Заточённый

«С момента создания вселенной, сквозь бесконечные века, в прошлой жизни и, вероятно, в следующей- мы всегда будем вместе.»*

      Море- это биение сердца, это дыхание… Это я сам и мой Юнги наполненный жаждой, льнущий ко мне неистово, сводящий с ума… - Я хочу тебя.- бесстрашно шепчет он, и пробирается холодными и дрожащими пальцами под рубашку. Так смело… Моё тело горит, его не охладить даже ночному морю. Мне кажется от моей страсти вода вокруг закипает. Пенится. Я жарко целую тонкую кожу на шее Юнги, ловлю пульсацию его вен, тихие стоны и хриплое дыхание. Его руки под мокрой рубашкой, прямо на груди, слушают мое сердце, чуткие ладони… - Тебе холодно.- шепчу я, но он нервно затыкает меня поцелуем. Волны бьются о наши тела, то выталкивая на берег, то норовя утащить за собой. Я держу Юнги все крепче. Удивительно что наши грудные клетки еще не треснули и не разлетелись на осколки. - Хочу, чтобы ты целовал меня до красных разводов на моей коже. Хочу чувствовать тебя до боли, до отчаяния близко, так чтобы было страшно просто разжать объятия, словно мы умрем друг без друга. - Юнги…- это единственное что он дает мне сказать, а после снова его горячие губы забирают все несказанные слова. Это так сладко. Так волнительно. Так горячо… тело Юнги под моими пальцами, вибрирует, дрожит, поддается. Одежда давно уже превратилась в мокрую вторую кожу, облепила наши тела неприятной холодной преградой. Но мои ладони чувствуют под ней живое тепло Юнги. Натянувшиеся жилки, заострившиеся чувствительные соски, ямку пупка… - Ты здесь такой горячий…- неистово шепчу я на ухо, старательно отодвигая пальцами край белья. Он протяжно стонет и обмякает в моих руках, смирившийся со своей участью, готовый отдать все что у него есть. Это уже не романтика, это проза. Но я заворожен не меньше самим процессом и тем как все тело Юнги откликается дрожью на каждое мое движение. Толкается бедрами, прячет пылающее лицо у меня на плече, стонет прямо в ухо. А я задыхаюсь от жажды, от сумасшедшего желания. - Нет! Я…- хрипло бормочет Юнги.- Не надо… потом… Но я не намерен останавливаться, тонкое тело как можно теснее, губами к подрагивающему кадыку, ласкать рукой, как ласкал бы себя если бы любил еще сильнее… Юнги до боли вцепляется в меня, содрогаясь от наслаждения, оглушает меня своим криком и я с трудом успеваю удержать его в руках, потому что он слабнет и его норовит украсть очередная волна, вытянуть из моих объятий… похоже он приглянулся морю. - Перебьешься!- говорю я безжалостной стихии и прижимаю безвольного Мина ближе. Тащу на берег. Опускаю на все еще теплый песок. - Костер разведи.- как раз приходит в себя мой Мин. - Мы идем в отель.- пытаюсь придать тону как можно большей убедительности. Но он хмыкает. Убежденно повторяет: - Костер. - Ты всерьез решил встречать здесь рассвет?- я усаживаюсь рядом и начинаю снимать с него мокрую одежду. - А ты думал я шучу?- и снова этот ершистый тон, будто это совсем не он минуту назад жалобно стонал в моих руках. - Ты замерзнешь и простынешь.- убежденно заключаю я, но на ноги поднимаюсь и даже начинаю обшаривать глазами пляж на наличие веток. - Костер и твое тело, и я не замерзну.- такой невозмутимый тон, аж мурашки по телу и жар в груди с новой силой. И еще более наглое,- Поторопись, меня знобит. И что прикажете делать? Спорить? Тащить на руках? Вздыхаю и иду на поиски хвороста. Юнги в это время потрошит дрожащими руками сумку. Находит мою счастливую зажигалку, которую я всегда беру с собой в дорогу, и расплывается в улыбке. - Умный мальчик. - Но я уж точно не предполагал ночных посиделок на пляже.- хмыкаю я. Стаскиваю к сидящему на песке Юнги несколько сухих веток.       В следующие минут десять мы сооружаем костер, обкладывая ветки листочками выдранными из блокнота. - Если бы я его не взял, то чем бы мы растапливали костер?- смеется Юнги. - Деньгами.- Вздыхаю я.