Кусочек сломанной души

Гарри в очередной раз проснулся в чужой обстановке. Которая, почему-то, уже не казалось ему такой уж чужой. Будто за несколько дней можно привыкнуть к новой жизни. А была ли это новая жизнь? Или это ещё годы мучений? Около двух дней мужчина проходил с непонятными бумажками, явно что-то задумывая. А потом потащил его в какое-то здание. Суд, кажется? В том зале, где собрались множество людей, можно было увидеть Миссис Фигг. Мальчика усадили рядом с тёмным человеком на мягком кресле. Воспоминания стремительно вспыхнули в голове, и как он бы не пытался их остановить, пришлось погрузиться в них. *** Гарри три года. Семейство Дурслей — Петуния, Вернон и Дадли — собиралось посетить Мальдивы на недельку. Не найдя никаких рациональных вариантов, глава семейства, скрипя зубами, отдал мальчика в дом Миссис Фигг. Эта добрая старушка Гарри запомнилась, казалось, навеки. Она угощала его печеньем — удивлялась, что мальчик ни разу его не пробовал. Также у неё жило много красивых котов, которых она разрешала гладить и тискать. Она укладывала его спать. А перед этим давала тёплое молоко. Она пела ему колыбельные своим успокаивающим голосом. Она называла его непонятным словом «внучок». И от неё Гарри чувствовал искреннюю любовь. Однажды он решил сравнить её заботу — а Гарри не знал, как это можно было назвать по-другому — с «заботой» Дурслей. Что делали Дурсли? Они… воспитывали его правильным, по их же словам. А в частности били. Неужели именно это действие можно было приписать к правильному воспитанию? Он жил в чулане. И, как думал, вполне заслуженно. С трёх лет его начали «готовить» к жизни. Научили мыть посуду, стричь газон, проводить генеральную уборку и готовить простые блюда. Один раз Гарри обжегся, когда готовил омлет. Родственники никак не отреагировали. Они лишь смотрели пустым взглядом на это. На лице дяди появилась небольшая улыбка, когда он увидел, что Гарри свалился на пол от жгучей боли. Дадли не выдержал. Он подбежал к кузену и заплакал. Через пару секунд раздался крик двух голосов. Один кричал от нестерпимой боли. Другой крикнул то, что родители совсем не ожидали услышать: — Мама, папа! Почему вы стоите и ничего не делаете?! Ему же плохо! — мальчик надрывался над Гарри. Так и проходили обычные будни малыша. Он боялся. Смерти. Встречи с «бабушкой», как просила его называть старушка, придавали Гарри радости. Он считал, что за ту боль у Дурслей, это было вознаграждением. Сами родственники надевали на него ту одежду, которая могла скрыть ушибы. В один момент Гарри решился впервые попросить у «бабушки» одну вещь. — Бабушка, можно, пожалуйста, мазь от боли? — У тебя где-то болит? Покажи, — мягко попросила пожилая женщина у него, смотря на него довольно встревоженно. Гарри молча показал длинный порез на ноге, распивающийся от колена до лодыжки. — Откуда он у тебя?! — похоже, она была сильно удивлена. Малыш понял, что рассказать правду о том, что дядя рассвирепел и взял кухонный нож, значит — подставить его. Вероятно, его за это будет ждать огромное наказание. Поэтому, недолго думая, он ответил: — Я упал на стеклянную вазу, — голос предательски задрожал, но, кажется, «бабушка» вполне могла списать это на то, что он сделал это нечаянно. И мазь она, кстати, нанесла сама. *** С четырёх лет он больше не оставался с Миссис Фигг наедине. Может, он перестал заслуживать это вознаграждение? И стал ненавидеть себя. Ведь он сам всё и угробил. Видимо, он недостоин хорошей жизни. *** Воспоминания резко оборвались, и он открыл глаза. Было очевидно, что какой-то человек на трибуне о чём-то вещает. Правда, сам мальчик слов не слышал, поэтому было лишь видно, как тот открывает рот. Была полная тишина. Будто малыш вдруг оглох. Он испугался, подумав, что больше никогда не сможет слышать. Было чувство, будто он сидит в каком-то шаре. И именно поэтому не слышит посторонние звуки. Внезапно появился звук, и от этого появилось неприятное чувство в ушах. Стали слышны тихие перешёптывания. Многие взгляды были направлены