***
Стук каблуков разносится по пустым коридорам пещеры, эхом отскакивая от сырых плесневых стен. Шаги нарочито размеренные и неспешные, будто пришедший просто прогуливается. Мужские сапоги останавливаются возле распластавшегося на земле тела и брезгливо трогают мыском холодное плечо. Не получив на толчок никакой ответной реакции, мужчина многозначительно хмыкает и отходит в сторону, разглядывая неприятную обстановку. Пройдясь взад-вперед и раздавив парочку сочно треснувших яиц, гость вернулся к мраморно-белому телу вампира посреди пещеры. Мужчина присел на корточки, изучающе всматриваясь в застывшую восковую маску вместо лица. Остекленевший взгляд, приоткрытые губы, с запекшейся кровью, стекавшей с уголка рта. - Я знаю, ты меня слышишь. – как и ожидалось, ответа не последовало. Демон мог не бояться быть узнанным. Трансформация всегда меняет голос, возвращая истинно присущий ему тембр. – Я столько раз представлял, как в клочья разрываю тебе глотку. Каждый раз, видя, как ты непринужденно заигрываешь с ней, я ощущал запах твоей крови на своих когтях. Черная когтистая ладонь тянется к бездыханному горлу, с силой сдавливая пальцы на шее и приподнимая тело Невры над землей. - И что теперь? Хваленый глава Гвардии Тени раздавлен неокрепшей ото сна паучихой? Жалкий и вечно идущий на поводу у своей похоти… Искаженные ядовитой усмешкой губы приближаются к заостренному уху Невры. - Я хотел бы убить тебя… Свернуть шею. Но, она и так сломана, а ты еще жив… - доля сожаления проскальзывает в глубоком баритоне. – Немного обидно, знаешь ли. Иметь такую потрясающую возможность и не попытаться воспользоваться ею. Но ты не думай, это не потому, что я мягкосердечен и милосерден. От твоей поганой жизни сейчас зависит другая… Намного более ценная. Да и смерть такого ничтожества, как ты оставит глубокую рану скорби на дорогом мне сердце. Ярко-зеленое пламя с новой силой вспыхивает в миндалевидных глазах, и мускулистая рука, держащая Невру, откидывает тело в сторону. Демон игриво скалится и молниеносно уворачивается от неожиданного удара мохнатых лап. Вернувшаяся Йорогумо издает недовольный визг, промахиваясь по изворотливой цели. Лейфтан играет с паучихой, внезапно наскакивая на нее и заставляя шустро перемещаться по стенам. Ловкая Кумо кажется рядом с ним неповоротливой и невероятно грузной, хотя без труда развивает фантастическую скорость. Две пары черных крыльев со свистом рассекают воздух, периодически посылая в противницу мощные энергетические потоки. Демон наслаждается полетом, впервые за несколько недель освободив свое истинное я. Лореалет намеренно поддается, позволяя сбить себя струей выпущенной паутины. Он наигранно трепыхается в путах, подобно птице в силках. Йорогумо нависает над ним, истекая тягучей слюной, и воинственно раскрывает уродливые челюсти. Несколько незаметных движений, и от липкой сети на оперении не остается и следа, а хищник взмывает вверх и приземляется на спину оборотня. Один точно выверенный удар острых когтей по сочленению между паучьим брюхом и грудью, и человеческое туловище остается висеть, зажатое цепкими пальцами демонической руки. Демон кривится, разочарованный слишком легкой победой, и равнодушно шествует к Невре, неся завоеванный трофей. Полоснув коготками по груди женщины, Лейфтан держит еще бьющееся в конвульсиях тело в вытянутой руке. Бордовая кровь густыми струями стекает из ран вниз, заливая мертвенно-бледное лицо вампира. Удивительно, слизь, вылившаяся из расчлененного паучьего брюха имела зеленоватый оттенок, но жидкость из антропоморфной части существа по составу ничуть не отличалась от человеческой. Нарушая повисшую тишину, в проломленной грудной клетке, под раздробленными ребрами раздается робкий, едва различимый удар сократившегося сердца. Демон довольно ухмыляется, слыша хруст сращиваемых костей и срастающихся порванных мышц. Он снисходительно