Вместе или врозь?

      Стенделл сидит в компании самых популярных парней школы. Алекс не выглядит избитым, или измученным, даже пытается поддержать разговор, иногда и изредка улыбается. Все с перекосившимися ебалами ртами смотрят на это, удивляются, завидуют, насмехаются, перешёптываются. Но никто из них не видит глаз Алекса, в которых сейчас отражается презрение и некая раздраженность. Никто из них не представляет, как ему хочется послать всё нахуй и просто уйти отсюда, от этой пизданутой компании, от этих завистливых и удивлённых взглядов окружающих, от всего этого дерьма.       Но он почему-то смиренно продолжает сидеть на месте и слушать, как Монтгомери вчера горячо отжарил очередную сладкую шлюху девушку. Он продолжает сидеть и делать вид, что ему всё это нравится, что ему пиздец как интересно выслушивать всю эту хрень.       — А ещё я бы с удовольствием трахнул нашу недоступную Джессику Дэвис, — потянувшись, делится Де ла Круз.       Алекс замирает на месте, думая, что ослышался, и чувствуя, как волна злобы медленно поднимается вверх. Он что, блять, серьёзно?. Но, видимо, серьёзно, потому что продолжает со спокойным видом и наглой улыбочкой в деталях описывать воображаемый секс с Джессикой.       — Монти! — одёргивает Зак.       — М?       — Ты не забылся случаем?       Монтгомери непонимающе вздёргивает брови и оглядывает своих собеседников. Только сейчас Алекс замечает, что Джастин сидит с абсолютно прямой спиной, через ткань футболки видны напрягшиеся мышцы, руки сжаты в кулаки, по лицу ходят желваки, а убийственный взгляд зеленых глаз направлен на Де Ла Круза. Алекс видит, как Фоули готов в любую секунду сорваться с места и разбить лицо наглому шатену. В любой другой ситуации голубоглазый бы с удовольствием понаблюдал за этим шоу, возможно, даже сделал бы ставку, но сейчас внутренний голос будто приказывает остановить надвигающуюся бурю. И он в последний момент хватает Джастина за футболку, когда тот уже резко подался вперёд.       — Эй! Успокойся!       Он кладет ладонь Джастину на грудь, медленно усаживая того на место и чувствуя бешеное сердцебиение. Ситуация настолько запутана, что непонятно чьё именно сердце так бьется – его или Фоули.       — Джастин, всё нормально, — зачем-то постоянно повторяет он, — Всё хорошо, успокойся.       Зак с волнением смотрит на друга, размышляя, сколько ещё секунд блондин сможет удержать разъярённого до предела Фоули, и когда ему придётся вмешаться, дабы не было драки до кровавых соплей, а до Монтгомери, наконец, доходит (как до жирафа, ей-богу).       — Блять! Бро, прости, я совсем забыл, что это твоя бывшая.       — И нынешняя девушка Алекса, — как бы невзначай бормотнул Зак, надеясь, что услышит его лишь накосячивший шатен.       Но не прокатило. Его слова донеслись до всех троих парней. Лицо Джастина дрогнуло, будто парень вспомнил что-то очень больное и неприятное. Он дёрнул плечом, скидывая руку Стенделла, и процедил:       — Отъебись! Я в порядке.       Стенделл покорно убрал руку и отвернулся. В порядке, так в порядке, больно надо ещё психа какого-то успокаивать. Монти стыдливо прикрывает глаза.       — Твою мать, у меня совсем вылетело из головы. Без обид, парни.       — Я лучше пойду, — пробормотал Алекс, настроение которого было окончательно испорчено, — позже увидимся.       Надеюсь, что никогда больше не увижу вас, долбоёбы.       Стенделл берёт в руку трость, и, при помощи Зака, не без труда поднимается. Да-а, физическое состояние оказывается даже хуже морального. Голова начала немилосердно гудеть, ноги за секунду становятся ватными, и, сделав шаг вперёд, голубоглазый чуть не целует лбом пол.       — Алекс! — Зак хватает его за локоть, тем самым обеспечивая поддержку.       