Папочка

Чонгук вышел из BMW матового цвета к железным дверям частного дома и шумно сглотнул. Водитель дождался, пока Чонгук закроет дверь и сразу же уехал. Сердце Чонгука сильно билось. Он уже оставался наедине с главным спонсором BIG HIT, в гримёрке, в тренировочном зале, в номере отеля во время гастролей, но никогда не приезжал в его дом. Механические ворота открылись, и дворецкий жестом приказал идти за ним. Ноги Чонгука покалывало от волнения, страха. Он глубоко дышал, стараясь делать это негромко, стараясь совладать со своими ногами. До дверей дома им пришлось идти пять минут по вымощенной дорожке в окружении прекрасных композиций из цветов. Чонгук смотрел на яркие цветы, пытаясь отвлечься, и вытирал потные руки о джинсы. Но единственной мыслью в его голове было то, что сейчас он не сможет сбежать, позвать на помощь в этом огромном доме , окружённом безлюдным садом. Дворецкий проводил Чонгука на задний дворик, где хозяин дома, Адам, ужинал в одиночестве. Чонгук чувствовал, как его сердце сильнее забилось об его грудную клетку, слышал этот шум, отбивающий ритм в ушах. Адам, несмотря на свой возраст, был красив, свеж, и хорош телом, поэтому Чонгук не понимал, зачем ему все это, зачем ему он. - Присаживайся, Чонгук, - Адам похлопал по серому дивану, и Чонгук, до этого застывший на месте, спешно подошёл к нему, пролепетал "Здравствуйте", поклонившись на девяносто градусов, и присел рядом. Адам бессовестно разглядывал профиль Чонгука, который, не смея поднять взгляд, рассматривал блюда. Ему нравилось прикасаться к Чонгуку, гладить его тело, залезать под майку и оглаживать мягкие бока, живот, чувствовать короткую дрожь под своей рукой, смотреть на порозовевшие щеки, сжатые губы и опущенный от смущения взгляд, слушать тихие, прерывистые вздохи. От всего этого по телу проходила горячая волна, от груди вниз до паха, разливаясь там горячим желанием. Но больше всего ему нравилось целовать потрескавшиеся губы Чонгука. От долгих поцелуев они становились мягкими, а тело Чонгука, наоборот, напрягалось, становилось более чувствительным и вздрагивало от каждого лёгкого прикосновения. Ему нравились смущённые попытки Чонгука сесть в более удобную позу, чтобы скрыть свое возбуждение от ласк, его упорные попытки не застонать в голос, и то, как он смущенно отворачивал голову, когда не мог сдержать стон. Ему нравилось, как Чонгук слабо сопротивлялся, упираясь ладонями в его руки, когда он начинал поглаживать большим пальцем его подрагивающий член, и как он, будто сдавшись, прикрывал глаза и откидывал голову назад, увлеченный приятными чувствами, и глубоко дышал, приоткрыв свой сладкий ротик. Адам возбудился лишь от воспоминаний об этих прикосновениях, и, положив руку на колено Чонгуку, спросил: - Хочешь что-нибудь попробовать? Не стесняйся, - Адам слегка поглаживал бедро Чонгука. Тот осторожно потянулся к жареному мясу, вызвав у Адама улыбку. - Как продвигается подготовка к камбэку? - Адам убрал руку, чтобы дать Чонгуку спокойно покушать. - Мы усердно работаем, - пробубнил Чонгук с большим куском во рту. - Сейчас мы шлифуем танец, чтобы все было идеально, - Адам пододвинул к Чонгуку бокал вина, и тот выпил залпом половину. - Мы постараемся оправдать ваши ожидания, господин Адам. - Я очень надеюсь, что ты оправдаешь мои ожидания, - Чонгук смущённо улыбнулся и выпил оставшуюся половину бокала для храбрости. - Здесь становится прохладно, зайдём в дом, - Чонгук прошептал тихое "Да" и пошел вслед за Адамом. Его ноги враз стали ватными, хотя минуту назад Чонгук беззаботно кушал. Он очень боялся того, что может быть. Чонгук каждый раз напоминал Адаму, что не будет заниматься этим, что не сможет, а Адам, в общем, и не настаивал. Чонгук думал: "Хоть бы все прошло как обычно, и Адам просто погладил Чонгука в разных местах, может быть даже заставил кончить. Но ничего больше. " Адам обернулся и облизал губы, посмотрев на него. Он вел Чонгука по лестнице, внутри как будто в замке, открыл дверь в комнату, огромную . Мебели по минимуму, но кровать тоже огромная. Чонгук просто смотрит на нее. Так забавно. Адам, улыбаясь, приобнимает Чонгука и целует у дверей. Прикасается к его пока сухим губам, чтобы они стали влажными, мягкими. Чтобы потом услышать стон. Чонгук стоит, прижав руки к бокам и закрыв глаза. Он ещё плохо целуется, просто позволяет языку Адама шарить во рту. Чонгук не понимает, почему он возбуждается, почему по телу проходится сладкая волна, когда Адам сильнее прижимает его к себе. Адам неспеша целует губы Чонгука, облизывает его язык. И Чонгуку от этого хорошо, хотя он не хочет этого. Ему становится жарко, и он упирается рукой в тело Адама. - Все хорошо? - шепотом спрашивает Адам, оторвавшись от сладких, покрасневших и опухших от поцелуев губ. Чонгук кивает, глядя на Адама затуманенными от возбуждения полуприкрытыми глазами. Его дыхание уже участилось, прошло все пару минут. Адам нежно взял