бросает мясо в лужу крови рядом с постепенно оживающим вампиром. - Жри. – Лейфтан разворачивается на пятках и направляется в направлении лаза, куда Кумо утащила Гардин несколькими минутами ранее. Демон останавливается в проходе и изрыгает из себя последние фразы. – Когда полностью восстановишься, проваливай отсюда. Если кто и убьет тебя, то это я. Но… не сегодня. *** - Прости. Всего лишь маленькая мера предосторожности. – тонкие пальцы, покоившиеся на резном каменном подлокотнике издают звонкий щелчок, отчего сквозь толщу земли под моими ногами прорастают широкие крепкие пластины, заключающие стопы в непробиваемые оковы. – Действие яда Кумо не вечно, а я должна быть уверена в твоей безвредности. Женщина, наполовину укрытая тенями, вальяжно поднимается с импровизированного трона и бесшумно спускается ко мне по бесформенным ступеням. Платье, сотканное из черных паутинных нитей, сидит на ней, как вторая кожа. Повторяющее каждый изгиб тощего тела, оно извивается и перекатывается, словно живая субстанция. - У нас есть еще немного времени. – одна из четырех рук властно указала на каменные путы, постепенно охватывающие все большие и большие участки моего тела. – Полагаю, ты бы хотела, чтобы я немного ввела тебя в курс дела. Две пары черных, блестящих жидким блеском глаз выжидающе ищут ответ в моих собственных. Убедившись в том, что, несмотря на парализующий яд, они все так же пылают ненавистью, существо довольно хмыкает и не спеша обходит меня по кругу, бросая оценивающие взгляды. - С чего бы начать? – острые коготки мимолетно касаются неподвижного плеча. – Пожалуй, с самых истоков. Мне неведомо, как долго длилась моя летаргия, и насколько правдивы знания, доставшиеся потомкам с течением времени. Наверняка, заинтересованные лица изрядно подправили историю, дабы очернить неугодных и выставить себя в выгодном свете. Уверена, хоть ты и не из этого мира, но о Великом Изгнании тебе уже известно. Затяжные кровопролитные войны с человеческими отродьями, ставшие основной причиной ухода волшебных существ из внешнего мира. Первая ложь, выдаваемая за непреложную истину. То, что изначально имело название Великого Переселения, теперь преподносится как результат человеческой жестокости. Лицо женщины, разделенное от носа и до подбородка тонкой бордовой полосой, омрачилось печалью, и глаза мимолетно закрылись двойными веками. - Какое-то время, пока люди только развивались и укрепляли свое положение в новом мире, мы всецело помогали им, оберегали и покровительствовали. Но время шло, поколения сменяли друг друга, и человечество постепенно отдалялось от нас. Столетия совместной мирной жизни подходили к концу, превращая историю в мифы и легенды. Видя это, волшебные создания не стали противиться, предпочтя существование в уединении. Мы ушли в леса и пучину вод, в недра гор и холодные подземелья. В итоге, почитание и преклонение превратились в страх и ненависть ко всему потустороннему и отличному от обыденного – человеческого. На смену язычеству, идолопоклонничеству и вере в сверхъестественные силы пришли прогресс, наука и создание новых религий, соответствующих требованиям времени и выгодных правящей верхушке. И все бы ничего, но всегда есть маленькое «но». Как оказалось, вера, живущая в сердцах людей, неустанно подпитывала нас. Когда волшебный народ добровольно ушел с исторической сцены, он сам подписал себе смертный приговор. Люди, не имеющие в своей крови ни грамма маны, плодились, заполоняли мир и вытесняли все магическое своим неверием. Магия истощалась, оставаясь лишь в редких местах, скрытых от вездесущего человека. Оковы с хрустом нарастают на теле, причиняя боль и дискомфорт. Я ощущаю, как пальцы слегка дрогнули, избавляясь от эффекта паучьего яда. Но каменный панцирь уже добрался до рук, покрывая серой коркой хрупкие ладони. - Я Ямауба – горная ведьма. – женщина повернулась ко мне, наблюдая, как