Вселенная внутри тебя

      Марк никогда не был одним из миллиона людей, что сломя голову ищут своего соулмейта. Он жил одним днем. Он знал, что может остаться один, но это его не особо пугало. Парень не хотел превращаться в Гёма или Джинёна, которые трясутся, слыша от людей фразу хотя бы отдаленно напоминающую ту, что написана на их руках. Он смеётся над ними, потому что на его теле нет никаких фраз. Другой бы на его месте задумался, но у него есть проблемы поважнее. Ему есть о чем подумать поздно ночью, кроме как о человеке, который, возможно, является его соулмейтом. Просто блондин знает, что такого человека, возможно, нет. У него была теория о том, что его соулмейт умер, возможно даже при рождении, он вбил себе в голову, что предназначенный для него судьбой человек, просто мертв. И как бы его ни старались переубедить, парень продолжал так думать, потому что так, было легче.

***       Сегодня у Марка не было настроения вообще. Он не пошел в школу, не отвечал на звонки, лишь лежал на заброшенной, как и его душа, стройке, смотря на бесконечно голубое небо, мечтая о свободе и любви. Он втайне мечтает о поцелуях, нежных утрах и теплых вечерах. Каким бы холодным парень не казался, в душе он был очень нежным и теплым. Лежа на крыше, на холодном бетоне, из его глаз текли слезы, потому что на ключицах появилась надпись «это то, что есть». И, по идее, все должно быть более чем нормально, потому что это просто надпись, но Марку хочется повешаться или вены вскрыть.       Парень читает книгу в библиотеке, по привычке подгибая страницы. Не особо заботит и факт того, что это не его книга, просто тупая привычка, от которой он не может избавиться. Она бесит его больше, чем курение, а это много чего значит. Ведь сигареты для него что-то вроде кислорода. А кислород является ядом, который медленно убивает. Суть заключается в том, что кислород — на самом деле не спасительный газ, а наркотик, который вызвал привыкание у человека и теперь медленно убивает всех изнутри. И, возможно, если бы люди не начали им дышать, то жили бы вечно. Но, поскольку они уже начали, кислород вызвал привыкание, как и любой другой наркотик, поэтому, когда задерживаешь дыхание, начинается ломка, ты хочешь вдохнуть, потому что мозг говорит, что это спасет твою жизнь.

