Не смотри на них

- Не смотри на них! - Почему? - Это плохие дяди! - Но они же не дерутся, - девочка лет четырёх, чуть склонив к плечу украшенную бантиками голову, продолжала простодушно рассматривать Занзаса и Ямамото. – И не ругаются. - Кейко, нам пора! – окончательно разнервничалась её худенькая, суетливая мамочка. – Пойдём уже! - Ма-ам, - задумчиво протянула Кейко, - а разве целоваться – это плохо? Занзасу, разумеется, было глубоко плевать и на девчонку, и на её заполошную мамашку, и на прочих прохожих: он спокойно мог бы делать вещи куда похуже в присутствии целого детского сада; но у Ямамото, к сожалению, имелись Нравственные Принципы. Вытащив свой язык изо рта Занзаса, Ямамото спрятал его за зубами и ласково улыбнулся девочке. Сочтя это приглашением, та выдернула ладошку из руки растерявшейся матери и направилась прямо к странным дяденькам. Ямамото присел на корточки; Занзас сделал своё фирменное лицо «Куда прёшь, мусор?!»; мать девочки в ужасе схватилась за голову. - Вы очень плохие, да? – занзасова гримаса, несомненно, произвела на Кейко впечатление; вот только какое-то парадоксальное. - Вообще пиздец, - честно ответил тот прежде, чем Ямамото успел хотя бы рот раскрыть. - А вы, правда, едите детей? – кажется, слово «пиздец» она поняла как-то по своему; впрочем, оно и к лучшему. - Нет, - серьёзно сказал Занзас; и тут же добавил, - у меня от них изжога. - Зачем же тогда вы забираете тех, кто не слушается маму? – любознательно спросила Кейко. – Что вы с ними делаете? Занзас очень хотел ответить – что. Но почему-то решил в жизни раз прислушаться к невнятному шёпоту уже малость натянуто улыбавшегося Ямамото. - Скармливаю их своей акуле, - соврал он первое, что пришло в голову. И прибавил чистосердечное, - Она – тоже пиздец. Глазёнки девочки засияли ещё ярче. - Ясно! – восторженно выпалила она. И продолжила по-женски нелогично, - А можно перья потрогать? Видит бог, Занзас был категорически против. Но Ямамото, подхватив пискнувшую от восторга малявку, уже сделал роковой шаг к Занзасу; и дёргаться стало как-то глупо. - Пушистые, - благоговейно выдохнула девочка, осторожно погладив занзасовы украшения. - Беги к маме, - поставив её обратно на землю, сказал решивший больше не испытывать терпение Занзаса Ямамото. Та послушно затопала с белой от страха матери. - Мать твою! – неожиданно выдал вслед девочке Занзас. Ямамото страдальчески зажмурился: ну, сейчас начнётся. - Слушайся, бля! – закончил напутственную речь Занзас. Девочка, обернувшись, успела помахать ему рукой прежде, чем мать схватила её в охапку и мелкой рысцой затрусила куда-то – к китайской границе, видимо. - По-моему, ты её очаровал, - провожая их умильным взглядом, прокомментировал Ямамото. - А то, - самодовольно ухмыльнувшись, Занзас небрежно обхватил его плечи и ревниво развернул Ямамото в противоположную сторону. – Захочу – все бабы мои будут. - Само собой, - так же небрежно вывернувшись из захвата, усмехнулся Ямамото. – Ты же у нас – пиздец всему живому. Занзас нутром почуял в словах Ямамото какой-то подвох; но придираться не стал. Иногда он такой добрый – просто пиздец.