хмурятся брови на лице, приобретающем чувствительность. - Вижу смятение в твоих глазах, но не смущайся своего невежества. Даже из коренного населения Элдарии лишь для единиц это имя что-то значит. А все потому, что некогда все воспоминания о нас были стерты из хроник магического мира. Я и мои сестры, так же, как и феи, никогда не принимали чью-то сторону в междоусобицах и политических игрищах существ. Всегда сохраняли нейтралитет, в равной степени оказывая помощь всем, кто мог предоставить достойную плату. Когда вопрос о нехватке маны встал слишком остро, сильные мира сего пришли за советом… Три столпа, олицетворяющих Силу, Мощь и Мудрость. Драконы, Демоны и Фениксы. Видя, как погибают слабые расы, властители готовы были пойти на что угодно, лишь бы вернуть процветания в свои королевства. Но никто не думал, что цена будет так высока. Кровь каждой расы Владык несла в себе столько маны, что, без сомнения хватило бы на создание нового, пригодного для жизни мира. Стоял только вопрос о том, кто именно совершит священную жертву. Условия, прописанные в контракте, требовали силу не только Господ, стоящих у власти, но и всех представителей народа. Для поддержания постоянного уровня маны в новой вселенной было недостаточно могущества одного из них. Поэтому, при объединении усилий жертва все равно не была бы полноценной. Спор между Драконами, Демонами и Фениксами продолжался долгие годы, в то время, как ситуация только ухудшалась. Решение было найдено… Благородные Драконы согласились отдать силу каждого своего представителя, тогда как Демоны и Фениксы должны были предоставить лишь половину. Наверняка сейчас Демонов выставляют предателями, основываясь на их темной сущности. От кого же еще ожидать коварства, как не от них? Но в реальности все намного сложнее, чем нам пытаются преподнести. Когда половина драконьего рода отдала магию и жизненные силы для создания Кристалла, Фэнхуаны перерезали оставшихся, обвинив Демонов в предательстве и братоубийстве. Фениксы объединили несколько народностей, по могуществу сравнившихся со своим собственным, заручились поддержкой некоторых из нас, щедро отмерив дары, и устроили геноцид. Демоны подверглись гонениям и массовому истреблению. Каждый убитый становился частью мощи Кристалла. Когда с ритуалами было покончено, и новый мир открылся перед волшебными созданиями, Фэнхуаны решили избавиться и от ненужных свидетелей. Феи, ставшие свидетельницами столь мерзкого клятвопреступничества, отказались когда-либо иметь дела с убийцами и покинули подвластные им земли. А ведьмы… Я до сих пор помню хруст костей, когда их воины переламывали мой хребет. Слышу, как хрипят пробитые легкие, и чувствую тошнотворный вкус крови, потоками выливающийся из искаженного болью рта на пол моего же дома. Они превратили любимое жилище в склеп, лишили способностей и оставили гнить посреди холода и мрака. Итак, из трех могущественных рас две были уничтожены, а третья умело переписала историю под себя. Избавившись от единственных свидетелей, Фэнхуаны планомерно и методично распространяли ложь, выдавая за правду. Благодаря им Демоны из великой армии, стоящей на страже спокойствия, превратились в кровожадных монстров. Именно они утаивают хронику первых столетий после создания Элдарии, объясняя отсутствие каких-либо манускриптов нерасторопностью предков в ведении исторических записей. Каждый новый Феникс, восходящий на трон, становится хранителем запретных знаний. Сейчас, пока огненный престол пустует, есть крохотный шанс повернуть все вспять. Открыть глаза Элдарийцев, обнажив истинную суть правящей Династии. И тут на сцену выходишь ты… Мои глаза расширяются от удивления, когда Ямауба произносит эти слова. Чего чего, а такого я точно не ожидала услышать. Предательство Фэнхуанов отчего-то не стало для меня настолько шокирующей новостью, в этом мире не стоит ничему удивляться. - Я