- Больше у меня ничего бумажного с собой нет…       Пламя весело танцует, выпуская дым прямо в небо. Луна скрывается за набежавшей тучкой. А я забывшись, снова прижимаю Юнги своим телом. Я смущен. Смущен той страстью что внезапно проснулась во мне, тем как естественно наши тела совпадают друг с другом, изгиб в изгиб… - Ты хотел снять с меня мокрое…- тихо напоминает Юнги, и так жгуче и с вызовом смотрит в глаза, что я вообще теряю весь рассудок. Слишком поспешно принимаюсь за влажную ткань, мешающую мне полнее ощутить близость с ним. - Быстрее…- ворчит он и я начинаю торопиться. Путаюсь в мокрой ткани, тяну слишком сильно. - Не порви!- снова возмущается мой деспотичный мальчик.- У меня только эта одежда с собой! - У меня тоже…- вздыхаю я, но дальше действую куда осторожнее. Высвобождаю одну руку Юнги из рукава, потом вторую… берусь за уже расстегнутые джинсы. - У тебя был кто-нибудь раньше?- тихо шепчет Юнги и я улавливаю в его тоне смущение. - Конечно!- слишком поспешно выпаливаю я, но сталкиваюсь с пронзительным взглядом черных глаз и признаюсь: - Нет. У меня никогда никого не было… Юнги еле заметно вздрагивает губами. - Значит я буду первым… - Единственным.- уверенно откликаюсь я и снова припадаю губами к полюбившейся шее. Веду пальцами по нежной коже груди. - Сними уже с себя эту мокрую тряпку!- Юнги зло тянет на мне рубашку.- Мне от неё холодно. Старательно выполняю просьбу отстранившись. Торопливо сдираю с себя верх и заплетающимися пальцами принимаюсь за низ. - Тебе тепло?- интересуюсь на всякий случай и неосознанно окидываю взглядом обнаженного Юнги. И тут же забываю, что хотел сказать. Тонкое, нежное создание на песке, белая кожа, нервно вздымающаяся грудь, стройные ноги, маленькая родинка под ребрами… В этот момент я отчетливо ощущаю насколько он мне дорог. От нахлынувших чувств больно дышать, где-то внутри рвутся провода нервов… с треском… - Что ты на меня там смотришь? Я такой уродливый?- волнуется мой Юнги.- Не видишь? Мне холодно! Я обрушиваюсь на него и прижимаюсь всем телом. Сгребаю руками, путаюсь в его волосах. - Я не знаю, я ничего не знаю! Я никогда никого не любил. Никогда ни с кем не был… Что ты хочешь? Только попроси, я стану для тебя кем угодно. Хоть ангелом, хоть чертом… - Сейчас мне нужен любовник…- еле слышно откликается Юнги и по моему телу снова проходит обжигающая волна. Страсть возвращается и нарастает, словно по одному приказу моего Юнги. Я пытливо всматриваюсь в его потемневшие зрачки, а потом он очень осторожно проводит рукой по моему лицу и я перехватываю его ладонь, покрываю торопливыми поцелуями. Он опускает веки и притягивает меня за шею, находит мои губы и весь мир растворяется… исчезает… остается только этот терпко-соленый привкус любимых губ и жар тонкого тела, которое почти вибрирует от желания. Ближе… я хочу ближе… Я хочу раствориться в нем… С ним. - Как быть? Я не хочу сделать тебе больно.- я медленно провожу рукой по внутренней стороне бедра. Тонкая кожа под пальцами, во впадинке паха дрожащая жилка. - Мне не будет больно.- уверенно шепчет он.- Это ведь ты… Я хочу опровергнуть эту наивную мысль, но он выгнувшись льнет ко мне и снова все отодвигается на задний фон. Я действую по интуиции, быть может неверно, быть может коряво, но хоть как-то подготавливаю его. Руки дрожат, а голова кружится от нереальности происходящего. Мой Юнги стонет, закусывает губу и становится каким-то совсем нездешним. Его тело обжигает, поддается, раскрывается для меня… Я прячу лицо у него на плече, жадно вдыхаю противоречивый горько-сладкий запах и позволяю себе сойти с ума… овладеть этим желанным существом. В первый момент я плохо контролирую себя, слишком тороплюсь, и меня отрезвляют болезненные стоны Юнги. - Прости! Прости!