На скорости

      Ричард Блеквуд задумчиво покрутил в руке небольшую бархатную коробочку с эмблемой известного ювелирного дома. Он уже несколько дней таскал её с собой в портфеле, периодически доставая и вновь пряча в кожаные недра. Откровенно говоря, он сомневался. И в себе, и в Жизель. Они оба полностью погружены в свою карьеру, и, быть может, не стоит спешить со столь важным шагом? Хотя, когда тебе пару лет назад как перевалило за тридцать, такой шаг уже нельзя назвать поспешным.       Ричард вполне мог гордиться собой. У него был шикарный пентхаус, несколько дорогих машин, успешная карьера и небольшой, но крайне важный пакет акций солидной компании, на благо которой он трудился уже десять лет, если не считать время практики во время учёбы в Стэндфордском университете.       Так уж сложилось, что он не пошёл по стопам отца, бывшего профессионального военного, покинувшего родные просторы Туманного Альбиона ради прекрасных глаз его матери, коренной уроженки Калифорнии с испанскими корнями и собственным небольшим поместьем. Ричард не пожелал и продолжать семейное дело семьи Ривейра, решив в итоге стать преуспевающим адвокатом. У него получилось. Именно в университете он близко сошёлся с двумя братьями, близнецами Рональдом и Дональдом Стивенсонами, наследниками одной из влиятельных семей Сиэтла. Они были как огонь и лёд, настолько разными и непохожими, хоть и провели в утробе матери девять месяцев, потирая друг другу спинки, ну или мутузя один другого. Иногда Ричард не мог понять – между ними братская любовь или братская ненависть.       Видимо, разобраться в этом не мог понять и их отец Конрад Стивенсон, бывший весьма интересной и эксцентричной личностью. А как ещё назвать человека, который завещал своим сыновьям ровно по двадцать процентов акций своей компании, при этом долю в одиннадцать процентов он подарил совершенно чужому парню, ценность которого была не только в уме и компетентности, но и в том, что он единственный мог уравновешивать вспыльчивых наследников? Правда, акции Ричард не мог продать никому, кроме Рона и Дона. Да он и не собирался. Сначала он возражал, но покойный Конрад умел убеждать. Этот хитрый делец, впрочем, мог убедить и святого купить участок в Аду. Так что по окончании учёбы у Ричарда была не только престижная должность, но и весьма приличный доход.       Личная жизнь… С ней было по-разному. Поступив на первый курс университета, он познал секс с мужчиной, даже не поняв, как вообще докатился до него. А во всём был виноват любвеобильный Рон, затащивший симпатичного парня в койку так быстро, что тот не успел даже пискнуть. Рону в принципе всегда было весьма трудно сопротивляться. Высокий и спортивный блондин скандинавского типа обладал прямо-таки огненным темпераментом, а все препятствия просто сметал со своего пути, как викинг-берсеркер. На его фоне флегматичный Дон выглядел сплошным океаном спокойствия, который накатывал вслед за штормом, когда братец выкидывал очередной фортель. Вот тогда и возникала острая потребность в Ричарде, ведь только он один уютно и комфортно чувствовал себя в эпицентре бури по имени братья Стивенсон.       Логично сделать вывод, что жаркий костёр чувств, вспыхнувший между потомком викингов и выходцем из англо-испанской семьи, потух так же быстро, как возник. Благоразумный Ричард, утолив своё любопытство, умело перевёл их отношения в дружескую колею. С тех пор в его постели побывала не одна девушка и даже несколько парней, пока на его пути два года назад не появилась Жизель. Истинная француженка заняла должность управляющей в недавно открытом ресторане, идеей которого загорелся Рон, заодно завоевав сердце вице-президента, кресло которого занимал Ричард. И с тех пор он не видел никого, кроме этой женщины. Красивая и утончённая, умная и целеустремлённая. Она прекрасно подходила ему и как успешному руководителю, и как мужчине.       ‒ Привет, дядя Рик. Ты ещё не улетел?       Подняв голову от созерцания уже пустой чашки из-под кофе, Рик встретился со взглядом очень знакомых глаз. В его груди сразу же потеплело. Рядом с его столиком стройный парень с короткой стильной стрижкой на светлых, почти как у самого Рика волосах, стоял и смотрел на него с милой и привычной чуть грустной улыбкой. Иногда он напоминал ему брошенного щенка. Светло-серые, кажущиеся прозрачными красивые глаза, обрамлённые длинными тёмно-русыми ресницами, нежный, ещё немного юношеский овал лица, чуть смугловатая, словно её коснулся первый весенний загар, гладкая кожа, классически-идеальный нос и чувственный изгиб рта. Каждый раз, когда Рик видел этого юношу, он хотел… кастрировать его папашу!       Кирин Александр Стивенсон был сыном Рональда. Удивительно, но это факт. Рону было чуть больше четырнадцати, когда он заделал ребёнка восемнадцатилетней горничной. Надо отдать ему должное, на свой возраст этот засранец не выглядел, так что девушку можно было бы и простить. Она была новенькой и подпала под очарование подростка, в котором бушевали гормоны. Узнав, во что она вляпалась, Мария Мендес уволилась и вернулась домой в Калифорнию. Сбежала, пока никто не узнал, что она переспала с одним из несовершеннолетних близнецов хозяина особняка. Никто в семье Стивенсонов долгое время даже не подозревал не только о соблазнении, но и о том, что девушка таки решилась оставить ребёнка. Она всё-таки католичка с испанскими корнями и аборт посчитала злом. Так на этот свет появился маленький Кирино. «Солнце» по-испански. Крохотный красивый мальчуган с золотыми волосами папаши и его же светлыми глазами. От самой Марии был тёплый оттенок кожи и хороший характер.       Тринадцать лет спустя худой подросток появился на пороге дома Стивенсонов с письмом от матери. Кирино, или Кирин не поладил с отчимом и Мария решилась признаться в том, что он сын Рона. Это было шоком для всех. Конечно, Дональд первым делом сделал анализ ДНК и, в принципе, был рад, что у него появился племянник. Рон же был удивлён, напоминая собой слегка прихлопнутую лопатой рыбу. Некоторое время. Потом снова стал самим собой, даже попытался примерить роль отца. Не слишком успешно, впрочем, это было неудивительно. А вот Рик неожиданно для самого себя подружился с мальчиком. Они очень близки. Вспоминая собственного отца, Рик старался заботиться о нём также, как когда-то заботились о нём самом. И Рин, как стали называть коротко мальчика, отвечал взаимностью. Даже жаль было, что Конрад Стивенсон умер довольно рано и не узнал, что у него такой внук.       ‒ Ты один? ‒ Рик оглянулся и нигде не увидел Рона. ‒ Он ведь обещал проводить тебя?       ‒ Ему кто-то позвонил, и он смотался, оставив меня у дверей аэропорта. Заверил меня, что у него появилось срочное дело.       ‒ Ты отправляешься на учёбу на другой конец страны и это менее важно? Я его прибью!       ‒ Не надо, дядя Рик. Его не исправишь. Перед отлётом в университет я встретил тебя, значит, всё будет прекрасно!       ‒ Нашёл талисман удачи, ‒ засмеялся Рик, обнимая парня. Похоже, Рин взял всё самое лучшее от своих предков. В чём-то он напоминал одного юношу, который давно стал слишком серьёзным юристом. Конечно же, Рик подумал о себе. ‒ Пойдём! Провожу тебя вместо твоего глупого папаши.       