столько лет бесплотным духом блуждала по сети пещер в этой горе, столько невидимых слез пролила над своими же побелевшими костями, не имея возможности покинуть осточертевшую темницу. Но внезапно… Выброс энергии огромной мощи вновь заставил кровь циркулировать по истлевшим венам. Это была ты… Ты пробудила меня! Каждая твоя эмоция, пламенем выбрасываемая в пропитанный маной воздух, возвращала мне силу и былую молодость. Такая сладкая и желанная! Когда редких всплесков стало недостаточно, Кумо согласилась помочь и предложила соблазнить кого-нибудь из твоего окружения. Уже восстановленной благодаря тебе магии хватило для того чтобы Йорогумо смогла покинуть пещеру и проникнуть в священные стены храма. Красавца, который каждую ночь делил с тобой постель, окрутить не удалось бы, хотя он был самым лакомым кусочком. Тот молодой вампир оказался самым слабым звеном. Пауку даже не пришлось стараться, чтобы залезть в его разум и брюки… Пусть вы и не были достаточно близки, но его воспоминаний и чувств, связанных с тобой, хватило, чтобы почти досуха выпить тебя. Женщина ласково погладила мою щеку, тронутую каменным доспехом. И я непроизвольно дернулась, стараясь отстраниться от ледяных пальцев. - Пока ты слабела и медленно умирала на глазах у своих товарищей и любовника, я крепла, восполняла запасы энергии и постепенно возвращала утраченные знания. И все равно всех проделанных манипуляций было мало. Когда бы ты перестала реагировать на окружающий мир и безвольно лежала в постели, мои слуги принесли бы тебя ко мне. Последний, оставшийся Дракон! С могуществом, бурлящем в твоих венах, я смогла бы подчинить себе эти земли, пусть не сразу, потратив долгие годы, уничтожить Фэнхуанов и исправить ошибки прошлого. Всего-то и оставалось только вырезать твое сердце и поглотить его. Но ты! Ты совершила самый отчаянный и глупый поступок, на который только была способна! В ярости Ямауба замахивается, целясь когтями мне в грудь, но внезапно останавливается, до побеления костяшек сдавливая пальцы. Полоса, проходящая через половину лица, расходится, являя мне широкую пасть с бесчисленным количеством острых зубов. Женщина хватает меня за грудки, насколько это позволяет сделать каменная оболочка и могильным голосом рычит прямо в лицо. - Когда осколок кристалла оказался внутри, я перестала тебя видеть, слышать, чувствовать. Все, что я сделала ради твоего порабощения могло пойти прахом. Но ты оказалась настолько глупа, что самостоятельно пришла прямиком в логово зверя. Так или иначе, ты здесь, пусть и пошло все немного не по плану. Чужеродная магия отравляет тебя, портит вкус крови и эмоций. Придется избавиться от источника заражения… Одной парой рук держась за меня, второй Ямауба извлекает из складок платья мерцающий в приглушенном свете кинжал. С тихим шуршанием мелкие каменные пластинки покрывают мое лицо, превращая в полноценную статую. Дыхание приостанавливается, взгляд тухнет, а сквозь трещинку в каменном панцире скатывается одинокая слезинка.***
- Ты предсказуем. – ведьма замирает, сверля взглядом мужчину, бесшумно входящего в комнату. – Но только самоуверенный глупец может заявиться ко мне и что-то требовать. - Я разве сказал, что собираюсь упрашивать тебя? – Лейфтан усмехается с презрением осматривая женщину, сжимающую в руках смертоносное оружие. – Ты посмела покуситься на то, что по праву принадлежит мне. Угрожающие нотки в низком баритоне приводят Ямаубу в замешательство. Этот нахал ведет себя так, будто в разы превосходит ее по силе, но она совершенно не чувствует в мужчине ничего особенного. Он хорошо сложен и гибок, но только физических данных маловато, чтобы одолеть горную ведьму в ее стихии. Несмотря на раздражение, которое вызывает наглость проходимца, что-то все равно заставляет женщину убрать кинжал от все еще живой скульптуры. Что-то, что останавливает от поспешных выводов и необдуманных