мне бы так хотелось жить на свете

а на улице такой прекрасный ветер и на улице такой чудесный вид мне бы так хотелось жить на свете мне бы так хотелось жить искупаться летом в волге бегать босиком в лесу и стоять на остановке ждать автобус и весну

Я сегодня в автобусе увидел девушку. Она была рыжей, в кожаной куртке, лениво листала ленту в телефоне и грубо смеялась каким-то шуткам. Она сидела впереди меня, и мне не было видно лица. Автобус ехал неровно, и на каждом толчке она откидывалась назад, ее рыжие волосы отлетали, и становилось видно часть скулы, нос, подбородок. Я не мог разобрать, кажется мне, что эти черты так же остры и резки, или все-таки правда, и мироздание просто издевается надо мной. Я пытался заставить себя не смотреть, а если смотреть, то хотя бы уговаривая себя - нет, дурак, смотри, волосы - тёмно-рыжие, а не полыхают огнем, фигура другая, телефон цел, смотри, смотри, дурак, это просто незнакомка, случайный попутчик, а у тебя едет крыша от вины и горя.. ...я не знал, что хуже - подойти и посмотреть на нее вблизи, увидеть лицо, удостоверится, или позволить ей уйти не узнанной, с фантомным ощущением того, что это все-таки ты. Ты, это ты, просто не узнаешь меня, и опять не хочешь общаться, потому что я виноват. Опять. Убийца, не сдержавший данное тебе над могилой дорогого нам обоим человека слово. но если ты жива, и сейчас смеешься над приколами в ленте, тогда никто не погиб, и я не виноват перед тобой и могу подойти и схлопотать локтем в живот просто по-дружески, потому что ты так делаешь всегда Я чувствовал себя слабым и безвольным, поднимаясь с сидения, проигнорировав ближайший выход, шагая в сторону передней двери мимо места, на котором сидела та девушка. Автобус опять качнуло и я врезался в ее сидение. Понял, какой же я все-таки придурок, рванул к выходу, пробормотав "Извините", но был остановлен звонким "Да ничего!". Я обернулся. Девушка как девушка, совсем на тебя не похожая, аккуратно буднично подкрашенная, лицо округлое, глаза серые. За что, мироздание, за что ты решило ТАК надо мной пошутить, заставив горячее закатное солнце ударить в окно автобуса. И глаза засветились янтарем в хищном прищуре, и волосы обожгли ярким пламенем, и черные резкие тени упали на лицо, добивая меня, вынимая душу, вылетевшую со странным, хриплым, надтреснутым "Прости..". Вылетел из автобуса быстрее Инги, и побрел, куда глаза глядят, надеясь, наверное, что ноги заведут в какую-нибудь канаву или канализационный люк. Я не знаю, зачем я тебе это все рассказываю. Я не знаю, зачем пришел к тебе на могилу. Прости меня, Рита. Прости.