My best enemy

      Брюс никогда не понимал его действий. Не мог угадать, куда Джокер пойдёт дальше, что сделает. Проводя целые ночи перед компьютером в Бэт-пещере и пытаясь найти хотя бы ещё немного информации о нем, Уэйн надеялся, что узнал его. Но клоун всегда мог сделать то, что приведёт Тёмного Рыцаря в шок. И всегда приходилось начинать сначала. Сначала узнавать его.       А Джокер всегда мог предугадать каждый шаг Бэтмена. Он мог на ходу придумать исход событий, который окажется верным. Мог легко и просто одним только метким словом ввести Брюса в ступор, тем самым получить возможность избежать заточения в «Аркхем». И он почти никогда не ошибался. Всегда точно и чётко планировал свои шаги, шаги Бэтмена. Джокер будто делал двойную работу. Он будто был автором этих ночных драк на крыше. Он будто писал сценарий к крутому боевику.       После каждой их стычки Брюс сидел на стуле, пока Альфред обрабатывал раны и вправлял суставы, и думал. Он пытался хоть чуть-чуть разгадать природу Джокера. Даже на самый важный вопрос — почему Джокер не берет денег при нападении на банки, а лишь убивает заложников и ждёт его, Тёмного Рыцаря Готема? — он не знал ответа. А действительно? Почему Джокер не берет денег? Неужели инсценировка ограбления банка лишь для отвода глаз, лишь для того, чтобы пришёл Бэтмен?       Самым обидным было то, что Брюс реально не понимал, зачем Джокер все это устраивает. На каждом допросе именно в тот момент, когда Уэйн спрашивал, зачем он это делает, Джокер лишь пожимал плечами и невинно улыбался. Это было на каждом допросе, на котором Брюс присутствовал. Восемьдесят шесть раз. Он считал. И сейчас все это время защитник Готэма ни на миллиметр не приблизился к разгадке. Кто он на самом деле?       Однажды его не стало. Брюс видел его в тот момент, когда Джокер захлебывался собственной кровью. Да, он видел это часто, но этот раз был последним. Лицо клоуна было белее чем обычно, а в глазах даже был намёк на то, что ему страшно. В его смерти даже некого обвинить. Доски на старом складе давно прогнили, и когда психопат пятился назад от Бэтмена, отвлекая его своими фирменными шутками, доски не выдержали нагрузки и просто проломились под ним. В следующую секунду Брюс видел Джокера этажом ниже. Он лежал на спине, кряхтел, а его фиолетовый тренч постепенно становился бордовым. Он упал прямо на железные прутья, один из которых проткнул его грудную клетку.       Брюс в тот момент ничего не мог сделать. Ему даже показалось, что он не может двигаться. В какой-то момент у него перед глазами появились родители, которых убили на глазах маленького Уэйна. А Джокер старался вести себя как ни в чем не бывало — пытался шутить, хотя время от времени он морщился от боли, пусть и старался этого не показывать. Но получалось плохо. В конце концов клоун лишь прохрипел что-то вроде: «Еще увидимся», и его дыхание стало еле ощутимым, а потом и вовсе пропало. Брюс несколько раз прикладывал пальцы к его сонной артерии на шее, рассчитывая на то, что пульс появится. Но было слишком поздно. Он убедился в его смерти, лишь когда комиссар Гордон приказал забрать тело.       После этого мир Уэйна перевернулся. Он винил себя в его смерти. Казалось, что он потерял кого-то родного. Брюс ведь привык к нему. Да, он привык каждую ночь слышать писклявый противный смех, глупые шутки и кривую ухмылку. Привык видеть фиолетовый тренч в свете фонарей в сочетании с зелеными волосами. А теперь этого вдруг не стало. Хотя Брюс рассчитывал на то, что это очередная шутка психопата. Он ведь часто так делал — инсценировал свою смерть. А потом, через пару недель возвращался, ещё опаснее и ужаснее.       Но его не было. Не было месяц, два, три, полгода. Брюс все ещё надевал каждый вечер плащ и маску летучей мыши и сидел на крыше одной из высоток в надежде услышать где-нибудь громкий смех клоуна. Но его не было. Теперь Уэйну почти нечего было делать. С остальными преступлениями мог справиться и Гордон. Лишь иногда комиссар включал Бэт-сигнал. Но с каждой ночью все реже.       Брюс даже начал высыпаться. Но каждую ночь ему снился один и тот же кошмар, в котором он видит Джокера в крови. А затем картинка резко меняется, и он уже маленький мальчик сидящий рядом с безжизненными телами родителей. Каждую ночь Брюс просыпался с холодным потом на лбу и со сбившимся дыханием. Альфред приносил ему стакан воды. И уже после этого он мог спокойно лечь спать.       