поступков, сея в душе смутные сомнения. Конечно, если у ведьмы есть душа… Нечто в непроницаемом лице молодого человека отталкивает, холодит внутри, а сердцебиение ускоряется отнюдь не от его притягательности. Он брезгливо поводит плечами, стряхивая с них пленку незаметно выпущенного Ямаубой заклинания иллюзии. - Твои штучки давно не действуют на меня. Еще раз попытаешься под шумок выкинуть что-то подобное, наши переговоры плохо закончатся. – остатки магии шипят на обнаженных руках, рассыпаясь горящими искрами. Переговоры? Неужели он думает, что может предложить равноценную замену кипучему, еще не в полной мере раскрытому потенциалу внутри девчонки? Словно прочитав ядовитые мысли ведьмы, мужчина равнодушно окинул ее колким взглядом и продолжил. - Твое, пусть и запоздалое, раскаяние за совершенное в прошлом, достойно уважения и снисхождения с моей стороны. Если желание отомстить и восстановить правильный порядок вещей в выстроенном на костях мире для тебя, действительно, первостепенны, то я позволю тебе служить мне. - Служить? Тебе?! – Ямауба заходится в приступе неудержимого гомерического хохота, от которого неподготовленный человек обзавелся бы клоками седых волос. Крючковатым когтем смахивая невидимые слезы женщина скалит изуродованную пасть. – Мальчик, уже сотни лет не существует того, кому я могла бы прислуживать даже против своей воли! Изогнутая бровь медленно ползет вверх, а желваки на стиснутых челюстях приходят в движение. - Попридержи язык, ведьма. Я порабощал человеческие души задолго до того, пока природа, поиздевавшись над своими творениями, не создала тебя. Воздух заволокло сизым туманом. Клубясь и подрагивая он заполонял каждый угол, каждую каменную нишу и выемку. Шелест. Две пары размашистых крыльев распахиваются за мускулистой спиной мужчины. Поток разрушительной энергии, посланный в сторону Ямаубы, вызывает страдальческий крик из глотки ведьмы. Тварь падает на колени и затравленно шипит, корчась на холодных плитах. Тело горбится, впивающиеся в потрескавшийся камень руки вновь на мгновение покрываются глубокими морщинами, возвращая ведьму в облик иссохшей старухи. «Что? Что здесь вообще происходит?» - выброс, спровоцированный перевоплощением, немного ослабил мои оковы, вновь позволив дышать и слышать приглушенный слоем панциря разговор. Окончания некоторых фраз тонут в посторонних шумах, спровоцированных переизбытком магии. - Падший… - получив обратно свою драгоценную молодость вместе с возможностью двигаться без разъедающей разум боли, ведьма поднимается на ноги, вперив взгляд пульсирующих чернотой глаз в Демона. – Собираешься использовать меня также, как эту девчонку? Не позволю… Годами мы помогали вам на правах равных. И сейчас слугой я не стану! Сколько ни пытай меня, я все равно не буду прислуживать никому, даже последнему Демону, возомнившему себя Богом. - Ну что ты… - голос, полный самодовольства, медовой патокой разливается по пещере. – Я на это звание не претендую. Пока… - Но и от своей задумки не отступлюсь. Даже под угрозой смерти! Я уже умирала. Терять мне нечего. Но прошу тебя, выслушай, прежде чем принимать окончательное решение. Второй голос кажется смутно знакомым, но я все равно не могу узнать его обладателя, сколько ни стараюсь. Но я точно поняла, что эти двое на полном серьезе пытаются решить мою судьбу. Мужчина снисходительно кивает ведьме, а я полностью превращаюсь в слух, ловля каждое слово. - Сколько времени пройдет, пока девчонка окажется полезной тебе? Дни? Месяцы? Годы? Она невежественна, слаба физически и подвержена психическим манипуляциям извне. Ее неопытность и эмоциональная нестабильность принесет еще больше разрушения, чем уже успела. Вобрав в себя ее силу и напитав многопоколенными знаниями, я буду более выгодным и могущественным союзником. Если же твое стремление сохранить ей жизнь более прозаично, то… С ролью любовницы