Всё будет хорошо.

Джордж сутками не выходит из комнаты. Он запер дверь заклинанием, но в этом не было нужды - его и так никто не тревожил. Он только слышал периодически тихие голоса мамы, Джинни, Рона и остальных - они оставляли около двери еду. Джордж только за этим и выходил из комнаты; брал тарелку, сминал очередную записку от мамы в комок, бросал в мусорку, но через несколько секунд судорожно рылся в корзине в её поисках и бережно разворачивал дрожащими руками. В его - теперь уже его комнате - царит полумрак. Без солнечного света и тепла Джордж медленно завядает. Он бледнеет, под глазами появляются синяки, когда-то огненно-рыжие волосы кажутся теперь самыми обычными, даже тусклыми. Озорной огонек в его глазах давно потушен слезами, теперь там только пустота. Зеркало, кстати, Джордж тоже завесил. А потом разбил. Потому что в зеркале - не он. Там Фрэд. Он потерял счет времени, он потерял смысл его считать. Ровно как и слёзы. Сейчас Джордж лежит на кровати - измученный, умирающий от накопившейся боли, - а подушка, уже и так пропитанная слезами, становится соленой на вкус. Он всхлипывает, вздрагивает всем телом, сжимая ткань так, что белеют костяшки пальцев, а в голове, бесконечно пульсируя, раздается один и тот же вопрос: "Почему не я? Почему не я? Почему не я?". Джордж не понимает, Джордж устал. Устал винить себя, устал от боли, которая копится в нем изо дня в день. Хватит. Еще ни один волшебник не применял "Авада Кедавра" на себе, да? Губы Дрожа искривились в измученной улыбке. Тонкая рука, дрожа, тянется к палочке. Джордж до сих пор помнит, как Фрэд предложил поменяться, потому что "какая разница-то?", и в итоге они чуть не спалили магазин. Теперь эти воспоминания вызывают лишь боль. Джордж вдыхает, закрывая глаза. Кончик палочки упирается ему в висок - острый и теплый. Сколько всего он ей наколдовал! Сколько всего они наколдовали за эти годы. Они всё время были вместе. Всегда. А теперь Джордж остался один, навсегда остался бесполезной половиной дуэта. Но ничего, скоро они снова будут вместе...как и должно быть. Перед тем, как произнести заклинание, в мозгу Джорджа мелькает мысль "А вдруг не выйдет?". Ведь "Авада Кедавра" действует, только если ты действительно желаешь человеку смерти, верно? Он снова горько усмехается. С этим проблем как раз не возникает. "Всё, пора. Мама наверняка будет скучать, да?.. К чёрту. Я всё равно уже мёртв." - Авада... - Не мог придумать более глупого эксперимента, что ли? Ни капли не изменился. - Фрэд стоит перед ним, скрестив на груди руки и глядя с наигранным упреком. Он ненастоящий, Джордж это знает, но ведь...он перед ним, здесь. Палочка с глухим стуком падает на пол. - Фрэд... - только хрипло выдыхает Джордж, падая на пол. - Тише-тише, Джорджи, ты чего? - Фрэд быстро подхватывает брата, усаживая на кровать. Некоторое время Джордж приходит в себя, тяжело дыша и прикрывая глаза время от времени. Но Фрэд никуда не исчезает, нет. Сидит рядом, озабоченно глядя на брата, будто бы живой. На нем ни царапины, ни следа от заклинания. - Ты материален? - Как видишь, - улыбается Фрэд, разводя в стороны руки, мол, сам убедись. - Но ты...мертв, да? На секунду в комнате повисает гробовая тишина. - Да, Джорджи, прости. Я мертв. Джордж умолкает, а через секунду завывает от отчаяния, пряча лицо в ладонях. "Почему? Почему он должен был умереть?!". Он тихо всхлипывает, когда теплая рука осторожно ложится на плечо. - Не плачь, Джорджи. Твои слезы не стоят моей смерти, правда. Джордж поднимает голову и глядит на Фрэда красными, блестящими от влаги глазами, как на сумасшедшего. - Пожалуйста, не плачь, это еще вовсе не конец. После войны многие потеряли близких людей, очень многие сломались. Это неправильно. Тебе нужно быть сильным, Джордж, - Фрэд повернулся к брату и взял его за плечи, - ради мамы с папой, Рона, Джинни, Гарри, Гермионы и всех остальных, кого задела война. Ради меня. Джордж молча смотрел на брата, слушая, впитывая каждое слово. - Поэтому даже не смей причинять себе вред. Это не поможет, и слезы не помогут. Тебе сейчас тяжело, но ведь и другие испытывают ту же боль... - НЕТ! Никто не страдает так, как я! - Джордж вскочил с кровати, оттолкнув брата, - Я каждый день, каждый божий день виню себя в твоей смерти, каждый день проливаю слёзы! И сейчас ты мне как никогда нужен, понимаешь?! Но ты мёртв, Фрэд! Тебя здесь нет! - он вновь зарыдал, упав на колени, - Скажи мне, почему я не умер?! Почему? Почему?.. - голос постепенно затих, сменившись сдавленными всхлипами. Некоторое время в комнате было абсолютно тихо. - Прости... - прошептал Джордж. Фрэд сел рядом с братом и обнял его за плечи. - Всё хорошо. Ты не виноват в моей смерти, Джордж, никто не виноват. - Как мне теперь жить... - прошептал брат голосом, полным отчаяния, - ...без тебя? - Также, как и раньше, - просто ответил Фрэд, тепло улыбнувшись, -Я ведь всегда буду с тобой, Джордж, нас нельзя разделить. Я мертв, но ты еще живешь, и будешь жить дальше. Скоро над нами будет снова светить солнце, скоро ты снова будешь шутить и смеяться, скоро первокурсники вновь запоют гимн Хогвартса на разные лады, потому что всё будет хорошо. И знаешь, мы обязательно встретимся, когда придет время. Я обещаю. Буквально мгновение они просто смотрели друг на друга, в ярко-зеленые с крапинками глаза, и в этот момент в глазах Джорджа снова вспыхнула искорка. Искорка жизни и надежды. В следующую секунду он обнял брата так крепко, что мог бы, наверное, сломать ему рёбра и выбить весь воздух из легких, и громко-громко рассмеялся. Как раньше. - Живи дальше, Джордж. Не забывай меня, ладно? Я люблю тебя, братишка. - прошептал Фрэд, так знакомо, по-теплому улыбнувшись. - И я тебя.