Кофе
Мэл подходит к комнате, откуда доносятся звуки гитары. Вот уже полгода Никита пытается научиться играть на этом инструменте. Вначале попытки были настолько провальные, что Косте хотелось заткнуть уши и пойти прогуляться; сейчас же выходит что-то более-менее красивое и парень легко улыбается, слушая чистые аккорды. Когда он стучится в дверь, мелодия прекращается и слышится немного раздражённое: "Костя, твою налево, ты же слышишь, что я занят". Мэл закатывает глаза, но на его губах мелькает тень нежной улыбки. — Я принёс тебе кофе, гитарист, — парень входит в комнату с большой кружкой горячего ароматного напитка. — Надеюсь, ты не пытаешься отравить меня, — не обращая внимание на усмешку, произносит Ник. — Если бы я хотел избавиться от тебя, я бы сделал это по-другому. — Как? — А вот этого тебе знать не надо, — хищно улыбается Костя, но тут же возвращает лицу нормальное выражение и щёлкает Никиту по носу, — я люблю тебя. Никита закрывает глаза и улыбается. — Я тебя тожеТёплые пижамы
— БОЧАРОООВ, Я ЖЕ ПРОСИЛ ЗАПУСТИТЬ ВЕЩИ В СТИРАЛЬНУЮ МАШИНУ! — Да не кипятись ты так, Алексеев, — сделал он упор на фамилии парня, — И у меня имя есть, между прочим. Костя, если ты забыл. — Смеёшься? Смейся. Я ведь у тебя пижаму возьму. И не отдам. За причинённый моральный ущерб. — Только не с мишками. — Не с мишками, значит? — Она всё равно велика тебе. Даже не думай! Ник! Но Алексеев уже бежал в комнату, попутно захлопывая все двери, чтобы помешать Мэлу добраться до любимой пижамы быстрее. "Идиот", - пронеслось в голове у Кости. К тому времени, как парень вернулся в спальню, Никита уже снял домашнюю футболку и собирался надевать пижамную кофту с принтом ввиде хаотично разбросанных плюшевых мишек, но Мэл резко опрокинул его на кровать и завёл руки за голову. — Я же попросил, — выдохнул Костя в губы парня. — А я тебя утром попросил постирать одежду. И если бы ты это сделал, мне было бы в чем спать. — Бу-бу-бу. — Очень по-взрослому, Кость. А теперь отпусти меня, мне холодно. — Холодно? — на губах парня заиграла пошлая улыбка, — исправим.Романтика и пледы
Никита сидел на балконе их с Костей загородного дома и мёрз. Вы не подумайте, он не пытался заболеть или, хуже того, давить на жалость парню, нет. Просто он романтик. А что может быть лучше для романтика, чем сочинять песни, сидя под звёздами? Вот и сейчас, совершенно не задумываясь о своём здоровье, Алексеев дописывал последние строчки припева, лишь изредка согревая руки тёплым дыханием. Гелевая ручка легко скользит по бумаге, оставляя яркий, местами размазанный, след. Слова будто бы сами соединяются в предложения, а предложения в куплеты. Никита чертовски вдохновлён, и главное - не сбить этот настрой... — Если ты заболеешь, я не буду сидеть у твоей кровати и ежеминутно проверять температуру! Ник выдохнул и прикрыл глаза. — Почему мне кажется, что всё-таки будешь? — Эй, не злоупотребляй моей любовью и свободным временем. Через неделю у меня начинается тур, не забывай. — Ага, забудешь про тур, когда ты каждый день про него напоминаешь. — Я так понимаю, в дом ты идти не собираешься. — Ммм, а ты умный. Люблю таких. — Если бы сказал, что не любишь, я бы тебя тут и запер, — подмигнул Костя парню и скрылся за дверью. Никита попытался снова сконцентрироваться на песне, и через некоторое время у него даже начало получаться, но Мэл даже не подозревал о существовании личного пространства, поэтому снова прервал его творческие порывы. — И что на этот раз? — не отрывая взгляда от бумаги, произнёс Ник. И вскоре очень пожалел, что не посмотрел на вошедшего на балкон Мэла, так как в ту же секунду прямо на его голову упал плед, окутав всего Алексеева в свою темноту. — Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, БОЧАРОВ! — послышалось откуда-то из глубин пледа. — Я тоже люблю тебя, Солнышко, — улыбнулся Костя и забрался в "домик" к своему парню.Объятия
— Если ты ещё раз скажешь, что тебе холодно, клянусь, я привяжу тебя к батарее. Там тепло. — Звучит интригующе, — Никита закусил губу и посмотрел на Мэла самым хитрый взглядом, на какой только был способен. — А если ты будешь так смотреть на меня, то я запру тебя в ванной. Никита по-детски надул щёчки и отвернулся. Не получив внимания, он начал что-то ворчать себе под нос, отвлекая Мэловина от интереснейшей книги, подаренной ему Артёмом. — Ты сам будешь оправдываться перед моими фанатами, когда я умру от холода. — Насмерть умрёшь? — протянул Мэл, читая книгу. В комнате повисла тишина, и только спустя минуту молчание нарушил громкий смех Кости. — Очень смешно, — Никита слез с дивана, — клоун. — Да ладно тебе, Солнышко, подожди, — Мэл притянул парня к себе, — я не это хотел сказать. Просто немного отвлёкся. — На книгу. — На книгу... — Которую подарил тебе Артём. — Не ревнуй. — Мне холодно, — снова принялся за старое Алексеев. Костя придвинулся ещё ближе и крепко обнял своё Солнце, а тот уткнулся носом в его шею. И всё таки иногда тактика Никиты работает так, как надо.* * *
Наверное, я могла бы рассказать Вам ещё много-много про прелести осени: про дождь, мирно барабанящий по крыше, про песни под гитару у костра (да-да, Никита всё же научился брать даже сложные аккорды), про листопад и поцелуи, - приводя в пример Алексеева и Мэла. Но нужны ли слова, когда люди счастливы? А они счастливы, определённо.Осень. Древний уголок Старых книг, одежд, оружья, Где сокровищ каталог Перелистывает стужа. (Борис Пастернак)