Алекс проклинает свои ноги, трость, физическое состояние, Зака, Монти, Джастина, и всю школу. Он ненавидит, когда о нём заботятся, помогают и тем самым делают его особенным инвалидом. На глазах выступают слёзы злости, но гордый Стенделл проглатывает ком, вставший в горле и до боли сжимает зубы. Не хватало ещё разрыдаться от своей беспомощности на глазах у всей школы. Естественно, все, понимая его состояние, не скажут ни слова, но Алексу от этого не легче. Лучше бы в него тыкали пальцем, смеялись, издевались, да всё, что угодно, что делают со всеми школьниками. Но нет блять! Он же недоделанный суицидник, слабак, который даже выстрелить в себя нормально не смог.       — Всё нормально, — буркнул он, выдёргивая локоть из руки Демпси.       — Нихуя не нормально, чувак, — покачал головой Монтгомери. — Давай поможем до дома дойти? Тебе отдохнуть надо.       Видели, да? Монти, выражающий заботу о ком-то, кроме себя любимого. Нонсенс. Хотя такие изменения в его характере должны радовать, но сейчас они вызывают у Алекса лишь новую волну раздражения.       — Тебе нахуй сходить надо, — огрызается он. — Сам дойду, не маленький.       — Ага, дойдёшь, — вздохнул Зак, — До первой ямы. Блять, я бы тебя проводил, но у меня сраный французский.       — Я помогу, — неожиданно откликается Джастин. — Мне всё равно проветриться надо.       Алекс в диком ахуе смотрит на это зеленоглазое чудо с лицом каменной какашки и приходит в полное замешательство. Фоули хочет помочь дойти ему до дома? В чём подвох?       Окружающие с изумлением провожают глазами двух совершенно разных парней, что по характеру, что по внешности, выходящих из кафетерия. Джастин Фоули и Алекс Стенделл – два ненавидящих и презирающих друг друга парня, борющихся за сердце одной девушки – куда-то идут, изображая давних друзей? Школьники ещё не успели отойти от новости, что Алекс вошёл в банду Монтгомери, а тут уже следующий шок. По кафетерию начинает разноситься едва различимый шёпот, ученики взбудоражены переменами, и только Клэй Дженсен с некой опаской смотрит на Монти, что спокойно доедает крабовый салат, и пытается понять, что в голове у этого засранца. За Алекса Клэй сейчас был спокоен, потому как Джастину немного, но доверял, зная, что сумбурный сводный братик не позволит себе причинить вред Стенделлу. По крайней мере, он обещал.

***

      Едва выйдя на улицу, Фоули достал пачку дорогих сигарет, чиркнул зажигалкой и с видимым удовольствием затянулся. Затем, поразмыслив секунду, как-то неохотно протянул пачку Алексу. Тот лишь высокомерно фыркнул и продолжил медленное движение.       — Слышь, — рядом пристроился Джастин, — Как отреагировала Джесс, когда... ну, узнала, что ты с нами?       Алекс еле сдержался, чтобы не расхохотаться. Так вот в чём дело. Естественно, этому напыщенному говнюку не хотелось помогать Стенделлу, ему лишь хотелось узнать о реакции Дэвис. На самом деле, Алекс в глубине души сочувствовал Фоули, понимая, как тяжело любить без взаимности, особенно когда знаешь, что раньше она была. Стенделл побывал в этой шкуре, так что прекрасно понимал все эмоции Фоули. Но терпеть его всё так же не мог.       — Я ей ещё не говорил.       — Ясно, — мигом поник брюнет, снова затянувшись. — Скажи, Стенделл, а я тебя так же сильно бешу, как и ты меня?       — Чего? — нахмурился блондин, которого данный вопрос не то, чтобы ввёл в замешательство, но вырвал из пучины собственных мыслей.       — Ну видно же, что ты меня на дух не переносишь. Почему?       — Потому что ты – ебучий засранец.       — И всё? — выпучил глаза Джастин, не ожидавший столь лёгкого ответа.       — Блять, Фоули, ты по душам поговорить решил? Не самое удачное время выбрал. Что ты хочешь от меня? Узнать, почему ты бесишь меня? Потому что ты – это ты. И другого объяснения не надо. Какого хуя ты вообще потащился меня провожать? Я не девятиклассница, которая отблагодарит потом минетом.       Джастин ахуел впал в ступор от такого содержательного монолога и, споткнувшись о небольшой камушек, чуть не рухнул на асфальт. Затем, выйдя из замешательства, горделиво буркнул:       — На тригонометрию не хотелось идти, вот и пошёл. И какого ты вообще жалуешься? Лучше бы спасибо сказал!       — От тебя ебать какая помощь, ага? — всплеснул руками Алекс и, потеряв равновесие, снова опёрся на трость. — Всё, до дороги проводил, можешь спокойно нахуй идти. Извини, минета в благодарность не будет.       — Да иди-ка ты в пизду, Стенделл, — ошеломлённо пробормотал Фоули, чувствуя закипающую ярость в крови, — Ему, блять, помочь хотят, а он…       И махнув рукой, Джастин, резко развернувшись на 180°, зашагал прочь. В организме, помимо ярости, теперь кипело ещё и дикое желание выпить. Нет, не выпить, а нажраться до поросячьего визга. После того, как он завязал с наркотой, все проблемы Фоули теперь решал алкоголем, напиваясь до беспамятства и окунаясь в прекрасный мир лёгкости и веселья. Спасал его всегда Клэй, неведомым образом узнавая, в каком баре бестолковый новообретённый братишка; он прилетал туда и вместе с Тони приводил Фоули в более менее адекватное состояние, прежде чем появиться дома. Представляя, какое разочарование вызвал бы у приёмных родителей своим пьяным видом, Джастин был благодарен Клэю, но нажираться не переставал.       Алекс, проводив неудачного спутника взглядом, поморщился и зло сплюнул себе под ноги, после чего продолжил свой медленный путь домой. Ноги устали от продолжительного движения, и Стенделл с грустью чувствовал, как боль медленно переходит в покалывание. Это означало, что чувствительность пропадает, и конечности скоро перестанут слушаться.       — Чёрт, — зло бормотнул Алекс, понимая, что до дома он без посторонней помощи не дойдёт. Надо было не обращать внимания на слова идиота Монтгомери и спокойно досидеть до конца уроков, или вызвать папу, чтобы довёз до дома. Хотя нет, отца бы он дергать не стал, равно как и мать, но можно было воспользоваться помощью Зака. Или Клэя. Или Кортни на худой конец. Но нет, надо ж было наивно согласиться на спутника в виде Джастина и верить, что в такой замечательной компании мажористого ублюдка он без приключений доберётся до дома.       Вдохнув полной грудью, Алекс с трудом шагнул и зажмурился от пронзившей тело боли. Ну нет уж блять, он не пятилетний ребёнок, сам доберётся до дома. И плевать, что каждый шаг вызывает дичайшую боль, плевать, что заканчиваются силы. В кармане джинс завибрировал телефон, но Стенделл понимал, что лишнее движение только добавит сковывающей боли, поэтому даже не попытался достать мобильный. Зажмурившись, он снова глубоко вздохнул и сделал шаг. Последний. В одну секунду тело сковало болью, а затем блондин просто перестал чувствовать своё тело. Приоткрыв глаза, он увидел, как подкашиваются собственные ноги, а боковое зрение уловило какое-то движение слева. С трудом повернув голову, он широко распахнул глаза, заметив, что на него со всей скоростью несется автомобиль, за рулем которого белый от ужаса водитель вцепился в руль. Уши уловили приглушённый сигнал автомобиля.       «Блять, — подумал напоследок Алекс, — С ногами понятно, а вот какого хуя я ничего не слышу?»       Стенделл начал закрывать глаза, справедливо полагая, что не хочет видеть, как его сбивает машина, но вдруг увидел, что ноги каким-то странным образом отрываются от земли и тут же услышал громкий, полный злобы и ужаса, вопль:       — Блять, Стенделл!!!       «Зак, — успел подумать Алекс, прежде чем потерял сознание, — Как всегда вовремя, бро»