* * *
Первая жизнь была самая короткая, кроме мордочки его мамы ему ничего-то и не запомнилось. Вот он валялся рядом с братьями и сестрами, на мягкую шкурку постоянно капало что-то слизкое и противное, но кошка всегда одаривала их своей лаской и заботой. Жизнь, наполненная материнской любовью и нежностью, постепенно исчезала, как короткое видение. Холод пробирал до самых костей, и сколько бы он не старался укрыться под теплым боком — прохлада всегда доставала его. Последнее, что он помнил: грустные голубые глаза и мягкое прикосновение языка, наполненное тоской и душевной болью. — Мне так жаль, малыш, так жаль…***
Было странно чувствовать не мех и подстилку под лапами, а постоянные прикосновения кожи, движение из одних рук в другие. Так он впервые встретился с существом, носящим имя — человек. Кто-то был аккуратным, приятно чесал шею и гладил спинку; кто-то тянул за хвост, не удобно ставя на лапы, издевательски смеясь; кто-то просто стоял в стороне и улыбался, замечая их семейство в небольшой прозрачной коробке посреди огромный комнаты; а кто-то равнодушно проходил мимо. За вторую жизнь он ни разу не видел свою мать, что часто печалило его. Та добрая кошка до сих пор приятно светилась в воспоминаниях, что нельзя сказать о его новом доме. Уныло, скучно, да и поиграть было не с кем, все больше любили поваляться или поспать, пока не приходило время кормежки из маленьких бутылочек. День за днем каждый котенок становился крупнее и отдавался в руки новым хозяевам… Вот только замечая, как пустеет коробочка, ему не становилось легче — никому не нравился черный кот, придавая его окрасу какое-то нудное значение. «Черный кот к несчастью, » говорили они, а девушка со стойки лишь хмыкала на их замечания, предлагая мне лишний кусочек лакомства. Он так и прожил там, в Зоомагазине, как он узнал позднее. Человеческая подруга называла его всегда талисманом маленького магазинчика, потом приходили люди и лезли своими вспышками к нему — это быстро надоедало, но присмотр за животными нельзя было оставлять просто так. Бродя мимо стеллажей, он наблюдал за птицами, подражающими странному человеческому языку, молчаливыми и всегда ускользающими от него рыбками за стеклом, мирно спящими змеями, забавно высовывающими свой язык, издавая при этом шипящий звук. Он любил это место, любил свою работу, любил свое имя Талисман, а к концу жизни называл эту жизнь лучшей. Теперь он был рад укрыться в забытье, где скоро его встретит новая, не менее прекрасная жизнь. Лежа там, на коленях плачущей девушки, он надеялся, что его слова будут понятыми. Он очень хотел, чтобы его услышали. — Спасибо тебе за все, мама. И темнота накрыла его под сияющими глазами мамы…* * *
Сложно ценить хорошие моменты, совершенно не сталкиваясь с плохими. Встречая жуткие вещи, ты уже с улыбкой будешь вспоминать что-то теплое и дорогое сердцу. — Куда нам девать этих пищащих комков, — вечно ругался мужчина, его крупные плечи наводили на ужас, а басистый голос пускал мурашки по спине. Сидя там, на ковре, ей вновь посчастливилось оказаться в шкуре котенка, которого больше заботил клубок с нитками, чем забота о каждом зверьке. В ее третьей жизни было не такое большое семейство, всего два брата и сестра. Мамы не было, из рассказов отца она поняла, что кошка является бродягой и позволила ему самому присмотреть за своим потомством. Яго мало возился со своими детьми, но обожал рассказывать интересные истории. Роза любила слушать их часами! Укладываясь рядом с крупным белым котом, она закрывала глаза и представлял себя на месте отважного кота, который охотился на хищных птиц или дрался с собаками. — Вы же знаете, что каждый кот перерождается девять раз? — однажды начал Яго, стоило всем утихомириться. Проживая следующую жизнь, она никогда не задумывался об этом — для нее это было само собой разумеющееся. Разве не все животные помнили свое прошлое? Разве люди, медленные черепашки и птицы не меняли свое тело и дом, оставляя душу? — А почему? — вскочила Роза со своего места, шевеля своим коротким хвостиком. — Потому что судьба дарит нам уникальный подарок — она позволяет кошкам увидеть весь мир и обрести счастье, чтобы потом, будучи другим существом, вернуться сюда вновь. Слова отца не вылетали у нее из головы, неужели она сможет когда-нибудь увидеть маму или свою семью там, за границей другого мира? Сможет ли сердце найти правильную дорогу? Так тихо и спокойно протекла ее третья жизнь, в теплых стенах дома…* * *
