Case File Seventeen

Стоннингтонская клиника была построена на месте старого приюта для детей. Все новое, блестящее, но в стерильных коридорах становилось не по себе. Алиса едва не опоздала и потому, влетев в здание за пять минут до начала своей первой смены, растерялась под тяжелым и слишком прямым взглядом медсестры. — Ты привыкнешь, — заверила ее Крофт — Алиса не знала, имя это или фамилия, — старшая медсестра отделения. У нее были армейская выправка, крепкое телосложение и широкое лицо. Казалось, что Крофт жутко устала. Первое, что сделала Крофт — провела Алису по этажу, представляя пациентов. Некоторых она лишь называла по имени, не входя в палату. — Тут оборотень, — Крофт отодвинула в сторону задвижку с решетчатого окошка на двери. Чуть ниже была табличка с именем: «Фенрир Грейбек». Но монстр внутри меньше всего походил на человека. — Уникальный объект для исследований. Думали, что нашли способ его вылечить, но в итоге он теперь возвращает облик только в новолуние. — О… — Алиса почувствовала легкое головокружение. — Поверь, мы помогли ему гораздо больше, чем маги. — Да, конечно, — изо всех сил Алиса пыталась казаться спокойной, хотя внутри все леденело от ужаса и страха. Грейбек зарычал. Крофт стукнула по окошку. И монстр всем своим весом обрушился на дверь, пытаясь достать до них, лязгая так близко зубами… — Боже мой, — взвизгнула Алиса. Она отшатнулась, прижимая руку к груди. — И к этому привыкнешь. — Д-да, к-конечно, — пробормотала Алиса, слегка заикаясь. — Не нервничай так. Идем, времени не так много. Грейбек был далеко не самым пугающим пациентом клиники. — Мы кормим его ровно в полдень. — Крофт указала на герметичную дверь с засовом. Она полностью отличалась от той, что преграждала Грейбеку путь на волю. На двери были вплавлены руны из какого-то металла, другие надписи отсутствовали. Заглянуть внутрь можно было через небольшое окошко с задвижкой. — Ни раньше, ни позже. В полдень. В камере часов нет, он ориентируется по приемам пищи. Алиса кивнула. И осторожно, с опаской, заглянула внутрь. Крофт со снисходительным хмыканьем подвинулась. — Он… нормальный. Том Марволо Риддл внешне был очень спокоен. Темные волосы, глаза, белая кожа. Даже не скажешь, что ему около девяноста лет, максимум дашь пятьдесят. Странно маги старели. — А ты что ожидала? Дьявола увидеть, с рогами и копытами? — Нет… Повисло молчание. Алиса рассматривала камеру: пластиковый стол, привинченный к полу, такой же стул; пустые белые стены; яркий свет, льющийся с потолка. И ни одной эмоции на лице мужчины. — Не знаю, — призналась она. — Считала, что он… страшный, наверное. — Он чертовски страшен. — Крофт досадливо цыкнула и презрительно скривилась. — Не говори с ним, когда будешь… кормить. Он… умеет убеждать. И не смотри в глаза. — Я думала, его палочку сломали, — Алиса невольно посмотрела в сторону поста охраны. Тут безопасно, она точно это знала. После событий в Хогсмите в девяноста восьмом все крыло максимально обезопасили, применив новейшие разработки — соединили охранные чары с маггловскими изобретениями. Иначе Риддла тут было не удержать. Крофт тяжело вздохнула. — Успеешь еще насмотреться на них и, надеюсь, понять, что волшебный мир варварски относится к психически больным магам. Особенно, если они преступники, — она сморщила нос и продолжила: — По-настоящему сильным волшебникам палочка не нужна, чтобы колдовать. — Он может колдовать?! — Алиса отшатнулась от двери. Крофт отмахнулась. — Совсем чуть-чуть. Если что-нибудь покажется странным — зови санитаров. Те быстро его заткнут. Сама только не слушай, что он говорит. И что бы ты ни делала — молчи. И ни в коем случай не выключай запись. — Х-хорошо… — Вот и славно. Идем, у нас еще и другие пациенты есть. Знала бы ты, как раздражает это особое отношение к «Его величеству». И это после всего дерьма, что он натворил. О, я познакомлю тебя сейчас с мистером Лавгудом, он тебе понравится. Сумасшедший, конечно, но, как мне кажется, не такой жуткий. И не преступник. Просто у волшебников в