Да, я сломался

Стоя перед зеркалом, покрытым различными пятнами, я наблюдал как из моих губ вырывается серый дым сигарет, заполняя всю квартиру одурманивающим запахом. Дым сигарет прекрасен. Затушив его об дверной косяк, я кинул бычок в урну, стоящую неподалеку от зеркала. Я быстрым движением руки откупорил бутылку виски и остановил свой взгляд на этикетке. Стоит ли это того? Стоит. Перехватив бутылку по удобнее, я сделал несколько глотков, прикрыв глаза от наслаждения. Янтарная жидкость приятно обжигала горло и растекалась по всему организму. Со стуком поставив бутылку обратно на стол, я тяжело вздохнул. Как же все надоело... Достало. Черт возьми, я устал от этого всего. Мне нужна разрядка. Сделав ещё пару глотков, я направился в ванную, ногой открывая её дверь. Из-за уже ударившего в голову алкоголя, я не видел перед собой преград в виде сумок и вещей, которые были разбросаны по всей квартире. Как по закону подлости, я умудрился споткнуться об сумку от гитары, но, к счастью, не встретился лбом с паркетом, благодаря стене. Установив равновесие, я пихнул эту чёртову сумку и двинулся дальше. Буквально ввалившись в комнату, включил кран. Холодная вода быстро набирала ванну. Я присел на край ванны и посмотрел на содержание бутылки. Не впечатлило. Невесело хмыкнув , опять припал губами к горлышку бутылки, заливая алкоголь в себя. Я, заметив свой любимый предмет для разрядки на раковине, ухмыльнулся. Поставил бутылку на край ванны, и взял это прекрасное создание человечества, разглядывая его с безумной улыбкой. Не долго думая, залез в ванну с холодной водой и отключил кран, ибо вода уже дошла до края. Я откинулся назад. Покончив с виски, я откинул бутылку и прикрыл глаза то ли от наслаждения, то ли от усталости. А может и все вместе. Благодаря воде, которая расслабила меня я позволил себе погрузиться в свои мысли, хотя из-за алкоголя это получалось не очень хорошо. Эта неделя — самая ужасная неделя за всю мою жизнь. Я не выдержу, я уже сломался. Сломался. Слабак. Жуткие картинки в моей голове сменялись с бешеной скоростью. Я даже не успевал задуматься. Подавив тихий всхлип, я сглотнул. Я не должен был допустить этого... Не должен был. Это я во всём виноват. Если бы я тогда не попросил бы их оставить меня и уехать, этого всего бы не было. Я никак не мог выбросить из головы этот ужасный момент. Перед глазами так и маячила картина разбитой всмятку машины и окровавленные тела моих... родителей. Я потерял их... Навсегда. По своей же вине. Я не заслуживаю жизни. Ведь я убил их. Убийцы не достойны жизни. Черт… Я даже не замечал слез которые текли по моим щекам. До крови закусив губу, я распахнул глаза и бросил взгляд на руку, в которой я зажал лезвие. Оно уже сделало неглубокие порезы в ладони. Капли крови медленно стекали в воду. Я не достоин… Я не могу. Этот мир ненавидит меня, и я уйду. Закатив рукава черной рубашки, я приблизил его к запястью. Немного поколебавшись я прижал кусок металла к гладкой коже его острым концом. Невольно сглотнул, понимая, на что я иду. Я должен сделать это ради моих родителей. Другого выхода я не вижу. Зажмурившись и сжав левую руку в кулак, я сделал первый порез на своем запястье. Вдоль вен. Ты слабак. Ты сломался. Ты не выдержал. Трус. Да, я сломался. Да, я трус. Не выдержал. Я слабак. Решил убежать от проблем таким простым способом. Холодное лезвие рассекло бледную кожу на запястье, оставив красные полосы из которых начала вытекать алая, густая кровь. Отбросив лезвие я наблюдал за тем, как кровь вытекала из моих запястий, с каждой каплей забирая жизненную энергию из моего тела. Ты добился того чего хотел, покойся с миром. Мэловин умер, а вместе с ним нас покинул и Костя Бочаров. — Простите меня все, прости Артем... Простите мама, папа... Простите... — произнес я, перед тем как окончательно обмякнуть в воде, которая уже перекрасилась в красный цвет. *** Я поднимался в квартиру Кости, когда меня посетило неприятное чувство. Да, я