я справлюсь намного лучше. Несмотря на полную несовместимость представителей разных народов, мы можем попробовать возродить прежний мир. Прибегнув к помощи древних запрещенных ритуалов мы создадим новую расу, совершенную! Рано или поздно, но попытки должны увенчаться успехом! В повисшей тишине можно было различить только мерное капанье воды с покатых выступов на стенах и негромкое дыхание присутствующих. Мгновение спустя Демон запрокидывает голову, увенчанную острыми загнутыми рогами, и разражается саркастическим смехом. - Не скажу, что твоя идея так уж и безумна, но ты возлагаешь на себя слишком большие надежды. Прямо мессия, ниспосланная высшими силами. Лицо ведьмы становится белее мела от насмешки, сквозящей в словах Демона. - Предпочтешь и дальше скрываться от наемников Гвардии Эль? – слова звучат жестко и иронично, не уступая замечанию оппонента. «Наемников? Гвардейцы походят на кого угодно, но уж точно не на кровожадных головорезов». - Времена сильно изменились, ведьма. Прежняя Гвардия была распущена лет триста назад. Вновь созванная и в подметки не годится старому ордену. Сборище шутов в ярких одеждах, строящих из себя всемирную добродетель. Глаза Ямаубы расширились от удивления, и она задумчиво покрутила кинжал в руках, подыскивая новые аргументы. - Тем не менее, подозреваю, что вопрос с пропитанием все так же находится в подвешенном состоянии? – женщина оскалилась, наблюдая за тем, как подозрительно сузились зеленые глаза Демона. – Создавая порталы во внешний мир, активируемые только драконьими артефактами, мы явно не прогадали. Драконы истреблены, но другие народы все так же живут и нуждаются в еде. Ощущая странное беспокойство я лихорадочно вспоминаю все, что каким-то образом связано с вопросом добывания пищи. Лишь редкие ингредиенты, носящие названия Слезы, Чешуи и Сердца Дракона, способны отворить дверь между миром Элдарии и Землей. Помнится, Мико отмечала, что никакого отношения к реальным Драконам эти компоненты не имеют, а названы так только в память о погибшей расе. Но почему тогда страх липкими нитями опутывает мое горло? - Как жаль, что продукты полностью сотканного из маны мира не несут в себе никакой питательной пользы, а почва совершенна не пригодна для возделывания. Создавая все это, мы с сестрами продумали каждую мелочь, способную заставить существ считаться с нами. Когда бы элдарийцы поняли, что земледелие в этом мире невозможно, а фамильяры слишком умны и своенравны, чтобы становиться домашним скотом, они пришли бы за помощью, моля и стеная. Лишь Дракон способен открыть проход между мирами, и, как некстати ни одного ящера не осталось. Придуманные нами альтернативные заменители их плоти и крови стали бы спасением для народов, и бесконечным источником дохода ведьм. Но… Пускай Фэнхуаны и трусы, решившиеся на предательство, но не зря они олицетворяют столп Мудрости. Их ищейки наведались в каждое известное ведьмино логово, и выкрали экземпляры вместе с секретами их приготовления. Не учли лишь одно «но». Только ведьма способна изготовить идеальный артефакт. Вот только узнали они об это уже после того, как вырезали нас поодиночке словно скот. Поняв, к чему клонит ведьма, я грязно выругалась про себя. Нужно выбираться, пока еще не поздно. Сделать хоть что-то, чтобы переломить ход событий. «Что говорил тот парень в моей голове по поводу концентрации? Нужно только подумать о жаре в моем теле, и огонь не заставит себя ждать? Ну же… Давай!». - Скажи мне, Демон. Что будет, узнай элдарийцы о возвращении Дракона в этот мир? Долго ли продлится их радость в виду истощения ресурсов и наступления массового голода? Много ли времени понадобится для того, чтобы осознать, что оригинальные… ингредиенты эффективнее суррогата? Что предпочтут? Убить одну единственную девчонку? Или всем миром подыхать с голоду? Уж лучше израсходовать ее сердце на более возвышенные цели, чем