Рейс отложили, и Ричард, давно запланировавший поездку в семейное поместье, задумался о том, а стоит ли его продавать? На этом решении, весьма трудном для него, настаивала Жизель. Она намекала, что неплохо было бы купить особняк в окрестностях Сиэтла, ведь Ричард давно уже не был в Пало-Альто. Точнее, после похорон отца он не мог там больше находиться. Было больно чувствовать одиночество, поселившееся в доме, когда-то полном радости и любви. Сейчас за поместьем присматривала чета Мартинес: Хуан был бессменным управляющим уже лет двадцать, преданно охраняя интересы семьи Ривейра, а его жена Мария работала экономкой.       Покрутив ещё какое-то время коробочку с кольцом в руках, Ричард вдруг улыбнулся, представив, как замечательно было бы сделать предложение Жизель в том самом доме, где он был счастлив. Решение было спонтанным, вовсе не в духе нынешнего степенного, затянутого в дорогие стильные костюмы Ричарда, но вполне в характере того, давно забытого Рика, любившего гонять на мотоцикле, одеваться в джинсы и кожаную куртку, и который остался далеко в юности.       Заехав на своё парковочное место, мужчина заглушил мотор и покинул уютное нутро Porsche Panamera. Ричард, привычно нажав на кнопку сигнализации, запер дверь и с любовью окинул взглядом свою небольшую коллекцию автомобилей. Приласкал взглядом хищные плавные изгибы и линии новенького McLaren 720S с 4-литровым 8-цилиндровым двигателем с двойным турбонаддувом, который мог легко выдать 710 лошадиных сил, полюбовался агрессивными «глазницами», с затейливо спрятанными в них воздухозаборниками и взгрустнул, вспомнив, как отреагировала на покупку Жизель.       Женщина! Не хочет понять, что такая машина – это же мечта любого мальчишки, даже если ему уже за тридцать. Хотя, конечно, 300 тыс. долларов за игрушку… Есть из-за чего подуться. Вот если бы он купил ей ожерелье за ту же сумму, тогда другое дело. «Обязательно куплю, как только ты примешь моё предложение, Жизель», − мысленно усмехнулся Ричард, направляясь к лифту, по пути похлопав ласково по капоту Cadillac Escalade ESV, который уже несколько месяцев скучал в гараже. Раньше Ричард выбирался иногда на природу, а в последнее время всё некогда и некогда, совсем погряз в офисной рутине.       − О-у. Какой же ты вкусный, − было первым, что услышал Ричард, открыв своим ключом дверь в квартиру. Он замер, прислушиваясь.       − Да, детка! Глубже-е, − томно простонал до жути знакомый, чуть хрипловатый мужской голос. Сердце Ричарда почти остановилось, потом нервно дёрнулось раз, ещё раз, чтобы следом заполошно забиться. Он осторожно, чтобы никого не вспугнуть, двинулся в сторону огромной гостиной. Видимо, экономки не было на месте, если эти парочка решила обосноваться прямиком в центре роскошного пентхауса, совершенно не опасаясь возвращения хозяина. Ещё бы, в это время он должен был болтаться в воздухе, летя в сторону Сан-Франциско.       − Ум-м, − промычала Жизель, издавая весьма характерные пошлые звуки. Кое-кому она, оказывается, делает минет, а вот Ричард такой чести ещё ни разу не удостоился. Хотя сама красотка оральные ласки любила.       − Не помешаю? – прозвучал в гостиной вкрадчивый голос Ричарда, вызвав эффект выстрела.       Миниатюрная брюнетка едва не подавилась внушительным членом одного ненасытного викинга, которого один наивный идиот считал другом, и вскочила на ноги. А Рон… у этого, видимо, мозги ещё не встали на место, всё ещё пребывая не в голове, а в головке.       − Дорогой? А что ты здесь делаешь? – выдала Жизель банальность, от которой Ричарда передёрнуло.       − В обычное время я здесь живу, − процедил он, буравя взглядом начавшего очухиваться Рона. По крайней мере, рука его потянулась к сброшенной на пол диванной подушке, чтобы прикрыть так и не опавший член. Н-да, этот орган явно приучен к неожиданностям. – Ничего не хотите мне сказать, голубки?       − Ах, − встряхнула кудрявыми волосами Жизель и улыбнулась, сделала шаг к Ричарду, маняще вильнув обнажёнными бёдрами. – Давно нужно было тебе открыться, мы ведь тебя любим. Оба. Только мы не могли решиться, не зная, как ты отреагируешь на предложение сообразить на троих.       − Что? – опешил от таких слов Ричард, уставившись в полные желания глаза своей… сожительницы или… Хрен знает кого!       − Ну, Рон мне признался, что всё ещё хочет тебя и вспоминает часто, с какой страстью ты стонал под ним. Он никого лучше тебя так и не нашёл. Меня это так поразило и заинтриговало, что я согласилась разделить нашу любовь с ним. Я думаю, нам будет очень хорошо втроём, дорогой!       − Так ты, сabeza de mierda (мерзавец, исп.), не только трахаешь мою женщину, а ещё и языком треплешь? – прорычал Ричард, заставив Рональда рыбкой нырнуть за роскошный белый кожаный диван.       − Рик, я случайно! Пьян был! Клянусь, иначе из меня она слова бы не вытянула. Она сама пригласила меня!       − Да перестаньте, мальчики, вы же оба меня хотите, − промурлыкала Жизель, проводя пальчиками по высокой груди с торчащими сосками и облизывая пухлые натруженные губки. Похоже, её эта ситуация заводила.       − А знаешь, Рик, она права, − хмыкнул Рон, поглядывая то на хозяина квартиры, то на свою пассию. – Лучше тебя я так и не нашёл любовника. Я не прочь пожить втроём.       − Ричи, лапушка, секс втроём – это нечто! Представь только, как ты входишь в меня, а Рон в тебя, − Жизель в мгновение ока оказалась рядом и дотронулась пальчиками до паха Ричарда, который отскочил от неё, как от ядовитой змеи. В душе клокотала ярость, и он знал, что сейчас лучше уйти, уехать подальше, пока она не взорвалась и он не наделал глупостей.       − Icierra el pico!(Заткни рот! Исп.) – Ричард почему-то всегда, когда нервничал, ругался на испанском. – Чтобы, когда я вернусь, духу твоего в моей квартире не было! А ты, дружок, вообще не попадайся мне на глаза!       Развернувшись, он вышел и яростно захлопнул за собой дверь. Он был настолько зол, что с трудом контролировал себя. Да кто бы в своём уме чувствовал себя отлично, получив подлый сдвоенный удар в спину? А это… Любовь втроём? Да идите к чертям!!!       Ричард вылетел в холл с такой скоростью, словно за ним гналась тысяча чертей. Кровь кипела и стучала в висках, вызывая красный туман перед глазами. Он бросился к лифту, с трудом попал по кнопке, отправляя его на подземный этаж. Мужчина прислонился спиной к прохладной стенке лифта и закрыл глаза, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. Пришлось дёрнуть идеально завязанный галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки, чтобы хоть немного добавить кислорода. Успокоиться не выходило, он слишком был взвинчен. Выскочив на парковку, он яростно нажал на брелок, направляясь к своей машине. К его удивлению, пискнула сигнализация на внедорожнике. Верный кадиллак приветливо мигнул фарами. Рик хмыкнул, сообразив, что в спешке схватил брелок с ключами из корзинки, забыв, что свои положил в карман. Покрутив обе связки, он сделал выбор в пользу внедорожника. Сейчас ему хотелось больше мощи, а не солидности.       Ричард скользнул в пахнущий отличной кожей салон автомобиля и рванул с места, направляясь куда глаза глядят. Особой цели у него не было. Решил помотаться по городу, найти себе симпатичный отель и переночевать. Тащиться вновь в пентхаус, который изгадила эта парочка, совершенно не хотелось. Да, тридцать лет жизни не гарантируют, что человек способен разбираться в людях. Как оказалось, можно ошибиться не только в любимой женщине, но и в лучшем друге. Яркая вывеска бара привлекла внимание мужчины. Выпивка – вот то, что гарантированно успокоит нервы!       