губы с привкусом судьбы

«Чон Чонгук» — неоновая надпись фиолетовых оттенков виднеется над своим потерянным и избитым собственными мыслями отображением в зеркале этой убитой грустью квартиры. Картинка мрачнеет, и здесь уже не тот Чон Чонгук (и даже не ласковый «Гукки», который так часто слышится во снах голосом прошлых жизней), кому принадлежит этот глубокий бас и кому так не терпится слиться воедино, создав один большой разум, который нужно поделить на двоих. И если бы всё было так просто, то вывеска с его именем бы не потухла, заменив буквы на непонятное «\и=.Е’[~Y». Словно играя глупыми головоломками, за которыми раньше беззаботные дети любили проводить свои лёгкие деньки, так бессмысленно, так по-детски судьба поступает с парнем, потому что ответ на эту загадку он знал давно. Знал еще тогда, когда впервые ощутил в себе невероятную вспышку эмоций, просиживая за любимой игрой еще один бесполезный денёк. Секунда. Босс убит. Глаза опускаются на красную надпись на экране «Океан говорит: Спасибо за игру. Чмок». Вспышка света ослепляет, затуманенный разум отказывается находиться в реальности, западая куда-то вглубь своего «я». Тело ослабевает, и если бы происходящее не длилось ровно в одну секунду, то уже лежало бы на прохладном полу, чуть позже пытаясь избавиться от адской боли. Но нет, лишь секунда. Чертова 1000 миллисекунд пронеслась по телу пламенем того, чего он не должен был вспоминать; того, к чему ему ни в коем случае нельзя было прикасаться даже на духовном уровне. Губы. Душа точно поднялась в противоположную от тела сторону, запав обратно, но этого определенно хватило для того, чтобы ощутить самые сильные чувства за всю свою проёбанную жизнь. Глупое смс в чате, глупые незнакомые люди, чёртова тёмная комната и чёртов стресс, на который можно скинуть все галлюцинации, но почему он этого не делает? Почему так страстно верит в то, что эти губы значат что-то? Почему незнакомое очертание до боли в груди сейчас давит на внутренности и желает, чтобы нашелся их обладатель? И кажется он рядом, слишком близко. Свет гаснет. «ЧОН ЧОНГУК \и=.Е’[~Y РЯДОМ. РЯДОМ. РядлрОМ….ИоЩИ ЕГО.» — вывеска перегорает, взрывается вместе с отчетливым звоном дьявола в ушах. Картинка движется ближе и ближе, снова и снова мигая губами во весь обзор. Выпадает. Грудь поднимается всё выше и опускается вниз, повторяя эти движения так быстро, что тело изнемогает и со вздохом, почти подпрыгивая вверх на кровати, выкидывает своего обладателя из тяжелого сна. Солёная вода стекает по вискам. Всё размыто: черная пелена застелила карие полуоткрытые глаза носителя судьбы. Не убегай. Не пытайся сбежать от этого. Мысли путаются, и собрать их воедино, словно несбыточная мечта для ослабшего человека, проснувшегося в 4:00 из-за дерьмового сна. Но включив светильник и выпив стакан воды, парню теперь под силу подняться на ноги. За окном всё еще темно и луна сияет так же сильно, как в самый пик спокойного существования нечистых сил. Она буквально очерчивает сжатые желваки, острые скулы и мужественные подкачанные руки, что со всех сил стараются не опускаться и сами надеются на то, чтобы еще хотя бы немного просуществовать на этом мире, вытаскивая себя из самых пучин глубокой депрессии, повторяя себе снова и снова «пора вылезать из этого, возьмись за себя, иначе пропадешь». Раствориться среди тысячи и миллионов алых роз? Стои́т ли забвение дороже того парня, стои́т ли покончить со всем и не увидеть, не познать на вкус его алые губы? Стои́т ли это того, чтобы ни разу не взглянуть в те глаза и не узнать какой оттенок карего они имеют? Хватаясь за образ, как обезумевший мечтатель, о потерянной судьбе, о том, как ты поправишься и начнешь жить не только ради того, чтобы узнать, насколько силён бред в твоей голове, потому что Чонгук готов поспорить, что это всё от одиночества и безысходности положения, что сам боится