набивание желудков. Но сначала я очищу его от присутствия Кристалла! - Кристалла? – Лейфтан ошарашенно переводит взгляд с Ямаубы на скульптуру и только сейчас замечает, как близко ведьма успела подобраться к заколдованной девушке. Лезвие кинжала со свистом рассекает воздух, целясь прямиком в окаменевшую грудь. Сорвавшийся с места Демон ринулся прямиком на серое изваяние, надеясь заградить собой. Стоит острому краю коснуться каменной поверхности, как сотни мельчайших осколков, раздробленные взрывной волной, молниеносно разлетаются по сторонам. Совсем крошечные и чуть покрупнее пластинки впиваются в одежду и кожу, заставляя своих жертв истекать кровью из множества порезов. Огненный шар, заключивший мое тело в плотный барьер, вырвался следом, заполняя помещение нестерпимо ярким светом и бурлящим жаром. Глаза практически ничего не видят в ярких всполохах и искрах. Я все еще не могу пошевелиться, парализованная своей собственной силой, с бешеным ревом мечущейся вокруг. Я слышу запах паленой паутины, жженых волос и человеческого мяса. Никаких криков, стонов и стенаний. Пекло настолько сильное, что все живое, попавшее в него, немедленно превращалось в пепел. Успели ли те, кто был рядом со мной укрыться в безопасных местах, или огонь пожрал их плоть и кости? Не знаю… Я вообще не уверена, что сама смогу выбраться отсюда. Видимо, я немного перестаралась, вызывая в подсознании стимулирующие возгорание образы. Зной усиливается, а внутри бешено пульсирует Кристалл. Он все больше и больше врастает в меня, подчиняет, контролирует. Я никак не реагирую на темные пятна, расползающиеся перед глазами. Теряю сознание? Ничего удивительного. Темнота надвигается, растет и трепещет, как перекатывающиеся клубы дыма. Это… Это и есть клубы дыма. Укутанная ими фигура неумолимо приближается. Сгорбленная, едва держащаяся на ногах, но упорно идущая к цели.***
Полуприкрытые крылья Демона создают небольшое сопротивление, позволяя не свалиться под напором ревущего пламени. Туман, защищающий хозяина, истончается, теряет силу. Оперение по краям обугливается, доставляя жуткую боль. Лейфтан рычит, делая новый шаг. Она здесь. Совсем близко. Почему так тяжело?! Раньше ее пламя не причиняло ему вреда. Почему же сейчас он готов свернуть себе шею, лишь бы никогда не испытывать эту пытку?! Хрупкая фигура девушки светится изнутри, зависнув в эпицентре огненного смерча. Грудь ярко пылает, источая вокруг ослепительное сияние. Именно здесь, в средоточие ее жизни, и обосновался Кристалл. Черная, чешуйчатая рука истощенного Демона тянется к порабощенному инородной магией телу. Еще немного, и чешуя вместе с кожей начнет плавиться. «Прости меня!» - беззвучно шепчут губы, но девушка не видит этого. Не может видеть. Острые когти мягко разрезают плоть, позволяя пальцам проникнуть в грудную клетку. Чувствуя опасность, Кристалл неумолимо наращивает мощь, собираясь испепелить демоническое отродье! Собрав остатки воли в кулак и направив угасающую силу на поддержание защитного барьера, Лейфтан сильнее погружает руку в тело, наощупь отыскивая бешено колотящееся сердце. Грани Кристалла режут пальцы, стоит слегка коснуться их. Демон рычит, скрежеща зубами и чувствуя, как деформируется его собственная плоть от плавящего пламени. Когтями, еще способными выдержать остроту чужеродного камня, мужчина отсекает мерцающую частицу от живой ткани. Импульс, и девичье тело падает в объятия обессиленного лореалета, непроизвольно скрывшего свою истинную суть. Тела обоих паруют, лежа на раскаленном полу. Огонь не тронул ее, но вот мужчину не пощадил. Рука, извлекшая Кристалл, прокрыта ужаснейшими ожогами. Половине лица и тела досталось чуть меньше, но, если не получить должного медицинского ухода или энергетической подпитки, можно на всю жизнь заработать уродливые шрамы. Невыносимо хочется спать. Закрыть глаза хотя бы на несколько секунд. Она здесь, рядом. Мужчина притягивает девушку к себе, невзирая на отупляющую боль. Все еще дышит. Сколько придется ждать, пока их найдут? Ожоги невозможно будет скрыть. Она поймет. Для остальных Лейфтан придумает красивую легенду. Как всегда придумывал. Перед Гардин же придется объясниться. Но это позже… Когда возлюбленная придет в себя. Когда рана в груди начнет затягиваться. Когда он найдет, что сказать, чтобы она не возненавидела его… Окончательно.***