Две двойные порции бурбона оставили лишь жжение в желудке, так как закусывать не тянуло совсем, а завтракать Рик не любил. Так, чашка крепкого кофе и больше ничего. В голове было… странно. Чувства не притупились, как он ни надеялся. Злость всё ещё кипела, не находя выхода. Он вздохнул, купил бутылку в дорогу и направился на выход. Потягивая мелкими глотками виски, Рик остановился на перекрёстке Bartell Drugs Fourth и Madison Store, обозрел окружающую обстановку, вечно спешащих по своим делам прохожих и понял, что для полного кайфа чего-то не хватает. Слегка мутный взгляд мужчины остановился на панели и тут же залип на аудиосистеме. О да, вот как раз музыки и не хватало. Он усмехнулся и потыкал в кнопки, чтобы сразу же скривиться, словно ему в рот впихнули лимон. Классическая музыка – любимая фишка Жизель. Рик с остервенением выдернул небольшую флешку, открыл окно и с удовольствием вышвырнул её на дорогу. Наклонился к бардачку и пошарил там рукой. Нашёл. Сверкающая металлическая флешка обрадовала взгляд.       Давно он не прослушивал её. Очень давно. Жизель не нравился его музыкальный вкус, пришлось смириться с мнением любимой женщины. Рик только в этот момент неожиданно понял, что постоянно уступал умелым манипуляциям этой французской шлюшки и ничего не видел вокруг, кроме неё. Вот уж действительно, чтобы одурманить даже самого трезвомыслящего мужчину, надо крепко ухватить его за яйца. Рик в очередной раз поздравил себя с тем, что так и не успел сделать предложение, а тем более заключить брак, и вставил флешку. Из динамиков зазвучали берущие за душу аккорды гитары в исполнении Карлоса Сантаны, вызывая мурашки на коже. Чувственный, немного хрипловатый и оттого пронизывающий сердце до дна голос Роба Томаса пел о любви.       Посидев в машине несколько минут, он протянул руку, наконец, повернув ключ зажигания. Он так погрузился в свои ощущения, что не сразу заметил стремительного движения рядом с машиной, и только рывок двери с пассажирской стороны вернул его в реальность. Рядом на сиденье пассажира приземлился крупный молодой мужчина и… в Рика упёрлось воронёное дуло пистолета. Он с недоумением поднял взгляд выше и вопросительно изогнул тёмно-русую бровь, рассматривая довольно привлекательное смуглое лицо, весьма напряженное смуглое лицо. Тёмные карие глаза сверлили Рика, а губы что-то произносили, только он не понимал, что именно. Пришлось даже тряхнуть головой, отгоняя алкогольный туман и недоумение.       − Вам что нужно?       − Что? Глухой? Из машины выметайся! – рявкнул незнакомец, вильнув дулом пистолета в сторону дороги. Рик, удивлённо вскинув бровь, не смог удержаться и усмехнулся на такую наглость.       − Застрелишь? Среди белого дня посреди улицы? Ты псих?       − Выходи, я сказал! Мне нужна машина!       − Maldito sea! (Чёрт побери!) Меня грабят, − хмыкнул радостно Рик и оскалился.       − Ты больной? Чего ржёшь, придурок? Из машины давай, − разозлился и так, похоже, нервничающий мужик. Рик нажал на педаль газа, стартуя с места и резко сворачивая направо. Нежданный пассажир тут же попытался перехватить руль, но получил весьма болезненный тычок локтем в грудь. – Cagada!(Дерьмо!) Стой, твою мать!       − Besa mi culo! (Поцелуй меня в задницу!) – Рик крайне редко выходил из себя, но когда это случалось – тормоза отказывали напрочь. А сегодня у него случилась и так неприятность, так что этот тип стал последней каплей.       − Cabron! (Ублюдок или мерзавец).       − Не надо оскорблять родителей человека, который ведёт машину, − насмешливо ответил Рик, назидательно помахав пальцем перед носом обалдевшего грабителя.       − Псих, не гони так, мы же разобьёмся, − выдохнул нежданный попутчик, вцепившись в подлокотники сиденья. – Куда ты несёшься, идиот?       − Куда хочу, туда и еду. Машина моя, а на скорости ты стрелять не будешь!       − А если буду? – неожиданно в тон Рику вопросил пассажир.       − Ты – самоубийца?       − Я ‒ католик! Тебе действительно без разницы, куда переться?       − Без. Есть предложения?       − Да, − грабитель-неудачник вгляделся в идущий впереди поток машин и облегчённо выдохнул. – Видишь впереди внедорожник? Крутой, с ярким драконом на заднем стекле? Давай за ним!       − И на кой мне за ним гнаться? – бросил Рик косой взгляд, в котором вполне можно было заметить вспыхнувший азарт.       − Там моя сестра. Её бандиты похитили.       − А ты типа белый и пушистый? Угу! С пистолетом к нормальным людям в машину лезешь, − покивал Рик, ускоряясь и перестраиваясь поближе к цели.       − Да нормальный бы из машины как ошпаренный выскочил и побежал бы копам звонить, − фыркнул грабитель, принюхиваясь. – Придурок, ты ещё и пьян? Святые небеса, куда я попал?       − Добро пожаловать в ад, сome mierda (засранец)!       − El dumbass mas grande en el mundo (самый большой засранец в мире), − ухмыльнулся грабитель и представился: − Мигель.       − Рик, − ответил отправившийся в загул вице-президент крупной компании и стащил, наконец, с шеи и так болтавшийся галстук. К чёрту официоз! Да здравствует свобода! *****       Дональд Стивенсон нервно теребил в пальцах телефон, в очередной раз отказавший в вызове абонента. Недоступен! Ричард всегда в зоне досягаемости. Его пунктуальность и ответственность в компании давно вошли в легенду. Дон выругался и собрался было вновь набрать номер, когда телефон сам затрезвонил, нарушая тишину роскошного кабинета.       − Да!       − Дони, у нас проблемы, − обрадовал мужчину голос неугомонного братца.       − Что? Опять чей-то муж застал тебя в своей постели? У нас есть другая проблема. Я не могу связаться с Риком!       − Я и говорю. У нас проблема! – Рон виновато засопел, а у Дона зачесалась задница, предчувствуя неприятности. Он медленно выдохнул и вкрадчивым голосом поинтересовался:       − Ты, сволочь такая, залез, совершенно случайно, под юбку нашей француженке?       − Э… Н-да, − проблеял Рон, заставив ноги брата подкоситься. Дон обессиленно упал в кресло и потёр глаза.       − Скажи спасибо, что Рик сейчас в самолёте. Иначе он бы яйца тебе оторвал.       − Он мне их оставил, только попросил на глаза не показываться.       − Что? – подпрыгнул в кресле Дон. – Дерьмо! Он вас видел?       − Мне Жизель делала минет прямо посреди гостиной, − признался непутёвый братец.       − Он видел, не оторвал яйца, телефон отключил. Где он?       − Не знаю. Он взял внедорожник и уехал. Он ругался на испанском.       − Конечно, он этой суке кольцо купил. Мне его секретарша шепнула. Ты помнишь, что было, когда он сорвался в прошлый раз? Когда тебя, идиота, вытаскивал из участка в Вегасе накануне крупной сделки?       − Он одним ударом мне зуб выбил. После сделки. Терпел целый день, − посопел Рон, явно вспоминая болезненные ощущения.       − Когда нашего Рика доведёшь, он конкретно слетает с катушек. И где его теперь искать? А?       − Я найду!       − Нет уж. Лучше найди нового управляющего в ресторан, а эту суку я в Париж отправлю. Ты… Идиот! Неужели не понял, что она искала богатого болвана, чтобы замуж выскочить и обобрать до нитки? Она же ко мне тоже подбиралась, а я не знал, как Рику глаза открыть, − вздохнул, признаваясь, Дон.       − Тогда он должен мне спасибо сказать. Она ему, кстати, предложила тройничок, − повеселев, выдал Рон, на что его брат только простонал.       − Это я должен сказать ему спасибо, что оставил в живых моего брата-идиота. Видимо, от такого предложения у него шок случился.       − Что делать будем?       − Ждать! И надеяться, что он не найдёт приключений на свою симпатичную задницу, − вздохнул Дон, отключаясь и пытаясь сообразить, на кого временно перебросить обязанности исчезнувшего друга.