Искушение

Паладин собрал последние крохи своего и без того не слишком обширного магического резерва и (честно говоря, то еще богохульство мешать Богов и магию) зашептал молитву, передавая силы устало привалившемуся у стены магу. Как бы плохо ни было ему самому с Гилбертом, Матиуш выбился из сил куда быстрее, растратив всю ману на сдерживание войск Карадора. Бой был жарким: о том, что его приятели еще не полегли под яростными ударами нежити, Тайлер догадывался только по появлению Духов из Шкатулки да вспышкам заклинаний. Отвлекаться на остальное было некогда: проклятые вампиры теснили Кристиана и его отряд, точно им противостояли не рыцари и священники, а слепые и безногие орки в лучшем случае. Держась за стенку, Тейн поднялся на ноги, подобрал с земли посох — повезло, не разбился — и вытащил из кармана маленький пузырек с медленно кружащейся синей жидкостью. Он не любил мгновенно восстанавливающие магический резерв зелья: расплачиваться за восстановление приходилось когда-нибудь позже, причем очень крупной монетой (после Полигона, например, он выпал из жизни на четыре дня, и это было еще немного, судя по лицам организаторов испытания), но с нежитью в ее мире никогда не знаешь, чего ожидать; да и Кристалл, треснувший, но не разбитый до конца, нельзя было сбрасывать со счетов. Как поднимет еще одну армию, уже без Карадора, а им втроем отбиваться с жалкими остатками армии и наверняка вымотавшимися Духами. Эликсир горчил на губах, но маг сразу почувствовал себя увереннее: на еще парочку заклинаний его, в случае чего, хватит, а там уже и естественное восстановление поможет. С другого конца поля прихромал Билл Гилберт, утирая кровь с рассеченного виска. К нему уже спешил паладин, который свой магический потенциал всегда тратил на лечение по мелочи, благословения и прочие несложные, но неплохо помогающие заклинания. Конечно, оба приятеля Матиуша были одарены, однако не в той же степени, да и интересовались больше другим: битвами, защитой мирных граждан, поиском сокровищ… Тейн тоже не усидел бы в четырех стенах кабинета, но иногда очень хотелось туда попасть: всяко лучше, чем быть проглоченным гигантской рыбой, уменьшиться до размеров гремлина или вот оказаться в загробном мире. «Вот вернем принцессу Амели — и точно засяду за полезное для магического сообщества дело, — посулил уже не в первый раз Тейн: благое дело каждый раз откладывалось до следующего задания от короля Марка. — Диссертацию напишу, займу место Тригиуса или Шивариуса, начну сам новичков за змеями и циклопами гонять!» Маг подошел поближе к Кристаллу, после смерти хозяина ставшему обманчиво-безобидным на вид. Так вот где была заключена душа эльфийской королевы… Он никогда бы не подумал. Привычка наблюдать чудеса всякого толка помогла воображению нарисовать и тонкий призрачный силуэт, и иллюзорные золотые цепи, и зловещее сияние… Н-да, пора бы уже расставаться со стереотипами. Матиуш осторожно, просто на пробу, приложил ладонь к холодной поверхности артефакта и неожиданно обнаружил, что Фиолетта все еще внутри: видимо, ползущих по Кристаллу трещин было недостаточно, чтобы освободить ее дух. Маг перехватил свой посох покрепче: за заговоренное оружие он не волновался, на тролльих черепушках проверял, а вот энергия, которая вырвется из артефакта при разрушении, вполне могла не только вырвать посох у него из рук, но и его самого по земле размазать. Не хотелось бы, конечно — они еще последний гонорар пропить не успели. За его спиной уже захрустели по костям и крови сапоги воина и паладина, а он все еще не ударил. Он, конечно, знал, что эльфийская королева по совместительству должна являться магом, но никак не ожидал, что в ее духе будет заключена такая сила, которая, к тому же, почему-то не рвалась к хозяйке, тенью самой себя сидящей в Даэлоре. Она тянулась к чему-то поближе, гораздо ближе — Тейн заподозрил, что, кроме как к нему, тут больше не к кому. Он сомневался, что душа Фиолетты воспылала неожиданной страстью к одному из своих спасителей (тем более, что Кристиан был бы более подходящей кандидатурой, как раз в стиле эльфов), но факт оставался фактом: его ладонь и огромный клубок энергии, жаждущий с ним воссоединиться, разделяла только тонкая кристаллическая стенка. Матиуш скосился на генерала Карадора, мертвой грудой доспехов лежавшего неподалеку. Он-то небось чувствовал то же самое. — Тейн, ты чего там застрял? — окликнул его Билл. — Медитируешь над местом силы? Тайлер встретил