Прошла почти неделя с момента, когда все случилось. Гардин все же открыла глаза. Она упорно отказывалась рассказывать кому-либо о том, что произошло в гроте. Сколько бы не дежурили у ее постели друзья и участливые Главы Гвардий, она устало прикрывала глаза, требуя тишины и покоя. Рана заживает. Намного быстрее, чем все этого ожидали. Вполне возможно, могут возникнуть ненужные вопросы. С ним она тоже не проронила ни слова. Осматривала тоскливым равнодушным взглядом, когда Лейфтан появлялся в ее палате. Поджимала побледневшие губы и шумно выдыхала воздух. Он тоже молчал, не находя нужных слов, зарывался лицом в раскрытую ладонь, робко и невесомо покрывал поцелуями тонкие пальцы, боясь напугать девушку. Она никогда не отдергивала руку, что давало слабую надежду… Гардин поймет… Уже понимает. С момента возвращения Невра сам не свой. Ходит мрачнее тучи, путается в собственных воспоминаниях и часто не может собрать мысли до кучи. Он сторонится девушек, но можно с уверенностью сказать – это ненадолго. Его нашли в лесу недалеко от пещеры. Всего в крови и в остатках липкой паутины на изодранной одежде. Ашкор постарался на славу, инсценируя следы борьбы с Йорогумо. Только благодаря ему никто и не подумал обследовать пещеру дальше логова паучихи. Вытащить Лейфтана и Гардин оказалось намного сложнее. Раскаленный камень, кое-где превратившийся в лаву, плавил подошвы сапог, а задымленным воздухом тяжело было долгое время дышать без кислородной маски. Вместе с Хромом они доставили парочку на место взрыва глубоко в чаще, разыграв все как несчастный случай от неправильного использования микстуры огненной бури. По легенде лореалет истратил все силы, чтобы оградить Гардин от огня, в результате чего не успел защитить себя. Откуда взялась дыра в груди девушки? Осатаневшее дерево, питающееся случайными путниками не преминуло полакомиться юной красавицей, в результате чего и была использована магическая настойка. Единственное, о чем неизвестно было никому кроме лореалета, так это о нахождении осколка, чуть не убившего Гардин. Никто не должен знать, насколько могущественная магия была задействована в полностью сфабрикованной истории. Пусть все последствия, от этого молчания лягут на плечи Демона. Это станет их общим с Гардин секретом. Маленьким мерцающим секретом, хранящем в себе сотни шепчущих голосов и нераскрытых тайн… Почти каждую ночь Лейфтан надевает темное и незаметно покидает территорию храма. Его путь лежит через лес. Туда, где в просторной пещере, от огненной пытки превратившейся в стеклянный грот, он может найти ответы. Ноги сами проносят его по знакомому маршруту. Кратчайшим путем он минует коридоры, проходы и лазы, оказываясь в до боли знакомом помещении. Здесь, укрывшись от посторонних глаз, среди зеркальных ниш прячется нечто. Существо без кожи и с частично отсутствующей на костях плотью. Оно мечется по своей стеклянной темнице, некогда служившей родным домом, стенает и молит о милосердии. Мужчина брезгливо подзывает к себе пародию на некогда величественную ведьму, потрясая в воздухе пузатым пузырьком с жидкостью. Чудовище радуется, припадает на грудки, получив заветную порцию сладкой крови и выжидающе смотрит на Демона черными, как сама бездна глазами. - Сегодня ты расскажешь мне о том, что на самом деле представляет собой Кристалл, и кто скрывается за личиной Оракула. Ведьма злобно шипит, но повинуется четко отданному приказу. - Да, Хозяин…