прекрасно знаю, что его родители погибли в автокатастрофе, когда они ехали из Киева в Одессу. Но Бочаров никогда бы не осмелился сделать что-то из ряда вон выходящее. Поэтому я был предельно спокоен за своего старого друга, пробывая в командировке 3 дня. Пройдя последний лестничный пролет, я позвонил в дверной звонок. Тишина. Толкнув входную дверь, обнаружил, что она открыта. Довольно странно, особенно для такого человека, как Костя, который всегда закрывает двери. Надо будет его заставить разгребать этот бардак. — Кость... Ты дома? Это Артём, — В ответ не единого звука. Я насторожился и начал распахивать все двери по очереди. Открыв дверь в ванную, я ахнул. — Не может быть... —Я бросился к своему другу, который бесчувственно лежал в алой жидкости с вытянутой вперёд рукой. Взяв за плечи брюнета, я стал трясти его и бить по щекам. — Костя! Очнись! Ты не можешь умереть! Не сейчас! — мои глаза застилала пелена слез, и я, быстро достав свой смартфон, лихорадочно начал набирать скорую помощь. *** Раннее утро. Дождь льет, как из ведра. Большое количество людей в черной одежде стоят под зонтиками возле трёх могил, слушая молитвы священника и оплакивая погибших. Со всех сторон слышен женский плач. Я стоял возле могилы Кости и беззвучно плакал. Зачем он это сделал... Если бы я приехал на два часа раньше, этого всего не было. Я потерял единственного лучшего друга… С трудом оторвал взгляд от могильной таблички своего друга, на которой были выгравированы настоящие имя и фамилия парня и даты рождения и смерти. Единственное, что я смогу сделать для своего почти брата, так это выгравировать на его могильной плите “Melovin. Brave. Love. Freedom”. Какой же, черт возьми, парадокс. Все из семьи Бочаровых покинули нас на этой неделе. Я даже не слышал священника. Я понял, что все разошлись, когда рука Насти легла мне на плечо, как бы говоря “Пора”. Но я не мог… Не мог так быстро уйти, не попрощавшись с моим самым близким человеком. — Настя, оставь меня. — Без лишних слов она удалилась, а я встал на колени возле могилы и положил две черные розы, которые так любил Он. Я сидел на коленях перед могилой, уставившись пустым взглядом куда-то вдаль, невольно размышляя о своем, так рано покинувшим нас, лучшем друге. Сглотнув, я вытер тыльной стороной ладони мокрые от слез щеки. Воспоминания о Косте никогда не исчезнут из моей памяти. Он навсегда в моем сердце. Я прокручивал все совместные моменты с человеком, который теперь лежал под этой горой земли. Картинки одна за другой, сменялись, заставляя вновь чувствовать те эмоции, которые подарил этот безумно загадочный и весёлый парень. Тот день, когда мы впервые встретились, после трёх лет виртуальной дружбы. Столько эмоций... Я помню каждый чертов взгляд, каждое движение. В тот день я поклялся задорному блондинчику, что никогда не забуду его, никогда в жизни. Как можно забыть человека, который стал тебе ближе всех? Правильно, никак. Потому что это невозможно забыть. Это также невозможно, как принять то, что ты этого человека больше никогда не увидишь. Не услышишь его голос, его заразительный смех, не увидишь этот лихорадочный блеск в глазах, когда он говорит о новой песне. Ничего из этого уже не будет… Никогда. От осознания этой жуткой правды, я зарыдал навзрыд. Я не стыдился своих слез, нет. Ведь у мужчин тоже есть чувства, они также переживают смерть близкого человека, как и девушки. Как же хочется вернуть всё назад, и послать к черту эту командировку. Ведь если бы я был рядом с Костей в эту трудную минуту, я бы не сидел сейчас на холодной земле, под дождем и не оплакивал бы своего друга горькими слезами. Даже небо плачет вместе со мной. Я не знаю сколько времени прошло. Может быть полчаса, а может и несколько часов. Я пришёл в себя, только когда понял, что мои ноги отекли. Мигом поднялся, и задержал свой взгляд на могильной табличке. </i>Покойся с миром, Мэловин. Земля тебе пухом, Костя. Прости меня, если сможешь.</i>