Четвертая жизнь — несправедливая жизнь. Он получил больше, чем мог мечтать: могучие лапы, гриву, острые как ножи клыки и вечные прыжки через кольцо. Унизительно тратить такие шансы на представления, а потом тосковать в клетке, ожидая кусок мяса и надеясь, что сегодня плетки будут бить мягче, чем вчера. Печально, что эти мысли никогда не осуществлялись.* * *
Когда ты бродяга, мир кажется тебе открытым и свободным. Беги, куда хочешь, ешь, что сможешь найти, забирайся на крышу и смотри на восход солнца — фантастика! Но пятая жизнь трудна вечными драками и борьбой за выживание. Это законы улиц: «каждый сам за себя», а дальше беги, куда глаза глядят. Здесь он впервые стал искусным охотником, научился драться и смотреть на мир не как одомашненный котенок, а как наделенный опытом одиночка. Краски не становились такими яркими, наоборот, блекли и становились совсем прозрачными. Нельзя гнаться за мечтами о хорошей жизни, думать постоянно о прошлом, потому что только настоящее дает тебе прожить еще одну не плохую такую судьбу. Ему иногда казалось, что Бродяга, имя, которое как никогда олицетворяло его новую жизнь, прожил все девять и пора бы уходить на покой. Там, за баками, он вылизывал свою загноившуюся рану, что оставил ему пес в драке (мечта о сражениях стала не такой интересной, как ему хотелось бы). Было больно, тело ломило, а рвотные позывы никак не прекращались. Ни еды, ни воды, ни помощи. Каждый сам за себя, каждый один на один со своей смертью…* * *
Шестой, более быстрый конец, чем в его первой жизни. Бабочка, колеса машины, темнота…* * *
Когда ты увидел мир в седьмой раз, хвост повис от безнадежности. Все это начало надоедать, хотелось появляться где-то вновь, но уже с чистой головой. Без всякого там опыта, сожалений и обретений счастья. Просто новый мир. Его новый хозяин не всегда был добр к нему, но охота на уток приводила того в восторг. Становилось свободно, как и раньше, вот только теперь его не заботило выживание — лишь во время принесенная пищи, да редкая охота на соседских кур. В какой-то момент он вспомнил, как похожи на них птицы, которые радостно улыбались ему в магазине, а некоторые клевали ему бока, пока чесотка не прекращалась. Для старых друзей он стал убийцей. Когда лапы не могли бежать так же быстро, а ночь становилась предвестником новых болей в животе, хозяин привел его в поле и положил у дерева. Под дулом ружья он ощутил себя жертвой, как куры на заднем дворе. Достойная учесть того, кто будучи охотником предал самое сокровенное — дружбу…* * *
Очнувшись, он с удивлением оказывается на первой в своей жизни улице. Той, где мама-кошка убаюкивала их с сестрами и братьями, капли дождя срывались с крыш, и холод, забравший те ценные моменты слишком рано. Прошло столько времени, а воспоминания продолжали копиться. Он устроился там, в старом гнезде меж труб, вдохнув давно забытый запах сушенной травы и молока… Удивительно, сколько жизней это одеяло хранило для него этот аромат. Впервые его внимания начали привлекать здешние домашние кошки, пахнущие не менее вкусно и подходящие для коротких развлечений. Его забавляло видеть их удивленные глаза на закат — за прошлые жизни они перестал быть особенными для обычного Чарли, а вот для юных и красивых особ это было сравнение с чудом. Восьмая жизнь прошла в пустых разговорах и вниманиях, совершенно не позволяя обрести ему что-то новое, но родное…* * *
— Посмотрите, какой милый! Открыв сонные глаза, он приподнял темную мордочку. Над ним стояла высокая девушка с русыми волосами и милой шляпкой. Ему пришлось закинуть голову далеко назад, чтобы наконец увидеть ее милое и улыбающиеся лицо. Ему хотелось потянуться к ней, потому что яркости в жизни ему совсем не хватало. А она яркая. Как солнышко. — Сколько стоит черный котенок? — обратилась она к пожилой женщине, пока он пытался выбраться из чертовой коробочки на землю, боясь упустить возможность прожить последнюю чудесную жизнь. Он чувствует, что с ней у него все будет в порядке. — Пушистый что ли? — наклонившись, она заглянула к котятам. — Да он чудной какой-то, возьмите лучше беленькую или полосатого — подавно больше такой девушки подойдут. — Я выбираю друга не по внешнему виду, он же не сумочка, — бормотала девушка, но старуха, судя по всему, глуховата и пропустила эти слова мимо ушей. — Мне нужен именно черненький, — добавила она чуть громче и полезла за чем-то в карман. Они обменялись какими-то бумажками, после чего он оказался на ее руках. Она приятно пахла, да и коготками щекотно гладила шею, хоть он никогда не любил такое передвижение. Пусть ему никогда не удалось ответить что-либо, он слушал людей внимательно и иногда они казались ему совсем