Спустя почти год после смерти Джокера, о нем не вспоминали даже журналисты. В газетах начали писать сплетни, так как нечем было заполнять их, а по телевизору крутили самые абсурдные новости. Но Брюс все время думал о нем. Все эти полгода его не покидали мысли о том, что Джокер может быть жив. И его радовали эти мысли. Он действительно хотел верить, что клоун жив, что он сможет его снова увидеть.       Однажды Брюс решил спуститься в Бэт-пещеру. Он не делал этого уже несколько месяцев, думал, что уже надобности в этом нет. Но что-то его туда тянуло. Уэйн сел за компьютер, включил его. Он нашёл папку с информацией о Джокере. Альфред советовал её удалить, так как она уже не нужна, однако Брюс втайне от дворецкого оставил её и переместил в другую папку. Первой открылась газетная статья, в которой говорилось о том, что Джокер сбежал из «Аркхема». Статья десятилетней давности. Тогда для всех это было большим удивлением, поскольку считалось, что больница хорошо охраняется. Брюс хорошо помнил тот день. Тогда он притащил Джокера в лечебницу с выбитыми зубами, с синяками и царапинами по всему телу. Но он смеялся. Тихо сумасшедше смеялся, хоть и кряхтел в какие-то моменты от боли, когда на него напяливали смирительную рубашку, когда тащили в камеру. Брюс помнил, как Джокер подмигнул ему, а затем ещё громче расхохотался перед тем, как дверь его камеры закрыли.       И сейчас, сидя у компьютера, Брюс кажется понял, зачем Джокер разыгрывал эти сцены, зачем играл с ним. Он хотел встретиться. Все эти угрозы, убийства были лишь поводом для того, чтобы Брюс надел свой костюм летучей мыши и пришёл к нему. Стараясь найти причину для встречи, Джокер и придумывал все эти розыгрыши, брал людей в заложники, и каждый раз становилось все опаснее и опаснее для него самого. Клоун придумывал все более безумные вещи, стараясь удивить Бэтмена. Он лишь создавал иллюзию того, что хочет убить его. Но он просто играл в свою игру, чтобы увидеть его.       На следующий день Уэйн пришёл туда, где было похоронено тело Джокера. Его могила была на самой окраине кладбища возле леса, подальше от обычных смертных. Вокруг были заросли. А вместо памятника был обычный камень. Незнающий человек мог бы спутать его с простым валуном, но только Бэтмен, комиссар Гордон и ещё несколько человек знали, что здесь похоронен Джокер — самый опасный и самый непредсказуемый маньяк-психопат.       Брюс положил к камню два цветка и отошёл на пару шагов назад. Он не понимал, зачем это делает. Ведь Джокер не заслужил этого. Он не заслужил цветов на могиле, не заслужил памяти о нем. Но все же Брюс помнит, и он принёс цветы. Какая разница? Все равно всем плевать. А Джокер наверняка видит его из какого-нибудь котла в аду и смеётся. Добился ведь своего. Заставил Брюса запомнить его. Вбил себя в его голову.       Может, он просто пытался сделать так, чтобы хоть кто-то помнил о нем? И поэтому выбрал себе в жертвы Тёмного Рыцаря. Тогда, получается, он победил. Да, при жизни не все его планы срабатывали, и часто он проигрывал. Но ведь сейчас Брюс Уэйн стоит перед его могилой и вспоминает о нем, точнее, все ещё помнит. Может это и было его целью. — Неужели кто-то сюда приходит? — Уэйн услышал за спиной знакомый голос с хрипотцой. Или просто показалось. Брюс стиснул зубы, подумав, что это галлюцинации. Поэтому он промолчал. Ещё не хватало начать разговаривать с самим собой.       Все-таки это была не галлюцинация. Краем глаза Брюс заметил как слева от него встал мужчина в чёрном пальто. Было очень темно, фонарей рядом не было, поэтому разглядеть лицо пришедшего было практически невозможно. — Хоть кто-то помнит, — продолжал незнакомец. — Так ведь, Бэтси?       Знакомая усмешка ввела Брюса в ступор. Брюс был в обычном классическом костюме. Без маски и плаща. Но о том, что он и есть Бэтмен знали только два человека — Альфред и… Нет. Это не правда. Это всего лишь очередной кошмар. Альфред ведь явно не одобрил бы идею пойти на могилу к психопату, поэтому остаётся… — Это невозможно… — Брюс повернулся, и в свете луны он наконец смог разглядеть лицо незнакомца. — Чёрт, это не правда!       