его за руку и повел к кровати. Чонгук потянулся назад. - Я не хочу. - Чего ты не хочешь? - Чонгук промолчал. Адам приобнимает его одной рукой, поцеловал в щеку, потом ниже. - Не бойся. Он снова потянул Чонгука к той огромной кровати. Сел на край и потянул Чонгука к себе. Чонгук сел к нему на колени и громко выдохнул, когда Адам прижал его к себе, буквально вжимая в свое тело. Чонгук никогда не признает, что ему это безумно нравится. Чонгук держал рот приоткрытым, позволяя Адаму творить все что угодно. Адам залез под футболку Чонгука и гладил его, от чего тот шумно вздыхал. По телу Чонгука прошлись мурашки, и, желая продлить это чувство, Чонгук проскользил вперед-назад. Он почувствовал твердый член Адама. От смущения Чонгук уткнулся Адаму в плечо, схватился за его плечи, но двигаться не перестал. Тепло прошлось по ногам, потом сконцентрировалось в паху, слегка покалывая. Когда Чонгук подавался вперёд, задерживался, чтобы подольше потереться своим членом о его живот. Теперь его рот был открыт из-за возбуждения, иначе он задыхался. Теперь они оба тяжело дышали. Чонгук никогда такого не слышал. По его телу то и дело проходили теплые волны. Он и не замечал, как на его боксерах разрасталось мокрое пятно. Он застонал в рот Адаму. Уже не скрывая. Он очень хотел кончить, и продолжал прыгать на Адаме, тереться об него. Адам схватил Чонгука за волосы, потянул назад, чтобы глубже засунуть свой язык. Самым охуенным для Адама были стоны Чонгука. То, как он трётся своим членом об него. Адам чувствовал возбуждение, похоть мальчика. Адам подхватил Чонгука, испугав его, и повалил на кровать, прижав своим большим телом. Чонгуку стало тяжело. Теперь уже Адам тёрся об него, непристойно раздвинув его ноги, насколько позволяла растяжка Чонгука, а позволяла она много. Адам стянул с себя свитер, не отрывая от Чонгука взгляда. - Сними штанишки. - Зачем? - Адам взял руку Чонгука и положил на обтянутый штанами член. Чонгук растерялся, не смея убрать руку, или погладить. - Увидишь, - губы Адама растянулись в хищной улыбке. Чонгук опасался сделать что-то неправильно. Он хотел, чтобы Адам продолжал его трогать, он вот-вот собирался кончить. Чонгук скользнул испуганным взглядом на Адама и тут же перевел взгляд на штаны. Он начал медленно поглаживать его через штаны, сидя на коленях. - Собираешься сменить тему? - смеясь, спросил Адам. Он схватил Чонгука за волосы, увлекая в жаркий поцелуй, грубо откинул его на кровать и, расстегнув молнию, стягивал с него джинсы. Чонгук, мягко говоря, был взволнован, он напряг ноги, чтобы стягивать джинсы было труднее, но это ни капли не остановило Адама. И вот Чонгук лежит в боксерах и футболке, и Адам прекрасно видит пятно. Он накрывает своей рукой член Чонгука и поглаживает через мокрые боксеры. Чонгук сразу отворачивается и сам разводит свои ноги ещё шире, так грязно. В этой тишине его дыхание кажется таким громким. Он снова приоткрывает свой ротик, и хочется туда засунуть кое-что. - Сними кофту, - от низкого голоса Адама Чонгук вздрагивает. Но все же дрожащими руками пытается снять её. Ему трудно сделать даже такое простое действие, потому что Адам продолжает поглаживать его член, и мысли в голове путаются. Чонгук снова не может сдержать стонов. Его член подрагивает в руках Адама. Чонгук слегка выгибается и снова похабно раздвигает ноги, которые непроизвольно свел, утопая в сладких горячих спазмах. Он немного повернулся, чтобы полностью спрятать красное лицо в одеяле, но, пересиливая смущение, кладет свою руку сверху его руки, надавливая, прося больше, сильнее и задыхаясь в своих стонах. У Адама были большие планы на сегодняшний день, но видя эту молчаливую мольбу своего мальчика, он решает довести его до оргазма сейчас, несмотря на то, что его член уже болит. Он сжимает член Чонгука сильнее, ускоряясь, и тот уже бесстыдно громко стонет, дыша так, будто пробежал пару километров. Он судорожно сжал ноги, наткнувшись на бедра Адама. Его тело напрягалось, а стоны превратились в скулеж, будто он плачет, но Адаму это до неприличия доставляло. Он замедлился, чтобы продлить свое эстетическое удовольствие, но Чонгук жалобно прошептал "Пожалуйста", и Адам снова набрал прежний темп. Чонгук продолжал хныкать и выгибаться, откинув голову. Его член задёргался, заливая трусы теплой спермой. Чонгук начал отбиваться от Адама, который всё ещё гладил чувствительную плоть чонгука, доводя до болезненного экстаза. - Не надо, я не хочу, - Адам, пропуская мимо ушей просьбы Чонгука, одной рукой зафиксировал его руки, а другой продолжал гладить член Чонгука, не обращая внимания на жалобный скулеж. Уже через пару секунд тело Чонгука затрясло от очередного оргазма, от которого он уже кричал. Чонгук до самых дверей не проронил ни слова из-за такого "жестокого" обращения с ним, но не сопротивлялся, когда Адам потянулся за поцелуем к мягким губам Чонгука. - Усердно работай. - Да, господин Адам.