чудными. Александра, как он узнал из «диалога», любила фотографироваться и спорт, занималась этим профессионально, а также не могла жить без готовки. Пока они бродили по неизвестным ранее местам, он случайно закрыл глаза и… Уснул. Проснуться было чем-то вроде нового рождения: неизвестное место, запахи, голоса людей. Он слышал два голоса, один из которых принадлежал доброй девушки, что подобрала его, а второй звучал более устало и безынтересно. Он часто встречал мужских особей грубыми в своей жизни, хоть редко удавалось увидеть кого-то с доброй душой и нежным сердцем. Иногда он задумывался — может они так к нему относились, потому что сами в прошлой жизни были котом? Как знать. — Ты его купила, ты его и забирай. Каким-то чутьем он понял, что разговор сейчас идет о нем. О, нет, неужели Александра отставит его здесь? Ему так понравился ее запах, что эта мысль казалась глупость. Но это же люди — у них часто какая-то каша в голове. — Жар, хватит уже быть таким эгоистом. Ты и так скоро сойдешь с ума в этой квартире в одиночестве, а я, как твоя лучшая подруга, помогаю завести тебе знакомство! — шерстинки на спине встали дыбом, стоило ему услышать слегка грозные нотки в голосе Александры. — То есть под знакомством ты имеешь ввиду котенка? У тебя плохая фантазия, Свешникова. Когда послышался топот ног, он инстинктивно зашипел — привычка пятой жизни, он ничего не может с собой поделать. Через секунду в дверном проеме показался высокий… очень высокий… слишком высокий парень, со смешным выражением лица. Людская мимика, это одна из причин, за что он любил этих существ. — Ну, Жар, послушай меня, — продолжала настаивать девушка, следуя за сердитым парнем. — Ты не можешь его бросить, он же милый! — Раз такой милый, почему сама не заберешь? — Потому что тренер не позволит притащить его к нам. — Но ты уже все решила за меня… Пока он наблюдал за этой перепалкой, ему становилось все скучнее и скучнее. А еще очень хотелось пить и есть, но похоже люди совсем перестали обращать на него внимание. Любое слово становилось мяуканьем, что невыносимо раздражало — как его может кто-то понять, если их голоса у него повторить не получалось? — Я оставляю его здесь, а ты поступай, как знаешь, — отчеканила Александра и, взмахивая русыми волосами, вышла за дверь. Теперь они остались одни, совсем потерянные и с сомнением поглядывающие друг на друга. Девятая жизнь собирается стать такой же пустой и серой. Или он ошибается? Парень сел на диван рядом с ним и запустил руку в свои волосы, сжимая. Он поморщился, потому что в кошачью голову точно бы не пришла мысль вырывать свой мех по всяким пустякам и причиняя себе боль. Но тут же его подняли в воздух, оставляя задние лапы болтаться. Он привык видеть людей большими существами, но его новый хозяин был просто огромен, особенно его лапища, в которых поместились бы минимум трое котят, как он. — Как тебя зовут, друг мой? Дернув ухом, он повернул голову на бок. Он правда ждал, чтобы ему ответил кот, или это какое-то издевательство над его неудачами? Было неудобно висеть вот так, как пойманный на охоте кролик, да разве достучишься до сознания людей… Это был долгий день, в котором ему приходилось осматривать свой новый, на будущую жизнь, дом. Здесь не было меховых шариков, кормушки и даже пледа в углу комнаты — тут было пусто, но по-своему уютно. Спасибо восьми жизням, что хотя бы чисто. Позже, когда лапы стали крепче, а прожитый за все жизни опыт возвращался, Черный Кот начал присматриваться к Жару, который больше любил читать большое количество книг и играть в баскетбол. Коту дали странное имя, но первое впечатление всегда оказывалось неправильным. Их день проходил в одном течении, слегка медленный, что не очень подходило под интересы Черного Кота, однако нравилось Жару. Ему же не хватало веселья и игр, может быть было бы здорово не запирать его в квартире одного, а дать побегать во дворе? Он бы поближе посмотрел, как его друг бросает мяч в кольцо и по-детски радуется каждой победе. Он поздно понял, что несмотря на увлечения, душа этого человека была красивой. Тот мало злился, часто оставался спокойным и ответственно делал все дела, что было полной противоположностью Черному Коту, который любил создавать шум, забавлялся игрой белки по веткам напротив окна, катал по полу мячик и запрыгивал на колени к Жару, когда тот смотреть фильм. Однажды сюда пришла Александра, навестить его и лучшего друга. Она гладила и принесла вкусные лакомства, на что Алжан лишь отмалчивался — ему было тяжело признать, что Свешникова была права — с котом жить