-то адрес и номер телефона. Он просто слишком хочет спать, чтобы препираться. Но он обязательно это запомнит. Такое не забывается.myg у тебя есть смокинг?
Чонгук хмурится, катая на языке незнакомое слово. Спустя десяток попыток вспомнить, что это такое, он тормошит Тэхена, который пытается вяло отмахиваться. — Тэхен, Тэ… — он встряхивает его за плечи, и Тэхен распахивает глаза. — Я не сплю, профессор, не сплю, пощадите! — выпаливает он. Чонгук пару раз изумленно моргает, а потом начинает ржать. Тэхен строит недовольную рожицу и спихивает Чонгука с кровати. Сил у него на это, конечно, не хватает, поэтому он быстро сдается, списывая все на свое милосердие. — Что такое смокинг? — спрашивает Чонгук и добавляет, стоит Тэхену открыть рот: — Только не говори, что французский десерт. Тэхен с щелчком захлопывает рот и отворачивается к стене, бормоча что-то про тонсэнов, которые не умеют ни мозгами пользоваться, ни гуглом. Чонгук сдается и решает, что терять ему все равно нечего. Justin Seagull что такое смокинг?myg а ты не очень умный, да? парадный костюм
Justin Seagull у меня есть парадные джинсыmyg мой водитель заедет за тобой в 10 и отвезет тебя в магазин, где ты выберешь себе смокинг
«Вау, он такой крутой, что у него даже водитель есть», — думает Чонгук, ложась рядом с Тэхеном и практически мгновенно проваливаясь в сон.***
Просыпается он от настойчивой трели телефона. Он открывает глаза, по которым бьет яркий свет, а такое чувство — будто сто молотков. Голова чертовски болит, и Чонгук практически уверен, что если поднимет ее с подушки, то она расколется на две половинки, как пустая тыква. Лучше бы у него была тыква вместо головы. — Выруби ебаный будильник, садист, — воет Тэхен, прижимая подушку к лицу, то ли звук надеясь приглушить, то ли себя задушить. И в тот момент, когда Чонгук нащупывает телефон, звонок обрывается. Он смотрит на экран, на котором открыт диалог в твиттере, и пролистывает сообщения, с каждым новым чувствуя себя все бодрее. — Тэхен, — настороженно зовет он, не решаясь листать дальше своих достоинств, — что вчера было? Тэхен убирает подушку в сторону, глядя на Чонгука заплывшими сонными глазами, которые спустя мгновение испуганно распахиваются. Чонгук проглатывает липкий комок страха, предчувствуя какой-то пиздец. — У тебя будет свадьба, Чонгукки, — шепчет он. Чонгук совершенно не в настроении шутить. Он цепляется взглядом за сообщение о смокинге и ему одновременно стыдно и страшно. Стыдно, что он не смог вспомнить, что такое гребаный смокинг. И страшно, потому что, блять, походу он действительно женится. — Твою мать, сколько же мы вчера выпили, — ошеломленно выдыхает он. Любые попытки вспомнить хоть что-нибудь оканчиваются невыносимой головной болью, а руки нещадно трясутся. Испуганный Тэхен совершенно не придает уверенности в том, что все это пранк. Тэхен моргает, а потом вдруг улыбается, хлопая его по плечу. — Да ладно, дружище, расслабь булки, я пошутил. Чонгуку хочется напомнить ему, что за такие шутки он легко ему организует проблемы с зубами, но в этот момент телефон снова начинает звонить. Номер незнакомый, и Чонгук вновь напрягается, бросая неуверенный взгляд на Тэхена. Улыбочка сползает у того с лица. — Отвечай, — побледнев, решает Тэхен, и Чонгук принимает вызов, ставя громкую связь. — Наконец-то, — низкий приятный голос по ту сторону, — не забыл о свадьбе? Мой водитель подъедет через десять минут. Будь- эй, ты вообще здесь? — Какая, блять, свадьба, — тоненьким голоском выдыхает Чонгук. Мужчина тяжело вздыхает, и Чонгук чувствует вину, хотя в чем он может быть виноват, это им воспользовались, пока он был пьян и беззащитен, как ребенок! — Судя по тому, что ты ничего не помнишь, сомневаюсь, что ты пил как ребенок, — устало говорит мужчина, и Чонгук с ужасом осознает, что сказал последнее предложение вслух. — И никто тобой не пользовался. И это не наша свадьба, к счастью, еще только с малолетним алкоголиком я не заводил семью. — Я не алкоголик, — обиженно бурчит Чонгук, пока Тэхен, разобравшийся в ситуации, судорожно сдерживает ржач. — Я просто вчера последний экзамен сдал. — О, — многозначительно выдает мужчина. — Поздравляю. Но не забудь про водителя. У тебя уже семь минут. Он отключает звонок, и Чонгук падает лицом в подушку. — Никогда больше не пить, — стонет он. — Ага, — глубокомысленно подтверждает Тэхен, хлопая его по плечу. Ему требуется две минуты, чтобы подняться и решиться позвонить и отказаться, но потом он заходит на профиль этого парня, чтобы посмотреть фотки, и. Вау. Возможно, он повременит с отказом.***