- испуганно выпаливаю я и сжимаю его в объятиях. Но он переводит дыхание, открывает глаза, полные чарующей страсти и вдруг обнимает меня ногами, почти сцепляет в замок. - До боли, до отчаяния… и не забудь про разводы на коже…       От костра жарко или это тело моего Юнги рождает этот пожар где-то за грудиной, в самой глубине? Я плавлюсь и от жара его тела, и от его стонов, которые так восхитительно наполняют пространство и вторят шуму волн. - Я люблю тебя… Люблю… - язык заплетается, но я все же умудряюсь шептать это ему на ухо, почти не прерываясь. Если нужно я буду повторять эти слова вечно. Только если он захочет… На висках Юнги мерцает пот, глаза зажмурены крепко, а горячие губы никак не могут перестать стонать. Моё тело прошивает насквозь болезненно-сладким импульсом и теперь уже я не могу сдержать стонов. В глазах темнеет и остается только лишь ощущение полного единения. И звезды в глазах, которые опадая меркнут и сознание медленно возвращается…       Я покидаю горячую узость любимого тела и падаю рядом на песок. Мне не хватает воздуха, легкие будто сгорают, а сердце запинается в своем беге. Юнги рядом, тут… все еще распаленный, все еще неоправданно прекрасный. Я протягиваю к нему руки, прижимаю к себе. Оглаживаю его напряженное тело, он умоляюще льнет к ладоням. Просит о помощи... и я притягиваю его вплотную, нежно целую податливые губы, пробираюсь пальцами вниз к самому чувствительному месту… Он может стонать еще громче, еще слаще и это заставляет меня снова терять голову...       Ночь стремительно тает. Костер почти прогорает, потому что никто не подбрасывает в него ветки, а за самой кромкой моря проглядывает желтая полоска, по толщине сравнимая разве что с волоском… Я укрываю Юнги своей курткой и поднимаюсь на ноги. Темнеющая вода покрывается предрассветной рябью. Тишина. Ни голосов, ни урчания двигателей. Лишь шум ветра и волн. Мы одни во вселенной. Я оглядываюсь на спящее сокровище и улыбка сама собой лезет на лицо. «Растерзанный любовью»- это как нельзя точнее передает все то что произошло сегодня с ним. Бледная шея в обещанных ярких отметинах, словно снежное поле украшенное кровавыми лепестками. Волосы полны песка, нагое тело еле прикрыто… Я мечтал любить его на свежих простынях, в тепле и уюте, кто же знал что все произойдет вот так? Я наскоро одеваюсь в свою одежду, а потом подхожу к затухающему костру и усаживаюсь на песок рядом со спящим возлюбленным. Теперь я могу назвать его так, прятаться больше не от чего, вот он тут… живое доказательство того как сильно я схожу по нему с ума. - А быть может все верно.- вздыхаю я себе под нос.- Все и должно было произойти так. Да, вот так, с песком на теле, с купанием в ночи, с помеченной белой кожей. Все идеально, так как нужно. Теперь я точно в этом уверен. - Вставай, Юнги, нам пора. Уже скоро сюда набегут туристы и отдыхающие. Ты ведь не хочешь, чтобы они глазели на нас как на диковинку?- я мягко провожу по волосам и целую в лоб. Юнги смешно морщится и поджимает торчащие из-под куртки ноги. - Катись, а! - Как ты разговариваешь со своим любимым?- шутливо обижаюсь я. Он испуганно распахивает глаза. - Где я? - На пляже… память отшибло? Так я тебе напомню.- я целую мягкие губы, легко проезжаюсь по ним языком, размыкая, вторгаюсь в горячий рот. И это явно освежает его память, потому что он обмякает в руках и закрывает глаза, толкается своим языком навстречу, проводит по небу… Оторваться сложно, но я все-таки это делаю. - Тебе нужно одеться.- я поднимаюсь с песка и иду за его одеждой. Она уже высохла, что радует, да только вот, увы, полна песка. Я выбиваю его насколько могу и тащу к Юнги, который все еще сонно озирается. Потом замечает полоску над морем и вскакивает на ноги. - Восход!- куртка конечно же падает вниз. Я готов её проклясть, потому что смотреть на обнаженное тело любимого настоящее издевательство, все мысли сразу устремляются только в одном направлении. - Только не сверкай своей прекрасной задницей, умоляю… - ворчу я и спешу к нему со всеми его шмотками.- Надень хоть что-нибудь! Но он меня не слышит, переминается у кромки воды и глазеет на поднимающееся солнце. Мне остается только присоединиться. Подойти и встать рядом. - Почти как твоя картина.