***       Парень живет и не знает, что в его школе появился низкий мальчик с прекрасной улыбкой и чувством юмора. Все говорят, что он выглядит на 20, но на самом деле ему всего лишь 17, и Марк знает это, потому что в библиотеке постоянно ругают какого-то 17-ти летнего хулигана. Марк много о чём думает не замечая даже. Например о рисунках на окнах, которые замечает по пути в школу. Блондин просто думает, что они красивые.       Он сейчас стоит весь мокрый под дождем, не понимая, почему его так заботит эта фраза, почему тот низкий парень улыбается ему, почему страницы в книгах говорят многое о людях и почему он разбивает окна с рисунками. И сейчас он даже не удивился, увидев силуэт человека, что махал ему рукой. Конечно, это Джексон. Его волосы мокрые, такие же, как и рубашка, на лице цветет улыбка, и Марк готов кричать, потому что, черт, не может быть такого.       Блондин выдавливает улыбку, покачиваясь из стороны в сторону, пока низкий подходит к нему, встряхивая волосами. Марк думает о смерти от остановки сердца, потому что у Джексона такие глубокие глаза, и такая широкая улыбка, что он буквально чувствует удары сердца где-то в глотке. ー Привет? ー Привет.       После чего Марк опомнился только у Джексона дома, когда тот выходит с оголенным торсом из ванной. Полотенце лежит у него на плечах, и блондину приходится поправлять свои штаны слишком часто. А делать это не заметно у него явно не получается, потому что он часто ловит улыбку брюнета, скорее даже усмешку, но голову кружит запах орхидей, так что это не так важно. А еще комната брюнета пропахла сигаретами. ー Я бросаю, ー монотонно сказал ответ на не озвученный вопрос, доставая из комода помятую пачку сигарет и вдыхая их запах. ー Честно.       Делая одну затяжку за другой, Марку казалось, будто сейчас пахнет не орхидеями и сигаретами, а морем и свободой. Блондин думает, что провалился в Джексона целиком, и без возможности вылезти в реальным мир. Брюнет засасывает его в себя, как засасывают черные дыры. Марк думает, что он как корабль без компаса, который заплыл не туда и потерялся окончательно. Он не помнит момента начала поцелуя, но ресницы подрагивают от легких прикосновений Джексона к его разгоряченной коже. Пальцы рук будто немеют, блондин чувствует насколько они холодные по сравнению с телом брюнета. В нос ударяет аромат сигарет и цветов, а в голове творится полный кавардак. Миллионы людей кричат за окном, кажется, будто митинг идет мимо их дома, но в тоже время в голове так тихо, что слышится лишь сердцебиение. Но всё это ерунда, пока на губах Марка находятся губы Джексона, пока из их уст вылетают тихие хрипы и стоны, пока руки брюнета трогают, на самом деле не тело, а душу. Сквозь открытое окно в комнату залетел ветер, забирая с собой стоны, чтобы никто не узнал о маленьких шалостях, спутанных простынях, переплетенных руках и последних словах, написанных на ключицах и запястьях.       Утро встретило блондина солнцем и сильной болью внизу спины. Вспоминая вчерашнюю ночь, он проводит пальцами по шее, плечам и опускается до ключиц. Красные отметины по всему телу слегка покалывают, так же, как и синяки на бедрах. Он улыбается, думая о счастье, свободе, и о запахе орхидей.       Их время будто остановилось, отказываясь идти дальше, будто сам Бог велел пользоваться своей бесконечностью столько, сколько хочется. И они даже не рассказывали ничего друг другу, зная наперед слова, которые хочется сказать.       Джексон уже похоронил себя в тот день, прямо в тот час, понимая, что не доживет даже до 23. Сначала парень не придал этому значение. Но потом он бросил его, и Джексону стало просто наплевать на весь мир, он начал курить, пить, рушить свою жизнь по полной. Брюнет больше никогда не скажет, как пусто было у него в груди, как сильно болело сердце при одном воспоминание о своём солнечном и прекрасном Марке.

***       Ленивые поцелуи по утрам, нежные объятия и влюбленные взгляды. Наверное, это и называют любовью, похожей на космос. Но помимо нежностей в их отношениях была дикая и необузданная страсть. Томные поцелуи в темных углах, смятые простыни и стоны. Громкие стоны, почти крики, грубые толчки в быстром темпе. Но, наверное, самая любимая часть, это когда Марк кричит, прогибает спину до хруста костей, и Джексон сжимает пальцы на бедрах так сильно, что на утро появляются фиолетовые следы.       Их любовь похожа на бесконечный, пахнущий сигаретами космос.       Они думали, что так будет вечно. Они думали так ровно год и три дня. Ровно столько длилось их «вечное» счастье. Такое чувство, будто каждый прохожий до сих пор смотрел им вслед, но их больше нет.       Марка сбила машина, это была мгновенная смерть. Её можно сравнить с планетой которая летит в черную дыру.       Марк думал, что он был планетой, которая летит на смерть, но на самом деле он оказался черной дырой, которая засосала Джексона. Брюнету хотелось вскрыть вены, утопиться, броситься под машину, всё что угодно, лишь бы перестать чувствовать себя так, будто ничего не произошло. Он не проронил ни слезы, будто умер кто-то абсолютно чужой, а не любовь всей его жизни. Но в груди так пусто, как в черной дыре. Ему хочется плакать, но он ложится на кровать и смотрит в потолок, слыша заливистый смех Марка. Он хочет умереть, но вместо этого валяется в каком-то непонятном переулке под кайфом, чувствуя руки Марка в своих волосах. Он хочет начать жить, но видит Марка в огромных рубашках. Если бы Джексон не сходил с ума от грусти по Марку, то никогда бы не подошёл к плоду своего воображения. Но руки сами тянутся к несуществующему телу.       Джексон признает, что сходит с ума без своего Марка. Но он знает, что надо потерпеть ещё немного, и они снова будут вместе, в своей маленькой черной дыре.