Юнги нервно постукивает пальцами по столу, ожидая, пока водитель привезет парня к нему. Они должны появиться с минуты на минуту, он написал, когда они вышли из магазина. Очень странно, но Юнги даже имени его не знает. Это вообще все странно, и это определенно самый сумасшедший поступок за всю его жизнь. Сколько парню, интересно, лет? Он хоть совершеннолетний? Хотя он упоминал про экзамены, значит, девятнадцать ему точно есть. Юнги сидит как на иголках. Это вообще ему несвойственно — волноваться так из-за какой-то ерунды, но он почему-то волнуется. Он вспоминает все селфи парня — он очаровательный, веселый и совершенно в его вкусе. Юнги уже очень давно не встречал того, кто был бы совершенно в его вкусе. Не то чтобы он собирался подкатывать к этому ребенку. Он просто хочет не умереть на свадьбе от скуки, стыда или унижения, или от всего сразу. Он просто хочет выдержать завтрашний день. И было бы просто замечательно, если бы этому парню удалось хоть немного скрасить его. Первое, что слышит Юнги, — это звонкий голос в фойе. — Ты уверен, что было нормально заплатить пять тысяч долларов за смокинг? — в голосе слышится явное беспокойство, и Юнги прячет усмешку. — То есть, не то чтобы я возражал, но пять тысяч долларов, серьезно? Водитель корректно молчит, и в тот момент, когда он, вежливо постучав, открывает дверь, Юнги усиленно делает вид, что занят, читая отчет. Он отсчитывает пять секунд, прежде чем нарочито медленно поднять взгляд, и цепенеет. По парню, на самом деле, видно, что он прошлой ночью здраво прибухнул. Его кожа бледная настолько, что почти граничит с серым, волосы растрепаны, а под глазами темные синяки, но даже так, черт возьми, он настолько хорош, что у Юнги перехватывает дыхание. Его одежда — белая футболка, заправленная в узкие черные джинсы — выгодно подчеркивает все достоинства его фигуры. Тонкая талия, соблазнительные бедра, не очень широкие плечи. Юнги ловит себя на том, что пялится, и ему бы стало за это стыдно, если бы парень не смотрел на него так же. Водитель кланяется, прежде чем покинуть кабинет, прикрыв за собой дверь. В тот момент, когда она захлопывается, с Юнги спадает оцепенение, и он поднимается со своего кресла, обходя стол, чтобы подойти к парню. Юнги ниже него на пол головы, но определенно шире в плечах. Он протягивает ему ладонь. — Мин Юнги. В глазах парня мелькают сотни эмоций, когда он пожимает протянутую руку — его пальцы влажные и мягкие, Юнги нравится. — Чон Чонгук, — тихо представляется он, неуверенно прикусывая пухлую нижнюю губу. Он выглядит так трогательно и беззащитно, что Юнги невольно хочется его защищать, и, черт, это нормально — чувствовать такое к человеку, которого видишь впервые в жизни? — Расслабься, — просит Юнги. — Я тебя не съем. Мы просто обговорим некоторые детали насчет завтрашней свадьбы. — Хорошо, — послушно кивает Чонгук, и его плечи и вправду чуть расслабляются. — У тебя тут уютно, Юнги-шши. — Хен, — поправляет его Юнги. — Что? — растерянно переспрашивает парень, присаживаясь вслед за Юнги в кресло по другую сторону стола. — Называй меня хеном, — поясняет он, и на лице Чонгука расцветает робкая, но милая улыбка. «У тебя есть репутация, не смей ее рушить», — упрямо твердит Юнги сам себе, но Чонгук улыбается шире, и Юнги топит мощной волной нежности. — Хен, я на самом деле знаю слово «смокинг», — говорит вдруг Чонгук. — Просто вчера не мог вспомнить. Я не тупой. — Это определенно плюс, — кивает Юнги, а потом, подумав, добавляет: — Но сегодня все-таки постарайся не пить. Чонгук краснеет до самых ключиц и начинает бормотать себе под нос что-то вроде «я не алкоголик». «К черту репутацию», — думает Юнги, расплываясь в широкой улыбке.***