- замечаю я ненароком. Но он морщится и дергает плечом. - Мне никогда не изобразить восход во всем его великолепии, на это способна только природа.- он с грустью в глазах любуется на яркие лучи, бегущие по глади воды, на светлеющее небо и золотой диск, поднимающийся словно прямо из моря. Я не смею что-либо сказать вновь, потому что вижу как он погружается в увиденное, как впитывает краски мира, стараясь запечатлеть их навсегда в своем сердце. Он смотрит на первый свой восход у моря, я смотрю на него… Нагого и хрупкого, с почти прозрачной нежной кожей, с пушистыми волосами, колышущимися на ветру… с тонкими ногами, зябко переступающими по еще прохладному песку. Я молча накидываю на его плечи свою куртку и обняв за плечи, целую в висок. Он словно очнувшись вздрагивает ресницами и вдруг оборачивается ко мне. - Пойдем.- выдыхает он еле слышно.- Нам пора возвращаться.- я киваю и он улыбается вымученной улыбкой. Ни одному из нас не хочется возвращаться…       Почти всю дорогу в Сеул мы молчим. Говорить не хочется. Юнги грустит из-за возвращения в свою реальную жизнь, а я грущу потому что не хочу вновь отдавать его в стерильные когти больницы. Мы молчим… но держимся за руки. Это как само собой разумеющееся, как потребность без которой мы больше не сможем быть. В такой ранний час в электричке совсем пустынно и это к лучшему, ни я- ни он, еще не готовы пускать в свой только что сотканный новый мир посторонних. Я уже проматываю в голове разговор с отцом, заготавливаю целую оправдательную речь по поводу исчезновения нашей домашней заначки и кражи его пациента. Юнги угрюмо смотрит в окно, может быть тоже готовится к встрече с разгневанным личным врачом и персоналом больницы. А может быть жалеет о чем-то… О ночи со мной например… - Я не сделал тебе больно?- шепчу тихонько на ухо, потому что начинаю холодеть внутри от страха что сделал что-то не так. Юнги непонимающе на меня вскидывается, хмурит лоб. - Может быть тебе было неприятно что-то… - Мне неприятны такие разговоры.- хмыкает он в своей излюбленной грубой манере.- А то что было ночью…- добавляет он,- Я запомню навсегда. Такой ответ тебя устроит?- и зыркает своими колючими глазенками из-под челки. И под кожей разливается тепло, он запомнит… я важен… Ему было хорошо. Я легонько тыкаюсь в его плечо носом и с трудом прячу глупую улыбку счастья. - Вот только не растекайся теплой лужицей, умоляю.- вздыхает Юнги.- Нам предстоит тяжелый день. И я лишь устало киваю. Он прав.       Я не отпускаю его одного, в этот раз мне ужасно хочется проводить его до палаты, а не бросать у черного хода, как у нас вошло в привычку. - Тебе лучше не попадаться на глаза своему отцу.- предупреждает он. Но я мотаю головой и лишь сильнее сжимаю его тонкую руку. - Я пойду с тобой. Хочу еще немного побыть рядом. - Тоже мне удумал…- бубнит он смущенно, но при этом краснеет от удовольствия. По дороге мы успеваем урвать несколько торопливых, но от этого не менее жгучих поцелуев.       Белый коридор встречает тишиной и покоем, поэтому я смелею и снова прижимаю возлюбленного к стене. - Да что ты творишь…- шипит приглушенно мой Юнги. Но я накрываю его губы своими губами и снова плавлюсь от слишком колоссальной близости между нами, голова кружится. - Люблю тебя…- выдыхаю я прямо в теплые губы и ловлю его счастливую улыбку. Он шутливо тыкает мой нос своим и хрипловато выдыхает: - А я люблю тебя. Здорово, правда? Я киваю поспешно и снова лезу целоваться, душа поднимается в заоблачные дали от эйфории. - Выспись и приходи.- наставляет меня Юнги.- Поможешь мне рисовать нашу долину. - Ты сказал нашу.- шепчу я. Он пробуравливает меня своими удивительными глазами и кивает. - Нашу. Как же иначе? Она родилась благодаря нам, а значит наша. - Наша долина.- пробую еще раз произнести я. Потом снова расплываюсь в глупой улыбке.- Я люблю тебя, ты любишь меня, и у нас есть НАША долина. - Похоже на сладкий сон.- грустно вздыхает Юнги.