стало как-то легче. — Эх, ты, Алжан ЖарМухамедов — слушать меня больше надо! — девушка улыбалась, поднимая указательный палец вверх, на что Алжан закатывал глаза. — Ладно, ладно, ты как всегда права… — соглашался он, но Черному Коту нравилось полное имя человека, и теперь мысленно он обращался к нему только «Алжан». Нельзя сказать, что у них все всегда бывало гладко и порванные шторы тому пример. Но они понимали, что подходят друг к другу, как два кусочка пазла, завершающие полную картину. Каждый день он все больше сожалел, что времени у него оставалось все меньше — почему судьба не подарила ему этот дом раньше? Почему именно сейчас, когда одно неверное движение, и воспоминания об этом человеке навсегда растают в его голове? Он не хотел уходить и грустил, что не может остаться. Для него Алжан стал не просто тем, кого он видел ранее: он похож на маму-кошку и «маму» из магазина, потому что в светлых глазах он видел такую же нежность и заботу, но одновременно с этим он напоминал Яго — отца, который был наставником в этой жизни и смог показать, что значит по-настоящему дорожить семьей, а также в нем поселился бродячий кот, что держится в стороне, но становится близким наедине. Он стал тем, кого он любил за все свои прожитые девять жизней. Он стал для него всем. Его цветом шерсти он гордился и по телефону постоянно говорил, что Черный Кот приносит только счастье. Это веселило и радовало, а также наводило счастливую грусть. Он бы с удовольствием провел все свои девять жизней с Алжаном, выслушивая ворчания, стоило ему забраться на его постель ночью и устроиться на груди. Столько всего хорошего и так мало… Когда началась головная боль, он не мог перестать мяукать, по-прежнему боясь той участи, что случилась в седьмой жизни. Однако человек всегда вставал по среди ночи, брал его на руки и укачивал, давая немного отвлечься от боли и забыться в мягких объятьях. Ему давали таблетки, даже возили в здание, где были белые стены и неприятно пахло, Алжан становился все грустнее и грустнее… Он хотел остаться здесь. Он впервые не хотел умирать, забываться в чем-то новом и оставлять последнюю жизнь без воспоминаний. «Пожалуйста, не дай смерти забрать меня.» — Пожалуйста… — захрипел Черный Кот, но получилось выдавить лишь жалобное мяуканье. Никогда не любящий высоту кот впервые ценил такие моменты. Алжан прижимал к себе, шептал что-то за ухо, а его одежда как и прежде пахла пряностями и чаем. — Все будет хорошо, — продолжал шептать он, но в голосе отчетливо слышалась фальшивость. — Приятель, ты слышишь меня? Сейчас станет легче. Черный кот чувствовал, как тело становилось совсем ватным, а в голове мысли начали затуманиваться. Вот так он умирал каждый раз. И так он уходил навсегда в неизвестность. Окунаясь в темноту, Черный кот продолжал шептать слова благодарности за такую хорошую жизнь — последнюю, но самую дорогую…* * *
Егор раскачивался на стуле, ожидая начала прослушивания — этот фильм был очень нашумевшим в его кругах, так почему бы высокому парню, умеющему забрасывать мяч в кольцо, не попробовать? Рядом сидел парень, задумчиво глядящей в окно и постоянно заглядывающий в свой телефон. Уже пару минут Егор не мог понять, где видел его раньше… Высокий, светлые волосы, серо-голубые глаза, ничего необычного. Но где-то на подкорке сознания что-то мелькало, а ему никак не удавалось захватиться за эту мысль. Вскоре любопытство перешло все границы: — Меня зовут Егор, — он протянул руку под удивленный взгляд сидящего человека. — Александр, — пожав в ответ, он вновь вернулся к прежнему занятию. Но Климович не был бы собой, если бы промолчал. — Прости, а мы нигде раньше не встречались? Твое лицо мне больно знакомо. Будто-то я уже видел тебя в прошлой жизни… Саша приподнял бровь, и Егор мысленно треснул себя по лбу, стоило понять, как эта фраза на самом деле прозвучала. — Я не это имел ввиду, приятель. Просто предположение, — Климович улыбнулся. — Хотя с такой вероятностью я скорее всего был бы кошкой. — Ага, Черным Котом, — поддержал веселье Саша, откидываясь на спинку стула. На какой-то миг Егору почудилось что-то он лежит на руках большого человека, засыпая в объятьях — это было странно, но ему стало так хорошо и спокойно, как не было никогда ранее. И в глазах Александра отразилось что-то похожее. — Скажи, ты не против… встретиться после прослушивания? — Саша задавал этот вопрос аккуратно, словно боясь спугнуть или навлечь беду. Егор бы никогда не ответил на такое предложение мужчины, однако сегодня было что-то не так… Может магнитные бури на Марсе? — С удовольствием.