Храни веру

Фанатки тащились за «Рыцарями Рен» от Канады до Японии. Канада и Япония и все страны, что были между ними, тащились от «Рыцарей Рен». «Рыцари Рен» застряли на четыре недели на первой строчке в чарте Биллборда. Чарт Биллборда едва опомнился от того, как месяц назад «Рыцари Рен» натянули Уитни Хьюстон и Мадонну, взлетев на первое место с синглом с их второго альбома. Сингл с их второго альбома Хакс мог бы напеть, разбуди его хоть посреди ночи. Он разве что не спал с включенным «Сони Уолкмен», и то, только потому, что во сне никак нельзя было переставить кассету с одной стороны на другую или нажать перемотку. Постер с вокалистом «Рыцарей» — Кайло Реном: — висел над кроватью его младшей сестры, и он частенько сцеплялся с ней из-за того, что она ничерта не смыслит ни в гитарных риффах, ни в бочках, ни в ударных, ни уж, тем более, в лирике, которую Кайло Рен писал сам, а потому не имеет совершенно никакого права слушать песни «Рыцарей» и вообще называть себя фанаткой. Тэчи надувалась моментально и апеллировала к тому, что ему, как парню, уж тем более нельзя слушать «Рыцарей», а если об этом вдруг узнают его однокурсники, то засмеют, как пить дать. Это, конечно, никакие не угрозы были. И вовсе неправда: может, «Рыцари Рен» и пели про любовь и выглядели как горячая фантазия любой школьницы, но саунд у них был такой мощный и чистый, что даже у критиков язык не поворачивался обозвать это поп-роком. Но на младших не обижаются, и потому Хакс сам купил для Тэчи новый, её личный альбом «Рыцарей Рен» и торжественно вручил его, когда вернулся на летние каникулы из университета домой. Если б она не была четырнадцатилеткой, он бы уговорил отца подарить ей на день рождения билет на «Монстров Рока» — «Рыцари» выступали там хэдлайнерами. Но Тэчи была совсем мелкая, и выглядела она от силы на двенадцать, и выдать её за шестнадцатилетнюю получилось бы, только если бы охрана на фестивале вдруг ослепла. Себе он, конечно, билет на фестиваль купил сам. Отложил со стипендии, и теперь заветный листок бумаги грел его немного сумасшедшим предвкушением. Хакс никогда ещё не был на живых выступлениях «Рыцарей». Ему, на самом деле, с этим фестивалем повезло первый раз в жизни: «Монстры Рока» проводились на гоночной трассе Донингтон-Парк, а до самого Касл-Донингтона от деревни Хакса было всего полтора часа езды на автобусе. Каждый вечер он представлял себе, как приедет туда заранее с палаткой — за три дня как минимум, чтобы занять хорошее место. Хорошо было бы за неделю, но Хакс устроился на лето работать официантом в пабе, и так надолго его бы не отпустили. Поэтому рассчитывать на первую сотню метров перед сценой, конечно, не приходилось. Хакс даже подумывал взять у отца армейский бинокль, который тому подарили сослуживцы; но просить не хотелось. Брендол Хакс был невысокого мнения о его увлечении. — Ты ведь всё мне расскажешь, да? Накануне того дня, когда Хакс собирался уехать в Донингтон-Парк с палаткой, они с Тэчи сидели на крыше их дома — из окна комнаты Хакса можно было вылезти на пологую часть и устроиться там с магнитофоном и сэндвичами. — Конечно, расскажу. Тэчи улыбнулась. Откусила кусок от сэндвича, обстоятельно прожевала его и заправила лохматые рыжие волосы себе за ухо. Тэчи была совсем пацанка, и странно даже, что ей так нравились «Рыцари Рен». Может, она любила их оттого, что часто и подолгу болела дома взаперти; в такие недели Тэчи становилась молчаливой и тихой и даже капризничала, что на неё было уж совсем не похоже. Хакс шутил, что она на самом деле болеет «синдромом девчонки», и тогда Тэчи смеялась и глотала таблетки охотнее. — Возьми с собой фотик. Может, получится его сфоткать? Хакс бы не удивился, если б увидел сейчас в глазах Тэчи, за толстыми линзами очков, по паре Кайло Ренов. — Может, и получится, — сказал он. — Я постараюсь. — Хорошо, — Тэчи почесала заживающую ссадину на коленке и подтянула сползшие футбольные гольфы повыше. — Когда у «Рыцарей» будет следующий тур, мы же поедем с тобой вместе? Куда-нибудь, где они будут выступать? — Поедем, — Хакс обнял её за плечи, подтянув к себе, и Тэчи положила голову ему на плечо. Обычно она таких нежностей не терпела, но ему позволяла. — Мне как раз, наверное, уже будет двадцать один. Отец тебя отпустит со мной. Другого, важного, он не сказал: главным было не то, чтобы отец отпустил. Главным было, чтобы Тэчи не разболелась ещё сильнее, как в прошлом году, и её не забрали в больницу в Манчестер. Какие уж тогда «Рыцари Рен»? — Ты только не ругайся, — Тэчи заговорила потише, заговорщическим тоном, как в детстве, когда они замышляли какую-нибудь глупость, вроде того, чтобы подкинуть соседке на газон резиновую гадюку. — Пока тебя не было, у меня кончились странички в альбоме. Папа на работе был, а мне так хотелось рисовать. А я болела. Врач сказал никуда не ходить. И я решила поискать у тебя бумагу, ну, в столе только, я же знаю, что нехорошо копаться в чужих вещах. Хакс не стал её перебивать. Он смотрел в тёмное небо, смыкающееся на горизонте с землей: звёзд было особенно много. С востока подул тёплый летний ветер; флюгер на крыше дома напротив развернулся, блеснув начищенным медным бочком. — Я нашла бумагу, я больше нигде не копалась, правда. У тебя там, между листами, были фотографии Кайло. И ещё, — Тэчи запнулась, но всё-таки нашла в себе силы — или упрямство? — договорить: — И ещё парни. Голые. Вот. — Отцу не говорила? — сухим голосом спросил Хакс. — Нет, ты что, — Тэчи отодвинулась, поправила на носу очки и уставилась на него. — И я всё обратно положила. Хотя хотела взять парочку фоток с Кайло. У меня таких нет. Хакс помолчал, подбирая слова. Конечно, он понимал, что такое когда-то должно случиться — он и сам думал, что если кому-то и признается, то только Тэчи. Он не сомневался, что сестра его поймёт, или даже если не поймёт, то просто примет таким, какой он есть. Тэчи была не по годам умная. Только он не хотел, чтобы это случилось так рано. Всё-таки Тэчи ещё и пятнадцати не было. Но что уж теперь поделаешь? — Можешь их взять, — наконец произнёс он. — Ну, те, что с Кайло. — А с парнями что, нельзя? — Тэчи смешно наморщила веснушчатый нос и улыбнулась. — Они тоже ничего. — На восемнадцать тебе их подарю, — Хакс легонько щёлкнул её по носу и, поднявшись на ноги, протянул сестре руку. — Пойдем в дом. Поздно уже. Тэчи сжала его ладонь тонкими, бледными пальцами, подхватила корзинку с остатками еды и ловко нырнула вслед за ним в окно. В небе уже занимался рассвет — ещё далекий, призрачный, почти незаметный. Автобус уходил из деревни в пять двадцать. Палатка уже лежала у Хакса в рюкзаке вместе с бутылкой воды, резиновым плащом и деньгами. А Кайло Рен об этом всём, конечно, ничего и не знал.