просто умереть и нужна причина жить ровно столько, насколько сильно сейчас существует в нем потребность сходить в прохладный душ и отбросить повторяющийся в голове сон. Парень скинул с себя ненужную одежду и стал под прохладные струи. Его взгляд устремлен в пол. Казалось бы, этой картине не достает горьких слёз, но именно их парень уже давно проглотил в себе, выплескивая лишь в последнее время, в частых истериках срывая голос во всю и пытаясь не разбросать все пыльные предметы по дому, чтобы ничего не разбить, чтобы не выплачивать позже за новое, потому что он слишком бережет всё, и потому что он собирается продолжать жить в темноте и дальше. Почему? «Почему? Ах.» — мимолетно пролетает в голове, вызывая ухмылку, точно, что издевка над самим собой, над своей беспомощностью, и пропитывая вокруг всё жалостью к себе. Заполняет ванную комнату не только паром, а вдобавок удушающим ядом своих не пролитых слёз и мыслей о том, что уже через несколько часов пора бы посмотреть дневному свету в глаза, выходя на улицу и улыбаясь даже своим «дорогим друзьям», на самом деле не испытывая желания вообще говорить и мечтая о том, чтобы бросить каждого, перестав бороться, перестав повторять про себя, что он сложный и им действительно лучше было бы держаться подальше. Но вместо этого всегда следует улыбка и «не парься, я и не с таким справлялся», позже удар по плечу и веселый смех «давай купим кофе», «вот в будущем мы уедем отсюда». На самом деле вместе с этим растаптывает внутреннюю ядовитую змею, что хочет укусить каждого, лишь бы через несколько минут не слышать ничье дыхание рядом. Обмотав крепкие бедра белым полотенцем, Чон шагает прямо к уютному местечку в доме с видом из окна на полную луну, и где в углу подоконника пылится уже как неделю заброшенная гитара. Именно потому что сил не было и для глотка свежего воздуха, но сейчас пальцы почти ломит от желания почувствовать под собой тонкие и такие родные струны инструмента. Вспомнить все написанные ранее песни, о забытой и заброшенной мечте из детства стать известным музыкантом, и сойдя на ступеньку ниже в искусство собственного творения, когда о тебе никто не знает, но твои песни всегда становятся душой твоих тяжелых периодов. Да, его пути сошлись именно на таком исходе событий. Посвящены ли все песни реальному парню или же нет? Иногда кажется, что Чонгук уверен, как тот выглядит: серебряные уложенные волосы, словно это не человек, а высшее божество, длинная сережка в одном ухе, гвоздик в другом, широкие плечи, губы бантиком, которые извиваются в такой нетипичной улыбке, и милый носик. Слишком красив для человека — может, именно поэтому всё кажется таким нереальным? В данный момент сотворилась настоящая картина. Темноволосый парень опустил глаза, высматривая каждое движение собственных и почему-то бледных пальцев. Аккуратные брови нахмурены, и одна из них то и дело задумчиво приподнимается, задавая самой себе вопрос «какой же следующий аккорд?». Мышцы рук купаются в нежном свете луны так, словно мать обволакивает теплыми объятиями, заставляя чувствовать тебя хрупким маленьким мальчишкой, что так отчаянно нуждается в любви. Акустическая гитара, казалось бы, и сама чувствует ритм, поворачивается лицом к свету, превращая играющего в дитя луны, заставляя поддаться этому. Парень, запев сладким голосом, сливается воедино с высшим творением. Среди всех этих белых стен он всегда остается один вместе со своим спасением — образом в его лирике. Среди всех людей он пытается выделяться, хоть для этого не нужно прикладывать и малейших усилий. Проходя через все преграды, этот парень строит собственный стальной мост из своих скверных ошибок прошлого, идя по ним вприпрыжку и замечая, что здесь не хватает красок, чтобы заполнить эту пустоту в сердце. Нарисовать бы там человека, теплые ощущения и цветастые воспоминания, которые резали бы сильнее ножа.