на него, и он понял, что все чего-то ждут. Раздался успокаивающий голос у уха: — Они спрашивают, хочешь ли ты жить у меня. Голова Гарри взорвалась. Хочет ли он? Хочет? Впервые за пределами дома Миссис Фигг спрашивают, что он хочет. Жить с тем человеком, которого он практически не знает? Он даже не знает его имени. А, нет, знает. Ведь они были у директора, который назвал его Северусом. Этот человек сделал многое для него. Интонации его голоса напоминали о «бабушке». Как будто этот человек искренне хочет заботиться о нём. И мальчик понял, что человек будет относиться к нему лучше, чем Дурсли. И это окончательно укрепило его выбор. — … да. *** После суда они вернулись довольными. Или, по крайней мере, Гарри. Северусу же хотелось обдумать всё. Желательно с кофе и видом из окна. — Хочешь есть? — желудок мальчика заурчал. — Понятно. Северус не умел готовить. — Нафаня! — сказал мужчина куда-то в пустоту. Пред взором Гарри появилось существо. Впрочем, было оно не такое уж уродливое, как описывали в фантастических книгах, которые ему удавалось иногда тайком прочесть у родственников. Видимо, это существо было женского пола. Она была одета в белый сарафан. У неё не было волос, но это странным образом не сказывалось плохо на ней. Она склонила маленькие ладошки к мужчине. — Вы меня звали, Мистер? — Да, приготовь, пожалуйста, ужин на двоих. — Для этого понадобится полчаса. — Приступай, — и она в прямом смысле исчезла, щёлкнув пальцами. Гарри был в настоящем шоке. Он стоял, открыв рот и пялясь на то место, где было существо. — Она как из сказки… — Гарри, мне нужно кое-что тебе сказать. Ты волшебник. — Кто? — уставился на него мальчик с огромным недоверием. — Волшебник. Тот, кто умеет подчинять себе магию. Колдун. Малыш задумчиво смотрел на потолок, будто раздумывая, насколько этот человек может быть сумасшедшим. Северус молча достал палочку и легко дотронулся до плеча Гарри. Тот мелко вздрогнул и обратил внимание на, по его мнению, обычную деревяшку. — Люмос! — произнёс специально громко мужчина, и на конце его палочки появился яркий огонёк. — М-магия… такого быть не может. Вы фокусник! — заикаясь от страха выговорил мальчик. — Я волшебник. Вингардиум Левиоса! — стул, который стоял около мужчины, плавно взлетел на уровень головы мальчика. — Она существует… — с благоговением в голосе. — Ты можешь так же, — он протянул ему свою палочку, — не бойся, с первого раза ни у кого не получалось. Эта палочка, скорее всего, тебе и не подойдёт, поэтому не расстраивайся, если ничего не произойдёт. Попробуй ощутить магию и создать искры любого цвета. Мальчик аккуратно взял в руки волшебный предмет. И понял, что уже ощущал это чувство. Чувство, будто в его руке собралась какая-то неизвестная жидкость. Она перетекала в руку из палочки. И он, взмахнув ею, посмотрел на чудо, которое ему удалось сотворить. В воздухе появились разноцветные искры, которые умело танцевали, перекатываясь по повелению палочки. Северус шокировано посмотрел на это, не ожидая результата. — … я настоящий волшебник. *** За столом был такой пир, будто домовиха решила, что у мужчины, по меньшей мере, собралось пять голодных гостей. Салат из овощей, горячий суп, стейк и клубничный пудинг. Гарри смотрел на эти многочисленные яства, как заворожённый. Окончательно он вернулся в уже непонятно какой по счёту шок за день, когда Северус сам стал накладывать ему еду. После ужина мужчина спросил, может ли он сам принять ванну. Мальчик хотел обиженно на него посмотреть, но посчитал, что это будет невежливо. Поэтому, коротко кивнув, он скрылся в ванной комнате. *** Северус уже не в первый раз укладывает Гарри спать в свою постель. Мальчик благодарно ему улыбается. Малыш удивлённо похлопал глазами, когда Северус трансфигурировал для него медвежонка, но промолчал. Мужчина укрыл его одеялом и ушёл из комнаты, не замечая того, как Гарри заинтересованно смотрит на него вслед своими ярко-зелёными глазами. И мальчик понимает, что тёмный человек настолько хороший, как и «бабушка».