giddy up.

Енхун восхищался собой. Очередное выступление отработано на «отлично», парень как всегда блистает своим прекрасным вокалом и внешними данными, но… Есть одно «но». И это Чхве Чанхи. Каждое гребаное выступление Енхун буквально тает, слыша безупречный вокал блондина. Не сказать, что у парня фетиш на низкие приятные тембры… Хотя, да. Так оно и было. Постоянный скиншип, заигрывания на публику, и так далее. Всё это не было для рыжеволосого игрой. Ким вздрагивал от каждого прикосновения Нью, но только чтобы тот не заметил. Если Чанхи поймет, что Енхун к нему неравнодушен — старший окончательно и бесповоротно пропадет. Он уверен в том, что чувства безответны. Во-первых, они оба парни. Во-вторых, даже если Нью гей, то очевидно что он запал на Ханена, это и слепой увидит. Енхун не замечал никаких знаков внимания в свою сторону, ничего такого, что могло бы дать ему надежду хотя бы на поцелуй или постоянное присутствие Чхве рядом. Сейчас Ким не спеша шел по коридору здания записи шоу в сторону гримерок. Делать больше было нечего, осталось лишь успеть на финальный выход примерно через полчаса. Джейкоб куда-то ушёл, Хенджэ вряд ли захочет сейчас с кем-то разговаривать после небольшой лажи во время выступления, ну, а остальные разбились по группкам, а вклиниваться Енхуну как-то не хотелось. Чанхи, кстати, убежал сразу же после выступления куда-то вглубь этого длиннющего и какого-то хрена очень малоосвещенного коридора. Енхун почти дошел до гримерок, как услышал какой-то странный звук. В коридоре никого не было и, благо, акустика тут превосходная и так. Спустя пару секунд Ким понял, что это томные вздохи, поскольку они не прекращались. Насколько должен быть помешан на чем-то человек, чтобы прокручивая в голове последнюю фразу Нью («я не могу в буфет, надо бежать») понять, что дышит сейчас именно он? Видимо, Енхун помешан. И еще как. Звуки доносились из комнаты справа. Насколько рыжеволосый помнит, это была каморка, потому что надписей на двери никаких не было. Подумав, что младший там явно не плачет, Енхун решил постоять немного под дверью, прежде чем открыть её. Вздохи моментами стали срываться на очень тихие постанывания. У Кима перехватило дыхание и до боли приятно кольнуло внизу живота. Он уже осознавал, что увидит если откроет дверь. И он открыл. Ким зашел в каморку, наткнувшись ногой на что-то. В помещении была кромешная тьма, поэтому какой оно площади и где находится Чанхи он не видел. Правда, по тому, что стоны прекратились, Енхун догадался, чего он коснулся ногой. Это был Чанхи. Почему-то сидевший на полу. — Чанхи, это же ты? Молчание. — Я слышу дыхание, не ври, что не ты. — Что ты тут забыл? — Узнал меня по голосу? Как мило, — Енхун был почти уверен, что в этот момент блондин ухмыльнулся. — Знаешь, я тут как бы немного в неудобном положении, поэтому не мог бы ты… — Включить фонарик? Хоро… — Нет!!! Включишь и я тебе голову оторву! — Я не против. Включаю, — Ким достал телефон и включил фонарик. То, что он увидел, олицетворяло буквально все его «мокрые сны» и страстные фантазии. Нью сидел на полу с полусогнутыми ногами, щеки его порозовели, а в левой руке он держал член. Свой, мать его, член. — Хорошая у тебя разрядка от усталости, Чанхи. — А тебе-то какое дело? Чего пришел? Посмотреть хочешь? — А если хочу? Что ты мне на это ответишь? Чанхи промолчал, но с вызовом, смотря старшему прямо в глаза, стал медленно водить по своему члену рукой. Блондин делал это так изысканно, что Енхун невольно облизнулся, сложив при этом руки на груди и прислонившись к стенке. В паху было настолько тесно, что захотелось сесть и делать то же, что и Нью. Парень тем временем не сбавлял темп, чуть надавливая на головку большим пальцем и размазывая естественную смазку по всему стволу. Рот сам собой приоткрылся, глаза наоборот закрылись, и томное дыхание возвратилось для услады ушей Кима. Тот времени терять не стал и наклонился к Чанхи. Парень несколько секунд рассматривал лицо блондина вблизи, восхищаясь его идеальными чертами. Вскоре взгляд спустился ниже, на шею, с которой стекали капельки пота, а затем на то, что парень беспощадно творил с помощью своей руки и с разумом Енхуна. Рыжеволосый нежно обхватил руку Чхве своей, от чего тот резко открыл глаза и, наклонив голову, непонимающе посмотрел на него. — Возможно, ты спросишь меня, что я сейчас делаю, но стоило спросить об этом как минимум минут пять назад, — Енхун улыбнулся. — Выключи фонарик, в лицо светит, — Нью говорил очень медленно и с перерывами на небольшие вдохи, так как ощущение чужой руки на своем достоинстве приводило его в совершенно новое для него состояние. — Я хочу видеть твоё лицо. — За-за-зачем? — Нью снова закрыл глаза, не в силах справляться с наслаждением и убрал свою руку, дав Енхуну полную свободу действий над собой. — Потому что для меня это лицо самое красивое в мире, — Енхун поднес свободную руку к лицу сидящего напротив парня и прикоснулся кончиками пальцев к его губам. — Такие мягкие. — Поцелуй