его шутку вымученным смешком. Даже на кладбище в Моршанских топях, куда его затащил маг, чтобы помочь с одним делом, он чувствовал себя неуютно, хотя Матиуш успел немного облагородить местность: освятил склепы, уничтожил почти все статуи, даже познакомил его с легендарным Яростным Паладином. Но темная магия, эманации смерти — все это угнетало паладина похлеще распутного поведения его друзей. Но хуже всего, конечно, пришлось в замке Кармаг, владении проклятого мальчика Энемена, от которого они впервые услышали о Карадоре и его загадочном знаке. После боя Кристиан отправился прямиком в Гринворт, отлеживаться (то есть, отмаливаться, как обычно поправлялся Тейн), отказавшись от очередной авантюры, предложенной магом — сунуться в еще один склеп за древними летописями. Естественно, сейчас ему хотелось поскорее убраться отсюда, вернуться в освобожденную Эллинию и продолжить поиски пропавшей принцессы. — Да вот думаю, как бы половчее разбить этот камень, — откликнулся Матиуш, отнимая руку от Кристалла. — Как думаешь, удобнее твоей головой или мечом? Что-то в голосе мага напрягло паладина: какая-то непонятная отстраненность, словно чародей думал совершенно о другом. Пустопорожним мечтателем Тейна назвать точно нельзя было. — Посохом попробуй, — посоветовал Гилберт. — Опыт Резо подсказывает мне, что иные артефакты будут посильнее самих магов. — И в этом случае это правда, — откликнулся Матиуш, рассеянно поглаживая темное древко посоха. — Как бы нас самих тут не уничтожило вместе с Кристаллом… Может, оставить его таким? — Как это оставить?! — возмутился Тайлер. — А как же Фиолетта? Без нее мы не отыщем Амели! Ты об этом подумал? — Подумал, — огрызнулся маг. — А теперь подумай ты. Представь себе, что будет, если эта о-очень сложная магия вместе с духом эльфийки вступит во взаимодействие с моей, с нашими амулетами, кольцами и живыми артефактами, да еще Шкатулка и силы титанов… Вообразить можешь? — Сдается мне, ты где-то темнишь, — покачал головой Кристиан. Чародей примолк и слегка побледнел: не то от обиды, не то от страха, что его не послушают и разобьют проклятый Кристалл. — А если нам и не нужно разбивать его? — снова заговорил он. — Такое сосредоточие мощи, которая сама идет в руки… Я почти уверен, что смогу повернуть ее на благо нам, остановить вторжение нежити в наш мир, найти Амели, не сходя с места. Это будет величайшее достижение в мире магии, понимаете? — И твое личное? — договорил за него Тайлер, тревожно оглядываясь на воина. Им приходилось видеть одержимых своей идеей: барона Ахея, Тибериуса, Энемена… Все они плохо заканчивали. Хуже всего было то, что в магии они оба полностью полагались на знания и умения Матиуша: отдавали ему свитки, мало-мальски полезные записи и вещи, не задумываясь, что однажды все это повернется против них. Даже «Свет жизни», дарованный Древом Жизни — и тот остался у Тейна. — Вы знаете знаменитых чародеев? Король Керус, загнавший Баала обратно в Демонис, должен быть вам знаком. А скольких великих магов древности вы не знаете только потому, что о них принято молчать из-за их таланта к некромантии! — маг помолчал и спокойно, почти обыденно признался: — Я тоже способен на нее. В том склепе, Кристиан, я нашел старый свиток Зова. И выучил. Он дался мне без труда. Только попробовать я до сих пор не решался. — Она же запрещена, — растерявшийся Гилберт не смог придумать ничего более умного. Тайлер молчал и хмурился. — Совершенно несправедливо, — кивнул Матиуш. — Посмотри! Он вытянул руку, прикрыл глаза; кисть мелко дрогнула, когда он начал произносить магическую формулу, звучавшую бы чуждо в любом другом месте, но до ужаса уместную здесь, в царстве мертвых. Распластанный по камням вампир шевельнулся — и поднялся, почти как живой, то есть, каким был раньше. Билл схватился за рукоять меча и шагнул вперед, готовясь принять на себя удар. — Он подчиняется мне, — успокоил их Тейн, поворачивая к ним голову. Расширившиеся зрачки почти закрыли собой радужки глаз, на руках вздулись жилы, а пальцы были так неподвижны, что друзья догадались: как и другие сильные заклинания, Зов вызывал у заклинателя боль. И чем больше он колдует, тем сильнее она становится. А некроманты со временем вообще становились похожими на нежить. — Но зачем оно тебе? — напряженно спросил Гилберт. — Ты же хотел повернуть силу Кристалла, а некромантия тебе в этом едва ли поможет! — Ошибаешься, — возразил маг. — Некромантия поможет мне истощить темную сущность