этом, как-там-его-Мунго — знаешь же их волшебную больничку? — нет возможности обеспечивать уход таким, как он. — Госпиталь Святого Мунго, — улыбка Алисы вышла немного нервной. — Тут полноценная реабилитационная клиника с научно-исследовательским центром, а там только общие направления. — Именно. — По тону Крофт было понятно, что ее ни капли не интересует Мунго. — И они не занимаются исследованиями в области психологии. Мистер Лавгуд просто очарователен и почти не опасен. Помни только, что он слеп. Доктор Свон на сеансах терапии дал маху, теперь уже ничего не исправишь, — она с досадой прицокнула языком. Прошла неделя, прежде чем Алисе пришлось кормить Риддла. И этому недолгому послаблению она была благодарна. Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Однажды просто никто не пошел, — не захотели. И крайней оказалась Алиса как новенькая. С большой неохотой ей пришлось приступить к своим обязанностям в его палате. Дверь в камеру Риддла открылась с тихим шипением. Алиса оставила сопровождающих ее санитаров — положенное по уставу сопровождение — в коридоре. Она осторожно внесла пациенту — заключенному — еду на одноразовой бумажной тарелке и пластиковую же ложку. Ничего колюще-режущего. Запись в динамиках была настолько оглушающей, что даже если бы Риддл сказал что-нибудь, Алиса бы не услышала. Говорила женщина. — Лорд Волдеморт убил моего брата, потому что он был магглорожденным, — голос дрожал и срывался. — А оказалось, что он сам не чистокровный. Знаю, что не должна об этом думать, но… не чистокровный… Алиса нервно сглотнула. Она поставила поднос на столик. Риддл был привязан к стулу мягкими, но прочными кожаными ремнями, продукты жизнедеятельности выводились через катетер. И только во время еды ему освобождали одну руку. Чтобы не было атрофии мышц, еженедельно ему внутривенно вводили особое зелье. Алиса не знала, зачем, ведь, вроде, освобождать его никто не собирался. Она с опаской отстегнула удерживающий его руку ремень. Выражение лица Риддла не изменилось. — Моему Элойшесу было всего тринадцать. Его забрали Пожиратели, — заговорил уже кто-то другой. — Колдомедик сказал, что те несколько недель, пока он был у них, его пытали. Тело нашли позже. Риддл ел будто на автомате, методично поднося к рту пластиковую ложку и тщательно пережевывая. Алиса наблюдала за его рукой, старательно не глядя в темные глаза. Голоса на записи все равно, несмотря на попытки не слушать, проникали в сознание. — Моя сестра стала инфери. — Новый голос. — Он прислал ее к мужу и дочери в качестве предупреждения… В том, как он расправлялся с пищей, было что-то ужасно аристократичное. — Из-за него погиб мой сын, Фред… — еще один женский голос. Наконец Риддл закончил. Алиса аккуратно застегнула ремень на запястье. И вздрогнула, случайно мазнув пальцами по коже. Он был неподвижен. — Он убил мою мать, — на этот раз говорил ребенок, мальчик, — и отца. Я живу с бабушкой, даже не помню их. Хотя очень бы хотелось… иногда мне кажется, что я виноват перед ними. Глаза Риддла были темно-красными, почти вишневыми. До удивления обычными. Алиса отвела взгляд. — Вы действительно думаете, — вдруг тихо проговорил он, — что сможете меня удержать? Мягкий, полный внутренней силы голос поразил Алису. Абсолютно спокойный, без намека на безумие, лишь с едва различимыми шипящими нотками из-за неправильной формы языка. Так, по крайней мере, ей рассказывали. Она сглотнула, мысленно напоминая себе, что разговаривать с ним запрещено. И ни в коем случае не отвечать. — Когда-нибудь вы умрете, — не сдержалась она. Алиса убрала на поднос тарелку и ложку. Ничего нельзя было оставлять в комнате. Кто знает, что Риддл мог сотворить? — Нет, — голос, без единого намека на смирение, был едва различим за записью. — Не умру. Наконец дверь за ней с шипением закрылась, заглушая голоса. Алиса замерла, приходя в себя. Сердце судорожно колотилось. — Завтра, — ее голос дрогнул. Санитары смотрели с сочувствием. — Завтра я кормлю Грейбека. Мне все равно, что он там творит с кроликами.