меня. Киму показалось, что он либо в бреду, либо не расслышал. — Что? — Поцелуй меня, хён. Енхуна два раза просить не нужно. Особенно, если это просьба Чанхи. Парень осторожно наклонился к младшему и нежно, почти невесомо, накрыл его губы своими. Чанхи приоткрыл рот еще шире, и Енхун углубил поцелуй, найдя своим языком язык блондина. Киму все время хотелось покусывать нижнюю губу Нью, проводить по ней языком. Он почему-то сразу догадался, что это эрогенная зона парня. Догадался еще когда в первые дни знакомства случайно коснулся кончиком карандаша нижней губы Чхве и тот громко выдохнул, пряча взгляд. Поцелуй стал переходить с нежного на более настойчивый, при этом Енхун не переставал надрачивать блондину. Воздуха в помещении катастрофически стало не хватать, и Нью прервал поцелуй, резко стянув через голову свитшот. — Нам надо не опоздать на финальный выход, — у Енхуна не совсем получалось связно говорить, но Нью понять должен. — Да пошли они нахуй, — Чанхи резко толкнул Енхуна в грудь, вбивая того в стенку спиной. — Больно же, засранец. — Сейчас будет хорошо. Я никогда не пробовал, но теории насмотрелся. Горловой минет от самого сладкоголосого вокалиста в группе — это нечто. Конечно же, Енхун никому этого не скажет, но для себя он будет знать, что равных в этом Чанхи не было, нет и не будет. Правда, Енхуну и сравнивать особо не с чем, но те ощущения, которые он получает сейчас — божественны. Потому что он любит этого идиота. — Чанхи, — Енхуну не хотелось отвлекать парня от столь прекрасного проведения языком по набухшим венам на его члене, но время поджимало. Телефон сел, и который час посмотреть не было возможности. Ну, хоть глаза к темноте привыкли. — Да, ты мне нравишься. Да, возможно даже больше, чем нравишься. Да, я знал, что ты будешь идти к гримеркам, потому что попросил Джейкоба куда-то свалить и оставить тебя одного. Да, я себя уже растянул. И да, ставь меня уже раком, черт возьми. Как уже говорилось, Енхуна два раза просить не надо. Рыжеволосый сразу же повернул Чанхи к себе задницей, что было непросто на первый взгляд в этой жутко тесной каморке, и спустил с него штаны вместе с боксерами. После Ким поднес ладонь к губам Нью. — Оближи два пальца. Вот так, хороший мальчик. Енхун вставил эти два пальца в Чанхи, решив все еще немного растянуть младшего. Чанхи сразу стал насаживаться на них, что не оставило у Кима сомнений в том, что блондин достаточно растянут. Енхун сразу же заменил пальцы на головку своего члена, которая туго, но все же сразу прошла в дырочку Нью. Тот немного недовольно застонал. — Если будет больно — скажи, — Енхун наклонился к партнеру, дыша тому сзади в шею, и начал неспеша толкаться внутрь Чанхи. Несколько секунд от Нью не было слышно ни звука, и Енхуну это не понравилось. Он резко вышел из парня и перевернул того лицом к себе, уложив на пол. — Больно? Нью отрицательно покачал головой. — Тогда почему молчишь? — Услышат, — Нью шептал, боясь издать какой-либо громкий звук. — Как ты там сказал? Пошли они нахуй? Енхун снова вошел в блондина, но теперь смотря тому в глаза. После нескольких толчков парень едва услышал хриплый стон. — Громче, Чанхи. Громче. Кажется, у Чанхи в голове пронеслось «ну, раз ты так хочешь», потому что с каждым толчком стоны становились всё громче и длиннее. Енхун уже сам едва слышно постанывал в унисон с любимым, теряя любой контроль над собой. Первым кончил Чанхи, от сжимающихся вокруг своего члена мышц следом излился внутрь парня Енхун. — Твои стоны надо вставить в какую-то запрещенную версию нашего альбома, они слишком охуенны, — Енхун стал искать любые салфетки или что-то еще, что было весьма затруднительно в темноте. — А мне кажется, что эти стоны теперь будешь слышать только ты, — Нью улыбнулся, и Енхуну это показалось настолько милым, что он на миг почувствовал себя самым ужасным педофилом на свете. — Возьми мой свитшот, у меня запасной в гримерке. Почему так смотришь? — Ты выглядишь на 10, — Ким широко улыбнулся и принялся вытирать «улики» произошедшего с обоих свитшотом Нью. *** — Бля, а если нас кто-то услышал? Нью с Енхуном возвращались обратно по тому же коридору после того, как Нью переоделся. — Насчет этого можешь вообще не волноваться. На конце коридора их ждал какой-то подозрительно радостный Джейкоб. — До финального выхода 3 минуты, в коридоре никого после Енхуна не было, менеджер думает, что тебя облили кофе и Енхун пошел одалживать тебе свою одежду. — Ну и что за херня? — рыжеволосый вопросительно посмотрел сначала на Нью, а потом на все ещё улыбающегося Джейкоба. — Ну, я же говорил тебе, что вчера шоу про свадьбу насмотрелся. Ты мне ноешь о Чанхи, Чанхи мне ноет о тебе… Небольшая смекалка и инициатива от младшего и вуаля! — Может, и мне тебя с Кевином свести? Круглые сутки о нем трындишь, — Енхун подмигнул Джейкобу и, схватив Нью за руку, помчался к выходу на сцену. — Салфетки в каморке в следующий раз получше ищи, мы их там на запас оставили, — сказал Джейкоб уже в пустоту.