Кристалла, и тогда подчинить его себе станет проще. Кристиан внезапно отмер: он склонился к уху воина и прошептал: — Когда я крикну, призови Зерока. И бей в Кристалл, не в Тейна! Билл кивнул, как бы невзначай касаясь рукой Шкатулки. Паладин медленно пошел вперед, к магу, удивительно похожему на Карадора в этот момент: вроде бы и доспех другой, и лицо, а все равно хочется назвать его древним генералом. Матиуш чуть наклонил посох, в знак еще не угрозы, но предупреждения, и Тайлер остановился. За спиной чародея соткалось из пыли бледное привидение, замершее, как и вампир, хотя паладин был уверен: заклинание сотворено не было. — А что станет с поднятой нежитью, когда ты подчинишь Кристалл своей воле? — тихо поинтересовался он. — Мы оба знаем, что на это уйдут все твои силы, а мертвецы подчиняются тебе только пока ты силен. Что станет с Эндорией, когда на нее хлынут орды неуправляемых неупокоенных, над которыми ты уже не сможешь взять контроль? Что станет с нами? С Шивариусом? С Феанорой? — Сила Кристалла позволит мне их уничтожить, — маг с небольшой задержкой пожал плечами. — Свет развеет тьму, так и измененный Кристалл, подобно Древу, послушно выжжет свои прошлые творения. А что не сумеет, то добьем мы с вами. Вместе. Разве не так должно быть? — Как сейчас он послушен тебе? — коварно предположил Тайлер. — Колдуешь ли ты сейчас, Матиуш? Чародей допустил ошибку, о которой непрестанно молился Кристиан: обернулся к артефакту, словно за ответом. Медлить было нельзя. — Бей! — крикнул паладин, подавляя в себе трусливое поползновение упасть на землю: вдруг Зерок решит, что лучше прошить не только Кристалл, но еще паладина с магом заодно? Со стороны Гилберта словно алая молния мелькнула: у воина была отменная реакция, а у Зерока — точность. Оружие, свистнув мимо плеча Тейна, с пронзительным звоном пронзило точно центр артефакта. От волны магии, похожей на взрыв огненного шара, Кристиана все же швырнуло на землю, рукоять меча больно впилась в бок, но это паладина мало беспокоило: гораздо более насущным вопросом было, не оказались ли изречения мага пророческими? Не останутся ли они здесь навсегда в виде скелетов или еще более несимпатичных зомби? Похоже, что нет. Тайлер поднял голову, заметил Гилберта — того, похоже, даже с ног не сбило — и перевел взгляд на мага, который со сдавленной руганью выковыривал из плеча острый осколок. В целом же, кажется, Тейн был в порядке. — Повелитель мира? — окликнул его воин. Матиуш удивленно приподнял брови, но потом, видимо, припомнил всю ту ересь, которую только что нес, так как вид у него стал совсем уж несчастный и одновременно — пристыженный. Как же так, столько лет учился оберегаться от соблазнов великой власти, а здесь не справился! Кристиану вдруг припомнилось Испытание Железного Ричарда и его вторая часть: как, интересно, ответил их друг на предложение лже-некроманта? — Давай затяну, — как ни в чем ни бывало предложил Тайлер, кивая на кровоточащее плечо. — Я сам, — хмуро буркнул Тейн. — Лучше побереги ману для уничтожения твоих дружков, — хмыкнул Гилберт, кивая на маленькую безмолвную армию умертвий. — Если я что и запомнил из курса магии, так это обязательную уборку после колдовства. — Ох, боги… — пробормотал маг, разминая ноющие кисти. — Сейчас сделаю, конечно… — Погоди, — остановил его Кристиан, и оба друга вызверились на него с нескрываемым удивлением. — Нам еще до Книги добираться, пусть охраняют нас, — пояснил он. — А уничтожим уже у выхода отсюда. — Так ты не против некромантии? — с заметным облегчением уточнил чародей, и у паладина появилось желание изо всех сил завопить, что вообще-то против. Потому что нехороший блеск исследователя в глазах Матиуша никогда не сулил ничего хорошего. — Против, — отрезал Тайлер. — Но лучше ты будешь колдовать под моим надзором и овладеешь своим даром. А то наломаешь дров по оплошности… Любым даром нужно уметь управлять во избежание беды, будь то… — Началось, — проворчал Гилберт. — Он и целую тысячу импов уговорит сделаться священниками, — с чувством согласился Тейн. — И все же объясни мне, зачем тебе все это? Маг задумался. — Вот, скажем, зачем ты участвуешь в турнире? — наконец спросил он. — Доказать, что я лучший, разумеется, — фыркнул воин. — Вот и здесь так же. — Странные у вас, магов, способы доказать что-либо, — покачал головой Билл. — Не более странные, чем махать мечом на арене, как может казаться мне, — Матиуш пожал плечами, не возражая, но констатируя факт.