- Но нам придется проснуться… Рано или поздно…- его глаза неуловимо грустнеют, и я хочу уточнить о чем он, но он отчаянно хватает меня за шею и неистово впивается в мои губы. Словно хочет забыть, все то что только что возникло в его голове. Будущее отодвигается становясь чем-то неясным, а прошлое стирается из головы, остается лишь этот миг, когда я чувствую его так близко. Его тепло, его любовь, его страсть… Я закрываю глаза и полностью растворяюсь в поцелуе, который он дарит мне.       Они появляются неожиданно, просто выходят в коридор из кабинета отца и сладкий сон оборачивается кошмаром, который я до сих пор вспоминаю с дрожью. - Юнги?- этот возмущенный сварливый голос заставляет нас вздрогнуть и отскочить друг от друга.- Как это понимать?- они ошарашенно смотрят на нас, отец и чета Мин. Мать Юнги почти задыхается от возмущения, лицо покрывается пятнами.- Что все это значит?! Юнги сковано замирает и хмуро опускает взгляд под ноги. У меня все внутри дрожит, но я не в силах даже сдвинуться с места. - Это ваш сын?- господин Мин переводит тяжелый взгляд на моего отца, который похоже вообще потерял дар речи.- Как вы будете объясняться, доктор Пак? Как так вышло, что мы сейчас наблюдаем эту… эту… мерзость? - Это- любовь!- вдруг выдыхает Юнги и вскидывает на родителей глаза.- Не делайте такие брезгливые лица, вы вообще ничего о ней не знаете! Она обошла вас стороной, так и не зацепила даже краешком за всю вашу жизнь! А я ощутил! Любовь сама пришла ко мне! Вы уже похоронили меня заранее, а я оказался живее чем вы рассчитывали! Пресные, скучные людишки! Не умеющие хоть что-то чувствовать. - Юнги!- мой отец все же обретает голос.- Пожалуйста… перестань. Мин осекается, бросает тоскливый взгляд в мою сторону, словно прощается. - Это ужасно…- стонет госпожа Мин, и трясущимися руками лезет в сумочку.- Моё сердце такого не выдержит… Господин Мин награждает нас убийственным взглядом. - Видишь до чего довел мать? Мы потакали тебе, выполняли все желания и капризы, но это предел… Ты заслуживаешь наказания! - Прошу, не кричите на Юнги, ему нельзя волноваться…- начинает было отец, но на него сразу обрушивается гнев: - А вы бы помолчали! Это ваш сын увез Юнги из больницы! - И бог знает что с ним сделал!- причитает госпожа Мин, сморкаясь в платок. - Поэтому мы вынуждены отказаться от услуг вашей больницы. Юнги, подойди немедленно, мы уходим отсюда.- от этих слов отца Юнги я словно пробуждаюсь от транса и решительно шагаю к любимому. Заслоняю своим телом. Юнги нервно хватается за мои плечи. - Я никуда не пойду! Останусь здесь! - Нет, ты идешь с нами!- его отец направляется решительно к нам. - Прошу, послушайте!- переживает мой отец.- Юнги нельзя волноваться и перенапрягаться, будьте благоразумнее! Меня с силой хватают за руку, больно, грубо, но я стараюсь прикрыть Юнги собой, прекрасно понимая что это глупо, что меня все равно сейчас оттащат в сторону, а Юнги заберут… но я не могу так просто отдать его им. Людям имеющим на него права, но совершенно чуждым ему. - Пошел вон, щенок!- так меня еще никто не называл, никогда. И так грубо не отшвыривали в сторону тоже ни разу. Я неловко падаю на колено, но тут же вскакиваю снова. - Да куда ты лезешь?!- орет на меня господин Мин, уже не такой невозмутимый и холеный, глаза навыкате, а лицо совсем красное, это вызывает некое торжествующее злорадство в душе. Со мной не так легко справиться. Меня снова отбрасывают в сторону, на этот раз я больно прикладываюсь о стену и не устояв падаю на пол. - Чимин!- пугается за меня Юнги. Я встаю, чтобы он убедился, что со мной все в порядке. - Даже не думай больше лезть!- рыкает его отец. - Чимини, успокойся! Перестань. - окликает отец и спешит ко мне, берет за плечи.- Пойдем, им нужно поговорить, это семейные дела. Мы не должны вмешиваться. - Они его заберут! - Это им решать. Я ловлю тоскливый взгляд Юнги, он беззвучно шевелит губами и я различаю: «Уходи». Я понуро опускаю голову и позволяю отцу увести меня из белого коридора, где остаются трое людей, один из которых всецело мой. Мое сердце, моя душа и мой возлюбленный…