Уэйн почувствовал как горлу подступил ком, а дышать стало труднее. Он бегал взглядом по лицу мужчины, узнавая знакомые черты, и все больше убеждаясь в том, что он узнал его. Эти растянутые в ухмылке губы с нереально длинными шрамами в уголках рта, эти глаза со странным огоньком. Брюс перевёл взгляд на волосы — они были все с той же зеленцой, что и тогда. Правда, сейчас они были поблекшие и уже не такие яркие. — Как-то я говорил, что для меня нет ничего невозможного. Но, похоже, ты меня не слушал, — все говорил Джокер, сильнее расплываясь в улыбке. — Впрочем, как и всегда. Ты был одержим лишь победой надо мной, — вдруг он резко сменил тему. — Я знал, что ты сюда придёшь. Я знал, что ты единственный, кто помнит меня. Неужели… — Ты ведь хотел оставить о себе память? — перебил его Брюс, наконец осознав реальность происходящего. — Ты ведь всегда искал возможность встретиться со мной, верно? Поэтому ты придумывал с каждым разом все более безумные вещи? Поэтому ты не пытался убить меня, хотя все время говорил об этом? Потому что ты был одержим мной?       Джокер какое-то время смотрел на Брюса. Его лицо то становилось серьёзным, то вновь он натягивал улыбку. Затем он ответил: — Я смотрю, ты зря время не терял. Ты и вправду все эти полгода думал обо мне и о моих планах? — Я все эти полгода винил себя в твоей смерти. Мне стало жаль тебя, — Брюс попытался скрыть своё волнение. Но без маски сделать это было достаточно проблематично. — Врёшь! — Джокер рассмеялся. — Без своих мышиных ушек тебя легко можно раскусить. Даже смешно. Ты не из жалости пришёл сюда. Тебя что-то другое привело, так ведь?       Брюс молчал. Джокер ведь прав. Он не пришёл сюда из жалости. Он пришёл сюда, потому что реально все полгода он думал о нем. Он пытался его понять, ломал целыми сутками голову. — Я все это время следил за тобой, Брюс. Я хотел посмотреть, как ты справишься с тем, что меня больше нет. Признаюсь, я думал, ты быстро забудешь обо мне. Ты меня… Удивил.       Брюс опустил голову и промолчал. Это странно, но он был рад тому, что Джокер оказался жив, что он сейчас стоит живой и здоровый рядом с ним. И также смеётся, улыбается. — Я правда думал, что ты умер. Я ведь несколько раз проверял пульс на твоей шее. Ты был мёртв! — чуть ли не выкрикнул Уэйн. — Порой случаются чудеса, — с улыбкой Чеширского Кота ответил клоун и пожал плечами. — Но, согласись, что шутка получилась хорошей?       В какой-то момент Брюс улыбнулся и нервно засмеялся: — О Господи! Я просто схожу с ума. Ты мне просто кажешься… Этого не может быть!       Он схватился за голову и зажмурился. Он действительно надеялся, что это все неправда, хотя прекрасно понимал, что это реальность.       Он почувствовал на своём плече руку Джокера. Эти костлявые пальцы Брюс очень хорошо знает и помнит. Уэйн выдохнул и развернулся к нему. Он заглянул в глаза клоуна, однако не увидел в нем безумия. Как бы странно ни было, но в его глазах было нечто, напоминающее сожаление. — Мне жаль, — вдруг произнёс Джокер, смотря в глаза Брюса. Больше и не нужно было говорить. Уэйн сразу понял, что он говорит серьёзно, что он не играет. Ему жаль. Он извиняется за то, что было, за то, что он сделал.       Тёмный Рыцарь пытался найти хоть какой-то подвох в его словах, хотя внутри себя он прекрасно понимал, что подвоха нет. Что Джокер на полном серьезе говорит. Но он просто не верил. Психопат так часто использовал этот приём, чтобы надурить Бэтмена, что теперь Брюсу было сложно поверить его словам. — Правда, мне жаль, что все так вышло. Позволь мне сделать последнюю пакость? — Джокер слегка улыбнулся, а его глаза загорелись огоньком, который появлялся, когда в его голову приходила безумная идея. Но в этот раз Брюс отреагировал по-другому. Если до этого он сразу начинал препятствовать Джокеру, то в этот раз он буквально взглядом дал добро.       Клоун не стал медлить. Он подошёл к Брюсу так, что тот чувствовал его дыхание. Затем он подался чуть вперёд и легко коснулся губ Уэйна. Когда Джокер понял, что Брюс не сопротивляется, он примкнул ближе, делая поцелуй увереннее.       Теперь Брюс действительно понял Джокера. Он все это время привлекал к себе внимание, так как он был заинтересован в Бэтмене. Он не убивал его, а лишь играл с ним, потому что он стал им одержим. Он влюбился в своего врага. Брюс понял это лишь спустя полгода, когда смог снова коснуться Джокера, своего лучшего врага.