Записка

С его смерти прошло три месяца. Газеты, журналы, жёлтая пресса до сих пор трезвонили о скорой кончине известного всем Тони Старка. Теперь каждая собака в Нью-Йорке и за его пределами знала о том, что Железного Человека больше нет. Больше нет... Жёлтая пресса уже перемывала миллиардеру косточки и ставила ставки, кому же достанется такое значительное наследство. Конкуренты из кожи вон лезли, чтоб урвать лакомый кусочек. Преступность в городе значительно повысилась, так как ушёл не один герой... Питеру было больно. Ему никогда не было так больно, как сейчас. Кто для него был Тони? Да, в сущности, никто. Гений, миллиардер, плейбой, филантроп, который любезно попросил его о помощи. Да, Питер состоял в супергеройской команде, но не успел стать частью семьи, сформировавшийся ещё очень давно. Тони Старк, как и другие герои были для него просто коллегами, а это уже немало. Наверное... С того момента, как он рассыпался пеплом прошло очень много времени. Он даже не успел поинтересоваться, сколько. Все это время была темнота, не более. Не было никаких других миров камня души. Об этом спрашивал каждый третий. Его последней мыслью стало: «Ах вот оно значит как, умирать?» На протяжении всей жизни его самым большим страхом был страх смерти, но теперь побывав на волоске от неё, Питер понял, что это не страшно. Ты не будешь об этом жалеть. Но будут другие... Сейчас он чувствовал себя также погибшим в этой войне капитаном Америкой. Пробыл неизвестно где неизвестно столько лет и совсем не изменился. Сколько ему сейчас? Восемнадцать, двадцать, а может и двадцать два. Мэй сильно постарела, хотя вред ли это проделки времени, она многое вынесла. Питер понимает, но ничего не говорит. Слова никогда не выразят его чувств. Ему было больно. Не просто больно, ужасно жгло все внутренности. И в конечном итоге сожгло. Осталась только пустота. Всепоглощающая и беспощадная. Он перестал быть человеком-пауком. Хотя ОН, наверное, не хотел бы этого. Хотя кто для него, в сущности, Питер? Никто, стажер, юный супергерой. Он понимал, что сейчас нужен людям, как никогда. Но ничего не мог с собой поделать. Он просто не мог взять в руки костюм, который сделал Тони. Каждый день он ходил гулять. Просто, по Нью-Йорку, вспоминал былые времена. И ноги сами приносили его к башне Старка. Он мог хотя бы поинтересоваться, как Пеппер, которой возможно даже ещё тяжелее. Может быть чем-то помочь, устроится на работу. Но не мог. И каждый раз, отходя от башни шептал: - Простите, мистер Старк. Его нет уже три месяца и на все три месяца он крепко поселился у Питера в мыслях. Он больно прикусывал губу, оставляя на лице красные дорожки, впивался ногтями в нежную кожу ладоней, оставляя там кровавые отметины в виде полумесяца. Это всё не просто так, ведь на второй день к Питеру пришло осознание, что это он виноват. Он виноват в смерти близкого ему человека. Возможно, для мистера Старка он и был никем, но Тони стал ему...папой. Это странно, неправильно, но супергерой в железном костюме заменил ему отца. Сейчас Питер шёл домой после очередной прогулки. Зашёл в подъезд, поднялся по лестнице, зашёл в квартиру. Механические действия, которые он уже даже не замечал. В чувство его привёл скрежет ключа в замке. На пороге стояла тётя Мэй. Осунувшаяся, тихая, с огромными синякам под глазами. Она пробормотала тихое «Здравствуй, Питер» и скрылась где-то на кухне. Его неуверенное «Привет» ударилась об голые стены коридора. Паркер вздохнул и прошествовал в свою комнату. Всё-таки надо было возвращаться к учёбе и на это тонко намекнул тете Мэй директор вчера на собрании в школе. Питер подул на компьютер, сдувая с него пыль и нажал на кнопку включения. Но вместо заставки на экране появилось такое знакомое лицо с привычной ухмылкой. Питер выронил из рук портфель. Этого не может быть. - Привет. - Он усмехнулся и посмотрел в сторону. Во взгляде читалась эта грусть, которую он всегда скрывал под неуместными шуточками. Для других у него всё хорошо. Как же они заблуждались - Я надеюсь, ты открыл компьютер не через сто лет, потому что это важно. Питер, будь добр, считай это видео моей запиской. Люди ведь так поступают, оставляют записки? К горлу подступил ком, но Питер лишь прикусил губу. - Сейчас, я сделаю это сейчас. Я придумал план, Питер. Который может спасти всех. Который может спасти тебя. Я умру, и это не обсуждается. Если ты смотришь это видео, значит я уже умер. Я знаю, тебе больно, но послушай. Ты должен помочь мне, сможешь? Ты понимаешь, Пеппер тяжело. Возможно, тяжелее, чем всем. Не бросай её. Она только кажется сильной, но она в первую очередь женщина. Прошу тебя, будь рядом. - Ещё, но это уже сугубо деловое, стоит вопрос, кому же наследовать компанию? Нам нужен мозг. Интеллект. Я решил, что ты будешь моим приемником, Питер. Пеппер поможет тебе с делами. Но пусть она остаётся гендиректором. И ещё... - он ухмыльнулся, а потом напустил на себя загадочный вид. - Никогда не дари ей клубнику. В глазах внезапно защипало, а потом изображение на экране начало расплываться. Петер прикоснулся ладонями к щекам. Мокро. Чуть замедленно юноша понял, что это слёзы. - Я помню, как потерял родителей. Отец никогда не питал ко мне тёплых чувств - Тони грустно усмехнулся, будто вспоминая что-то - Но мне всё-равно было больно его терять. Не знаю, успел ли я стать для тебя кем-то вроде отца, но ты, Питер...Стал мне сыном, которого у меня никогда не было. Как жаль, что я не смог сказать тебе это при жизни. - Не годится так заканчивать... - Тони нахмурился в своей привычной манере, а потом резко устремил свой взгляд в камеру - Прости. Видео выключилось также резко и внизапно, как и началось, а Питер так и сидел, не в силах оторвать глаза от экрана, где только что был человек, назвавший его сыном. А потом началось то, что люди называли истерикой. Питер не помнил, что он делал, помнил только, что приходила тётя Мэй, успокаивала, гладила по голове. А потом ушла. Он лежал на кровати ещё пять минут. И внезапно боль ушла. Ненадолго конечно, наверное её вытеснило чувство долга. Он поможет, он всегда помогал. Был добрым соседом Человеком-Пауком. Кто был ему Тони? Да, в сущности никто. Но он стал для него отцом, которого у Питера никогда не было.