— Кажется, твоя мама очарована мной, — самодовольно произносит Чонгук, набивая щеки кусочками клубники, покрытой шоколадом. — Уверен, она уже любит тебя больше меня, — фыркает Юнги, идя за ним вдоль длинного стола, заставленного едой и наблюдая за тем, как Чонгук накладывает себе в тарелку все подряд, а то, что не помещается, сразу пихает в рот. И если бы это был любой другой человек, Юнги бы скривился от отвращения и отошел подальше. Но Чонгук делает это настолько мило, что он готов наблюдать за этим вечно. Чонгуком очарованы все. Официальная церемония закончилась быстро, и большую ее часть Юнги был занят тем, что следил за сменой эмоций на лице Чонгука. Его глаза сияли так ярко, когда жених с невестой подошли к алтарю, а милые розовые губы сложились в восхищенную «о», когда они обменялись клятвами и кольцами, и он действительно покраснел и смущенно отвернулся, когда они поцеловались. Юнги захотелось подарить ему свое сердце в этот момент. Юнги чувствует себя бесконечно слабым перед этим ребенком и боится признаться даже себе, что ему это нравится. Потом ему пришлось знакомить Чонгука со всеми родственниками, представляя его как свою пару, но избегая любых вопросов об их отношениях. Щеки Чонгука мило розовели каждый раз, когда кто-то говорил, как они хорошо смотрятся вместе, как Юнги повезло найти такого красивого парня, и как влюбленно они выглядят. Два человека, которые видятся второй раз в жизни. — Не обращай внимания, — шептал ему Юнги. — Они одержимые. — Но мне нравится выглядеть влюбленным, — немного огорченно ответил Чонгук, и в животе у Юнги что-то странно защекотало. «Это все бабочки», — ехидно пропел голос Хосока у него в голове. — Я хорошо справляюсь? — беспокойно шепчет Чонгук, уголок его губ испачкан в розовом креме, и это притягивает взгляд Юнги. Ну, они пара, в конце концов, и в этом нет ничего странного, оправдывает себя Юнги, когда тянется вперед и стирает крем подушечкой пальца. Чонгук замирает, распахивая глаза. — Ты справляешься отлично, — уверенно хвалит его Юнги, и Чонгук снова слегка краснеет, отводя взгляд. Просто Чонгук, он… он такой невинный. Он невинный, но в то же время наглый, когда подкалывает Юнги или выпрашивает похвалу. Он добрый, и едва ли способен обидеть хоть одно живое существо, его улыбка всегда сияет той самой искренностью, которую Юнги почувствовал в его твиттере, а в его глазах мерцают мириады звезд. Чонгук оказывается вовсе не глупым и действительно нравится мамам и бабушкам. Юнги думает, что он не соврал ни в одном пункте своего резюме, кроме первого. Чонгук не симпатичный, и Юнги убеждается в этом с каждой новой секундой. Чонгук не симпатичный, он самый красивый на свете. Юнги совершенно безнадежно влип. И это действительно безнадежно, потому что Чонгуку всего двадцать, а ему двадцать шесть, и ни один молодой парень не станет тратить свое время на кого-то, кто на гребаных шесть лет старше него. На кого-то, кто такой же скучный и посредственный, как Мин Юнги. И это, возможно, только возможно совсем немного делает ему больно.***
Юна бросает букет, и толпа гостей завороженно следит за тем, как он перелетает стайку возбужденных девушек, пытающихся его поймать, и практически падает в руки изумленному Чонгуку. Парень округляет глаза, с восторгом и благоговением сжимая его в руках, пока все вокруг начинают аплодировать. — Хен, — выдыхает он, поворачиваясь к Юнги, и он выглядит таким бесконечно счастливым, словно не букет поймал, а в лотерею выиграл. Юнги хочет сказать «будь моим мужем», но вместо этого говорит: — Выброси его. Уголки губ Чонгука тоскливо опускаются, опускаются его руки, сжимающие букет, и Юнги вдруг кажется, что он теряет что-то важное, поэтому он выпаливает быстрее, чем успевает себя остановить: — Если, конечно, не хочешь, чтобы следующая свадьба была наша. Его сердце замирает, забывая, как биться от страха, пока Чонгук облизывает губы, глядя прямо ему в глаза. — А если я хочу? — пугающе серьезно спрашивает он. Юнги открывает рот, глупо моргая и гадая, послышалось ли ему. — Тогда сохрани его, — хрипло советует он, и глаза Чонгука снова начинают сиять, когда он бережно прижимает букет к груди. «К черту репутацию», — думает Юнги, делая шаг к нему навстречу и мягко, почти невесомо целуя сладкие от десертов пухлые губы. Длинные ресницы Чонгука трепещут, а щеки покрываются румянцем. Юнги чувствует себя таким влюбленным.